Попробуй устоять под обворожительным взглядом карих глаз и задать провокационный вопрос. Мы попробовали и получили от Ирины Аллегровой весьма откровенные ответы.

— Вы часто говорите, что вы максималистка. Не любите полутонов. Смогли бы вы сейчас влюбиться без оглядки? И значит — бросить любимое дело и целиком посвятить себя семье?

— Если бы было в кого влюбиться, то смогла бы, конечно, - отвечает Ирина "МК". - Но при всем моем трепетном уважении к слову “семья”, если уж я раньше не бросала, то уж сейчас тем более никогда не брошу свое любимое дело. Это мое средство к существованию. Любящие друг друга люди не могут ставить себя перед таким выбором. Какое же это уважение тогда?

— То есть вы готовы сегодня с кем-нибудь познакомиться для создания семьи?

— Конечно! И чтоб не пил, не курил... (Смеется.) Но главное, чтобы оказался не просто мужем, а человеком, близким по духу. Как я говорю, Мужчиной с большой буквы. По этому поводу у меня есть шуточная песня, в которой есть такие строки: “Для меня давно не ново — род мужской почти исчез, измельчали Казановы, продаются на развес”. Я выросла в замечательной семье, где отец был настоящим мужчиной, на которого всегда можно было опереться. Постоянное сравнение с ним претендентов на мою руку и сердце помешало мне в моей личной жизни: я искала такого же идеального мужчину. Но, к сожалению… пока так и не нашла. Но я вовсе не считаю себя одинокой! Даже свою песню “Одинокая” я убрала из репертуара: не хочу, чтобы ее героиня ассоциировалось со мной! Одиночество вдвоем гораздо хуже…

— А просто друг, не муж, которому вы доверяете, с которым могли бы поделиться личными переживаниями, такой имеется?

— Близость — понятие растяжимое. На любые темы я могу говорить только с дочерью и мамой. Многими переживаниями могу поделиться со знакомыми и друзьями, но с каждым годом понимаю, что открываться стоит действительно только самым близким. Не раз сталкивалась с такой ситуацией, когда слышала от посторонних людей собственные слова, сказанные кому-то по дружбе. Такие моменты делают меня более замкнутой, а разочаровываться в людях не хочется.

— “Транзитный пассажир”, “Войди в меня”, “Я тебя отвоюю” — клипы, которые в свое время имели ошеломляющий успех. Сейчас клипы снимать считается немодным. Что изменилось?

— Дело даже не в том, что сейчас это немодно, просто клипы негде показывать. Музыкальные программы, в которых, как сейчас модно говорить, “крутят” клипы, идут ночью, и обычный человек просто не имеет возможности это посмотреть. Вот, например, последний мой клип на дуэтную песню с Григорием Лепсом “Я тебе не верю”. И что? Давайте попробуем остановить 100 человек на улице и спросить: кто знает песню и кто видел клип? Песню знают практически все, а клип не видел никто. А сама я очень хочу снять еще не один клип, ведь это — маленький художественный фильм.

— Никогда не возникало мысли заняться продюсированием?

— Продюсирование — это прежде всего вложение денег в юное дарование. Пару раз возникало такое желание, но я не уверена, что смогу стать акулой шоу-бизнеса. У меня на это нет ни времени, ни сил. А может, я просто ленивая. 

— Сейчас так много ледовых и танцевальных шоу. Почему они прошли мимо вас?

— Спорта мне хватает на сцене. А предложения посидеть в жюри поступали много раз. Но для этого мне надо прервать гастроли. А я не могу позволить себе такую роскошь.

— Говорят, что вы купили себе чуть ли не автобус?

— Не автобус, а удобное средство передвижения. Во всех городах предоставляют разные машины, и порой на них приходится переезжать из города в город. Это очень утомительно. Всегда прошу в машину положить плед с подушкой. Ну, разве никто другой в машине не хочет спать, а особенно если долго едет? Так сказали, что у меня барские замашки. Вот поэтому я решила не ездить на чужих автомобилях, а купить свою машину, где у меня есть диван, холодильник, плазменный телевизор и все нужное мне.

— Понятно. А как насчет самолета? Не планировали прикупить?

— Ой, нет! Но от собственного самолета в принципе не отказалась бы. У меня вот с вертолетамитакой был случай... Это был 90-й год. Перед Новым годом я была в таких краях, как Новый Уренгой, Ямбург. И коллективу пришлось лететь на вертолете. Вертолет древний, “Ми-8”. Перед полетом выходит один из техников и таким большим гаечным ключом начинает что-то там подкручивать... винт. Он увидел наши испуганные лица и говорит: “Ну что вы волнуетесь, у нас тут керосин подтекает”. Ну ладно. Он ушел. А наш аранжировщик Лазарь по сторонам так смотрит, смотрит, а сзади табличка, где указан год выпуска вертолета. Вдруг он поворачивается ко мне. Я смотрю, он вообще стал белого цвета, и он мне говорит: “Ира, этот вертолет старше меня на год”.

