Алексей Николаев - основатель консультационного бюро в сфере музыкального бизнеса InSimple. Лектор бизнес-школы RMA. Сотрудничает с консалтинговыми компаниями в области музыкального контента и выступает в роли эксперта.

- Алексей, хочется, чтобы читатели представляли себе, насколько у вас объемное и разностороннее понимание музыкальной индустрии. Расскажите о своем опыте?

- Многие из нас, тех, кто оканчивал высокотехнологичные университеты в девяностые, не знали, будут ли наши IT-специальности востребованы через пару десятков лет, поэтому мы занимались кто чем мог. У меня было три страсти. Первая – все, что связано с компьютерами, поэтому я учился в Московском технологическом университете, МГТУ «Станкин». Вторая – торговля: мне нравилось общаться с людьми за прилавком и что-то им продавать, параллельно я все время работал где-то в торговле. И третьей страстью всегда была музыка. В конце 2000-х годов все это объединилось – я занялся цифровой музыкальной дистрибуцией.

Путь к этому был достаточно длинным. Я занялся розничной продажей компакт-дисков. Это дало возможность торговать оригинальной продукцией и работать рука об руку с интересными людьми, в частности, Юрой Барановым, который вообще был одним из первых розничных продавцов компакт-дисков в Москве, еще в 89-м в магазине «Юпитер». Благодаря ему я понял, что нет хороших и плохих стилей, есть музыка качественная и менее качественная. Может быть, плохой музыки и совсем нет.

Огромное число людей приходили к нам в магазин и спрашивали, что им послушать. Этот опыт общения дал возможность понять, как люди выбирают музыку, что они ищут, какие грани души отражаются в поиске музыки. К тому же эта работа открыла возможность музыкального поиска для нас самих. Мы могли заказывать и слушать музыку без ограничений. Единственное, нам нужно было потом реализовать ее – и мы занимались этим в течение семи лет.

У нас были очень требовательные, интересные и творческие покупатели: Кутузовский проспект и Рублевка обязывают. Среди них были известные режиссеры и артисты различных музыкальных жанров. Они ходили к нам годами, и мы развивались вместе с ними, слушая музыку. Это дало возможность шире смотреть на вещи: мы не просто работали за прилавком, но еще и привносили новую музыку в жизнь широкого круга людей, одновременно узнавая новое.

Позже я работал музыкальным редактором на ТВ. Началось с того, что мы собирались с другом ехать в другой город и прямо перед этим девушка говорит, что записала меня на кастинг телеведущего на Муз-ТВ. Я пришел и понял, что это не мое. Я говорю: «Ребята, извините, я, наверное, не могу быть телеведущим. Но, может, вам нужен музыкальный редактор?». Они говорят: «Ок, а ты с компьютером умеешь работать?». В то время это не было настолько естественным, как сейчас. Я говорю: «Да, я IT-инженер по образованию». Составил двухчасовой плейлист иностранной музыки – мы хорошо поговорили, и я начал работать музыкальным редактором в компании-подрядчике «Свежий ветер».

Мне дали заниматься музыкальным эфиром НТВ+ Музыка. Это были шесть часов эфира в день, которые я заполнял иностранной и российской музыкой. У меня был доступ к большому количеству информации на бетакамах, к записям старого джаза, в том числе. Самое интересное, что не было практически никакого фильтра: что ты ставишь – монтируется и идет в эфир. То, что не было в формате обычного телевидения, мы, к счастью, тоже могли эфирить. При этом мы понимали, что работаем для широкой аудитории, поэтому надо ставить общепринятые вещи, но иногда могли позволить себе экспериментировать.

Мы продолжали работать в розничной сети и торговали музыкой: днем – оформление заказов в офисе, вечером – за прилавком, а после этого я ехал в Останкино собирать плейлисты. Бывали такие случаи: в магазин приходило несколько копий малоизвестной, но клевой группы, например, Black Grape. Я знал, что на канале у нас на бетакамах был ее ролик. Я ставил его в эфир, и после него в магазин приходили клиенты и спрашивали, нет ли у нас случайно Black Grape.

