Магические слова. «Инструменты из Госколлекции». Аншлаг гарантирован, а уж «Солисты Москвы» никогда качеством музицирования не огорчали. Другое дело детали. Их раскрыли на пресс-конференции с участием Юрия Башмета и главы музея Глинки Михаила Брызгалова (именно к нему относится Госколлекция).
Пресс-конференция20 мая в БЗК будет финальный концерт юбилейного тура «Солистов Москвы», первым делом сообщил директор «Русского концертного агентства» Дмитрий Гринченко. Раз в три года «Солистам» удается сыграть на инструментах из Госколлекции. И каждый раз — это значимое историческое событие.
Директор музея имени Глинки Михаил Брызгалов напомнил:
«У нас единственная в мире коллекция уникальных инструментов. В 2018 году Госколллекция будет отмечать свое 100-летие. Я разделяю мысль Башмета о том, что игра на этих инструментах продлевает им жизнь. Но все это не так просто: их надо подготовить по-особому, перевезти, множество таинств, и только тогда случатся 3 часа на концерте. У нас 286 инструментов, из них 15 — Страдивари. Такого нет ни у кого. По поручению Президента России две скрипки Страдивари сейчас находятся в центре реставрации в Кремоне, и в начале следующего года мы получим их отреставрированными. Возраст некоторых их сегодняшних инструментов доходит до 500 лет, и они прозвучат в руках великих музыкантов. Мы пишем историю!»
… И с ним было трудно не согласиться.
«Юбилейный тур «Солистов Москвы» проходит процентов на 75 по России, и остальное — за границей. То, что мы возьмем инструменты из Госколлекции, придает этому юбилею особенный тембр, - заявил Юрий Башмет. - Я давно хотел реализовать мечту о том, чтобы все до единого музыканты «Солистов» взяли в руки инструменты из Госколлекции. У нас дикая ответственность! Музыкант держит в руках этот инструмент, - а вдруг футляр неожиданно закроется, и скрипка Страдивари вдребезги! Мы все волнуемся. Играть на инструментах Госколлекции или не играть? Если что-то случится с инструментом Амати, то его уже не восстановить. Даже если машина стоит в гараже годами, ей нужно давать ремонт и менять запчасти. А тут — инструменты рождением 500 лет назад… Есть свои сложности. У скрипки нет ладов, и музыканту надо же приноровиться...»
Дальше пошли любопытнейшие воспоминания.
«Был случай, когда мы играли в Карнеги Холле в Нью-Йорке в пользу «зеленых» и тяжелобольных, и там собрали всех звезд. Вывели Стиви Уандера, он слепой, его вывели, посадили за рояль. Он высоко поднял руки, опустил и заиграл. Я тоже могу поднять руки и опустить, заиграть, но мне нужна хотя бы первая нота, я должен знать, что это нота ля. Иначе никак. А он заиграл. Так и с инструментами Госколлекции, нам же дают инструменты на 3 дня на определенное количество часов. Надо приноровиться. У меня старинный итальянский инструмент, на нем до меня 50 лет никто не играл. И он долго мне не поддавался, только спустя год он начал играть. И оцените мужество наших солистов, которые заведомо точно знают, что эти инструменты идеально для них не заиграют. Но они же и счастливы, потому что они возьмут в руки такие инструменты, только единицы берут в руки такие инструменты. Они герои. 9 Страдивари скрипки, 3 альта — Амати, Руджери и Гварнери, виолончели школы Страдивари, контрабасы школы Гварнери».
Перед Башметом лежал список застрахованных инструментов, журналистам его не показали. Но понятно, что речь идет о миллионах долларов.
«Да, цены на них в миллионы долларов, но это же условные цены — других таких инструментов нет. Кто на них играл? Трофейная виолончель Страдивари, которую преподнесли Наполеону, и он начал играть, но случайно проткнул шторой дырочку в инструменте. Потом на ней играл Ростропович. И получилось, что виолончель была столько-то миллионов ценой, потом Наполеон проткнул дырку, она стала еще дороже на миллионы, а потому что на ней играл Ростропович — еще дороже. Истории у всех инструментов потрясающие. Мой альт оказался братом инструмента Моцарта. Это выяснилось в Зальцбурге, когда мы играли с Олегом Коганом, там впервые за 200 лет открыли застекленный шкаф, наш мастер Анатолий Кочергин взял его в руки… И там политика помогла. Шеварднадзе договорился с бургомистром Зальцбурга о презентации первого советского глянцевого журнала, и возникла идея сыграть на инструменте Моцарта. Я взял альт Моцарта, Коган — скрипку Моцарта. Слышу знакомый звук, смотрю в его данные — этот альт на три года разница с моим! Та же школа, те же мастера. Разница в три года. Моцарт играл фактически на таком же!»
