Дело в том, что слово jazz в названии фестиваля долгие годы путало многих, и давало не очень верные коннотации. Хотя президент феста Мария Семушкина всегда говорила, что главный критерий появления артистов на нем — качество музыки, а не жанр. И все-таки всегда была сцена «Аристократ», где в любой из годов можно было услышать проверенное качество джаза от Бутмана или Авишаи Коэна, например. С 2019 года этого нет. Теперь «Аристократ» - всего лишь одна из четырех сцен, и тут могут играть диджеи или читать стихи.

Это всего лишь шаг в естественной эволюции фестиваля, его надо принять и понять. 16 лет живет «Усадьба Jazz», и поднимается все выше и выше. Разумно, что на неком этапе развития поп-звезды, собирающие аудиторию, выйдут в центр внимания. Полагаю, что именно в 2019 году произошел этот знаковый перелом: теперь большинство зрителей фестиваля приходят на звезд типа Black Eyed Peas, Azealia Banks или Дорна. А меньшинство — на Катамадзе, Dhafer Youssef или Вадима Эйленкрига. Кто-то сомневался в таком раскладе? Се ля ви.

Фестиваль вырос из субкультурных штанишек. И стал просто — топовым. И вообще живым. Знаете, как определяется живость музыкального фестиваля? Когда люди не слушают музыку. Это нормально, ведь большинство людей в мире — не меломаны. Они гуляют, шопятся, валяются на травке, едят, пьют, - а кого-то известного идут послушать. Black Eyed Peas, например. И я, честно говоря, с радостью видел в Коломенском именно такую картинку: люди просто получают удовольствие от уик-энда, и иногда слушают музыку. Это признак живого фестиваля, а значит, Семушкина все делает правильно.

Eilenkrig Orchestra

Музыкальную программу фестиваля открыл Eilenkrig Orchestra, расширенный состав Эйленкрига. Пекло. Ветер, уносящий ноты с пюпитров. И феноменальное звучание банды Эйленкрига — чистое, вдохновенное, импровизационное. Где-то стандарты вроде «Каравана», где-то поп-шлягеры, много собственного, - и на десерт «Темная ночь» (22 июня все-таки) с удивительно томными задушевными нотами, неожиданно отсылающими к нью-орлеанскому джазу.

Kovacs

Главный герой первого дня выступил днем же — бритоголовая голландская певица Kovacs. Это очень модный сегодня инди-поп с завораживающе низким голосом. Она спела, конечно, свой главный хит в духе танго-нуар My Love а-ля бондиана, и вещи с последнего альбома Cheap Smell, прежде всего Mama&Papa. Ковакс привлекает внимание. И странным видом, и неопределенной сексуальностью (на сцене она оказывала явные знаки внимания только своей гитаристке), и искренней подачей песен о непонимании себя. Из своего скромного голоса она вытянула максимум изобразительных средств, от хрипотцы с вибрато до пронзительного уплощенного верхнего регистра. Но готова ли она выйти за рамки инди-попа? Вопрос скорее открыт.

Нино Катамадзе

Талисман фестиваля Нино Катамадзе выступала на непривычной для себя сцене «Аристократ», и возможно потому была крайне откровенной для своей деликатности. Собственно, у нее было два главных вызова: доказать, что все ее «цветные альбомы», не отличающиеся на слух почти ничем, - в прошлом, и она готова делать новую свежую музыку. А еще политика Грузия-Россия, наложившаяся аккурат на ее приезд. Нино представила несколько новых песен (никак не названных), это все тот же фьюжн из тех же кирпичиков, - но они подчеркнуто «грузинские». «Я ведь из Грузии», - объяснила Нино. На «Сулико» она пригласила слепую девчушку из фонда Хабенского подыграть на клавишах, это было трогательно. А про политику она сказала пронзительное то, что сказала бы на ее месте любая грузинка: «Отобрали у нас 20% страны, и мы все равно друзья!». И потом добавила: «Я горжусь и вчерашним и позавчерашним днем в Грузии. Пришло новое свободное поколение» (речь о протестах перед парламентом Грузии и плакатах «Я из Грузии, и более 20% моей страны оккупировано Россией»).

Azealia Banks

Американская рэп-звезда Azealia Banks стала одним из символов развития и трансформации фестиваля. Ее ждали. Азилия обладает поразительно выразительным флоу, это ее конек, но и выдать вибрато в третьей октаве — для нее не проблема. Пела она под минусовку, после каждой песни совещаясь с «диджеем», что спеть дальше. Кстати, статус диджея становится все смехотворнее, вообще-то раньше минусовки включали просто звукачи. Ну и бодипозитив в полный рост: Азилия вышла в откровенном наряде, не скрывавшим огромные бедра с разными радостями для косметологов. Вообще она в отличной вокальной форме, но явно не очень поняла, где именно находится.