Естественным продолжением для человека, который увлекается музыкой и пытается поделиться своими увлечениями с людьми, было диджейство. Я начал записывать миксы в полудомашних условиях. Конечно же, я дружил с клубами, такими как «Пропаганда». В конце 99-го года я, вдохновленный вечеринкой исполнителя Funki Porcini, сказал себе: «Вот это то, чем я хочу заниматься, – проводить такие мероприятия». Я познакомился с промоутером Борисом Романовым (DJ Onlee), который все это устраивал. Это замечательный человек, он научил меня сведению пластинок, многим подходам и помог войти в эту среду. Он, кстати, до сих пор играет. В «Пропаганде» я встретил много интересных людей, которые до сих пор делают мой мир таким интересным. Тогда эти ребята работали официантами, а сейчас они руководят крупными сетями в ресторанном бизнесе. Мы продолжаем общаться с удовольствием: они приглашают меня, как руководители, и я ставлю для них музыку. Это очень приятно.

В том числе среди моих знакомых были ребята, которые потом открыли клуб «Культ», и мы проработали с ними вместе долгие годы. У меня была возможность работы с международным букингом, приглашением иностранных артистов, организацией ивентов. В конечном счете клубный бизнес для меня развился настолько, что я семь дней в неделю курировал пять разных клубов с разной жанровой направленностью. Это был очень сложный график ночной работы и большая ответственность.

Параллельно я занимался дистрибуцией виниловых пластинок: ездил в Англию, привозил сюда, реализовывал. И это дало возможность еще ближе познакомиться с зарубежной сценой, наладить партнерские контакты и создать полный цикл: розница, маркетинг с учетом опыта работы на телеканале, диджеинг, клубный промоушн, организация ивентов и гастролей, а также ритейл на новом уровне, с импортом пластинок.

Дальше стало понятно, что работая в клубном бизнесе, ты знакомишься с новыми людьми и получаешь много опыта, но возникают сложности, связанные с графиком. Ты выпадаешь из семьи, находишься в противофазе с друзьями, которые ведут обычный образ жизни. Помимо прочего, тяжело для здоровья, потому что нет выходных. Поэтому в какой-то момент я решил остановиться, сменить режим и искал дневную работу. И был очень рад предложению Zvooq поработать в команде.

Думая над тем, чем заняться дальше, я заглянул на сайт Berklee College of Music. Я хотел пойти туда учиться, а потом подумал, что посмотрю, на базе чего они учат, прежде чем платить $1200 за онлайн курс. Я нашел там две книги – «The Future of Music» Герда Леонарда и Дейва Кьюсака и «Все о музыкальном бизнесе» Дональда Пасмонда. Я заказал их через Amazon, прочел и после этих книг понял, чем хочу заниматься. Эти идеи объединяли то, что я любил всегда: технологии, музыку, общение с людьми и ритейл.

Zvooq пригласил меня для того, чтобы я агрегировал каталог, доводил переговоры до подписания соглашения, организовывал доставку контента, курировал его и помогал айтишникам правильно располагать на сайте. За пару лет совместной работы мы собрали при моем личном участии 6 млн треков, и позже ребята продолжили собирать коллекцию. Дальше в компании произошли определенные изменения, и очень вовремя для меня мы перешли к консультационным взаимоотношениям. Zvooq дал мне огромное количество зарубежных контактов и возможность путешествовать, посещать конференции и семинары по всему свету, встречать людей и набираться опыта, за что большое спасибо.

У меня появилась возможность оглянуться вокруг – и очень неожиданным стало приглашение поработать для лейбла Тимати Black Star, поступившее через компанию Universal Music. Я подумал: «Ок, это музыка, которую я не слушал, но мне нравятся люди, которые там работают». Пообщавшись с генеральным директором Пашу (Павел Курьянов), я понял, что это настоящий парень, который мог бы стать моим другом, если бы встретились в юности. У них очень честные, прозрачные и положительные отношения в компании. Здорово, мне это очень понравилось. Я понял, что начался этап, когда я работаю уже не с записями, а с людьми.

