Джаз, по определению, не может быть обречен на провал, никогда и ни при каких обстоятельствах. Другое дело — электроника: жесткая, зачастую холодная и неприветливая, от которой за версту веет злостью и разочарованием. У такой музыки вроде бы нет совсем никаких преимуществ. У джаза — наоборот. Например, полная сочетаемость с тем, что может казаться абсолютно несовместимым. Так родился Gabin.

Проект образовали джазовый бас-гитарист Макс Боттини и диджей Филиппо Клэри. Оба с ума сходили от музыки, поэтому довольно быстро нашли общий язык, а также силы создать нечто оригинальное, дерзкое и индивидуальное. Провели несколько репетиций, после чего сколотили команду, назвавшись в честь французского актера Жана Габена (парни его творчество любят и уважают). Изначально был вариант The Jean Gabin of Rome, но в результате остался просто Gabin.

На заре карьеры Боттини довелось сотрудничать с саксофонистом Cтефано Ди Баттиста, послом итальянского джаза на лейбле Blue Note, и Аной Каррил Обиолс из скандальной Mano Negra. Эти личности, безусловно, повлияли на формирование его музыкальных вкусов, однако музыка Gabin получилась совершенно иной.

Первый одноименный альбом сошел с конвейера компании Virgin в середине 2002 года и сразу же завоевал сердца истинных любителей смелых экспериментов. Он наполнен энергией цыганских струнных гитар, трип-хоповыми скретчами 90-х, мягким и очень текучим трансом а-ля Paul Oakenfold и этническими экспериментами в духе Deep Forest. Ну и, конечно же, прослушиваются настроения законодателя жанра — Cafe del Mar.

Получайте музыкальные новости первыми в Telegram!

Изначально планировалось раздвинуть барьеры современной поп-музыки, взяв джазовую основу, разбавив типичным чилл-аутом и андеграундным хаусом. Сведя первую композицию, парни поняли, что получается недурно, и решили «добить» конкурентов, отказавшись от единого стиля. До сих пор музыкальные критики ломают голову, как же обозвать все это безобразие. Gabin несет в себе латино-джазовые настроения (в мягком ретро-стиле), сплетенные оригинальными техногенными сэмплами, и никакой структуры и композиции. Музыка тянется, лавируя от композиции к композиции, ежеминутно меняя настроение.

Макс Боттини, настоящий джазовый гитарист, умело преподносит импровизационные настроения; Клэри же, профессионально владеющий вертушками, засэмплировал джаз до неузнаваемости, наложив на творчество отпечаток трип-хопа. Он же принес в Gabin многогранность. Клэри сводит композиции таким образом, что даже самая обыкновенная bossa-nova превращается в бушующий поток эмоций и ярких красок, уносящий в нереальное измерение. Оттуда выплывают клавишные, сглаживающие неровные углы электронных экспериментов. Еще через какое-то время обязательно появится французский аккордеон. Инструмент абсолютно, казалось бы, бесполезный, однако именно он придает музыке текучесть и стройность, без которой Gabin был бы жалкой пародией.

Но, главный козырь Gabin, как ни крути — это роскошный вокал Даниэлы Волпе. Она не поет, она растекается по всему диску, изредка пропадая, чтобы через какое-то время снова ворваться в сознание. Слушать этот чарующий голос можно до бесконечности, однако Gabin поклонников не балует, ограничиваясь лишь полуторачасовым выступлением. Но и этого достаточно, чтобы надолго лишиться рассудка. В хорошем смысле этого слова.

16 февраля, «Б1 MAXIMUM», 21:00.