Мария Лобанова

09/05/2021 - 04:01   Classic   Концерты
Большая премьера состоялась на XIII Международном фестивале Юрия Башмета в Ярославле. К 800-летию Александра Невского впервые была представлена опера-кантата «Хроники Александра Невского» композитора Александра Чайковского.

Это громадная мультимедийная постановка с участием симфонического оркестра «Новая Россия» п/у Юрия Башмета, сразу трех хоров — Филармонической хоровой капеллы «Ярославия» п/р Владимира Контарева, Камерного хора Московской консерватории п/у Александра Соловьева и хора Центрального пограничного ансамбля ФСБ России п/р Андрея Капралова. Текст читают актеры Игорь Золотовицкий и Владимир Кошевой. Солисты — Игорь Головатенко (баритон), Мария Лобанова (сопрано) и Николай Диденко (бас). А еще — компьютерная графика на заднике, которая оставила желать много лучшего, к сожалению. И режиссер Илья Ильин, который сводит все воедино. Главный хормейстер проекта — Александр Соловьев, он же и в качестве дирижера прекрасно проявил себя, пока на альте солировал Башмет.

«Хроники Александра Невского»
«Хроники Александра Невского»

Композитор Александр Чайковский рассказал, что задался целью рассказать историю жизни князя Александра Невского целиком, от начала к концу. Ведь многие до сих пор знакомы с этим именем разве что по старому фильму Сергея Эйзенштейна с музыкой Сергея Прокофьева. С другой стороны, композитор понимает все опасности сопоставления его музыки с шедевром, кантатой «Александр Невский» Прокофьева.

Юрий Башмет
Юрий Башмет

Опера-кантата Чайковского выстроена по хронологическому принципу. Родился — учился — стал князем — женился — повоевал — предал брата — получил ярлык на княжение от Орды — правил 20 лет Владимиром — поехал за новым ярлыком — умер. Не сразу понять, отчего он вдруг герой и тем более святой. Золотовицкий и Кошевой читают текст на двоих, один как из учебника, второй - как сам Невский. Певцы-солисты поют по ролям. Прекрасный бас Николай Диденко, сменивший ранее заявленного Евгения Ставинского, успешно справляется с запредельным диапазоном нот у своего персонажа отца Александра Невского, прописанными Чайковским, и… исчезает навсегда.

Игорь Головатенко
Игорь Головатенко

Больше всего достается спеть баритону Игорю Головатенко в роли Невского, и он отчаянно хорош тут, демонстрируя бескомпромиссное бельканто. Есть и помпезности, есть и лирический любовный дуэт с Марией Лобановой в роли жены («Я знаю, что я не знаю ничего», - неожиданный поворот для воина и отнюдь не Сократа). Жена, впрочем, тоже без всяких объяснений вскоре пропадает навсегда. Но лирический дуэт запоминается.

Мария Лобанова
Мария Лобанова

Для Юрия Башмета выделено специальное альтовое соло, которое звучит зловеще тревожно и непривычно атонально для Чайковского. Необходимость же сразу трех хоров, кажется, весьма сомнительна — со всеми партиями уверенно справилась бы одна «Ярославия» или хор МГК, фортиссимо для хоров почти не используется.

«Братья, не в силе Бог, а в правде», - эти якобы слова Невского перед битвой со шведами из Никоновской летописи неизбежно вошли в либретто Дмитрия Макарова. Тут они звучат в виде актерского монолога. Ну, просто надо это обозначить.

Вполне себе «датское» сочинение Александра Чайковского завершается впечатляющим финалом с экспрессивной патетической оркестровой партитурой и изысканными хоровыми партиями вполне в соответствии с канонами отпевания. Возможно, финал стоит исполнять отдельно, как произведение для оркестра и хора. До этого момента музыка Чайковского предельна эклектична, как обычно, - русские распевы сменяются почти джазовыми ритмами, суровый речитатив на одной ноте обрывается экстатичным глиссандо вверх, Стравинский и Гершвин прикладывают ладони к ушам, но их глушат православные трубчатые колокола.

