Итальянец Доменико Чимароза принадлежит к числу известных композиторов XVIII века, о которых, в сущности, никогда не забывали, но которых – подобно Паизиелло или Сарти – никто не считает гениями.

Его мастерство неоспоримо, но, по общему мнению, до вершин Моцарта или Россини Чимароза не дотягивает, оставаясь искусным ремесленником, композитором, что называется, второго ряда. С этим тезисом можно спорить или соглашаться, но очевидно одно: из более чем восьми десятков опер сверхплодовитого представителя неаполитанской композиторской школы, давшей миру много блестящих и даже великих имен, в мировом репертуаре осталась только одна. Одна, но зато какая!

«Тайный брак», по всеобщему признанию музыковедов разных стран и времён, является одним из самых ярких, самых совершенных образцов итальянской комической оперы, своеобразным итогом развития жанра оперы-буффа в течение всего XVIII века (начиная со знаменитой интермедии «Служанка-госпожа» Перголези), синтезировавшим в себе все лучшие его достижения и явившимся тем высоким стандартом, тем трамплином, отталкиваясь от которого, комическая опера ещё в большей степени расцвела уже в следующем, XIX-м веке, причём не только на национальной итальянской почве, но гораздо шире – в общеевропейском масштабе.

Широко известно, что Чимароза четыре года служил при дворе Екатерины II, впрочем, как и многие его современники-соотечественники, и хотя «Тайный брак» был написан и поставлен в Вене, уже по окончании русского периода в биографии композитора, в России эту оперу играли всегда и весьма охотно. Нет, она не стала столь же популярной, как комические оперы тех же Россини или Доницетти, но свою нишу в репертуаре удерживала прочно, и даже великий Шаляпин в молодости исполнял в Мариинке партию графа Робинзона. Последний раз «Тайный брак» появлялся на русской сцене совсем недавно – семь лет назад состоялась премьера в Камерном музыкальном театре Бориса Покровского. И вот – новая встреча.

«Тайный брак»

На этот раз взяться за знаковую оперу решили в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко, правда, отдав под эту премьеру малую сцену и доверив ее сплошь молодежи – причем не собственной, а молодежи совсем зеленой – студентам Александра Тителя и Игоря Ясуловича из РАТИ-ГИТИСа. На подобные эксперименты здесь уже отваживались – например, пару лет назад студентам поручили не что-нибудь, а «Волшебную флейту», ещё ранее «Свадьбу Фигаро» и «Альберта Херринга» Бриттена и пр. Произведения, прямо скажем, вокально совсем не простые, рассчитанные на высокий уровень мастерства, студентам, в особенности театрального, а не музыкального вуза частенько оказывающиеся «не по зубам». Из всех этих опытов, пожалуй, только оперетту Шостаковича «Москва – Черемушки» можно признать абсолютно удачей – именно потому, что она была вполне доступной студентам в плане чисто музыкальных сложностей. Новая работа, скорее, относится к перечню опер с завышенными вокальными требованиями, с которым «студенческая труппа» справляется пока очень условно.

Буффонная стихия превалирует в опере Чимарозы: чисто лирических эпизодов в ней мало, напротив, комическое, игровое в произведении представлено широко и во всей красе. Видимо, это как раз и подкупает людей театра браться за нее, не обращая особого внимания на вокально-музыкальные сложности. А их в опере – масса. Комическая опера – это вовсе не значит, что опера легкая по своим музыкальным задачам, по крайней мере, «Тайный брак» точно не таков: он содержит множество ансамблей – терцеты, квартеты, квинтеты, два развернутых финала с участием всех действующих лиц, изобилует виртуозными колоратурными пассажами, искромётными буффонными скороговорками и пр. Хотя это не опера-сериа, но композитор пользуется в ней всем арсеналом наработанных к тому времени итальянской оперой средств выразительности, среди которых немалое место занимают сложнейшие в техническом плане приемы. Успех, который снискал «Тайный брак» с самой мировой премьеры (широко известен единственный в мировой практике случай, когда на бис была повторена вся опера целиком – настолько она понравилась австрийскому императору Леопольду II), был бы немыслим без использования в опере всей привычной палитры технических средств, какие были в ходу в ту эпоху. И пока студенты Тителя – Ясуловича этим высоким требованиям едва ли соответствуют.