В то время я уже преподавал в RMA. На преподавательскую деятельность меня подвиг мой музыкальный наставник Юра Баранов. Он сказал: «Ты очень хорошо рассказываешь. Давай уже рассказывай людям про музыку – открывай диджей-школу». Я ответил: «Ой, ребята, диджей-школы – я в это не верю». Но сама идея рассказывать людям про музыку понравилась. Я нашел способ познакомиться с людьми из RMA. Это бизнес-школа, где есть факультет музыкального бизнеса. Мы начали работать вместе, я стал рассказывать про цифровую дистрибуцию, делиться опытом, приобретенным в компании Zvooq. В какой-то момент я понял, что не могу работать в большой компании. Мы с Пашу решили найти талантливого человека, которого можно обучить для компании. Три месяца я тренировал и обучал для этого студентку RMA Сашу Носач. Она до сих пор помогает нам по юридическим вопросам. Через три месяца она поехала на Midem в Канны самостоятельно представлять Black Star, и это было результативно. После этого лейбл RCA Victor Japan подписал Тимати: он вошел в топы продаж в Японии, оказался на первом месте в рейтинге продаж одной из крупных сетей. Саша до сих пор прекрасно работает в Black Star.

После этого люди начали узнавать о том, что я доступно, простыми словами рассказываю о работе в музыкальной индустрии, и ко мне стали приходить за консультациями. Это было очень приятно. Быть всю жизнь диджеем тоже можно, но иногда хорошо меняться, чтобы не переживать такие моменты, когда культура меняется и ты переходишь в другие категории, условно «папы лидера поколения». Хотя, признаться, Боре Романову пятьдесят с лишним лет – и он каждую субботу играет техновечеринку в «Пропаганде». Но ему это позволяет особый ритм и образ жизни, в частности, занятия тайдзы цигун, отказ от алкоголя и табака. Это помогает вообще по-другому относиться к этой культуре и продолжать этим заниматься. Я, кстати, тоже принял для себя такой образ жизни.

Так мы пришли к преподавательской деятельности: слухи распространялись, ребята стали приходить учиться. Мы понимали, что консультировать частным образом – дорого, не все могут себе это позволить, поэтому пришли к тому, чтобы формировать группы. Появилась школа, где мы собираем людей и рассказываем о том, как устроен музыкальный бизнес. Мы назвали ее InSimple, или «Простыми словами», потому что мы рассказываем о музыкальном бизнесе не как юристы и бизнесмены, а как ребята, которым удалось разобраться, как все это работает. Это похоже на то, как один друг рассказывает другому, куда пойти, что и как заполнить, какие взять справки, чтобы получить визу. Мы простыми словами рассказываем о том, как музыкантам зарабатывать на своем творчестве.

Приятно, что к нам уже обратились такие крупные компании, как Google Russia. Перед открытием российского Google Music Play отделу маркетинга нужна была наша консультация. Следом за Google к нам обратился Coub.com, сервис братьев Гладкобородовых, которые, кстати, недавно выступали на Tech Crunch. Мне он очень интересен тем, что coub’ы показывают необычное применение музыки. Мы помогаем Coub вырабатывать стратегии поведения на рынке. Мы также работаем с музыкантами, которые только начинают свой путь. Например, у группы записан альбом, но она понимает только, как продаваться на iTunes. Мы говорим: «Ребята, это не самое главное. Вы пользуетесь, например, сервисом Tunecore.сom для того, чтобы выложить свою музыку на iTunes, но забываете, что есть паблишеры. На сегодняшний день они дают музыкантам иногда больший доход, нежели лейблы». Мы раскладываем все это по полочкам.

К нам также обращаются за консультациями профессиональные коллективы, которые уже фултайм работают как музыканты. К примеру, мы работали с новым менеджером группы Tesla Boy, проводили обучение Даши Евсеевой. Сейчас работаем с группой Therr Maitz, с ее основателем и вокалистом Антоном Беляевым, всем известным по программе «Голос». Сейчас обучаем для них менеджера, помогаем строить стратегию выхода на рынок. Примеров можно привести много: иногда вспомнишь о чем-то и понимаешь, что это было год назад, а за это время мы узнали столько новых интересных людей.

- Когда в InSimple приходят те или иные коллективы, что именно они хотят узнать, по каким вопросам получить консультацию и как вы им помогаете?

