Мы встретились с Русланом Магомедовым, сопродюсером (генеральным продюсером был сам Батырхан) и генеральным директором Батыра, организатором концерта в «Крокусе», чтобы поговорить о его совместной работе с этим человеком, являвшимся, безусловно, явлением для музыки нашей страны и СНГ, которого ценит множество музыкантов самых разных жанров. К примеру, Леонид Агутин характеризует Батыра «бальзамом на мое музыкальное сердце».

Разговор начался в ресторане «Колбасофф» на Симферопольском бульваре – возле дома, где жили Магомедов и Шукенов. Они частенько туда заходили, но это и по другой причине памятное место:

- Здесь у Батыра однажды украли документы. Батыр в этом плане был нежный человек, жизнь в последнее время его побила хорошо, и это был последний такой тычок, который он так близко воспринял… Любой другой человек, конечно, переживал бы, но он после этого даже перестал на своей машине ездить, она простояла почти год, и мы её продали. А так, ездил, ездил, ездил, поставил возле «Колбасоффа» машину, на следующее утро встал – поехать куда-то надо было, зима, машину чистил, пока чистил, открыли дверь и вытащили сумку с документами и деньгами. Это всё было относительно ценно, самое главное, что украли документы, мы думали, что сразу подкинут, может быть, а перезвонили только через две недели – документы вернули, но после этого у Батыра совсем пропало желание водить. Он на ней недолго проездил – на 50 лет ему её подарили – наверное, год всего.

- А до этого он вообще много водил?

- До 2005 года он постоянно ездил за рулём сам, но в последние годы нет. В 2005-м году мы вместе начали работать, Батыр ещё ездил, а потом продал машину и до 2012-го года, когда ему подарили на 50-летие последнюю машину, не водил.

На протяжении нашей встречи Руслан несколько раз размышлял о причинах скоропостижной смерти Батырхана.

- Печально, что было много специалистов, к кому он обращался, но никто из них не заметил проблем. Трудно сказать, почему так случилось. Батыра, как он говорил, в последнее время беспокоил желудок, и он лечился иглоукалыванием у своей хорошей знакомой. Также он консультировался по общему самочувствию у какого-то доктора в частной клинике в одном из торговых центров.

Рядом с домом и рестораном – супермаркет «Азбука вкуса», где закупался Батыр, и все сотрудники которого его знали. Внутри магазина – аптека. Сопродюсер рассказывает, что он после смерти случайно узнал от её фармацевта о том, что незадолго до случившегося Батыр спрашивал лекарство от болей в сердце. Но Руслану он об этом не сообщал, потому что знал, что сразу придётся ехать в больницу, а Батыр этого не хотел..

- Батыр – величина, потерю которой люди ещё полностью не осознали – что они потеряли, особенно Казахстан. Это глыба такая! И притом, что он был очень крут, очень велик, он был совершенно не пафосным. Многие даже до сих пор не осознают этой величины. И я счастлив, что жизнь так сложилась, что я мог с этим человеком работать, что этот человек нянчил моих детей, свадьбу мою вёл, что я был рядом с ним. Для Казахстана это – такая величина, что «Отан Ана» (песня с музыкой Куата Шильдебаева и словами Туманбая Молдагалиева, заглавная для первого альбома Батыра на казахском языке, он считал этнические произведения самым важным, что он записал в жизни, а эта вещь среди них была одной из основных – авт.) – как второй гимн Казахстана. Может быть, для России он не был такой величиной... – говорит генеральный директор, проработавший со своим артистом 10 лет.

- Да, для России не был. Но в Казахстане его помнят, и эта народная любовь безгранична. У них свои истории, воспоминания, связанные с Батыром. Например, я читала, как простая женщина из Алматы вспоминала в интернете, что однажды ей нужно было спустить коляску, вокруг было много людей, и ей помогли. Она поднимает глаза – оказывается, это сделал Батыр, – отвечаю я.

- Прощание с Батыром было очень трогательным, – подытоживает Руслан.

Любили его и артисты:

- Поучаствовать в концерте в «Крокусе» я хотел пригласить всех тех, кто дружил и общался, и как-то повлиял на Батыра, а не просто всех артистов, кому он был симпатичен. С Меладзе они дружили, Батыр передавал кассету Пугачёвой с их записями. И так подружились, они с тех времён и общались, у них была духовная связь. Пресняков привёз Пугачёвой «Джулию», тоже дружили и общались, по жизни вместе шли. С Агутиным они тоже дружили, уважали друг друга, у Батыра в репертуаре была песня, которую сочинил и подарил Лёня. Он нас и в Юрмалу приглашал на свой юбилейный вечер, это было для нас очень важно. Если бы каждый артист пригласил на свой сольный концерт, который идёт в эфире, – это был бы такой толчок! Я к Лёне очень хорошо отношусь, они с Батыром не сказать, чтобы очень сильно дружили, очень близких друзей среди артистов у Батыра не было. Но была его любовь к Батыру и уважение. Даже на этот концерт он согласился, несмотря на то, что находился в туре по Дальнему Востоку. Я посмотрел его гастрольный график, у него 25-го мая свободный день был между выступлениями, для того, чтобы поучаствовать в концерте, ему пришлось за сутки 15–16 часов лететь в самолёте! Алексей Глызин приглашал и на свой юбилейный сольный концерт, и на программу, посвящённую его юбилею, Игорь Саруханов нас приглашал, вот и я их тоже пригласил, – потому что это друзья, которые нас не забывали и что-то для нас делали. Саруханов ещё и написал песню Батыру. А так, приняли участие много композиторов – Володя Ковалёв, которого никто не знает, но он написал такие популярные песни Батыра, как «Твои шаги», «Ревнивая», «Обещай». Песню Ильи Зудина мы пели одну, но она звучала на каждом концерте Батыра, потому что она нравилась людям, – «Все люди знают», Роман Кошкаров, который в «Голосе» потом успешно участвовал, он написал песню «Пламя и лёд». Поэтому все эти люди в концерте, они причастны к нам каким-то образом – или творчеством, или дружбой и симпатиями. Я знал практически всех, с кем Батыр общается и в какой степени. Ровно 10 лет мы проработали с Батыром – и среди десяти лет, четыре года мы точно вместе были беспрерывно. Я уже всё знал – с кем Батыр общается, кому он звонит-кому не звонит, о ком и как думает – всё. Сосо Павлиашвили всегда нравились «А’Studio», он был, может, больше как зритель – таких тесных соприкосновений не было... Когда я работал звукорежиссёром в «А’Studio», он всегда, когда мы пересекались, приходил и говорил – вы, ребята, фирмачи… Лёша Чумаков – то же самое – ему всегда нравился Батыр, когда мы на съёмки как-то пришли, а нас не так часто в телепрограммы приглашали, и Лёша прямо на съёмках, при всех говорит: «Батыр, ты такой крутой певец и музыкант, ты даже не представляешь, да ты где-то вверху, а мы тут…» – ну, как бы такие дифирамбы – Батыр вообще опешил, стоит такой, не знает, как реагировать. Потом после съёмок, когда мы сели в машину, Батыр говорит: «Ну Лёша дал, как сказанул, такие эпитеты!» А я такой человек по жизни, люблю честность и прямоту, что из 10 лет, которые мы работали вместе, 8 лет я Батыру говорил, наверное, не очень приятные вещи, а 2 года – приятные. И я его спрашиваю: а он разве неправду сказал?! Он же, в принципе, тебе сказал правду! Поэтому я Лёшу уважаю. Что человеку надо?! Просто сказать искренние тёплые слова.. Лёша, кстати, и на прощании это сказал – что многие пришли проститься и поклониться, и говорили эти тёплые слова на прощании, но лишь немногие сказали это при жизни, а я успел это сделать и сказать при жизни, что я его люблю и уважаю. И это было важно – когда популярные артисты, коллеги, которые уже сами становились весомыми и знаменитыми, это говорили. Лёша на концерте – это закономерно.

