Победа на третьем сезоне «Фактора А», необычное имя, попытки делать карьеру после телешоу - все это Гуру Кен обсудил вместе с самой Мали.

Мали

- Что связывает вас с Африкой? Откуда такой псевдоним — Мали?

- С Африкой не связывает ничего. Это из Азии. Я прожила год в Китае и год в Таиланде, была очень увлечена их культурой и верой, даже начала учить китайский язык. Через переводчиков я общалась с мудрейшими монахами, известными во всём мире. Я пыталась понять, как мне реализовать свой талант и добиться успеха на творческом пути, разорвать круг, перейти на новый уровень. И один из них посоветовал мне поменять имя: перехитрить судьбу и обрести новую себя, что я и сделала, выбрав себе имя Мали, по совету старца.

Мали — это азиатское имя, хотя есть оно и у евреев, например. Оно обозначает цветок жасмина, а также — новую жизнь, новое дыхание.

- То есть можно называть проще — Жасмин?

- Ну да (хохочет).

- А как вообще вы оказались в Азии с тайскими монахами? И почему вернулись?

- История такая. Я пробовала себя как певица в России, много пробовала — допробовалась, устала. Думаю, уеду из страны. Мне предложили контракт и я уехала. И возвращаться не собиралась — мне там было комфортно, я буквально влюбилась в людей, живущих там, хотя китайцы и тайцы — абсолютно разные люди, даже в чем-то полярные.

И вот однажды открываю свою почту — а там куча поздравлений от друзей! Все поздравляют меня с тем, что я попала в проект Аллы Пугачевой «Фактор А». А я даже не слышала об этом проекте, меня ведь два года не было в России. Оказывается, меня показали в рекламе второго сезона «Фактора А»! Я не смогла найти эту рекламу в интернете, но мне описали мою прическу. И я вспомнила, что была с такой прической всего один раз в жизни — когда приезжала из Тольятти на конкурс «Секрет успеха». Это было давным-давно, но канал «Россия», видимо, вырезал какие-то интересные лица и сложил в рекламный ролик. Я посмеялась, сказала всем, что это ошибка, и вообще не приняла близко к сердцу.

И кто бы мог подумать, что через несколько месяцев у меня закончится контракт, до следующего будет несколько месяцев перерыва, я приеду в Россию и схожу на кастинг того самого «Фактора А»!

А получилось так. Мне позвонил отец и посоветовал сходить на кастинг. Я стала убеждать его, что это не мой путь, что были попытки участия в таких конкурсах с утра до ночи, нелепые всякие кастинги, но все зря. Он попросил сходить меня в последний раз. Сходила... Для меня это в чем-то магическая, волшебная история. Я совершенно точно не собиралась больше пробиваться в России. Я думала выучить азиатские языки, и оттуда уже ехать на конкурсы, представлять их страны. В России дикая конкуренция! А там людей с европейской внешностью мало. А мы — высокие, у нас светлые глаза, светлые волосы, мы там интересны. И пример Витаса, конечно, вдохновлял!

С тех пор я верю в знаки, верю в подсказки свыше, мне их много приходит.

- Пришлось ли на «Факторе А» ломать себя?

- Пришлось! И во многом. Прежде всего во внутренних вещах — дисциплине, организованности.

- Фигура Аллы Борисовны нависала? Многие ведь старались понравиться ей, и пели в «ее формате».

- Скажу честно. «Фактор А» - это одно из очень немногих мест, где мне позволили быть собой. Где мне позволили открыть татуировки, хотя до этого в разных клубах требовали одевать платья только с длинными рукавом. Ты какая-то не в себе? Ну будь не в себе, раз ты такая! Вот так на «Факторе» ставился вопрос.

- Не секрет, что Пугачева любит фриков. Получалось, что вас держат там в своем роде за фрика?

- Возможно. Но я не знаю. Понимаете, я часто бывала на кастингах, где видела забавных дедушек, пьющих коньячок на морозе, - а потом жюри пропускало их в следующий тур. Я понимала, что на них будет интересно смотреть телезрителю, поэтому их отбирали. Если мы смеялись, когда он поддавши играет на морозе на балалайке, - то и телезрителям он тоже поднимет настроение.

Наверное, я тоже выделялась из общего ряда на «Факторе А» чем-то. Может, я для кого-то фрик. Была и остаюсь.

- Когда появилось ощущение, что — я могу и победить?!

- У меня по жизни есть «правило 50%». Сделай свои 50% полностью, а с остальными 50% тебе помогут свыше. Я очень хорошо понимала, насколько серьезный шанс дала мне судьба. После кастинга у меня был месяц до начала этого шоу. Как прошел месяц? Я позвонила родителям, посоветовалась. Они сказали, что мне помогут, поддержат финансово этот месяц - и я уволилась со всех трех своих работ.