- Люди обращаются, когда не понимают, с какой стороны подойти к решению вопроса. Мы не просто даем контакты, а рассказываем, как это устроено, где вероятны какие-то проблемы, как сделать ситуацию выигрышной для всех. Например, ребята из Google – очень умные, образованные и прекрасно работают в маркетинге, но для того чтобы узнать, как работает музыкальный бизнес, им надо пойти в школу музыкального бизнеса. А это время, которого у них нет из-за занятости. У нас есть возможность очень быстро, в сжатой форме рассказать именно то, что необходимо в данный момент, сделать схемы, потренировать, дать контакты, чтобы решить конкретные задачи. Обучение проходит в таком формате: три месяца, одна-две встречи в неделю.

Иногда к нам обращаются стартапы. В частности, это 10tracks (сервис облачного хранения музыки), ребята из Казани, которые едут сейчас представлять свой сервис на Midem, они стали финалистами среди стартапов. Они обратились к нам за комплексным пониманием того, как сейчас происходит работа с контентом в цифровой индустрии: какие игроки в ней есть, на что стоит обратить внимание, какая возможна стратегия и т. д. Мы концентрированно, в сжатой форме даем такое понимание.

Мы по-прежнему дружим и общаемся со Zvooq, помогаем, когда нужно неординарное решение вопроса, связанного, например, с паблишингом; ищем оригинальные решения, которые помогут сократить расходы. Не так давно мы с Володей Филипповым, CEO Heaven11.pro, как два шахматиста, целую неделю по три часа обсуждали в кафе актуальные вопросы этого B2B-сервиса для администрирования объектов интеллектуальной собственности. Фактически это рабочий аналог еще не созданной мировой Global Repertoire Database. Есть слухи, что такая репертуарная база данных будет создаваться и в нашей стране. Heaven11 уже работает. Мне немного жаль, что индустрия не придает значения этой разработке, потому что это решение для очень многих проблем.

- Какие это проблемы и как Heaven11 поможет их решить?

- Фонограммы пронумерованы, имеют код ISRC, но сквозной нумерации и единой базы произведений в мире не существует. На определении песни построена целая индустрия. Артист, который исполняет песню, редко является ее автором. И зачастую возникает проблема с тем, как найти автора. Ведь авторские права делятся и в долях передаются людям как активы. В музыкальной индустрии это происходит так же, как в любом бизнесе или при торговле на бирже. Вот эта система позволяет правообладателям постепенно вносить информацию, агрегирует ее. Если углубиться, у музыки есть виды использования, и разным компаниям можно передать разные виды использования. Допустим, у меня есть песня «I Love You». Я могу передать одной компании производство на физических носителях, а второй – распространение в цифре, на iTunes, Spotify, Яндекс.Музыка и т. д. Третья компания будет заниматься попаданием моей музыки в рекламу и кино, на телевидение, а четвертая – собирать за меня доход от публичных воспроизведений. И все это вокруг одной и той же песни.

Сложность вот в чем: вдруг я подарил половину песни, поменял на автомобиль или продал эту долю – и теперь другой человек владеет 50% песни. Откуда тот, кто использует ее, знает, что я сто лет назад передал кому-то 50%? А может, новый владелец 50% песни тоже уже передал кому-то эту долю. То есть для коммерческого использования песни и для возможности зарабатывать на ней надо искать собственника. Вот Heaven11 как раз позволяет найти собственника, определить недостающие доли.

- Кто может пользоваться этой системой?

- Абсолютно все, кто использует музыку. Такие компании, как iTunes, уже заключили соглашение с этим сервисом. Spotify планирует пользоваться или даже уже пользуется. Те же ребята из Zvooq провели тесты, и вроде как им нравится эта система. Я показывал Heaven11 людям из Black Star, рассказывал о ее возможностях и применении. Ребята из Black Star и Heaven11 нашли общий язык и начали сотрудничать.