К сожалению, не все смогли принять участие, особенно те, кто не из России. Но большинство были. Потом, если бы всех желавших и сопричастных я пригласил, то концерт пятичасовым получился. Из них, если поставить по иерархии популярности, – люди посмотрели бы час, два, а потом ушли 90%. Вечер был проведён, чтобы вспомнить человека, вспомнить его песни, было желательным, чтобы эти песни исполнили те артисты, которых хотят услышать и увидеть большинство зрителей. Мне прислали записи молодой группы, они так классно сделали «Стоп, ночь», они не знакомые Батыра, но они классные, они стали бы украшением концерта. Но, может быть, в следующий раз позову не только друзей, а уже и других артистов, которые хотят исполнить эти песни. Если песня живёт после артиста, то и артиста помнят.

Для проведения события совсем не случайно была выбрана дата 25 мая, ведь, как поделился Руслан, «этот концерт был посвящён и годовщине, как Батыра нет, и его дню рождения – он 18 мая, Батыр любил месяц май, у него был день рождения, он проводил все свои сольные концерты примерно в этом месяце. Батыр увлекался нумерологией, 2 + 5 = 7. Это дата, которую, я думаю, выбрал бы сам Батыр».

- Добрый, широкий, очень интеллигентный Батыр был. Переживал, болел по-настоящему за Казахстан. Он понимал: чтобы была мощь и благополучие у государства, нужна культура. Он впитал всё лучшее из казахской культуры и из советской, потому что он учился в Ленинградском институте культуры, об этом периоде очень вспоминал тепло. Он учился вначале там, потом перевёлся в Алма-Атинскую консерваторию. Потому что он был таким музыкантом, что его даже в консерваторию взяли. Поэтому Батыр – это человек мира, я считаю. Таких людей мало, которые настолько сочетают в себе разные грани разных народов. Он мог и об индийской музыке поговорить, о казахской, английской, американской, и о джазе, и о классике. Он был очень разносторонним музыкантом.

- Далер Назаров, пожалуй, главный таджикский современный певец и композитор, - и именно Батырхан инициировал выпуск его первого официального сольного альбома, принял участие в его подготовке. Сын Далера Мехрубон много работал с Батыром как звукорежиссёр, Шукенов принял участие в создании диска Далера Назарова «Moom» и первого сольного релиза его сына, гитариста и певца Аброра Назарова «Это ты….». Далер Назаров похожее говорил – про мультикультурность в музыкальных мышлении и интересах Батыра. Может быть, он чему-то научил Вас? Вообще, расскажите, пожалуйста, о нём как о человеке?

- Конечно, научил. Терпимости, мягкости – он очень терпимый человек, мягче, терпимее, более сдержанный, по сравнению со мной. Более пунктуальный. Ещё он лучше о людях думал всегда (смеётся). Я, говорит, всегда даю людям аванс. Считал, что лучше дать шанс, чем не дать человеку возможность проявить себя. Его доброжелательное отношение ко всем было всегда. Он был демократичным, простым, не богатым, но и не бедным человеком. Он был широкой души человек, у него было стремление всем помочь. Человек так прожил, я не могу его осуждать – я такой, а он такой. Но, я думаю, если бы он больше уделял внимания себе, он бы лучше себя чувствовал и морально, и физически. Я сам нерусский человек. У разных национальностей – разные традиции. У казахов, в Средней Азии и на Кавказе если человек становится большим, то есть получает популярность, то сразу почему-то возникает столько людей, которым нужно помочь! И он помогает этим людям, пока сам не сгорит. Так с Батыром и получилось. В 90-м у «A’Studio» был взлёт. В 92-м уже был спад. И когда я был звукорежиссёром «A’Studio», мы однажды сидели в одной компании с Аллой Пугачёвой. Я был дерзкий, молодой, говорю: «Алла Борисовна, а почему вы так мало им помогаете? Вы хвалите ребят, вам же так они нравятся, давайте поактивнее продвигать их». Помощь должна быть дозированной, сказала Алла Борисовна: я вот дала первый толчок, а так, талант должен развиваться сам. Они талантливые и они докажут, что они сильные. Они станут популярны… Батыр был очень доверчивым человеком, поэтому часть его друзей были, на самом деле, не очень друзьями. Понятие друг у всех разное. Для меня оно – такое, как в песне Владимира Высоцкого из кинофильма «Вертикаль». Поэтому мне нравится Шнур – искренне, народно, может даже в какие-то моменты жёстко и грубо. Проблема интеллигенции – она и при Советском Союзе была такая, что интеллигенция – как в басне Крылова лебедь, рак и щука – они между собой договориться не могут и сделать что-нибудь хорошее сообща тоже не хотят. Вот и будут такие очень похожие друг на друга люди всё равно спорить, а не пытаться понять и услышать друг друга. И здесь, всё-таки, друг – это не только тот, с кем приятно общаться, не только тот, с кем у вас есть общие религиозные или моральные взгляды, и не только тот, с которым вы вместе работаете, а всё-таки это большее. Это тот, кто сможет в зените вашей славы сказать вам правду, кто сможет помочь тебе в трудную минуту, морально поддержать, принести-унести, накормить…

Кстати, какой Руслан друг, я почувствовала и на себе – он накормил меня бесплатно в кафе, довёз до дома, мы живём рядом, попросил, как окажусь в квартире, сообщить ему об этом. Это при том, что интервью было нашей первой встречей. Обо мне он знал заранее через своего друга, я дочь их коллеги.

