На церемонии ZD Awards-2007 в начале февраля публика встретила артистку не просто овацией, а вставанием, что не только было волнительно для зрителей, но растрогало до слез и саму Азизу. Оказалось, не только певица скучала по своему зрителю, но и зритель скучал по певице…

Азиза готовится к “Евробалу “ЗД” в Лужниках 29 июня на празднике “МК”. После долгих лет молчания она выпустила альбом “Размышления” — как и прежде, превосходно спетый, но неожиданно философский. Теперь она сама пишет песни. К хитовому образу добавилась мудрость сложно прожитых лет. “Для меня сейчас промедление смерти подобно, — говорит артистка. — Мне нельзя простаивать”.

Не потеряв за эти годы не только профессиональную, но и весьма пристойную “телесную” форму, Азиза, поддавшись уговорам телережиссеров, то ли в шутку, то ли всерьез объявила в эфире поиски если и не мужа, то хотя бы сносненького бойфренда. Назвала в эфире свой номер телефона, в котором было скрыто несколько цифр. Угадайка, однако, не на шутку возбудила мужскую часть народонаселения.

— Я-то думала, что это никому не нужно, никто не будет этими глупостями заниматься, номер вычислять. А меня завалили эсэмэсками, — смеется Азиза. — Я обалдела! Сколько сообразительных разгадали номер! Больше всего удивило, что откликнулись в основном молодые мужчины. Мне, сорокачетырехлетней тетке, пишут парни 25 лет, 28, 30, 32! И такие смелые, надо сказать, вещи они пишут.

— Эротические фантазии, что ли?

— И такое тоже… То есть в основном такое. Потому я и говорю — обалдела. Я читала, конечно, в популярной литературе, что сейчас есть тенденция — молодые мужчины тянутся к старшим женщинам, и в плане общения, и в плане секса. Но на себе это никогда не ощущала. А тут ощутила во всей, так сказать, полноте и глубине.

— В какой такой глубине, Аза?

— Я с ними переписываюсь. А что? Они мне пишут, я — им. Фантазируем… взаимно. Мне приятно. Это игра, которая приносит мне положительные эмоции. Я удивляюсь, смеюсь, восторгаюсь. У меня резко повысилась самооценка. Но я, конечно, голову не теряю. Предупреждаю их честно: вы молоденькие, у вас перед глазами рекламный образ певицы, а личное общение — это совсем другое. Вы даже не представляете, не знаете моей энергетики, у вас может страх возникнуть, вы будете оглушены. А они мне заносчиво в ответ: мол, нас ничем не удивишь. А я ж как в воду глядела.

— Только не говори, что ты еще с ними умудрилась свидания назначить…

— Умудрилась. С четырьмя. Я их звала, правда, на свои мероприятия разные. Они приходили. Очень уверенные в себе, и, надо сказать, все очень достойные. И внешне, и интеллектуально. Серьезные ребята. И вот увидели они звезду живьем. Посмотрели, как я выступаю, как пою, как веду себя, как говорю, как общаюсь с людьми. И всё! Как ветром сдуло. Эсэмэски приходят от них теперь все реже. Если раньше писали на “ты”: “Азочка, как дела?”, то стали вдруг на “вы”: “Здравствуйте, Азиза, как вы себя чувствуете?”.

— Малахольные оказались…

— Они просто не ожидали, что перед ними вырастет женщина-кремень. Сейчас вот еще одного жду. Пишет, что боксер, 25 лет, что у него по всему миру было больше 20 боев, и ни один он не проиграл. Боксом занимается с детства, а в перерывах между тренировками слушал меня, потому что его родители все время крутили мои пластинки. И вот, мол, с этого детства я у него и муза, и вдохновительница. Пишет, что скоро приедет в Москву и первый же бой посвятит мне.

— Пойдешь?

— А он еще меня никуда не пригласил. Я вообще не знаю, может, это все фантазии? Ну и потом — 25 лет. Это уж совсем ни в какие ворота. У меня сын мог бы таким быть, если бы я в 19 лет, скажем, родила.