Каждый частный случай в практике InSimple своеобразен: в процессе разговора мы понимаем, что нужно музыканту или бренду, на каком рынке он собирается работать, какая там музыка и что нужно делать дальше. Что касается артистов, рассмотрим обычный кейс. Группа выпустила альбом, была счастлива подписать его на какой-нибудь британский лейбл и уже думала, что будет успех. Прошел год – и ничего не изменилось: денег приходит очень мало, известность какой была, такой и осталась либо даже уменьшилась – явно ожидания от сотрудничества с лейблом не оправдались. Люди не понимают, что лейбл продает копии фонограммы, это его единственная работа. Но на рынке есть и другие игроки, сотрудничество с которыми может быть очень полезно группе. Это маркетинговые агентства, букинг-агентства, паблишеры, авторские общества, общества коллективного управления смежными правами. Группе надо знать и понимать, как все работает. И когда музыканты узнают об этом, они говорят: «Ок, мы готовы прислать к вам нашего менеджера, чтобы вы его обучили». Или: «Найдите нам менеджера – и обучите его». И мы обучаем, параллельно выстраивая для этой группы стратегию по выходу на российский и зарубежный рынки. Мы не делаем работу за них, не регистрируем в РАО и не подписываем на лейблы. Мы рассказываем, куда подписаться; на какую конференцию в сфере музыкального бизнеса нужно поехать; как вести себя на конференции; какие приемы там действительно работают для продвижения группы.

Получайте музыкальные новости первыми в Telegram!

Когда такие крупные компании, как iTunes и Spotify, приходят на российский рынок, им нужны сотрудники, и за этим к нам тоже обращаются. Я вижу, как крупные западные компании не могут найти себе сотрудников в России, потому что у нас практически нет школ. Мало людей с профессиональным образованием в этой сфере. Мы помогаем советом, где посмотреть ребят, рекомендуем тех, кто особенно интересен. Это не HR в чистом виде, а скорее – консультации. Спрос на специальность «музыкальный менеджмент» сейчас довольно высокий, потому что группы развиваются, им нужны люди, которые помогут ориентироваться на рынке. Без преувеличения: у меня очередь из таких запросов. Везде, где я преподаю, ищу потенциально подходящих людей и спрашиваю, хотят ли они попробовать. Саша Носач уже работает в Black Star, Гая Гарбарук сейчас начинает работать с Therr Maitz, Маша Мотылева стала музыкальным менеджером в направлениях джаза и классики. Иногда к нам на курсы приходят менеджеры, которые уже работают с группами и хотят делать это более качественно.

Еще одна интересная профессия для тех, кто хотел бы начать работу в музыкальной индустрии, – специальность Labels Relationship Manager. Это люди, которые работают в цифровых магазинах и на музыкальных сервисах, занимаются взаимоотношениями с правообладателями. С одной стороны, это рутина: договора-доставка-отчеты. Но с другой стороны – это огромные возможности, доступ к самой разной музыке и возможность получать своего рода музыкальное образование. Если раньше коллекционировали пластинки, то сейчас коллекционируют целые музыкальные каталоги. Для меломана это очень интересная работа, кстати, тоже требующая понимания многих профессиональных нюансов.

- А можно пару примеров из практики, чтобы стало понятно, какие знания необходимы в работе менеджера группы?

- Вот часто люди приезжают с Midem и говорят, что там нечего делать. Я говорю: «Да вы просто неправильно это делаете». А как правильно? За месяц назначаете встречи: каждые полчаса должны быть расписаны.

Есть приемы, которые могут сыграть решающую роль в успехе посещения конференции. Например, панель со спикерами – это отличная возможность представить себя. Берем толстовку и печатаем на обеих сторонах то, что хотим донести. Стараемся зарезервировать себе место в первом ряду. «Опаздываем» на эту панель на полминуты, то есть приходим вовремя, но стоим и ждем, а потом красиво и аккуратно проходим перед камерами, садимся и внимательно слушаем спикера, задаем ему правильно сформулированный вопрос, заранее подготовленный или придуманный во время мероприятия. Когда мы стоим и задаем вопрос, все камеры обращены на нас и, соответственно, на мессидж, напечатанный на толстовке.

Другой пример: вам очень нужно познакомиться с какими-то ключевыми людьми, но проблема в том, что вокруг них все время вьются люди. Встаньте там, где пересекаются все пути, – и вы с большой долей вероятности встретите человека, сможете быстро вручить ему визитку и сказать несколько слов. Вот в InSimple мы даем такие подсказки. Казалось бы, это мелочи, но они дают ощутимый эффект.

Мы с Пашу из Black Star были в том году на Amsterdam Dance Event, и это был прекрасный опыт. Они съездили туда годом ранее и остались не очень довольны. Совсем другие результаты мы получили, используя все эти хитрые приемы. Мы провели 18 результативных встреч за два дня. Мы ходили, может быть, в странном для наших коллег виде – в оранжевых майках с надписями «Black Star» и «Timati», но нас везде было видно – вся музыкальная индустрия нас заметила.