- Дружба не только в том заключается, чтобы созваниваться и говорить, как мы друг друга любим. Бывает, люди встречаются и говорят: ой, привет, родной, привет, дорогой! Люди слово говорят, а никто ничего в это не вкладывает. Батыр – конечно, очень добрый! Когда мы вместе ездили отдыхать в Таиланд, я упал с мотороллера – вместе катались, причём Бытыр заехал в гостиницу, а я говорю – я ещё прокачусь кружочек. И прокатился, поскользнулся, упал на бок. Где-нибудь в Москве это ничего не означало бы – просто расцарапал себе колено. А там рана воспалилась, и когда мы пришли в больницу, оказалось, что там климат влажный, что вообще эта ссадина с этой грязью не заживает. И метод лечения один – вырезать кусок кожи с колена. Хотя я просто сильно расцарапал колено. Здесь бы просто намазал йодом – и через неделю зажило. А там мне вырезали кусок кожи вот такой примерно (показывает крупный размер) с коленки, и я каждый день ездил на перевязки. В море купаться не мог. Пять дней покупался – и две недели смотрел, как все купаются. И мы поехали на какую-то экскурсию по островам. На один остров на большом катере приплыли, а там нет причала. С катера нужно было спрыгнуть в воду и пройти по воде. А мне, соответственно, с коленом нельзя было. И Батыр сказал: садись на меня. Я сел, и Батыр меня нёс на спине. Есть фотография – Батыр меня несёт на спине. Вот Батыр. Он «звезда», а я простой человек.

На глазах Батыра я познакомился со своей нынешней, второй, женой. Батыр на свадьбе был – и в качестве гостя, и тамады, и певца. В «Балчуге» было празднование. Дети родились при нём, он постоянно с ними нянчился. Для детей это как папа, мама, а потом – Батыр. Потому что кроме нас, родителей, больше всех с ними общался он. Дети маленькие, они не понимают, что это не родственник. И он столько с ними играл, проводил времени, что… К тому же, он артист, в любом случае, и он так игрался с сыном, что в первый раз младший сын расхохотался именно от Батыра, в такой момент. Мы с женой удивились, потому что до этого такой эмоциональной реакции сын никогда не проявлял. Он так любил, когда Батыр приходил к нам. Батыр был членом нашей семьи, поэтому мы завтракали вместе, обедали. Например, Батыр пришёл на завтрак, сидит кушает. Подходит сын и спрашивает: дядя Батыр, а ты поиграешься со мной? Он говорит: ну сейчас покушаю, чуть поиграюсь. А бывало – Батыр, ты поиграешься со мной? – Нет, сегодня некогда, спешим, Тимур. Ой, как он всё время хотел, чтобы Батыр с ним поигрался, он всегда так этого ждал! Когда Батыр игрался, то так театрально немного – если в машинки играли, то бам, бух, падал, изображал столкновение машин или ещё чего-нибудь, сыну очень нравилось! И так как мы общались с Батыром на глазах сына, и музыку вместе слушали – мы всё время записывали песню, а потом дома оценивали, как записали – в смысле, как она звучит-не звучит, это добавить-убавить, сравнивали аранжировки – Тимур привык и к песням. Дети и сейчас периодически говорят – поставь дядю Батыра. Они там потанцуют под эти записи, поиграют. Я помню, как-то дочке надоело одно и то же, она говорит: поставь другое, мне надоел этот диск. А сын говорит: ты что?! дядя Батыр услышит тебя, обидится!

- Это недавно было сказано, да?

- Немного более полугода назад. Как будто Батыр где-то рядом. Вообще, он как будто общается с ним периодически. Сын просто старше, поэтому больше общался с Батыром, и лучше всё помнит, чем дочка. Когда Батыра не стало, дочке было два с половиной года, а сыну уже было четыре с половиной. И вот однажды – он сидит кушает и говорит вслух: Вот вырасту большой, не буду следить за своим здоровьем и побыстрее отправлюсь к дяде Батыру. То есть, вообще ни с того ни с сего, у меня аж комок в горле, это месяцев пять назад. Вообще ничего не вспоминали, ничего. Что сказал, к чему сказал? Мы ему объясняли, когда он спрашивал: А где дядя Батыр? – Дядя Батыр умер. – А где он? – На небесах. – А почему он умер? – Потому что он вовремя не обратился к врачу, сердце болело и он умер.

- Видимо, он просто тоскует.

- Да, и он запомнил, как ему объясняли. И вот сидит.

- Я понимаю, что это немного страшно слышать. Не буду следить за своим здоровьем…

- Да, от сына. Получается, что сейчас он самостоятельно не решает, что ему делать, и поэтому он говорит, что вот вырасту большой...

- Тем более, что на основании факта, которую он услышал.

- Да, он услышал. Этот эпизод, конечно, ужасен, но он говорит о близости. Я думаю, что есть какая-то связь и хочется себя вести так, чтобы там Батыр сказал: да, Рус, ты молодец, я в тебе не ошибся.

- То есть, Вы чувствуете какую-то связь до сих пор?

- Нет, я не то, что связь, просто я хочу именно так делать, чтобы ему понравилось.

- Расскажите, пожалуйста, как Вы начали работать с Батыром?