Вадим ПОНОМАРЕВ

10/05/2018 - 02:53   Classic   Концерты
«Страсти по Пиковой даме», спектакль по мотивам великой оперы, показали на ярославском фестивале Юрия Башмета. Спектакль окреп и наполнился жизненной силой.

Идея Башмета и режиссера Павла Сафонова заключалась в том, что отчего бы не отправить старую графиню назад во времени (сам Чайковский тоже сдвинул действие на полвека назад). Графиня еще молода, инфантильна, и при проигрыше фамильных драгоценностей в карты из страха быть разоблаченной отцом бросается в объятия некого графа Сен-Жермена, упоминаемого вскользь в повести Пушкина. Таким образом, в спектакле две графини — старая (великая Ирина Богачева своей энергетикой довлеет над всем действом) и молодая (кинозвезда Надежда Михалкова). Между ними проводятся параллели, тасуются герои и поются лучшие арии из оперы. Трехчасовую оперу таким образом в доступном для широкого зрителя виде удалось утрамбовать в полтора часа. Это лежит в мейнстриме желания Башмета делать адаптации великих опер. Это получается.

На премьере в феврале нынешнего года в Сочи спектакль выглядел еще рыхло и неприкаянно. Теперь другое дело. Актеры разыгрались, драматургия подтянулась, и спектакль заиграл новыми красками. Есть и замены в личном составе. Елецкого вместо Андрея Кимача поет теперь баритон Большого театра Игорь Головатенко. Германа раньше пел Сергей Радченко, теперь его заменил Олег Долгов, поющий с ним же в паре в Большом.

Получилось живо и динамично. И актеры, и певцы казались наконец-то абсолютно раскованными и органичными. Граф Сен-Жермен, вставший в этой версии ключевым персонажем спектакля, в исполнении Сергея Епишева (известного по телесериалу «Кухня») совершенно перестал быть ходульным Дракулой, да и избыточный грим убрал, и теперь выглядел именно что бытовым ходячим ужасом. Прекрасная роль!

Юная графиня Надежды Михалковой осталась непосредственной и органичной. Вокальный ансамбль теперь почти безупречен — сборная Большого, Стасика и Мариинки показывает класс. Зараев и Головатченко купаются в ролях Томского и Елецкого, а Олег Долгов гиперубедителен в роли Германа. Оркестр «Новая Россия» под рукой Юрия Башмета отыгрывает все взаимодействия с артистами так, будто и не в яме сидит, а на сцене. Иначе говоря, и хотелось бы попенять, да не за что…

Пуристы всегда противятся любым адаптациям. Но необходимость популярных версий диктует время. В случае с «Пиковой дамой», как и ранее с «Кармен», «Евгением Онегиным», «Севильским цирюльником» и «Свадьбой Фигаро», - получилось уважительно, содержательно и познавательно. Парочку арий из «Пиковой дамы» все-таки жалко, они бы наверняка вписались, но авторская версия есть авторская версия...

Этим спектаклем завершился X международный музыкальный фестиваль Юрия Башмета в Ярославле. В заключение заммэра Ярославля наградил Юрия Башмета нагрудным знаком за заслуги в развитии культуры Ярославля.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото - Марина КОЗЛОВА

24/02/2018 - 15:31   Classic   Концерты
Еще одну постановку из серии «образовательных» показал Юрий Башмет, премьера состоялась в Сочи на XI Зимнем международном фестивале искусств.

Адаптации подверглась «Пиковая дама» П.И. Чайковского. Уже не первый год Юрий Башмет делает авторские версии известных опер совместно с театральными режиссерами и актерами — укорачивается продолжительность, уменьшается количество героев, немного осовременивается сюжет, и в результате получаются полуторачасовые представления с главными ариями известных опер. Так уже сделано с «Кармен», «Евгением Онегиным», «Севильским цирюльником» и «Свадьбой Фигаро». Для непосвященного зрителя, возможно, это самый удобный шанс приобщиться к опере.