В InSimple мы также даем советы по поводу планирования релиза, порядка представления и промоутирования нового альбома. Бессмысленно просто выпустить альбом. Необходимы маркетинг, радиоэфиры, клубная ротация. Когда альбом вышел, начинается большая работа. Весь следующий год музыканту или группе нужно промоутировать его, ездить в туры, давать интервью и т. д. Есть очень важный нюанс, связанный с лейбл-паблишингом, о котором многие музыканты не знают. Какой резон лейблу устраивать гастроли музыкантов? Чтобы продавались цифровые копии, сейчас резоннее сделать хорошее промо в Интернете и на радио. Гастроли косвенно влияют на продажи альбома. Но вот сколько людей, выходя с концерта, тут же идут покупать? С концерта, как правило, идут те, кто уже купил альбом. Да, концерты генерят инфоповоды и медиасреду. Но это не та активность, от которой лейбл получает прямой «выхлоп», поэтому они не могут вложить средства в организацию вашего тура. Это будет делать ваш менеджмент. Важно понимать, что хороший помощник музыкантов и их менеджмента – паблишер.

Что такое «паблишеры» в контексте музыкального бизнеса? И почему они так важны для музыкантов?

- Паблишер – это организация, которая администрирует авторские права, иногда еще и исполнительские права, но не фонограмму. Фонограммой, производством копий занимается лейбл. Если не ошибаюсь, РАО собирает 5% от кассового сбора, и деньги поступают автору. Если автор передал права на администрирование паблишеру, то деньги поступают паблишеру, а он передает их автору и получает комиссионный процент за свою работу. Соответственно, паблишер заинтересован в том, чтобы авторская музыка исполнялась и проигрывалась всеми доступными способами, в том числе на больших фестивалях.

Один из лучших мировых паблишеров – The Notting Hill Music Group Limited (Nottinghillmusic.com). Вы можете обратить внимание, что дизайн их сайта абсолютно несовременный, характерный для конца 90-х. Почему? Это B2B-сайт компании, в которой работают юристы и аккаунтеры – им не нужна особенно красивая «витрина», потому что туда приходят только те, кто знает, что это за компания. Вы откроете сайт и увидите в разделе Producers/Writers список незнакомых имен. Но если внимательно почитаете, для кого эти люди писали песни, тут для вас откроется новая вселенная. Вы поймете, что это авторы всей популярной музыки, которую исполняют большие звезды. Вы увидите огромное количество знакомых альбомов, по которым паблишеры собирают отчисления по авторским правам. В другом разделе вы увидите заявление о том, что Notting Hill Music агрессивно продает музыку авторов, а также найдете обложки известных фильмов и компьютерных игр, в которые были проданы разные произведения.

Есть еще один интересный вид игроков рынка – музыкальные маркетинговые агентства. У нас они тоже есть, просто мало. Задача у них абсолютно такая же, как у маркетинговых агентств, которые выводят на рынок новый стиральный порошок. То есть это распространение информации в медиасреде, реклама, ротация на радио и т. д. Хороший пример – британское агентство Absolute Marketing, «Абсолютный маркетинг» (Absolutemarketing.co.uk). Принято считать, что многие известные артисты связаны с крупными лейблами, а на самом деле ими занимается независимый менеджмент, который фонограмму продает на мейджорах. Паблишеры у них другие, а маркетинг ведет еще кто-то. Среди таких музыкантов Джордж Майкл, Робби Уильямс, группа Foreigner и т. д.

- Как вы относитесь к идее, что музыкантам целесообразно иметь некое образование в контексте работы на рынке и зарабатывания денег?

- Музыкантам совершенно не обязательно иметь бизнес-образование, но было бы здорово, если бы сформировался институт правильного, современного музыкального менеджмента. Сейчас актуален такой подход: музыканты, группы нанимают менеджеров. Я вижу, что ребята-менеджеры счастливы заниматься этим: у них очень интересная работа, они неплохо зарабатывают. Если они занимаются малоизвестными группами, могут вести несколько проектов одновременно.