- В «A’Studio» я попал звукорежиссёром в 92-м году. Познакомились мы ещё в 90-м году, когда я работал звукорежиссёром «Любэ». Любой звукорежиссёр, когда приезжает на площадку, он настраивает аппаратуру под какие-то эталонные записи – кто-то под «Pink Floyd», кто-то под «AC/DC», я настраивал под то, что мне нравилось – «The Earth Wind&Fire» и «A’Studio» – они хорошо звучали и музыка мне нравилась. Ребята «любэшные» говорили: Ты уже надоел со своими записями. Действительно, они приходят – и всё время звучат «EWF» и «A’Studio». Включи что-нибудь другое! – подсмеивались, подшучивали. Но в принципе, когда они приходили, я уже и так выключал. Момент знакомства – как-то приезжаем в Кривой Рог, я запомнил этот город, там была съёмка программы «50х50». Кстати, криворожская концерт-съёмка дала толчок многим исполнителям – для Аллегровой она стала последним кирпичиком для создания бешеной популярности, съёмки с этого концерта я видел в её использовании, а также у других коллективов. Мы приехали, я как звукорежиссёр пошёл смотреть площадку, аппаратуру, а ребята пошли в гримёрную. А гримёрные раньше были – стадион, Советский Союз, 1990-й год, дают одну комнату-раздевалку спортивную на два коллектива, это не то, что сейчас – райдер. А раньше дали комнату, чай-кофе-бутерброды – это всегда был стандарт. Сейчас, возможно, если не напишешь, придёшь куда-то – и тебе ничего не дадут, скажут – вы же не написали, вы же не сказали, что вам нужны чай или кофе, или вода.

- А тогда был стандартный набор, больше которого не размахнёшься, но это будет предложено?

- Абсолютно. Всегда были вода, самовар, бутерброды – с сыром, колбасой, рыбой. Это было стандартно. Я иду в гримёрную, а мне ребята навстречу – «Быстрей иди в гримёрную». Я был самый молодой в «Любэ», они как к молодому и растущему и обращались – «Давай быстрей». Я подумал, что иди быстрей, а то бутербродов не останется, перекуси, а они говорят – «там твои «A’Studio» вместе с нами в гримёрной». «Твои», хотя я вообще их не знал даже лично. Ну и действительно, я захожу в гримёрную, а там сидят ребята из «A’Studio». Вот наше знакомство. После этого мы подружились и стали общаться. Я со всеми ребятами общался, но больше всех я дружил с Багланом Садвакасовым, потому что мы были ровесниками и у нас было больше общих интересов. С Багланом мы дружили до самого последнего момента, когда он трагически погиб в автокатастрофе в 2006 году.

- Да, я была на Кенсае (кладбище в Алматы, где хоронят знаменитостей, – авт.) и у него на могиле.

- Да, они рядышком с Батыром. И мы с Багой, поскольку очень друг другу доверяли, поняли, что тот раскол, который был в «А’студио», потом поддерживался многими людьми – они говорили, какие вы молодцы, а Батыр не очень, а Батыру говорили наоборот. Мы с Багой вывели некоторых людей на чистую воду. Когда я начал с Батыром работать, даже выяснилось, что так люди и продолжают поступать. Они, может, не то, что хотели конфликта, а просто хотели, не являясь близкими людьми, стать ближе к Батыру или к «А-студио». Такой подхалимаж. Возле артистов всегда такие люди крутятся.

- Вообще мне кажется, что между Батыром и Багланом были тёплые отношения, и когда Полина Гриффис в «А’Studio» пришла.

- Конечно, было время, когда, наверное, они обижались друг на друга, но Баглан – наверное, самый безобидный, миролюбивый, с большим чувством юмора, с шутками. Я думаю, вначале с ним, потом с Миклошичем, потом уже с Байгали примирение у Батыра произошло.

- Понятно. Потому что я помню, Вы тоже помните, конечно, что Баглан принял участие и в записи диска «Душа», который потом благодаря Вам вышел.

- Он записал гитару на многих треках. То есть, он не зарубался. У Байгали, по словам Батыра, была какая-то ревность, что Батыр вне коллектива, на стороне что-то делает… После нашего знакомства мы общались и с Багланом, и с Батыром, периодически виделись, встречались, обменивались CD дисками, нам нравилась одна и та же музыка. Я помню, как я к Батыру пришёл в гости, выбираю себе диски из его коллекции. А тогда диски были очень ценными и дорогими, они и сейчас недешёвые, но тогда покупательная способность была низкая, пиратских дисков ещё не было, и когда кто-то покупал какой-нибудь новый CD – все друг другу давали послушать, записать, это была ценность. Ещё и музыка сама по себе специфичная, ещё и диски редки. И вот я выбираю и говорю – «возьму у тебя этот диск, вот этот ещё возьму послушаю. А это кто?» Это Brian McKnight. Бери, тебе понравится, – говорит Батыр. И действительно, потом я стал его фэном! Вот так. Притом, что у меня характер такой, что если мною уважаемый человек cкажет о «круглом столе», что это квадратный, я не поддакну. То есть, не то, что Батыр сказал, а просто понравилось реально, очень хорошая музыка. Я помню момент ухода Батыра из «А-студио», причём я был фэном «А-студио», я слышал какие-то разговоры, но не верил – не может быть, думал, всё нормализуется. Помню, я в тот момент работал с Михаилом Шуфутинским звукорежиссёром, и мы были в Израиле на гастролях. Мы ехали в автобусе, и на какой-то местной русскоязычной радиостанции объявляют в эфире, что «А’студио» ищет нового солиста. Я был очень удивлён. Музыканты Шуфутинского тут же спрашивают меня – Что «твои»расходятся? А я говорю, нет, не может быть. Тогда мобильная связь была очень дорогая, и не напишешь в «Ватсапе». Так что, я когда приехал – позвонил и ребята сказали, да, действительно, это так. Такой момент, конечно, очень тяжёлый. Я всем звонил и говорил: «вы, может, передумаете, да вы что?» Никто не послушался. У Батыра последний концерт с «A’Studio» был в самом конце 2000-го года. Потом у Батыра был период, который прошёл мимо меня, то есть, он доделывал уже альбом с (Павлом – авт.) Есениным в этот период, а потом получилось недопонимание с Эриком Чантурия, и они тоже расходятся. Батыр уезжает в Казахстан, и по существу у нас обрывается общение. В начале 2002-го или 2003-го года Батыр позвонил, мы встретились, поговорили, потом была поездка в якутский город Мирный, на фестиваль пригласили. Вот тогда у него уже была «Отан Ана» – он записал свои песни. Мы поехали, я в качестве звукорежиссёра, и Батыр там выступал. Один раз, второй раз, и так мы снова начали опять общаться, созваниваться.

