В рамках российского тура группа De Phazz, которая отмечает 15-летие «предопределения будущего джаза», выступили в Воронеже. Концертный зал на Театральной был забит поклонниками немецкого коллектива до отказа. Чтоб фаны успели на концерт из Курска, Липецка, Белгорода и Старого Оскола, пришлось задержать начало на полчаса.

Свет в зале потух, и на зрителей полился коктейль из лаунжа, отборного джаза, чувственного соула и электроники. Одновременно играли хаус, рэгги, фанк, техно, разукрашенные мужским и женским вокалом. Зрители ликовали при встречи с любимым коллективом, немцам подпевали на английском и подтанцовывали. Музыка явно заводила.

De Phazz

Именно так определяет солистка Пэт Эпплтон суть проекта:

- Предназначение нашей музыки – заводить людей. Под нашу музыку можно мыть посуду, убирать постель, мчаться куда-нибудь на машине или что-то писать, мы не напрягаем.

Перед выходом на сцену солисты Карл Фриерсон и Пэт Эпплтон пообщались с журналистами.

- В России очень популярны две немецкие группы: «Rammstein» и «Scooter». Не хотелось ли сделать какой-то совместный проект?

Пэт Эпплтон: Вы забыли назвать еще одного суперпопулярного немца – Томаса Андерса, он душка! Когда я была помоложе, с удовольствием слушала «Scooter», «Rammstein» - мне они казались забавными. Но дни их популярности прошли, и мне они стали неинтересны.

Карл Фриерсон: Пэт немного лукавит - она не просто слушала «Rammstein», она фанатела от них! Я рад, что у нее изменился музыкальный вкус, и теперь она слушает другую музыку. Хотя парни из «Rammstein» на самом деле неплохие. Когда их слышишь, думаешь: кошмар, да они психи натуральные, сейчас еще убьют кого-нибудь! Но в жизни они совершенно не агрессивные люди. К счастью, у нас с ними совершенно разные стили и в работе мы не пересекаемся.

- Знаете кого-то из российских исполнителей?

Пэт: Большинства русских музыкантов, которых я слушаю, уже нет в живых. Это классические композиторы – Рахманинов, Глинка, чьи произведения я слушаю в большом количестве. А с современными вашими артистами мы не знакомы – в Германии по радио такую музыку не крутят.

Пэт Эпплтон и Карл Фриерсон

- У вас есть песня «The ball is my friend» (мяч – мой друг), и однажды вы посвятили ее проигравшей футбольной команде из Севастополя. Может, вы могли бы сочинить гимн и для российских футболистов?

Пэт: Почему бы и не написать? Вопрос гонорара! Мы подумаем на эту тему. Что касается песни «The ball is my friend», наш продюсер Пит Баумгартнер, который является ярым футбольным болельщиком, придумал ее для чемпионата Европы. Видимо, в Севастополе ее кто-то нечестно позаимствовал, лично нас никто не предупреждал.

- Известный российский джазовый музыкант Герман Лукьянов как-то сказал, что центр джаза – это 42-е авеню в Нью-Йорке, все остальное – провинция. Согласны ли вы с таким утверждением?

Карл: Получается, Берлин – тоже провинция? Наверное, господин Лукьянов прав: Берлин – большой город, но, по сравнению с Нью-Йорком, действительно провинциален. Хотя, думаю, в каждом городе есть своя сцена – неважно из Нью-Йорка ты или из Берлина, или из Воронежа, например. Кроме того, сейчас у всех есть интернет, благодаря которому стираются границы провинциальности. Мастера джаза раньше ездили в большие города, чтобы их услышали. Да и в Москве, посмотрите, сколько выступает групп из маленьких городков! Мы тоже с Пэт приехали из немецкой провинции Хайдельберг, а прославились на весь мир. Великие джазмены Диззи Гиллеспи, Джон Колтрейн приехали в Нью-Йорк с юга Америки и стали настоящими легендами.

- Есть такое мнение, что на концертах немецкая публика в первую очередь обращает внимание на техническую часть исполнения, на вложенный труд и только потом аплодирует. Это действительно так?

Карл: Германия – технически развитая страна, у нас все завязано на электронике. Но немцы чувствуют музыку так же, как и другие. Более того, немцы стараются сохранить качественную музыку для истории. У нас есть раритетные черно-белые видеопленки 40-50-х годов прошлого столетия, на которых запечатлены американские джазмены, приезжавшие с концертами в нашу страну. Почему-то самим американцам не было до этого никакого дела, а немцы позаботились об истории. Опять же, именно немцы создали большое джазовое движение и открыли в нью-йоркском Гринвич-Виллидж знаменитый на весь мир джаз-клуб «Blue Nоte». …К сожалению, сейчас все решают люди с деньгами. И даже какую музыку слушать – диктуют бизнесмены, а не музыканты. Песни стали похожи на жвачку: поначалу вкус есть, но он быстро заканчивается. Ты выплевываешь жвачку и идешь тратишь деньги, чтобы купить новую.

- Расскажите, какие отношения у вас с российскими поклонниками?

Карл: Самое ценное, что мы получаем он наших российских фэнов, это любовь. Первый раз мы приехали в вашу страну в 2000-м, и тогда нас больше всего шокировали пиратские CD-диски с черного рынка. К счастью, с годами русская публика полюбила качество и готова платить за него большие деньги. Наша группа играет качественную музыку. Так что, можно сказать, благодаря русским мы выживаем. Я это говорю всегда на концертах.