17 мая в Воронеж приехал «Хор Турецкого» с программой «20 лет: 10 голосов». Несмотря на то, что в зале Воронежского театра оперы и балета был аншлаг, до самого дня концерта было неизвестно – продадутся ли билеты. Хорошо раскупили самые дорогие (по 5000 рублей) и самые дешевые (по 1000 рублей).

Как стало известно «Новостям шоу-бизнеса NEWSmusic.ru» от организаторов концерта, в последние дни часть билетов пришлось продавать по «бросовой цене» (1000 рублей). Концерт хуже от этого не стал.

Концерт хуже от этого не стал

И на самом выступлении руководитель хора Михаил Турецкий вспомнил про экономический кризис, предложив к прослушиванию «антикризисную» песню «Черный ворон». Что-то давненько артисты не пели таких песен, так что зрителям даже непривычным показалось это напоминание. После концерта тенор-альтино Михаил Кузнецов признался, что кризис все же отразился и на их коллективе.

- Стало меньше концертов, меньше корпоративов, - рассказала Михаил Кузнецов. - Нас не стали меньше любить, просто люди стали экономить и меньше средств выделять из семейного бюджета на развлечения. Что касается наших зарплат, это коммерческая тайна. Но могу сказать, что до кризиса они были намного больше.

Руководитель хора Михаил Турецкий ответил на несколько вопросов журналистов:

- В прошлый раз, когда мы брали у вас интервью, к вам подходила воронежская певица и просилась в ваш женский хор «Сопрано».

- Из Воронежа в «Сопрано» у нас никого нет, но хотелось бы. Потому что я верю, что в Воронеже есть хотя бы одна талантливая певица. Найдите мне ее! Мы ее ждем. Я хочу говорить, что у нас есть певица из Воронежа, это очень важно, потому что в Воронеже очень красивые женщины, очень хорошие у них голоса, как правило. Мы всегда слушаем, как зал поет, и видим, что тут очень много талантливых людей. Мы ж не первый раз здесь, я давно это приметил! …Да и город вас стал лучше. Я приехал сегодня ночью, а мои музыканты только в 2 часа дня вылетали. Я немного прогулялся сегодня по городу. Увидел, как прекрасно стал выглядеть город, как расчистили скверы от завалов, парки появились. Стало чисто.

Руководитель хора Михаил Турецкий

- Когда вы сегодня гуляли, вас узнавали, подходили за автографами?

- Вы знаете, я теоретически маскируюсь немножко. Очки одеваю и все такое, чтобы чувствовать свою приватность. Но если мне говорят какие-то комплименты, то это неплохо. Хотя артисты, конечно, устают от постоянного узнавания, и я нашел для себя такой стиль – я не очень много себя выставляю в СМИ, чтобы иметь какую-то приватность. Есть коллеги по цеху шоу-бизнеса, которые расстраиваются, если их не узнают. А я расстраиваюсь, если меня узнают. Мне нравится, когда меня не очень узнают. Признаться, я уже 1000 раз давал интервью, а, например, наш тенор-альтино Михаил Кузнецов лишь 100. Ему это пока еще не надоело. Пообщайтесь лучше с ним!...

И действительно, Михаил Кузнецов оказался более разговорчив.

- Михаил Турецкий в одном интервью рассказывал, что многие солисты хора после концерта еще идут в караоке-бары и поют там.

- Лично я этим не увлекаюсь. У меня сил не остается. Поют те, у кого остаются силы. А у кого остаются силы, значит, он не очень выкладывается на концерте. Меня это наводит на такие мысли. Это мое субъективное мнение, на которое я имею право. Лично я очень устаю на концерте. Кто у нас поет в караоке – не скажу, это не корректно.

…А лично я в Воронеже купил для дочери, ей 21 год, хлыст. У вас классный конный магазин, я всегда там что-нибудь покупаю. Вот купил хлыст для лошади. Дочка 8 лет уже лошадьми занимается, сейчас хочет на разряд сдавать.

- Как у вас в коллективе насчет дисциплины? Есть штрафные санкции?

- У любых штрафных санкций есть оборотная сторона. Если они необходимы, значит, не все в порядке в коллективе. Если человек проспал или опоздал, значит, он подвел весь коллектив. Автобус еще подождет, а поезд или самолет ждать не будут. Таких людей я называю бедоносцами, и считаю, что от них нужно избавляться. В коллективе один зависит от другого, у нас коллективная ответственность. И одна паршивая овца может на всех бросить тень. Но мы этого не позволим. Я скажу по секрету, если такая паршивая овца у нас заводится, напивается в хлам или что-то еще, мы даже не доводим это до сведения Турецкого. Мы сами с ребятами разбираемся. Бить, может, не будем, но разберемся. Мы сделаем так, что он сам уйдет. Зачем нам человек, который мутит колодец, из которого мы хотим пить. Мы работаем и хотим это дальше делать. Мы оберегаем сами себя.

- Вы давно в коллективе?

- 18 лет. Дело в том, что я с Турецким знаком 31 год. Мы познакомились в 1980 году, когда вместе учились на одном факультете, но он на курс старше. У нас уже другие отношения, другие счеты. Я, естественно, этого не афиширую, но мы уже как родственники, и нам никуда друг от друга не деться. Но на работе наши отношения не отражаются. Когда были студентами, мы были в одном статусе. Сейчас все по-другому. Теперь он - работодатель, а я - наемный работник. Тут тоже надо правильно эволюционировать. Я могу ему сказать: «Мишаня», но когда никто не видит, вне работы. А так я соблюдаю субординацию.