— Нашла о чем беспокоиться! Вон, Аллу Борисовну, такие условности вовсе не тревожат. Чего размышлять — мамуля, бабуля, — если само в руки плывет?

— У меня, кстати, Алла Борисовна вызывала всегда странное ощущение… Такой пиетет, смешанный с восторгом, что представить ее и секс?! Даже такой мысли в голову не могло прийти. Помнишь, как раньше: у нас, в СССР, секса нет. Вот и здесь что-то похожее… Вот ведь удел звезд! Все — глубоко одинокие люди. Конечно, у той же Аллы Борисовны была, наверное, большая любовь… Челобанов там, Кузьмин…

— И оба сбежали. Один аж в Америку. Не вынесли, необузданной любви…

— А может, просто почувствовали свою ничтожность, никчемность? Может, дух оказался слабым, плебейским, не готовым к любви. Любовь всегда необузданна. На то это и любовь. А им, наверное, не надо было этого. Мне тоже мама всегда говорит, что я при своих данных, внешности давно бы прекрасно замуж вышла, если бы не подалась в звезды, в певицы. Это только людей отпугивает. И что делать? Вот, записала новую песню “Иду на любовь” — о сладком сне. Может, сон в руку?

* * *

— В своем приглашении на презентацию альбома ты написала: восточный пир по случаю сказочного возвращения в таинственный и разнообразный мир шоу-бизнеса. Ты это серьезно? Откуда такая восторженность по поводу “таинственного мира”?

— Конечно, можно было написать и по-другому: скажем, в этот гадкий, странный, сомнительный, подлый, предательский мир шоу-бизнеса… Но я позитивный человек. И я возрождаюсь: с новой силой, с новым багажом — творческим и жизненным. И в моем сердце до сих пор живет Азиза Мухамедова, ученица 1-го “А” класса музыкальной школы им. Успенского, младшая дочь и поздний ребенок из семьи композитора и оперной певицы, где до сих пор верят в чистую музыку, в чудеса и сказочные превращения. И мое возвращение в шоу-бизнес для меня равносильно чуду или сказке, в которой обязательно должен быть хороший конец. Потому что было 16 лет если и не забвения, то полузабвения. Были горы прессы и километры телевизионных пленок, посвященных только одной теме — концу карьеры певицы Азизы. И я сама во все это поверила. Когда меня пригласили на “Суперстар” и перечислили всех, кто там будет — Муромов, Легкоступова, Челобанов, вы, говорят, Азиза, то я их спросила: “Зачем вам это Хованское кладбище? Мы, конечно, еще не лежим, но вполне себе мирно стоим и никому не мешаем. Поем. Редко, но метко. Во всяком случае, за бесплатной похлебкой не стоим. Зачем мы вам нужны?”.

— А они на этом “кладбище” раскопали практически спящую красавицу, обдали ее эфиром, и она очнулась, расцвела. Твой альбом “Размышления” поразил абсолютно не свойственной прежним хитам пронзительной доверительностью. Ты начала сочинять песни. Что там в душе — пожар?

— Два года назад я приняла православие, покрестилась. Стала общаться с правильными людьми, батюшкой, прихожанами. И очень многие вещи в жизни стали ощущаться и пониматься по-новому. Ко мне пришел этот дар неожиданно. Я стала сама сочинять музыку, писать стихи. Тогда я не думала о том, что это будет опубликовано. Это была внутренняя потребность высказать и сформулировать свои мысли, ощущения. Появилось новое понимание жизни. Раньше проблемы в карьере, в личной жизни выбивали меня из колеи, разбивали, отравляли жизнь. А теперь у меня в душе покой и смирение. Я научилась отстраненно наблюдать за суетой. Не волноваться, не переживать.

— А чем ты зарабатывала все эти годы?