Этот месяц я была как в армии: ходила к психологу, чтобы настроиться на победу, ходила в спортзал, ежедневно занималась вокалом, ходила в салоны красоты. Ходила в церковь. Я как боец — все, что можно подготовить к войне, я подготавливала. Все, что от меня зависело, я старалась сделать. Например, с самого первого дня конкурса общалась в соцсетях бессонными ночами — отвечала на любые вопросы, на любые письма, даже просто спасибо людям сказать за поддержку – это придавало мне сил! И я была готова к победе.

К слову о знаках. Я знала, что на конкурс прошла Юля, девочка с ограниченными возможностями. И мне как-то приснился сон, что я стою с ней на сцене, а Филипп Киркоров говорит: победила Мали! И я во сне говорю ему: награда должна достаться Юле, потому что она по праву сильнее. И я отдаю награду Юле. Это был сон. И вот наяву — мы стоим с Юлей на сцене, и вот объявляют: победила Мали! Я тут же вспомнила свой сон. Но в этот момент абсолютно поняла: я никому не отдам свою победу! Хотя очень люблю Юлю, она давала мне сил, она неунывающий человек, я училась у нее. Но в этот момент я видела глаза моего папы в зале, я вспоминала тех, кто писал мне в соцсетях, кто слал за меня СМС-ки и тратил свои деньги, и свои собственные усилия для победы...

- Что запомнилось из профессиональных напутствий Аллы Пугачевой?

- Был случай, после песни я говорю жюри тихим голосом: «Спасибо». Пугачева переспрашивает. Я опять тихо: «Спасибо». Пугачева мне: вот пока будешь продолжать так разговаривать, то так и по жизни будешь тихой, а ты должна - раскинуть руки и прокричать громко: «Спасибо-о-о!» и я прокричала: «Спасибо-о-о, Алла Борисовна!» И с тех стараюсь говорить именно так.

И еще. Алла Борисовна постоянно говорила мне — не сдерживай себя, не сдерживай, у тебя же внутри все кипит! Не сдерживай! Я запомнила этот совет.

А вообще мне сложно вспоминать что-то отдельное. Как родители воспитывают нас с детства, мы впитываем, а вырастаем — сложно же вспомнить, чему конкретному нас учили? Это делаешь или не делаешь. От Аллы Пугачевой постоянно шли такие добрые посылы, с желанием помочь и такой установкой: я это вижу, я это тебе скажу, а ты запомни. Применять или не применять — решай сама. И я старалась просто впитывать все, как губка.

- Пугачева требовала от вас тех же вокальных наработок, что есть у нее самой? Например, широких гласных звуков, или форсирования на вокализах? -

Нет! Когда мы приходили к ней на репетицию, чтобы показать новую песню, она больше давала понять, в правильном направлении мы двигаемся, или в неправильном. «Да, все нормально, но я бы тут изменила, встала бы не так, здесь бы присела, а тут как-то обыграла бы», - вот такие советы давала Пугачева.

То есть она оценивала сам материал и как я, например, в этом материале. Мне же надо быть в нем органичной! Правильно ли двигаешься или совсем не туда, а лучше бы вот сюда, - вот это она оценивала. Никаких нравоучений не было. Она раскрывала самую суть песни, и будто «натягивала» ее на конкретного артиста.

- Учила ли Пугачева работать с публикой со сцены? Смотреть на одного зрителя, или охватывать всю панораму слева направо, например?

- Конечно, она говорила о посыле в зал. Там было много педагогов, и я сейчас запутаюсь, если скажу, что именно Пугачева говорила об этом. Нас учили так — нужно охватить весь зал, ты можешь петь то одному конкретному зрителю, то другому, как разговариваешь с ними. А если такого разговора не требуется по песне, то надо смотреть в зал поверх голов, и на эти головы опускается суть песни. Но даже вдаль я смотрю не вообще, а всегда представляю кого-то конкретного — например, тех, кому я хотела бы сказать то, о чем пою в песне.

Надо хотеть большего, чтобы получить хоть что-то. И я бью в ту дальнюю точку, и этот месседж доходит до тех, кто ближе. Так нас учили.

- Итак, победа. Если побеждаешь на шоу Первого канала, он таскает тебя по всем своим программам. Если побеждаешь на остальных каналах — у многих артистов наступает тишина и ощущение пустоты...

- Когда я победила, мной овладела буквально телячья радость. Все! Я же так трудилась, так выложилась, но я сделала! И думаешь — конечно, сейчас все пойдет в гору! Обратного пути уже не будет. Будут взлеты и падения, но уже там — на ступеньку выше. Я прошла очередной раунд, и я остаюсь здесь, повыше. Так я думала.

Где-то год после «Фактора А» я занималась тем, что искала продюсера. Переговоры вела со многими, но все не складывалось, и я снова вспомнила про кастинги в самом начале. Видимо, так было все для того, чтобы я нашла именно своего человека.