Потом мы с горем пополам взлетели. И вдруг летчики мне говорят: “Идите сюда. В каюту пилота”. Я пошла. Села между ними, на меня надели шлемофон. И только я стала себя ощущать помощником пилота, как вдруг слышу: “А вы видели оленей?” А вокруг белым-бело все, и только кустиками елочки. Я говорю: “Нет”. Он: “Ну вот они, видите, под елочками”. Я: “Нет, не вижу”. “Ну вот же они”. Тут он нажимает на педали, и вертолет прямо вниз, к елочкам. Он: “Ну, теперь видите?” Ну, то, что я ничего уже не видела, это понятно. Из салона крик ужаса, ребята орут, ничего не понимают. С того дня я стараюсь к пилотам не ходить.

— Вспомните самый неприятный слух о себе.

— Слухов про себя знаю много, но ни одному не верю... Слава богу, желтая пресса сейчас мною не интересуется! Спасибо им за это. Недавно вот говорила с одним журналистом, и он мне сказал, что, дескать, у него есть такие мои классные фотографии, а написать нечего. Я удивилась и спрашиваю: почему? “Да вы так себя прилично ведете, что писать–то и нечего”, — ответил он.

— Тогда расскажите правдивую историю, которая выглядела бы как слух.

— Я как-то на улице стаканчиками торговала.

— Гм... Полными?

— Да нет. (Смеется.) Дело было в Финляндии. Это была одна из первых поездок за границу. Во времена Советского Союза нельзя было ни вывозить, ни зарабатывать валюту. Мне сказали, что в Финляндии очень хорошо покупают чешский хрусталь. И я повезла какие-то хрустальные кружечки, стаканчики. В гостинице у меня большую часть выкупили. Это, конечно, было продано за гроши, но зато в руках была валюта. И остались еще хрустальные кружечки, ну не везти же обратно. Предпоследний день, мы уже уезжаем. Я зашла в магазин, а там шикарные итальянские кроссовки. Это тогда трудно все было достать, они были с яркими вставками, ну, в общем, мечта в слезах. И я решила: да кто меня тут знает! Села рядом с магазином, выложила эти стаканчики на парапетик. А английский язык в то время совсем не знала: объясняла руками, глазами, всеми словами, которые я знаю. Язык учить было совсем некогда, но все же одну фразу выучила: “I would like to sell you”. То есть я хотела бы продать вам... стаканчики.

Просидела я, наверное, час с этой заученной фразой, но, к сожалению, покупать особо никто не хотел. Люди спокойно смотрели и проходили. Ну, они же не знали, что я хочу кроссовки! На полной безысходности взяла стаканчики и в обнимку с ними зашла в магазин, чтобы посмотреть в последний раз на кроссовки. В этот момент выходит в зал пожилая элегантная дама, которая оказалась хозяйкой магазина, и слышит мою русскую речь.

Подходит и говорит на очень ломаном русском, что ее бабушка была из России и она очень уважает эту страну.

Тут у меня выросли крылья, и я неожиданно для себя обнаглела и рассказала ей о своей проблеме. И о том, что мне не хватает денег на кроссовки. Знаете, мне повезло. Она вошла в положение — и все остались довольными.

Она со стаканчиками — я с кроссовками.

— С чего это вы вдруг вздумали поздравлять российского президента с днем рождения?

— Да случайно. На концерте, перед исполнением песни “С днем рождения”, я всегда обращаюсь в зал и спрашиваю: у кого сегодня день рождения? И тут вдруг зал в ответ начал кричать: “У Путина!” А потом подпевал хором. Думаю, Путин в этот момент вздрогнул, почувствовал любовь и уважение к себе — настолько его мощно поздравляли.

— В последнее время в ваших сценических костюмах прослеживается леопардовая тематика. Любите ходить в зоопарк?

— Ходила бы, если бы время было. Хотя вот недавно удалось посмотреть на маленьких тигрят в цирке. Я по возможности в цирках не выступаю, потому что зрителю неудобно смотреть на певца на арене, да и я не вижу их лиц. А недавно организаторы из Твери позвонили и говорят: “А у нас в цирке родились тигрята! Приезжайте!” И я согласилась, после концерта действительно, даже не переодевшись, побежала смотреть тигрят. Правда, у мамы-тигрицы взгляд очень быстро стал весьма тяжелым, и пришлось отойти от клетки, чтобы ее не волновать.