— Давала частные уроки детям. Летом работала в пионерских лагерях — и массовиком-затейником, и худруком, и музруком. Хороводы водила, детские спектакли ставила. Зарплата была не маленькая, не большая, но достаточная, чтобы я могла даже оплачивать съемную квартиру, в которой я живу в Москве до сих пор.

— Какой-то сюрреализм — Азиза, водящая хороводы. Да и пионерлагеря у тебя какие-то странные. Олигархические, что ли? Какая там должна быть зарплата, чтобы съемную квартиру в Москве столько лет содержать и не выглядеть голодающей Поволжья?

— В начале 90-х это были просто пионерские лагеря, а потом стали лечебно-оздоровительные комплексы при разных солидных и богатых организациях, компаниях. Там и дети олигархов были. Действительно, платили неплохо.

— А дети тебя узнавали?

— Нет, дети меня не знали. Но знали их родители. Некоторые были напряжены: мол, чему эта Азиза с ее длинными ногами и ярлыком “секс-бомбы” их научит? А когда были родительские дни, они приезжали и видели, что тетя Азиза Мухамедова Абдурахимовна учит их детей только хорошему, и они успокаивались. Некоторые даже потом просили, чтобы после летних каникул я продолжала заниматься с их детьми в Москве. Еще я организовывала концерты в регионах с нашими звездами, была режиссером-постановщиком, проводила и благотворительные, и миротворческие акции. В общем, за исключением большой сцены, я жила полноценной жизнью, насыщенной интересными делами, и могла содержать семью, которую перевезла из Ташкента в Москву, — маму, сестру, тетку и племянника. Теперь племянник встал на ноги, окончил высшую школу милиции, академию и теперь сам мне помогает — и материально, и морально.

* * *

— За эти 16 лет ты не пыталась прорвать информационную блокаду, в которую попала после трагедии с Игорем Тальковым?

— Пыталась. Периодически, записывая какой-то альбом, и прежде чем его положить на полочку и сдувать с него пыль, я раздавала его на радиостанции, телеканалы. Иногда даже что-то получалось. Позвали даже на “Песню года” однажды. Снимали в других передачах. Каждое публичное появление вызывало, как я замечала, большой ажиотаж, иногда даже нездоровый. Но это было все эпизодически, холостые выстрелы. Без чьей-то помощи зацепиться и закрепиться я не могла, а этой помощи ни от кого не было. Слишком видная, наверное, была. Иногда вроде кто-то и готов был помочь, а потом говорил: зачем тебе эти клипы, концерты, петь, сниматься? Будешь, мол, иметь в пять раз больше, сиди дома, езди со мной по заграницам, будь только при мне, таком крутом и с деньгами. А я не могу быть при ком-то. Могу быть только при продюсере — умном, мудром и профессиональном. Но такого, как Пригожин для Валерии, мне чего-то не попалось. Я слишком дорожу тем даром, который мне дал Бог, образованием, которое мне дали школа и консерватория, тем, чему меня учил отец, песнями, которые я пела, пою, а теперь и сочиняю. Я не могу все это принести в жертву совместной жизни с кем-то, пусть это даже и называется тихим семейным счастьем. Моя миссия на земле — делать что-то для людей, а не для одного человека. Если я и захочу расслабиться, то на неделю. Может, на месяц, но не больше. Потому, наверное, так и не собралась родить ребенка. Ошибочно, наверное. Но ребенок — это большая ответственность. А я, зарабатывая сама себе на жизнь, все боялась, что, будучи в положении, что-то упущу, пропущу, недогляжу. Поэтому в свое время я не родила, а теперь, видимо, и поздно. Когда собралась, уже не получилось. Несколько беременностей в последние годы закончились у меня неудачно. Организм уже не выдерживает такой нагрузки.

— Твое имя было связано с трагическими обстоятельствами гибели Игоря Талькова в 1991-м, и это повлияло на всю последующую твою жизнь. Что с этой раной на душе?