Зашла речь о том, насколько нужно давать концертную жизнь старинным уникальным инструментам.
«И все-таки на инструментах Госколлекции играть нужно! Охранять их, конечно. У любого музыканта нет сомнений, на чем играть — на Страдивари или любом новом хорошем инструменте. Мне предложила английская королева играть на концерте, который стал концертом памяти принцессы Дианы, - но я играл на Страдивари, на котором давно никто не играл, и у меня потом долго болели пальцы. Или вот замечательный скрипач Крылов — играл на Страдивари, и звук был тусклый. А потом он сыграл на скрипке, сделанной его папой, и кто-то подумал, что это Страдивари, - и восхитился, что звук стал ярче. Все относительно. Я привык к звуку «Солистов», и на репетициях непривычный для меня звук, не все получается, но все же этот звук это не «Жигули». Это благородство, которое ничем не заменишь. Я слышу это. И это тот тембр, в которым мы все нуждаемся».
И тут последовало важное уточнение от Михаила Брызгалова, на вопрос о том, возможно ли организовать целый абонемент с концертами на инструментах от Госколлекции:
«У нас в музее Глинки второй год идут концерты на инструментах из Госколлекции, потому что ничего перевозить не нужно. И Юрий Башмет у нас играл. Но перевозить в другие залы сложно. Например, часть инструментов лежат в экспозиции, их надо извлекать. А концерты в других залах — большая редкость, и я думаю, что это должно остаться редкостью».
И все-таки для великой России организовать переезд скрипки Страдивари через Садовое кольцо (музей Глинки именно через Садовое кольцо от зала Чайковского, например), - не столь уж непосильная задача, наверное. Было бы желание...
«Солисты Москвы»А вот сугубо исполнительские моменты заинтриговали Юрия Башмета.
«Когда композиторы пишут произведения, они двигают музыку вперед. Бетховен не играл на Стейнвее, но был бы рад услышать свое произведение с большим симфоническим оркестром. В его годы 8 музыкантов считались большими оркестрами. Ростропович говорил мне, что нужно создать новый смычок, чтобы не немели пальцы на Первом или Втором концерте Шостаковича. Он обучил своих студентов в паузе схватить колодку, чтобы расслабить пальцы. Если бы он был жив, смычок был бы новым. Шпиль виолончели изменился благодаря Ростроповичу, и футляр на колесиках первым изобрел Ростропович. Инструмент Страдивари довел до совершенства, как рояль — Стейнвей. Но как знать, может быть, через 100 лет появится новый рояль, например, сенсорный. У Горовица были подточенные молоточки, он приезжал со своим роялем и мастером. Плетнев говорил мне, что он хочет создать свою собственную модель рояля. Страдивари — кульминация развития скрипки, и все-таки менялись шейки, например. Был такой Вильом, который разобрал скрипку Страдивари на щепочки, скопировал каждую щепочку, и все свои инструменты делал по этому лекалу Страдивари».
Юрий Башмет показывает звук альтаА дальше был концерт на инструментах Госколлекции. Можете поверить, звук божественный. Это тот самый аутентичный звук старинных инструментов, когда тембр Страдивари встречается с музыкой, замысленной для инструментов Страдивари. Уникальная история, как для музыкантов, так и для слушателей. Концерт начался с концерта для четырех скрипок Вивальди, продолжился Григом и Россини, а завершился Брамсом. Но по сути представлял собой лекцию Башмета, который то и дело представлял каждый из инструментов, озвучивая год его создания, и предлагая солистам ансамбля сыграть соло на своем инструменте. А с альтами поступил еще проще — сам брал их и играл, немедленно комментируя звук каждого из исторических инструментов.
Пропущенным оказался заявленный концерт для альта Телемана, где Башмет обещал сыграть на всех четырех альтах по очереди. Но, по правде сказать, и времени на него после увлекательной лекции и прибауток Башмета совсем не осталось. Прозвучала и та самая знаменитая фраза «Не имей Амати, а умей играти», - как никогда кстати. «Солисты Москвы» блистательно справились со всеми трудностями, и продемонстрировали невероятный класс музицирования — абсолютно под стать своим знаменитым инструментам.
Вадим Пономарев
Фото: Михаил Брацило
Комменты