И потом Батыр говорит – я хочу выпустить альбом в России, я говорю – давай, я помогу, мы всё сделаем, и всё будет хорошо. Тогда было всё попроще и были связи те, которые нужны, они работали чётко. Я уже поработал директором у Любы Успенской, но продвижением не занимался. Батыр засомневался, что я смогу, и обратился в «NOX Music» к Иосифу Пригожину. Это был период, на мой взгляд, не очень результативный, и я думал, что продвижением должны заниматься те, кому действительно очень близка эта музыка. Так, к большому сожалению, и оказалось. Сотрудничество у них было быстротечное и не очень удачное. Потом меня Батыр в начале 2005-го года пригласил на работу в качестве директора, и не было задачи раскручивать, а уже в процессе я взял инициативу на себя и мы начали уже в плане продвижения пытаться что-то делать. Я потихоньку стал пытаться как-то продвигать Батыра в России.

- Вообще, в каком в среднем соотношении, если взять год, Батырхан находился в Алматы и Москве?

- В среднем 50/50. Но реалии были разные – я был на фронте, а в Казахстане был тыл, грубо говоря. Потому что здесь была борьба. Борьба за существование, за место под солнцем. Москва слезам не верит, как в одноимённом фильме. Руку Батыр поломал – мы едем в медпункт, Батыр всё время стеснялся – его редко кто узнавал, и всегда он всё боялся куда-нибудь зайти, потому что спросят гражданство, дайте паспорт, а гражданства нет, а полис, а ещё чего-нибудь. А в Казахстане – «ой, Батыр, о! А можно с вами сфотографироваться? А можно это…?» Понимаешь, он там – как Филипп Киркоров у нас или Иосиф Кобзон… Когда я начал работать с Батыром, я звонил и говорил «Я директор Батыра». А кто это? – у меня спрашивали. И я старался так вести разговор, чтобы при Батыре этот вопрос не звучал. То есть, ухитрялся всевозможными способами, чтобы Батыр не ведал о том, что его не знают. Ну, он, конечно, наверное, догадывался, но я старался скрывать это… Нелегко. Поэтому я говорю, всё, что в последние десять лет сделал или не сделал Батыр, неудачи и удачи Батыра – можно и на меня тоже списать. Я несу ответственность за это вместе с Батыром. Мы всё делали вместе, сообща, все глобальные шаги.

- Что сейчас со вторым альбомом Батыра с музыкой Павла Есенина?

- Песни были записаны при Батыре, но есть песни, которые мы не планировали выпускать, а хотели записать другие. Но сейчас и эти песни сделаны, Павел практически всё доделал окончательно. Альбом уже можно выпустить, выложить на iTunes, это первое, что может собрать какие-то деньги. Но пока я не знаю, какой счёт выставлять. Я прошу от жены (жены Батырхана Екатерины, от которой у него сын Максут – авт.), чтобы мне дали счёт. Я могу на собственный, но потом мне скажут – ты что? Я хочу опубликовать, но чтобы деньги сразу шли к сыну. У Батыра есть прямые наследники, и по юридическим законам наследники эти – сын и мать. Максут хочет этой поддержки и нуждается в ней! Мы общаемся с ним, он причём меня называет, как Батыр меня называл, хотя он намного младше меня. «Привет, Рустик! Как дела?» – пишет Максут. Я сейчас покажу крайнюю фотографию, которую он мне прислал, – с рыбалки.

- Тут он очень похож на Батыра.

- Очень похож, да. Батыр в молодости. Одно лицо, мне кажется.

- А кстати, я правильно поняла из прессы, что Батыр активно писал сообщения? Некоторые артисты вспоминают, что незадолго до ухода он отправил им сильные послания, показывающие отношение к ним Батыра, и в которых выражены его пожелания им.

- Обычно он не то, что много писал, но писал регулярно.

-У Вас, случайно, не завалялся свободный экземпляр альбома Батырхана «Всё пройдёт»? У меня есть все CD и DVD Батыра, но этот я купить не смогла.

- «Всё пройдёт» – месяц моих уговоров, чтобы Батыр его выпустил. Это те песни, которые по каким-то критериям Батыр считал, что они не должны увидеть свет, но я его убедил, что поклонники должны услышать и эти песни. Этот альбом, как и диск «Осторожно, милая девушка», выпускала компания «Монолит», куда я привёл Батыра. Мне кажется, он совсем немного продавался. Мастеринг этих альбомов я сам лично делал – на студии друга Батыра Валерия Парамонова, вместе с его сыном Антоном. Мы сделали мастеринг «Всё пройдёт» за два часа, потому что Батыр в последний момент согласился его выпустить. Там есть песни, которые мне очень нравятся.

- Я примерно представляю ответ и не прошу какой-то детализации, но в целом, какие были трудности – почему Батыр не стал таким популярным сольным артистом в России, каким хотелось бы?

- Трудности основные – это отсутствие эфиров по ТВ и радио. Нас раз в три года показывали и по радио крутили нечасто, говорили - неформат. А меня все спрашивали – а вы пробовали? приносили ваши песни на ТВ, на радио? Один раз я пришёл на «Субботний вечер» – принёс диск с песнями «Твои шаги», «Дождь», «Ревнивая», «Душа». Две быстрые и две медленные. Человек, от которого зависело кто и что будет в эфире, мне сказал такие унижающие слова про Батыра, что мне реально стало плохо. Если бы Батыр услышал их тогда – он бы тогда, наверное, умер, не выдержало бы его сердце. Человек не просто сказал нет – он сказал, что вы не рейтинговые, вы уже «сбитые лётчики», песни у вас плохие, песни ваши никому не нужны, вот когда вы сочините хит – тогда и приходите. Основные люди, которые сейчас решают судьбы эстрадных артистов, зачастую не имеют никакого отношения к работникам культуры – «юристы», «программисты», менеджеры какие-то становятся в управление культурой. Они не музыканты, не танцоры, не режиссёры, не композиторы, не поэты, они вообще никакого отношения не имеют к музыке и культуре, они функционеры непонятные и решают судьбы артистов. Это не вкусовщина, а вообще у людей нет вкуса! У них есть своё мнение – это нравится – это не нравится. Этот нравится, а этот не нравится потому, что он... играет на трубе.. Вот такая была главная проблема. Люди-то на концерты ходили, не такое большое количество и не так часто, но ходили! Батыр, как и Мурат Насыров, имел популярность, но ограниченную. Грубо говоря, если бы Первый канал за это время показал песню «Твои шаги» в течение года несколько раз, например, на Новый год, на 8 марта, на День милиции и так далее, я думаю, что у нас положение было бы в два раза лучше. То есть Батыр бы давал в два раза больше концертов. В нашей стране артисты зарабатывают концертами. Авторские права на музыку не работают. Сейчас и скачивать не надо, куча порталов, где музыка играет бесплатно. Люди не хотят ни за сколько покупать – они уже привыкли просто бесплатно слушать. Нужны концерты. Чтобы были концерты, нужны эфиры. Мы шли на программу «Один в один», она не лёгкая, может, для Батыра была. Конечно, Батыру проще и лучше было бы выйти на сольный концерт исполнить свои песни, а здесь нужно было учить, напряжение какое-то было, съёмки шли целыми днями. Батыр понимал, что, может, он не в равной категории с другими участниками, но как-то же надо показываться по телевизору. Это было как шанс выйти из медийного вакуума – из того, что нас не показывали. К сожалению, сейчас такой поток информации на людей обрушивается, что она до них не доходит. Есть песня. А кто её слышал? Ой, какая красивая песня – говорят люди. А что я её раньше не слышал? А как он может в миллионном потоке гигабайт музыки найти эту песню? Каким образом? Поэтому здесь мы поборолись, и то, что были эти эфиры, они уже дали положительный эффект. Через «Один в один» люди узнали о новых качествах Батыра. Мы уже почувствовали, что люди начали обращать внимание, и нам это было нужно просто для того, чтобы обратили внимание, что есть Батыр, что он, оказывается, жив-здоров и поёт красивые, замечательные песни. Я думаю, что за последние годы мы популярность приумножили – если взять 2006 и 2015 годы. Я инициатор участия в этой программе, и мне многие говорят: вот если бы он не участвовал, он бы, наверное, не умер бы, он не выдержал этой программы. Но это такая глупость, потому что он тратил силы, но в то же время получал обратную связь как любой артист.