После предсказуемых Rozhden и Funk'n'stein, и занудного диджея Nicola Melnikov публика ждала что-то особенное. И получила. Сначала сладкоголосый соул-киношник Michael Kiwanuka, обладатель почти всех последних британских премий. Потом авангардный саспенс британского же The Cinematic Orchestra с бесконечными атональными импровизациями (любовь к England в России столь сильна, что несколько сотен зрителей смогли-таки дослушать это до конца!). И в финале первого дня - «Сплин». Васильев методично исполнил все хорошие новые песни в акустике со струнным квартетом и почему-то клавишными. Эпичные песни предсказуемо не выдержали соседства живых струнных и клавишей, где-то подразвалились, где-то звучали странновато, но ритм-секция по привычке все вынесла на себе.

«Сплин»

Второй день фестиваля «Усадьба Jazz» начался с джаза. Сначала луноликая Marimba Plus Льва Слепнера, потом удивительно попсовый скандинавский джаз от норвежского Tord Gustavsen Trio. Торд Густавсен похож на Раймонда Паулса. И пианистической техникой, и любовью к сентиментальным мелодиям, и тем самым выдохом тишины. Он умеет не играть, а молчать где нужно. Взаимопонимание в трио удивительное. Барабанщик Jarle Vespestad слышит, с какой силой Густавсен нажмет следующую клавишу (хотя не может этого видеть). Вишенкой на тортике стало исполнение импровизации на тему «Не отрекаются любя» - хотя вряд ли норвежцы слышали Аллу Пугачеву и песню Марка Минкова. Так уж сложилось.

Dhafer Youssef

А затем и великий удист Dhafer Youssef сказал свое веское слово. Многие приехали на фестиваль только из-за тунисского самородка, и не огорчились: сет Юссефа был внушителен и великолепен. Он сыграл свои главные хиты, и добавил немного нового из Sounds Of Mirrors (2018). Приятно было слышать, что у него такой прекрасный азербайджанский пианист, да и наш драммер Саша Машин не оплошал. Кстати, по геотегам инстаграма можно догадаться, что Юссеф успел кое-что записать на московских студиях, ждем…

Caro Emerald

От афробита Iyeoka, на самом деле миксующей вообще все подходящие музыкальные жанры, фестиваль пришел к еще одной высшей точке - Caro Emerald. Это вообще нечто из ряда вон. Голландка Каро Эмеральд просто взяла и вернулась к винтажному электро-кабаре, босанове и соулу, ее голос бесстыдно танцует между электрофанком и сильными четными долями. Это так привычно для русского шансона, но овеяно европейской стильностью… Каро не то, чтобы усердствовала, но явно купалась в лучах любви от русских поклонников. Замена ушедшей в тень Ирине Богушевской явно найдена.

Иван Дорн отыграл на фестивале свою программу Jazzy Funky Dorn, плюс представил еще пару новых композиций. «Живой концерт» Дорна — плохо, это уже трюизм. Да, Дорн совсем плох по части живаго, у него совсем нет голоса, он не умеет им управлять в живом исполнении. В студии все исправляется и выравнивается, а в живом исполнении мы слышим очень некрасивый тембр, бубнеж и неумение петь. Так и случилось, и струнный квартет ничем помочь и не мог.

Jamie Cullum

В финале «Усадьбы Jazz» - сразу две поп-суперзвезды. На «Аристократе» играл Jamie Cullum, харизматичный британский пианист и вокалист с гладкой ностальгической поп-музыкой. Джейми умеет играть все, от стандартов до хайповых каверов, от Тимберлейка до Radiohead, и все это на удивление респектабельно. Он рассказал, что впервые играет в Москве, - но только после того, как выбежал к зрителям, похлопал по ладоням, забрался на забор и почти не грохнулся с него. Импровизация во всем.

А вот Black Eyed Peas, одна из самых успешных хип-хоп-групп мира, не ждала ничего хорошего от импровизаций. Фонограмма, как и в случае с Бэнкс, - гарантия успеха. Это минус, на который сверху наложены как бы барабаны и гитара (я не уверен, что они вообще были включены в пульт). На каждый голос у всех - адские обработки в реалтайме. Новая вокалистка Джессика Рейносо (бывшая финалистка «The Voice Philippines») сильно уступает Ферги, чего уж скрывать: она или орет, или пытается читать (неубедительно). Плюс фанеры в том, что звук похож на студийные версии. Минус в том, что фронтменам все-таки включили микрофоны: брака и мимонот огромное количество. Самое смешное, что автотьюн не справляется именно потому, что слишком много на голос идет других обработок, от вокодера до флэнджеров. Black Eyed Peas доказали, что они знатоки наворотов, а вот сами в ноты попадать не научились. Ну и дико слышать бэки на фанере, им самим лениво даже это пропеть. Салют над рекой сгладил все эти размышления и завершил праздник в Коломенском.

Салют

В сухом остатке мы можем констатировать, что в 2019 году фестиваль «Усадьба Jazz» реально перешел в высшую поп-лигу. Теперь это один из лучших, если не лучший, поп-фестиваль в России. А что дальше?

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Сергей Мухин, Анна Клейн, Сергей Киврин

The Cinematic Orchestra

Michael Kiwanuka