Кто-то называет их инаугурационными, кто-то представительскими, кто-то ищет подтексты в качестве будущей политики оркестра. Но Рудин, кажется, совершенно не собирается ломать оркестр через колено (будем честны, от Михаила Плетнева РНО достался в прекрасном состоянии), да и забрасывать «свой» оркестр Musica Viva тоже явно не собирается. Истина где-то посередине. Мягко, шажочками, деликатно, без резких движений и тоталитаризма Александр Рудин берет оркестр в свои руки, и направляет в сторону художественных экспериментов и нового консерватизма.

По крайней мере, мне так показалось при прослушивании концерта европейской классики в зале «Филармония-2» (на следующий день РНО повторил эту программу в КЗЧ). Двойной концерт Брамса и месса до мажор Бетховена — неочевидные, но тончайшие произведения.

Партию виолончели у Брамса Рудин сыграл сам, не забывая дирижировать оркестром, а скрипичным визави пригласил обладателя III премии конкурса имени Чайковского 2015 года Павла Милюкова. С Плетневым, кстати, Милюков тоже играл не раз.

Павел Милюков и Александр Рудин

Концерт для скрипки и виолончели — последнее концертно-симфоническое произведение, написанное Брамсом. В какой-то степени оно невероятно экспериментальное для своего времени, отчего публика его приняла далеко не сразу. Привычная двойная экспозиция довольно быстро, еще в Allegro, сменяется непривычной раскладкой из светло звучащего, синкопированного или просто плясового звучания оркестра, и равноправного темного диалога скрипки и виолончели. Причем скрипка явно эмоциональнее, а виолончель — сдержанная и задумчивая.

Александр Рудин

Павел Милюков прекрасно начал. Но по молодости ли, или из-за азарта очень скоро начал явно перегибать палку, будто не Брамса играл, а по меньшей мере Паганини. Ну зачем эти «эффектные» жизнерадостные каденции? Да, можно и так. Но рушится же конструкция Брамса. Стоит отметить, что многоопытный Александр Рудин вовсе не поддался на провокации своего коллеги, и безупречно до самого конца выдержал подобающую стилистику. Великий мастер! И оркестр его полностью поддержал, ориентируясь на скупые взмахи и акценты, каким-то невероятно шелковистым и серебристым звучанием.

Месса до мажор для солистов, хора и оркестра Бетховена — не специалитет, но исполняется все же реже других его произведений. Это одно из первых произведений Бетховена в духовной музыке крупных форм. И он сделал совершенно нетипичное для церкви «светское» прочтение библейского текста. Тут и почти народные мелодии, и выбор драматики образа в ущерб стандартной возвышенности.

Сопрано Альбина Латипова

Пели солистка Большого театра сопрано Альбина Латипова, руководитель концертного вокального ансамбля Ex Oriente Lux при Римско-католическом кафедральном соборе в Москве меццо Анастасия Бондарева, солист Пермской оперы еще времен Курентзиса тенор Сергей Годин и приглашенный солист Большого театра бас Игорь Подоплелов. В качестве хора выступил великолепный вокальный ансамбль Intrada п/р Екатерины Антоненко, особенно тонко проявивший себя в а капелла, незаметно переходящее в оркестровые пиано, и наоборот.

Меццо Анастасия Бондарева

Квартет сложился идеально. Разборчивое полновесное сопрано Латиповой на широком дыхании, разрезающее воздух серебристое меццо Бондаревой, барочный романтизм тенора Година и изящный гибкий бас Подоплелова будто нарочно созданы для этой мессы. Взаимодополняют, сливаются, перекрещиваются, живут собственной жизнью. Удивительная по точности работа.

Тенор Сергей Годин и бас Игорь Подоплелов

РНО не производит впечатление заброшенного. РНО жив и блистает. Наверное, это главное резюме из прослушанного и увиденного. У РНО все еще впереди.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Евгений ЕВТЮХОВ