При этом самим музыкантам, конечно, хорошо иметь представление о том, как устроена музыкальная индустрия, чтобы не быть «слепыми котятами». Они просто должны понимать, что у них есть три актива: авторские права, исполнение и запись. Нужно знать, что ими можно распоряжаться по-разному, знать, на что вообще музыканты имеют право.

Год назад я читал лекции в RMA. Там была девушка, кстати, очень талантливый музыкальный менеджер. Я говорю: «Сейчас YouTube позволяет генерировать достаточно неплохой доход для музыкантов». Она удивилась этому. Говорит: «А нам не платят». Я отвечаю: «Наверное, вы еще просто операционно не дошли до того порога, когда сумма отчислений покрывает расходы на сам платеж. Сколько у вас просмотров?». Она говорит: «2,5 миллиона». Ситуация, как в том анекдоте: «И снова здравствуйте. А кто вы?! 2,5 миллиона! Почему вы не получаете за это деньги?! Давайте разбираться».

- А кто должен платить артистам за то, что пользователи смотрят музыкальные видео на YouTube?

- Должен платить агрегатор видеоконтента, который поставляет официальные ролики на YouTube и который, в свою очередь, получает деньги от YouTube, а затем перераспределяет их. В продолжение истории, я посмотрел их договор с видеоагрегатором. Там просто не было пункта о том, что музыканту нужно за это платить. Договор был составлен так, что, фигурально, «вы нам предоставляете все-все-все, а мы распространяем и делаем промоушн». Дальше они стали пересматривать договор и получили результат.

- То есть большинство музыкантов просто не знают о возможностях, позволяющих зарабатывать на своем творчестве?

- Да. Иногда говорят, что «вот РАО не платит». Во-первых: там много вопросов и проблем – но где их нет? Кстати, во всем мире есть проблемы в этой сфере. Во-вторых: про «не платит» – это не так. Есть примеры, когда ребята как авторы музыки получают весьма серьезные суммы авторских отчислений. Я знаю такого автора: ему лет 35, он делает много музыки и саунд-дизайна для телеканалов и рекламы. За какой-то период у него накопилось 1 700 000 рублей авторских отчислений. То есть РАО тоже перестраивается, какие-то операционные возможности улучшаются. Недавно знакомая музыкальный менеджер ходила на их тренинг. Она говорит, что абсолютно разумные девушки четко и понятно объясняют, как происходит сотрудничество. Есть вектор на перестройку процессов. Так что музыкантам важно знать об этих возможностях, особенно если у них много эфиров.

- Можно ли сказать, что такая модель, когда музыкантов раскручивает продюсер, а зарабатывают они «концертным чесом», уже не очень актуальна или даже устарела? Или модели разных десятилетий параллельно работают сегодня?

- Параллельно абсолютно, и они будут существовать параллельно. Какие-то коллективы работают так же, как и раньше. Пример: есть ребята лет по 18. Они не могут писать музыку и слова – или даже выбрать их. Но они прекрасные артисты. Артист – это ведь не всегда автор, это, прежде всего, исполнитель. Есть продюсер, который нанял исполнителей, автора, композитора и звукоинженера – и создал проект. Это нормальное явление, просто один из подходов. Кто-то любит и умеет петь, но не обладает талантом писать музыку или хорошие тексты. Надо работать с теми, кто умеет делать недостающее, – и пусть это будет интересно всем.

Другой подход. На моих глазах появились такие проекты, как Tesla Boy. Прекрасный Антон Севидов все сделал сам: пишет музыку, собрал музыкантов, нашел менеджера. Они играют, ездят на гастроли – и очень популярны. Их знает директор лондонского iTunes. Недавно на конференции он говорит мне: «А как там Tesla Boy? Я их фанат». Представляете? Это круто.

- С точки зрения музыкального менеджмента, как музыкант или группа могут действовать в самом современном ключе?

- Есть некая структура. Нужно зарегистрироваться в обществах по коллективному управлению правами, в авторском и смежном. В России это РАО и ВОИС. Надо выстроить стратегию выхода на рынок и т. д. На лекциях мы говорим: «У вас есть несколько лошадок в упряжке, которые везут вас вперед. Первая – лейбл, который будет продавать фонограммы, цифровой дистрибьютор. Вторая – паблишер. Третья – маркетинговое агентство, которое будет указывать путь. Четвертая – концертное агентство, букинг-агентство, которое будет устраивать гастроли. Есть еще вспомогательные возможности, условно – «пони», которых можно привязать сбоку. Это РАО и ВОИС. Кстати, надо понимать, что это не карательные органы, а общества авторов, объединившихся для того, чтобы им было удобнее работать со своими произведениями. Вот все это вместе вас «повезет»: четыре большие «лошади» и два «пони». Дальше вам нужно следить, чтобы они одинаково хорошо ехали в одном направлении, потому что, если одна начинает хромать, остальным тоже становится тяжелее.