А к леопардам я всегда испытывала трепетные чувства. Мне кажется, что это самый красивый хищник на земле — сама грация, красота и сила.

— Многие ваши коллеги не скрывают, что у них, помимо сцены, есть свой бизнес. Хотите ли вы иметь свое дело?

— На одном “хочу” ничего не построишь. Бизнес должен быть только таким, в котором я разбираюсь. Я не буду открывать фабрики по изготовлению чулок, носков; не буду продавать бензин и нефть, строить дома, поскольку делать этого не умею. А хочу просто радовать людей вкусными и красивыми изделиями. Возможно, это более приземленно, но это — творчество. Всегда хотела открыть кондитерскую, и по сей день это остается моей мечтой.

— Есть что-то на сегодняшний день, чего вам не удалось сделать?

— Есть. В Америке есть канал “Food Network”, то бишь кулинарный. Уже несколько лет пытаюсь перенести его к себе, то есть сделать так, чтобы можно было его смотреть дома. Но как это сделать, ума не приложу. Что только не придумывала! Но надеюсь, что однажды все же буду сидеть дома и смотреть “Food Network”.

— А свое кулинарное шоу хотели бы создать?

— Да, очень. На нашем телевидении очень много шоу, связанных с кулинарией. Но ни одно из них меня не устраивает. Дело в том, что эти передачи не соответствуют слову “шоу” и не все в них красиво. Если бы мне представилась такая возможность, то в первую очередь я бы разделила передачу на два блока: для людей со средним достатком и с более высоким. Можно ведь сделать закуски из двух видов черной икры, а можно — из других продуктов. И будет ничем не хуже: так же качественно и вкусно. То же самое и с посудой, и с техникой. К примеру, в одном случае можно показать, как пользоваться венчиками, а в другом — продемонстрировать современную технику, но не ту, которая пестрила бы своими лейблами, а действительно нужную для хозяйки на кухне. Вот тогда было бы интересно.

— Когда и по какому поводу вы в последний раз готовили?

— Совсем недавно. На день рождения внука Саши. Всю ночь стояла у плиты — пекла его любимые сладости.

— И мы плавно перешли на вашу семью... Что подарили внуку?

— Мы с дочкой Лалой долго ломали голову над тем, что подарить.  Незадолго до дня рождения приметили, что Саше понравилась одна вещь. Мы так обрадовались, что раньше времени поехали и купили модную игровую приставку. Сказали Сашке, что это подарок на день рождения, просто купленный заранее. Через два месяца он сделал вид, что не помнит про это, и ждал нового подарка. Тут мы решили сделать вторым подарком праздник.

— Что-то особенное придумали?

— На окраине Москвы находится шикарный спортинг-клуб. Заведение долго было закрытым, а сейчас посетителем может стать каждый и получить возможность пострелять по тарелочкам в лэй-аутах, поиграть в пейнтбол, а то и поохотиться.

Место было выбрано не случайно, ведь наш “Александр II” (второй, потому что назван в честь отца Ирины. — Авт.) ходит в спортивную школу и различные спортивные мероприятия для него всегда интересны.

— Вырастет Александр и будет Лалу обвинять: дескать, отдала в спортшколу, а я музыкой хотел заниматься...

— Ну да... Недавно просыпаюсь поутру, еще и потянуться как следует не успела, вдруг подходит Лала и сердито так мне говорит: “Почему ты не отдала меня в спорт?” Хорошо, что я лежала, а то бы упала! (Смеется.) Отец Лалы был профессиональный спортсмен, и, видимо, у нее вдруг внезапно проснулись гены. А Саша мне как сын.

И я, как любая мама, переживаю за него.

— Вы никогда подробно не говорили про отца Лалы. Это была любовь с первого взгляда?

— Любовь с первого взгляда у меня была к Муслиму Магомаеву. Когда я была еще девчонкой. (Смеется.) Он был уже популярным человеком, а меня учил музыке. Просто потому, что дружил с моими родителями. Ну, представьте себе! Кумир всех девчонок, красавец. Мне казалось, что он ухаживает за мной, как за взрослой, цветы приносил... А он всего лишь приходил с концерта с охапками роз. Короче, я совсем потеряла голову. Конечно, это была совсем детская любовь. А отец Лалы... Замуж вышла тоже совсем по-детски — назло.

— А внуков еще хотите?

— Очень хочу. Сначала девочку, потом мальчика. Иметь их — это такое счастье!