Юная графиня (Надежда Михалкова) и граф Сен-Жермен (Сергей Епишев)
Юная графиня (Надежда Михалкова) и граф Сен-Жермен (Сергей Епишев)

Автор сценария этого музыкально-драматического спектакля «Страсти по Пиковой даме» Михаил Палатник замахнулся на самое святое — на сюжет Пушкина. Он зацепился за рассказ Томского о давней встрече молодой еще графини в Париже с графом Сен-Жермен, который и подсказал ей нужные для выигрыша в карточной игре три карты в обмен на проклятие. В результате центром спектакля стали та встреча юной графини и графа Сен-Жермен, а события оперы в ее старости лишь накладываются для полифонии. Без налета мистичности здесь не обойтись, так что «Страсти по Пиковой даме» обретают порой черты фильма «Матрица», когда не сразу и разобраться — кто, где и в каком времени находится на сцене.

«Страсти по Пиковой даме»
«Страсти по Пиковой даме»

Юную графиню играет киноактриса Надя Михалкова, и ей явно некомфортно в предложенных обстоятельствах: хочется сохранить внутреннюю органику, и она все время играет наивную девушку, которая проиграла в карты дорогое колье, за что ее ждет наказание от родителей. Даже после проклятия ее поведение не меняется, трансформации образа нет. Ее визави актер Вахтанговского театра Сергей Епишев, играющий графа Сен-Жермен, напротив, купается в своей роли — думая, что он тут Мефистофель или Дракула, на худой конец. Отсюда жесткий мрачный грим с подведенными глазами, острая бородка. И неизбежно переигрывает на фоне органичной Михалковой. Но еще хуже, что и Епишеву не удается сыграть развитие образа, мрачным напыщенным Мефистофелем он ходит до конца спектакля. Дуэт не сложился, а жаль.

Герман (Сергей Епишев) и юная графиня (Надежда Михалкова)
Герман (Сергей Епишев) и юная графиня (Надежда Михалкова)

Певцам в этом смысле проще — пением они лишь озвучивают мысли матричных героев. Старую графиню поет выдающаяся прима Мариинки Ирина Богачева. Голос уже не тот, ослаб, но и тот, что остался — завораживает. Объемный, фактурный, отрихтованный до мелочей. Даже ее появление на сцене вызывает овации публики. Воистину старая графиня — тут и актерская работа налицо.

Старая графиня (Ирина Богачева) и Герман (Сергей Радченко)
Старая графиня (Ирина Богачева) и Герман (Сергей Радченко)

Герман - солист Большого театра Сергей Радченко, поставленный на эту же партию в «Пиковой даме» версии Туминаса в Большом в паре с Долговым и Эйвазовым. Особенных сложностей у него не возникло, тенор звучит ярко и сочно. И с главной сценой со старой графиней - тоже не возникло. Отличная работа. То же можно сказать и про баритонов Антона Зараева из Стасика в партии Томского и Андрея Кимача в партии Елецкого. Они слушают и слышат «Новую Россию» под управлением Башмета тут же в оркестровой яме Зимнего театра, и расхождений не замечено, кажется, вовсе. Отдельно порадовал Зараев за силу и полнокровность тембра, ни единого темного тона.

Юная графиня (Надежда Михалкова) и Томский (Антон Зараев)
Юная графиня (Надежда Михалкова) и Томский (Антон Зараев)

Лизу пела Мария Лобанова из Большого театра. Особенных претензий нет, но и ничем заметным не выделилась. Пела ровно и традиционно, грудным округлым сопрано. Любопытно, что Туминас дал ей в Большом главную роль в своей «Катерине Измайлове», а в «Пиковой даме» поют Анна Нечаева и Евгения Муравьева…

Лиза (Мария Лобанова)
Лиза (Мария Лобанова)

Стоит отметить филигранную работу оркестра «Новая Россия», не забивавшего солистов и крайне деликатно игравшего Чайковского. Удивление вызвал разве что весьма медленный темп, выбранный Юрием Башметом. Если в ариях старой графини это было оправданно, то в остальных выглядело как неразгаданный рецензентом художественный прием.

Юрий Башмет и «Новая Россия»
Юрий Башмет и «Новая Россия»

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Алексей МОЛЧАНОВСКИЙ

Участники спектакля
Участники спектакля

Надежда Михалкова
Надежда Михалкова
04/03/2016 - 03:13   Classic   Концерты
Одна из лучших опер советского музыкального театра «Леди Макбет Мценского уезда» Дмитрия Шостаковича, как никакая другая, имела более чем непростую судьбу.