- И я слышала, как Владимир Пресняков рассказывал, что Батыр ему позвонил и поделился тем, что показал Стиви Уандера, музыкой которого глубоко вдохновлялся 30 лет. Вы рассказали, что были близким другом Баглана Садвакасова. Наверняка, Вы пересекались и с Муратом Насыровым, тоже очень с ним дружившим? Если «да» – расскажите, пожалуйста, о нём.

- С Муратом я общался, но близко не дружили. На каких-то общих мероприятиях бывали, на концертах пересекались, общались. Светлый, хороший человек, что можно сказать. Талантище такой, что… неоцененный в должной мере, не занявший должное место. Просто, грубо говоря, Батыр погиб в борьбе, а Мурат не выдержал этой борьбы.

- Ну да. Но было много потрясений (смерть отца, гибель Садвакасова – лучшего друга Насырова. С обоими Мурат Исмаилович был очень близок – авт.) у него за короткое время – я думаю, что психика…

- Да. В нормальном состоянии этого (гибели – авт.) бы не случилось. Человек находился в творческой депрессии. Пусть и не огромная, но востребованность у него была, мы работали за месяц до смерти, Алла Борисовна Пугачёва на прощании сказала – Муратик, ну что же ты не дотерпел.. Вот так она сказала. Может, она не принимала участие какое-то, но она понимала ситуацию – что человек хочет и насколько он хороший певец и музыкант.

- Ну да. А всё равно говорят, что она не всесильна.

- Конечно, нет! Ну сейчас, какое там.

- То есть, это не то, что если она не очень поддерживает – это значит, что она не очень хочет поддержать – тут нет такой какой-то корреляции прямой о том, что она всё может сделать для человека, если хочет.

- Нет, сейчас уже нет, как и Кобзон. Они раньше вершили судьбы, могли помочь талантам, а сейчас уже деньги вершат и масс-медиа – телевидение и средства массовой информации. Они могут сделать любого человека популярным и так же, соответственно, не показывая и не говоря про любого артиста, – закопать. Потому что основная масса людей смотрят телевизор, слушают радио, читают прессу. Хоть есть и артисты-уникумы, как группа «Ленинград», у которой клип через интернет посмотрело более 77 миллионов человек. Кстати, они с Батыром тоже пересекались и общались, несмотря на разность музыки.

- Интересно. А поподробнее можете рассказать?

- Как-то мы были в Ташкенте – у нас там был концерт. Из гостиницы с Батыром вышли, машину ждали. И тут Сергей Шнуров выходит: О, привет, Батыр! Рад видеть! А ты что здесь делаешь? Батыр говорит, концерт. А ты, Сергей, что? – А мы с женой приехали погулять по Ташкенту.

Возвращаясь к Мурату, Батыр исполнял на концертах песню «Я – это ты» Мурата, а теперь не знаю, в исполнении кого она будет звучать, чтобы Мурата вспоминали…

Да, я думаю, что важно напоминать о нём, а то, может быть, Мурата уже путают с Батыром.

- Не может быть, а точно. И это было ещё при жизни Батыра – их путали.

- Что вам с Батыром психологически помогало преодолевать не самую большую его востребованность?

- Я думаю, что как и любому исполнителю – это только концерты. Естественно, что концерты были, просто в другом масштабе и в другом количестве, чем бы хотелось, но они были. И когда Батыр видел поклонников, которые приходили на его концерты, естественно, это давало ему силы, чтобы опять заниматься музыкой. У любого артиста, любого жанра, ответ будет один и тот же. Один раз Батыр хотел вообще прекратить деятельность в Москве, потому что никак не получалось, но я его уговорил остаться. Работая с Батыром, я на постоянной основе периодически проводил концерты других артистов. Он к этому относился положительно – если я успеваю и то, и другое. Показать дом, где мы жили (мы едем в машине)?

- Да-да-да, конечно, я хотела посмотреть.

- Через двор проеду покажу. Сейчас я переехал из этого дома. Я думаю, что даже легче станет – это место у меня крепко связано с Батыром, потому что я поселился в 2006 году здесь, и Батыр туда переехал через полгода. Вся жизнь в этом доме прошла вместе – соответственно, мы всё делали по работе сообща – ездили на съёмки, на студию, на концерты. Вспоминается и хорошее, и плохое. Вообще, Батыр не был закреплён к какому-то району, просто он жил раньше тут недалеко – на Профсоюзной, потом оттуда съехал, и была потребность в квартире, так что он здесь обосновался. Он уже привык к этому району, район ему нравился. Хотя он очень долгое время прожил на улице Строителей, у метро «Университет», и понятно, что ему там больше нравилось. Москва Батыра – это, например, и кафе «317» недалеко от Белого дома, последний обед в день, когда Батыра не стало, у нас был в кафе «Aldebaran» возле Третьяковской галереи, там очень вкусные пирожные. Мы там не так часто бывали, но бывали. А так, кафе «317» – оно было какое-то родное, домашнее, самое посещаемое нами. И ещё на «Китай-городе» студия Батыра. Вот это – единственное, что осталось после Батыра в первозданном виде, как Батыр сделал, – от винтика и до… Некоторые родственники хотели её разобрать, а я говорю: «Давайте оставим, потому что там всё, начиная от винтика, выключателя, от цвета стен – от всего – до… – как Батыру нравилось». Она год простояла, мы пытались в аренду её сдать, так, чтобы всё это осталось в таком виде, и вот недавно Владимир Шурочкин, папа Нюши, взял её в аренду – это идеальный вариант, потому что они взяли под себя, чтобы это был не проходной двор, чтобы это осталось, как музей, грубо говоря, действующий. Чтобы именно Нюшу писать и его проекты. Всё сложилось, и деньги за аренду они перечисляют жене Батыра.