Есть еще один очень важный момент. Многие ребята делают потрясающие штуки, и когда они приходят в музыкальный бизнес, нужно правильно рассказывать об этом. Реальный пример: парень писал музыку для рекламы крупного мобильного оператора, все мы сотни раз ее видели и слышали. Сейчас у него хорошая группа. Я говорю ему: «Мы ищем тебе паблишера – и должны представить "товар лицом". Чтобы письмо не было воспринято как очередной спам, мы напишем в теме письма, что ты «продюсер музыкальных треков для рекламной кампании мобильного оператора, одного из крупнейших на территории России». Он отвечает: «Причем здесь это, сейчас речь о группе». Я говорю: «Подожди, ты автор музыки к рекламе, у которой было такое количество показов на телевидении. Это уже огромный сбор за публичку через авторские общества. Но если ты обращаешься к паблишеру, все это будет идти через него. И он должен знать, что ты уже "курица, которая несет золотые яйца". Конечно, после такой информации им сразу становится интересно то, что ты будешь делать дальше». Он удивляется: «Да, серьезно? А я не предполагал».

Или вот ребята говорят: «Ну мы играем на Олимпиаде 2014 в Сочи». Если вы ищете партнеров, напишите в теме email’a «Sochi Artist 2014» – и письмо станет заметным в потоке. Я говорю: «Ребята, вы разделяйте стереотипы о шоу-бизнесе и то, как он устроен на самом деле». Сейчас не 90-е годы, а 2014 год. Уже есть музыкальная индустрия. Это среда, основанная не на взаимоотношениях. Они имеют значение, но вторичны или даже стоят на третьем месте. Есть структура работы: надо зарегистрироваться там и там, надо показать себя миру – и пусть это работает на вас. А дальше фаны сами вынесут вас к успеху.

Вот Tesla Boy во главе с Антоном Севидовым, с которой мы также работаем: это независимая группа, у них нет никаких инвесторов и продюсеров. Они играли на фестивале Bosco Fresh Fest в Парке Горького, и послушать их пришли 12 000 человек. На универсиаде в Казани на их концерт собрались 30 000 человек. Биток. То есть те, кто до сих пор думает, что независимые артисты играют по квартирам, не понимают, что сегодня независимые артисты собирают стадионы. Что такое 30 000 человек? Это стадион.

Недавно я слышал демозапись нового альбома независимой группы Therr Maitz. Мы относимся к этому проекту с особым чувством ответственности, потому что понимаем: велики шансы, что треки с его нового альбома SaveFrom.net, который выйдет весной, займут топовые позиции в мировых чартах, без преувеличения. В данном случае это вполне возможный вариант развития событий, если судить по качеству продакшна, по записям струнных и т. д.

Вообще многие наши ребята гораздо больше известны на Западе, чем принято считать. Смотришь итоги года: Нина Кравиц, которая тоже играла в «Пропаганде», занимает 32-е место в диджейском чарте Resident Advisor, а это очень высокое место. Миша Вакула – его релиз на втором месте в одном из европейских рейтингов, причем среди сотен других. Он украинец, из Конотопа, но большую часть 2000-х провел в Москве. Группы Pompeya, Tesla Boy, Motorama – их приглашают в другие страны, оплачивают билеты, организовывают их туры по Америке. Наши джазмены играют на европейских фестивалях. Появилось много классных музыкантов, известных за пределами России, и они понимают, что уже есть возможность все сделать правильно. К сожалению, не так много людей, к которым они могут обратиться и получить подсказки. Мы ни в коем случае не претендуем на монополию. Наоборот, хотим, чтобы таких, как мы, стало очень много – тогда все мы будем слушать много интересной музыки. Пусть появятся те, кто гораздо лучше нас.

zillion.net