Оконченная композитором в 1932 году и поставленная в 1934-м сразу в двух столичных театрах: в Ленинградском МАЛЕГОТе и Московском музыкальном им. Немировича-Данченко, она познала шумный успех при своем первом появлении на сцене. Затем недолгую, но активную сценическую жизнь во многих советских и зарубежных оперных домах. После триумфов наступили черные времена: снятие оперы с репертуара после статьи в «Правде» «Сумбур вместо музыки» от 28 января 1936 г. и десятилетия ее полного забвения.

Спасая свое любимое детище, Шостакович много работал над новой редакцией, получившей название «Катерина Измайлова». В 1955 г. композитор снова начал хлопотать о возвращение оперы на сцену. Только в 1966 благодаря ходатайству главы Союза композиторов СССР Тихона Хренникова Идеологическая комиссия ЦК КПСС решила принять «Катерину Измайлову» к постановке в Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко.

В Большом театре первая редакция оперы под заголовком «Леди Макбет Мценского уезда» впервые была поставлена 26 декабря 1935 г. Премьеру выпустили дирижер Александр Мелик-Пашаев, режиссер Николай Смолич и художник Владимир Дмитриев. Спектакль успел пройти всего 8 раз, последний — 4 февраля 1936 г. В 1980 к опере «Катерина Измайлова» обратился Борис Покровский, вместе с дирижером Геннадием и художником Валерием Левенталем поставив интересный и яркий спектакль, который не пришелся по вкусу московским властям. «Катерина Измайлова» продержалась в репертуаре три года, а была показана за этот период всего 10 раз. В 2004 г. «Леди Макбет Мценского уезда» снова вернули на сцену Большого театра дирижер Золтан Пешко и грузинский режиссер Темур Чхеидзе. Не принятый критиками спектакль редко появлялся в афише, а в 2012 совсем покинул столичную сцену.

В текущем сезоне руководство Большого театра, отмечая 110-летие со дня рождения Дмитрия Шостаковича, решило включить многострадальную оперу композитора в список премьер. Музыкальный руководитель спектакля Туган Сохиев выбрал «Катерину Измайлову». В интервью, помещенном в буклете, маэстро сказал: «Зная Шостаковича как автора симфоний, квартетов, балетов, могу сказать, что мне ближе и интереснее поздний Шостакович, и эта редакция оперы позволяет заглянуть дальше и глубже».

Призрак Бориса Тимофеевича - Андрей Гонюков. Сергей - Джон Дашак. Катерина Львовна - Надя Михаэль.
Призрак Бориса Тимофеевича - Андрей Гонюков. Сергей - Джон Дашак. Катерина Львовна - Надя Михаэль.

На постановку пригласили режиссера драматического театра, руководителя театра им. Евг. Вахтангова Римаса Туминаса. Как показали премьеры, выбор был сделан точно. Туминас — режиссер высочайшего европейского уровня, которому подвластны и драма, и опера. Владея законами и драматического, и оперного жанра, он создал серьезный цельный и глубокий спектакль, не нарушая законов оперы, а раскрывая сложнейшую музыкальную драматургию оперы Шостаковича. Режиссер работал со своими единомышленниками - сценографом Адомасом Яцовскисом и хореографом Анжеликой Холиной.

Яцовскис придумал единую сценографию — огромный мрачный пустой двор, окруженный стенами дома купца Измайлова, напоминающего то ли неприступную крепость, то ли скорее тюрьму с длинными прямоугольными окнами-глазницами, лишенными штор и обычных для купеческих домов пышных и ярких цветов. От окон веет «несвободой», духотой, предчувствием большой беды. Недаром действие оперы происходит только во дворе.

Художник не показывает нам покоев Катерины Львовны, молодой жены купца Зиновия Борисовича Измайлова. Ей одиноко и плохо в доме. Катерина стремится во двор, где можно подышать душистым майским воздухом. Только в финале спектакля появляется берег холодного озера с колонной каторжан. Среди них Катерина Львовна. Здесь и настигает ее настоящая тюрьма, от которой она бежала из своих покоев во двор чуждого ей дома купцов Измайловых.