- Ещё Батыр на студии Алсу писался, да?

- Да, много. Большая часть альбома «Осторожно, милая девушка» Батыр записал на студии Алсу, со звукорежиссёром Игорем Крюковым, а также композитором и аранжировщиком Олегом Толстовым.

- Вообще, Вы сейчас, после смерти Батыра, как и прежде организовываете выступления других артистов, да, этим занимаетесь?

- Да, стараюсь.

Лучана КИСЕЛЕВА, «Новости шоу-бизнеса NEWSmuz.com»
Фото из архива Р.Магомедова, кроме последней - фото Руслана Мамедова.

На днях в Москве прошла презентация книги Армана Давлетярова о российском шоу-бизнесе. На вечеринку пожаловала сама Алла Пугачева, редко посещающая подобные мероприятия.

Арман - не слишком публичный человек, и рядовой телезритель вряд ли знаком с его именем. Между тем, уже не одно десятилетие Давлетяров является ключевой фигурой отечественного шоу-бизнеса. Именно он во многом формирует плей-лист Муз-ТВ и обозначает повестку дня самой успешной российской музыкальной премии за достижения в шоу-бизнесе.

- Расскажите о вашей книге. О шоу-бизнесе мало пишут книг.

- Да, я подписал контракт с издательством и в октябре вышла моя книга, может быть, первая и последняя. Она называется «История московского Чингиз-хана, или Цена успеха в деньгах, любви и одиночестве». Книги о шоу-бизнесе уже писали Юрий Айзеншпис, Иосиф Пригожин, Яна Рудковская. Деятели шоу-бизнеса стали писать.

Я с момента появления в московском шоу-бизнесе работал с Муратом Насыровым. Мы приехали сюда одновременно с группой «А-Студио», и мы близкие друзья, братья. Они приехали из Алма-Аты, я – из Оренбурга. Мой друг гитарист «А-Студио» Баглан Садвакасов, Мурат и я – это была такая святая троица. Бага трагически погиб, потом была печальная история с Муратом, и после их ухода все последние пять лет у меня было ощущение, что я им что-то недоговорил. После смерти Мурата было столько грязи, дескать он и наркоман, и пьяница! Как человеку, знающему все изнутри, захотелось рассказать, как все было на самом деле – как приехали, работали. Я не ищу жареных фактов, это моя история, которую я знаю, и у меня, как у Мурата, есть семья и дети, и мне хотелось бы поставить в этой истории жирную точку. По крайней мере, с моей стороны.

Писать книгу о Баглане или Мурате было бы неправильно, это могут сделать их жены, дети. И я не хочу играть на их популярности и трагической смерти. Я хочу рассказать о своих переживаниях через призму жизнь моих друзей. Эта книга – повествование о моей жизни, которая шла рядом с ними.

- Через «А-Студио» прошло много отличных музыкантов. Они тоже упоминаются в книге?

- Да, Полина Гриффитс, Томас Невергрин, Батырхан Шукенов, который работал со мной после ухода из группы, - они все есть. И заканчивается все сегодняшним днем. Поскольку я по образованию психолог, закончил Академию госслужбы при Президенте России, в книге есть много моих размышлений о взаимоотношениях в шоу-бизнесе: между продюсерами и артистами, телеканалами-радиостанциями и артистами. Какую цену платят артисты за популярность? Шоу-бизнес – красивая обертка, но попробовав ее на вкус, вас могут использовать и выбросить за ненадобностью. Так часто бывает. Хотел бы я, чтобы мои дети стали продюсерами или артистами? Я рассказываю многие истории, свидетелями которых был. Многие не знают, почему Мурат в свое время ушел к другому продюсеру, и потом вернулся ко из Казахстана.

Можно по пальцам пересчитать продюсеров и артистов, у которых есть семьи и дети, они живут полноценной жизнью. В своем большинстве это люди одинокие. Они живут хит-парадами, концертами, съемками. Все время гонятся за чем-то, и теряют самое главное в жизни – семью и детей, ради которых стоит жить. Если бы у меня самого в свое время не случились встречи с мудрыми людьми, я бы тоже наверняка носился бы сейчас по радио, распихивая свои проекты. Я не осуждаю их за это. Звезды тратят кучу времени и нервов, они женаты на сцене. Эта книга будет интересна молодым, которым только планируют свою жизнь в шоу-бизнесе.

Я писал эту книгу пять лет, и очень рад, что она вышла. Может быть, кому-то не понравятся мои резкие выражения.

- Вы не слишком публичный человек. Ваша должность называется музыкальный директор телеканала МУЗ?

- На МУЗе я – музыкальный директор и директор Премии МУЗ-ТВ. Кроме того, я занимаюсь общественной работой как президент Международного центра культурно-делового сотрудничества России и Казахстана. Руковожу продюсерским центром «Музыкальное единство», который занимается делами Томаса Невергрина и Шахзоды. Заниматься концертной деятельностью мне неинтересно по двум причинам – сейчас в интернете можно найти контакты любого артиста, и договориться с ним напрямую, кроме того, я занимаю должность на МУЗе и тем самым имею рычаги давления на любого артиста, что некорректно.

Томас недавно записал дуэт с Кристиной Орбакайте, впервые запел по-русски, и премьера была на «Новой волне» в Юрмале. Надеюсь, Невергрин вернется в хит-парады, он талантливый и профессиональный парень.

- Кроме того, вы – владелец Emporio Cafe?