Они молоды, талантливы, задорны, исключительно артистичны (что и не мудрено, а скорее норма), у них приятные голоса – не масштабные, скорее камерные, но в условиях малой сцены и эстетики позднебарочной оперы это, пожалуй, вполне допустимо. В них чувствуется кураж – желание жизни в театре, внутри материала, они смелы и рискуют идти на штурм достаточно заковыристой партитуры. Поэтому к ним претензий – никаких, по большому счёту. Скорее удивляет выбор их наставников – наверно для студенческой интермедии можно было бы найти что-нибудь попроще, более посильное. Но их подопечных почему-то явно перегрузили сверхзадачей – оттого у Евгении Селиной (Каролина) весь вечер верхний регистр звучит визгливо и надсадно, колоратуры Надежды Мейер (Элизетты) очень условны, теноровый верх Томаса Баума (Паолино – он, кстати, из прошлого выпуска, ныне уже солист театра) не стабилен и частенько берется «в открышку». Лучше обстоят дела у низких голосов – Илья Варанкин (Джеронимо) и Илья Лапич (Робинзон) сносно справляются с буффонной эквилибристикой, а медовый тембр меццо Дарьи Муромской (Фидальма) безусловно пленяет.

«Тайный брак»

Но у высоких голосов – задачи слишком серьезные, а изъяны – тоже серьезные, и на одном огненном темпераменте и кураже в оперном театре выехать абсолютно невозможно.

Под стать солистам и оркестр – совсем не студенческий, казалось бы, вполне себе штатный: играют с задором, с характером, живо и увлекательно, но киксуют, подфальшивливают и в целом исполнение оставляет ощущение весьма провинциальное в плохом смысле слова. Работа юного Тимура Зангиева нравится по своему эмоциональному тонусу, посылу, но не по проработке материала – тщательности явно недостает.

А вот как театральный продукт работа Игоря Ясуловича и его подопечных – очевидная удача. Комическое реализовано в полной мере – действо полно динамизма, оно увлекает, взаимоотношения между персонажами выстроены с перчинкой, с юмором, удачно обыграны все повороты музыкальной драматургии, мизансцены выразительны и интересны. Обыграна и увертюра, что частенько выглядит компромиссно, уступкой клиповому сознанию современной публики, но в контексте комической оперы смотрится более естественно, в особенности, когда ключевое событие фабулы произошло еще до начала пьесы: под звуки весёлой и жизнерадостной увертюры (нередко исполняемой самостоятельно, как концертная пьеса) мы видим тайное венчание – католический прелат соединяет влюбленную пару (Паолино и Каролину), тем самым публике наглядно, доступно задают вектор всего сюжета. Тактично решена «постельная сцена»: герои в исподнем, вот подушка, а вот матрас – но в этом совсем нет пошлости, буквализма и нарочитого правдоподобия, натурализма, потому что кровать условная, влюбленные не возлежат на ней, не кувыркаются, а лишь на минуточку дверь-планшет благодаря прицепленной на липучке подушке оборачивается брачным ложем, на котором воркуют молодожены. Как бы все и показано, все на месте – а смотрится с улыбкой, как забава, совершенно не напрягая.

Феерично поставлен финал, в котором веселье буффонады достигает своего апофеоза за счёт буквально цирковых проделок двух безымянных вспомогательных персонажей-ассистентов. Исключительно гармонично оформление Этели Иошпы: простота и ясность – отличительные признаки сценографии, поскольку квартет планшетов, имитирующих входные двери в разные комнаты дома старика Джеронимо, пара экранов-задников и нехитрый реквизит (очевидная домината здесь – грубо сколоченный винный ящик на колесиках) достаточны для разумной организации сценического пространства. Стильная цветовая гамма (чёрное, белое и серо-бежевое) лишь изредка нарушается точечными вкраплениями более ярких цветов, что создает атмосферу изящества и даже изысканности.

Александр МАТУСЕВИЧ, «Новости музыки NEWSmuz.com»