Хором занималась хореограф Анжелика Холина. С хоровыми сценами она справилась отлично. С интересом воспринимаются сцены издевательства над работницей Аксиньей, в полицейском участке и особенно финальная картина на берегу озера, поставленные ею выразительно и захватывающе. Хор у Холиной не безликая масса, а каждый раз «массовые» герои конкретной ситуации и места действия. Но есть в опере симфонические антракты, которые тоже ставила Холина. Здесь у нее далеко не все получилось. Она вывела на сцену группу в клоунских нарядах, с бубенчиками на головных уборах. В основном группа не соответствовала музыке Шостаковича в симфонических антрактах и не раскрывала, заложенную в них яркую эмоциональность трагических прозрений композитора и его острейшее, почти фарсовое восприятие ряда событий.

Работа режиссера Туминаса с певцами вызывает восхищение. Два состава исполнителей, очень разные и оба убедительные. Это высочайшее мастерство, достигнутое пониманием индивидуальности каждого артиста вкупе с детальнейшей психологической проработкой образов. В первом составе в ролях Катерины Львовны и Сергея выступили приглашенные западные певцы Надя Михаэль из Германии и британец Джон Дашак. Катерина Нади Михаэль — сильная и волевая женщина, довольно злая, настрадавшаяся в доме купцов Измайловых от произвола свекра Бориса Тимофеевича, и не любящая мужа, его сына Зиновия Борисовича, слабого и безвольного человека. Она готова при любой возможности избавиться от них и обрести свободу. У Михаэль большой голос, не очень приятного тембра, во всяком случае, в этой роли, и мало в нем оттенков и подтекстов. В ее сопрано звучит одно — поскорей вырваться на свободу и найти настоящую большую любовь.

Катерина Львовна - Надя Михаэль. Сергей - Джон Дашак.
Катерина Львовна - Надя Михаэль. Сергей - Джон Дашак.

Под стать ей и Сергей, новый работник в доме Измайловых в исполнении Джона Дашака. На сцене появляется этакий сильный и волевой современный браток, известный своими любовными похождениями с хозяйкой дома, в котором он прежде работал. Катерину и Сергея невольно потянуло друг к другу. Соблазненная Сергеем Катерина по-настоящему его полюбила. Оба певца оказались едины в трактовках своих героев. Они не проживали роли, а отыгрывали ситуации, в которые попадали: отравление грибками Бориса Тимофеевича, убийство вернувшегося с мельницы Зиновия Борисовича, сыгранную свадьбу и попытку скрыться от полицейских. Делали все эмоционально, но несколько прямолинейно, словно разыгрывали детективную историю. Чувствовалось и какое-то западное, более жесткое восприятие оперы Шостаковича, да и то скорее «Леди Макбет Мценского уезда», чем «Катерины Измайловой». К тому же русский язык их подводил. Смешно было слышать, как Дашак произносил фразу «Вот тебе бабушка и Юрьев день», совершенно не понимая, что за ней стоит. Только в финале появились подлинные чувства и осознание ужаса содеянного, но, скорей у Нади Михаэль, чем у Дашака. Она была искренной в последней предсмертной арии Катерины: «В лесу, в самой чаще есть озеро. Совсем круглое. Очень глубокое и вода в нем черная, как моя совесть, черная!»

Катерина Львовна - Надя Михаэль. Сергей - Джон Дашак.
Катерина Львовна - Надя Михаэль. Сергей - Джон Дашак.