И вот только спустя полтора года после «Фактора А» у меня вышел первый сингл!

Так что в обойме (после конкурса) я не осталась, конечно. Были какие-то корпоративы по горячим следам, но они быстро сошли на нет. Я очень благодарна телеканалу «Россия», что после «Фактора А» они меня пригласили принять участие в замечательном шоу «Хит» и шоу «Наш выход».

- Так продюсер нашелся?

- Да, я заключила контракт с одним продюсером. Кто он — не скажу. Не могу пока сказать, потому что мы решили, что это не нужно.

- Зачем такие долгие поиски продюсера? Только для того, чтобы записать песни?

- Потому что я понимаю, что без продюсера я не могу. Я не могу быть сама себе одновременно спонсором, директором, костюмером, менеджером... Тогда меня не хватит на песни, не хватит на мою основную профессию. У кого-то получается это совмещать, но у меня точно не получится. Поэтому я искала. Искала человека, который меня направит!

- Сейчас вышла первая песня «Верность» и клип на нее. По ним я не могу предсказать, в какую сторону двинется затем проект Мали дальше. Слышен шансон, большая доля поп-музыки, даже рочок где-то... Как вы с продюсером договорились позиционировать себя?

- Мы оба творческие люди. Мы ищем этот образ, эти очертания. Мне кажется, что мы сейчас ищем тот образ, который можно из меня сделать. Я так чувствую. Мне кажется, мы оба открыты к творческому процессу, и у нас будут разные песни, разные образы. И потом сами поймем, что органично для проекта Мали, а что — нет.

В любом случае, Мали — это проект для людей. Никакой нишевости. Сегодня «Верность» крутится и на «Русском Радио», и на радио «Шансон». А ведь это разная публика.

- Есть Елена Ваенга, которая успешно сосуществует и там, и там.

- Мы тоже будем стремиться к тому, чтобы достучаться до каждого человека, чтобы каждый в нашем материале видел что-то свое. Так хотелось бы.

- Почему для первой песни был взят классический текст Эдуарда Асадова? А не молодежный какой-то текст?

- Так легли карты! Мы искали песню, а потом появилась «Верность». Почему бы не сделать ее? Но мы не планировали начать с нее! Мы понимали, что она такая своеобразная... К этим стихам уже была музыка, то есть песня уже существовала. В интернете можно найти ее, как девочки под гитару поют когда-то. Но потом, уже после записи, мы почувствовали, что надо начинать именно с нее.

- У вас есть живой состав музыкантов?

- Пока нет. Но надеюсь, что будет.

- Уже известно, какие песни будут следующими?

- Они уже выбраны, но не записаны. Точно знаю, что они будут совсем другого характера и настроения, чем «Верность». Может быть, они станут легкими попсовыми. Но опять же — не просто. Не просто конфета, а с начинкой!

- У вас есть тембральное сходство голоса с Лепсом...

- Да-да, мне говорили!

- … а Лепс умеет делать шоу для любой публики: поп, рок, шансон, без разницы. Будет ли шоу у вас?

- У меня изначально было желание развить свой голос так же, как пластику тела. Бывают поющие, но не танцующие. И наоборот. А мне хотелось сделать все равноценным, как у Майкла Джексона или ранней Бритни Спирс. Сегодня я хочу, даже находясь одна на сцене, суметь взять зал, достучаться только самой собой. Но я не хочу быть на сцене одна! Балет, цирк, видеоряд — что угодно. Я хочу, чтобы это был спектакль — с завязкой, развитием, кульминацией и развязкой. Чтобы шла нить повествования. Чтобы концерт нес в себе некое зерно и зритель, уходя с концерта, унес его с собой. Как бывает на настоящем искусстве.

- И даже в эстраде уже есть такой пример — Лолита.

- Отлично! И я хочу, и видение у всех разное. Артист — не певец, это намного больше. Я хочу, чтобы в будущем на моих концертах присутствовали все эти составляющие. Чтобы у концертов был смысл! Можно сидеть за одним роялем, но достигнуть этой цели, без балета и страз. Как душа будет чувствовать...

Про нацеленность именно на молодежь мы не думали. Мне хочется петь для всех! Мне хотелось бы стать народным артистом. Бог положил мне что-то вовнутрь, у меня есть голос, есть уши — не хочу говорить пафосно про талант или не талант — но то, что есть, это не мое личное. Это мне дано. И я хочу максимально правильно этим распорядиться.

Я хочу быть именно народным артистом, хочу нести информацию в сердце и в голову. Песня — мощное оружие. Мне приходят письма про то, что кто-то провожал парня в армию под «Верность», а кто-то помирился со своим парнем или в любви признавался... Я понимаю, что песня — инструмент, оружие. И дай Бог, чтобы я научилась им пользоваться. И нести доброе, светлое и нужное.

Гуру КЕН, «Новости шоу-бизнеса NEWSmuz.com»