— К 24 годам я поседела. Даже не на полголовы — полностью. После стресса, переживаний. Я скорблю об Игоре, соболезную его родным. Вспоминая те годы, помню, конечно, и травлю со стороны коллег, журналистов… Я не понимала только одного — почему? За что меня объявили в одночасье персоной нон-грата, наклеили на меня клеймо злодейки и виновницы происшедшего. По принципу — во всем виновата женщина? Тогда было время такое, очень озлобленное, люди теряли веру и в себя, и во все вокруг. А что мне было делать? Выйти на Красную площадь, облить себя бензином и сгореть с криком “не виноватая я”? Я тогда растерялась и в силу своего наивного возраста просто не знала, как мне себя вести в той ситуации. Приходилось только держать себя в руках, не давать волю отчаянию, депрессии, иначе все могло закончиться психушкой. Тогда я потеряла первого своего ребенка, которым была беременна от Игоря Малахова. После этого и пошли проблемы со здоровьем. Но надо было жить и не терять человеческого облика.

Получайте музыкальные новости первыми в Telegram!

— Год назад ты выступила на телевидении в дуэте с сыном Талькова — Игорем. Этот жест многих обескуражил…

— Изначально это была идея телевизионщиков. Но я очень хотела встретиться с сыном человека, в истории смерти которого наши имена были поставлены как бы рядом. Мне надо было, чтобы он посмотрел в мои глаза. Я слышала, что они с отцом очень похожи, не столько даже физически, сколько внутренне. Когда случилась эта трагедия, сын Игоря был еще маленьким, но они были очень близки, и Игорь сумел вложить в сына качества, которые считал главными в характере каждого мужчины. И вот он мне сам позвонил. Говорит, здравствуйте, я Игорь Тальков, сын. У меня как будто земля из-под ног ушла. Я не могла разговаривать. Я плакала. И от горя, и одновременно от облегчения. Это было такое смешение чувств — как катарсис на исповеди. У него был ровный, спокойный, участливый голос. Очень доброжелательный. Мы встретились. Он поцеловал меня в щеку и сказал, что давно искал возможность со мною увидеться, чтобы поставить точки над “i” для самих себя в этой печальной истории. Мы с ним спели дуэтом в программе, а на следующий день он позвонил и сказал, что его бабушка, мама Игоря, передает мне привет и рада, что мы сделали это.

— Судьба Малахова тебе известна?

— Я слышала кое-что. Он жив. Сильно болел несколько лет. Вернулся из заграницы и живет в каком-то лесу за 500 километров от Москвы, построил себе там дом. У него большие собаки, похожие на медведей. Раньше он сильно пил, а теперь, говорят, полностью отказался от алкоголя. Спорт и музыку давно забросил. Развелся с женой. И живет теперь в этом лесу отшельником. А мы расстались с ним в 1994 году. Я очень расстраиваюсь, когда говорю на эту тему, не обращай внимания. Я сейчас приду в себя…

* * *

— Готова ли ты вновь повторить сентенцию о “Хованском кладбище”, с которой началось твое возвращение в большой шоу-бизнес?

— Нет, кладбище, пожалуй, подождет. На самом деле я всегда верила, что настанет день, когда придет заслуженное признание, мои песни, которые столько лет были невостребованы, будут услышаны, а я смогу дарить себя и свое искусство людям.

СПРАВКА

Стремительный взлет карьеры Азизы после победы на конкурсе в Юрмале в 1988 г. оборвался в 1991-м, когда погиб Игорь Тальков. В общественном мнении тех лет она осталась виновницей ссоры между Тальковым и бойфрендом певицы Игорем Малаховым. Ссора переросла в драку, у Малахова был пистолет, пистолет оказался в руках администратора Талькова Валерия Шляфмана. По заключению следствия, в результате случайного выстрела шальная пуля смертельно ранила певца…

Для многих это — давняя история, кто-то об этом уже не знает. Но Азиза с этой раной в душе жила все последующие годы...