Другими предстали Катерина и Сергей в исполнении отечественных певцов: выпускницы Молодежной оперной программы Большого театра и приглашенной солистки Большого театра Марии Лобановой и солиста Большого театра Олега Долгова. При своем появлении Катерина Лобановой сразу привлекает внимание молодостью, обаянием, улыбчивостью. У певицы большой красивый и выразительный голос, во всем ей послушный, что позволяет ей находить массу оттенков и подтекстов. Ее героиня действительно страдает от безделья и тоски и мечтает о большой любви. Как трагичны и обречены ее думы: «Век с нелюбимым, век взаперти. Ах, нет, нету свободы, воли! Ах, я не могу так жить! И нету гнезда у меня, как у птички, и милого, милого нету у меня!». Она ненавидит пристающего к ней свекра, холодна и формальна с уезжающим на мельницу мужем. Появление на дворе красивого обаятельного, как казалось героине, смелого и сильного, обходительного и не похожего ни на одного из окружающих ее мужчин нового работника Сергея переворачивает всю ее жизнь. Она полюбила. И теперь в борьбе за свою любовь и свободу она идет на преступления, даже не задумываясь о их ужасной сути — скорей вместе с любимым вон из ненавистного ей дома. Лобанова выплескивает наружу дремавший до сих пор характер, сильный и неудержимый в стремлении отстоять свое женское счастье. Долгов же рисует своего героя смелым и ловким только на красивых словах и в любовных утеха. На деле же он оказывается слабым и испуганным, когда приходится отвечать за содеянное. Он подло бросает любящую его по-прежнему Катерину при первой же возможности, уже находясь вместе с ней в колонии каторжан. Катерина Лобановой, поняв, что все потеряно, а с черной совестью жить невозможно, совершает последнее злодеяние — сбрасывает Сонетку-разлучницу, новую возлюбленную Сергея, в озеро и сама кидается в его холодные воды. А Сергей Долгова, очевидно, будет подыскивать себе другую пассию. Вокально же певец легко справляется со всеми техническими трудностями партии.

Из-за болезни баса Тараса Штонды в обоих спектаклях в роли Бориса Тимофеевича пришлось послушать Андрея Гонюкова. У него небольшой, глухой и невыразительный голос, порой его просто было плохо слышно в большом зале. Но с помощью режиссера певцу удалось создать образ отвратительного старого Измайлова, который постоянно всех третирует и всем угрожает. Ему плохо спится, и днем и ночью он во дворе, выслеживает нарушителей и радуется любому проступку работника, если можно пустить в ход свою подружку-плетку. Когда его огромная зловещая фигура появляется на пустынном ночном дворе, просто жутко становится. Из двух исполнителей партии Зиновия Борисовича Марата Гали и Максима Пастера ярче и точнее был Максим Пастер. Удался образ Старого каторжника обоим басам Вячеславу Почапскому и Александру Науменко.

В спектакле много небольших отлично сыгранных ролей, которые помогают создать атмосферу полицейско-плеточного мира. Многие из них подаются в комедийно-гротесковом плане и в абсолютном соответствие с музыкой Шостаковича: это Задрипанный мужичок Романа Муравицкого, Священник-балагур Станислава Трофимова, рисующийся комичный Исправник Андрея Григорьева. Хороши были Сонетка Светланы Шиловой, Аксинья Марии Гореловой и Оксаны Горчаковской, Каторжница Ирины Рубцовой.

Сергей - Джон Дашак. Катерина Львовна - Надя Михаэль. Исправник - Андрей Григорьев.
Сергей - Джон Дашак. Катерина Львовна - Надя Михаэль. Исправник - Андрей Григорьев.

Огромнейшую работу проделал Туган Сохиев с оркестром и певцами. Точно соблюден баланс звучания всех групп оркестра, хора и солистов. Интонационно безупречны были все солисты оркестра. Тщательно проработаны партии с певцами. Оркестр всегда был их чутким партнером, давая возможность яркого вокального высказывания всем солистам. Если в первой вечер оркестру не хватило подлинной трагедийности и резких контрастов в сатирических и фарсовых сценах, то на втором спектакле эти минусы ушли, уступив место более точному прочтению партитуры, а на их фоне еще ярче стали лирические страницы оперы, связанные прежде всего с образом Катерины Измайловой. Впечатляюще прозвучал финал спектакля, закончившегося пронзительной песней Старого каторжника, размышляющего о трагичности и беспросветности человеческой жизни: «Снова и снова шагать, мерно звеня кандалами. Версты уныло считать, пыль поднимая ногами. Ах, отчего это жизнь наша такая темная, страшная? Разве для такой жизни рожден человек?»

Елизавета ДЮКИНА, «Новости музыки NEWSmuz.com»
Фото: Дамир Юсупов/Большой театр