- Расставлю все точки над i. Один из учредителей Emporio Cafe – Байгали Серкебаев из «А-Студио». Мы с ним друзья. Кафе работает уже два года, очень удобное месторасположение – Маяковка. Офис МУЗа на Варшавке, многим нашим артистам затруднительно туда бывает добираться. И я несколько дней в неделю назначаю все встречи здесь. Это удобно для артистов, и удобно для Бори, потому что приезжает большое количество известных артистов. Здесь уютно и вкусно. Но никакого отношения к Emporio Cafe я не имею.

- Каковы критерии, по которым канал МУЗ ставит клипы в ротацию? Важнее качество клипа или хитовость песни?

- Нам присылают много клипов. И все мы понимаем, что сами клипы становятся все более малоинтересны нашей аудитории. Открыл интернет, и посмотрел любой клип. Поэтому закономерно, что клипов в нашем эфире становится все меньше. Мы делаем сами и покупаем иностранные ток-шоу, реалити-шоу, документальные и художественные фильмы.

Внутри канал есть худсовет. Мы собираемся, и решаем – что поставить в эфир.

Главный критерий – качество картинки. Это телевидение. Очень важно, чтобы зрителю было интересно смотреть за тем, что происходит в клипе.

Сейчас многие артисты снимают клипы профессиональными фотокамерами. Можно и так. Но в ротацию клип попадает только тогда, когда клип по-настоящему интересен. Мы очень внимательно отслеживаем реакцию нашей аудитории, и если клип получает отрицательные отзывы, как бы он нам самим не нравился, мы снимаем его с ротации.

- На какую аудиторию ориентируется канал МУЗ – по возрасту, доходам?

- Наша целевая аудитория это молодые люди от 11 до 34 лет. Отдельные программы охватывают и более обширную аудиторию. Но основной костяк именно такой.

- Премия МУЗ-ТВ становится все более селебрити-ориентированной. На последней Премии в номинации «Прорыв года» победил Артур Пирожков. Фрики настолько выгодны и интересны каналу?

- Lady Gaga – фриковая или попсовая певица?

- Она хороша в обоих качествах, чего не скажешь об Артуре Пирожкове.

- У нас постоянно на канале идут дебаты, нужна ли вообще эта номинация. Но как поддерживать тех молодых исполнителей, которые появляются на рынке? У нас национальная музыкальная премия, и мы должны отмечать таких артистов. В какой форме – можно обсуждать. Мы назвали эту номинацию «Прорыв года», на что тот же Пирожков пошутил – хорошо, что не разрыв. Появление Пирожкова было и для меня самого неожиданностью, я не верил, что он может попасть в итоговую номинацию. Но надо понимать, что мы отталкиваемся от мнений более тысячи экспертов, которые голосуют, за что считают нужным. Если рулевые нашего шоу-бизнеса отмечают артиста, как с ними не согласиться? История с Пирожковым показала к тому же, что аудитория у нас весьма разноплановая, и не все даже любят именно музыку. Мне в нем симпатизирует искренность того, что он делает. Да, он делает это играючи и шутя. Но зрители проголосовали за него! Я ставил на Митю Фомина. Но у Пирожкова есть еще аудитория ТНТ, и у него, наверное, больше поклонников.

Задача Премии МУЗ-ТВ – показать весь российский шоу-бизнес в том виде, в котором он есть.

- Еще один парадокс Премии. Хедлайнером Премии-2011 была Земфира, она завершала церемонию. А лучшей певицей признана Вера Брежнева. Вы ощущаете диссонанс?

- Нет никакого диссонанса. Земфира – большая артистка, и она одна из немногих, достойных закрыть нашу церемонию. Причем она довольно редко дает концерты, и редко соглашается на появление в рамках любых церемоний. Закрыть национальную Премию российским исполнителем – правильно. Мы рады, что Земфира откликнулась на наше предложение и спела так, как немногие могут это сделать.

- … Под спины уходящих зрителей.

- Это уже другой вопрос. Когда у нас пели Jennifer Lopez и Katy Perry – народ уходил. Дело не в Земфире, а в том, что метро закрывается в час ночи.

Вера Брежнева – достойная певица, и я был уверен, что она победит. Вере даже петь не надо, достаточно ходить по сцене и улыбаться – народ будет в восторге. Обаятельная, привлекательная, красивая, с хорошими песнями, и главное – искренняя. От нее идет такая позитивная энергетика!

Хотя мне очень жалко, что уже несколько лет подряд в номинациях есть Ани Лорак, которая не получает награды. Профессиональная певица, я уверен у нее еще все впереди.

- Вы можете себе представить, чтобы Вера Брежнева с двумя своими хитами закрывала бы Премию МУЗ-ТВ?

- Сложно сказать хотя бы потому, что такое произошло впервые, чтобы церемонию закрывал отечественный артист. В этом году мы шли под лозунгом «МУЗ исполняет ваши мечты». Появление Tokio Hotel и Земфиры было мечтой наших зрителей! Рейтинги показали хорошие цифры, с ними мы попали в точку.

- О политике. В свое время вы активно участвовали в политической деятельности на стороне «Единой России». И вот на Премии впервые мы увидели большой политический блок в исполнении Михаила Прохорова и Ксении Собчак. В какой степени это был заказ и насколько он соответствовал интересам аудитории канала?

- Я и сейчас являюсь членом партии «Единая Россия», и когда-то баллотировался в депутаты Госдумы. Это был печальный опыт, но очень полезный для меня. Я был моложе, и думал, что все это просто. К сожалению или к радости, в Госдуму я не попал.

Политической подоплеки в появлении Прохорова на Премии нет, и мои личные партийные убеждения к Премии отношения не имеют. На протяжении последних лет мы приглашали на церемонию самых разных политиков. У нас вручал Премию Владимир Жириновский, например. В этом году мы приглашали Доронина с Наоми Кэмпбелл, Прохорова и других. Премия МУЗ-ТВ – знаковая история для нашей страны. К нам приходят политики, спортсмены, актеры. Прохоров откликнулся на наше предложение, он известный бизнесмен. Опыт политической деятельности просто совпал со временем проведения Премии. Никаких лозунгов он не произносил, пообщался с Собчак. Появление крупных фигур бизнеса и политики подчеркивает статус нашего мероприятия. И мы будем продолжать это делать.

- Вы начинали свою карьеру в шоу-бизнесе у Юрия Айзеншписа. Можете назвать себя его учеником?

- Учеником Айзеншписа я себя могу назвать. Когда я пришел к нему и делал первые шаги в шоу-бизнесе, Айзеншпис был уже очень известным человеком. К счастью, мне удалось поработать с ним пять лет плечо об плечо. Я многому у него научился. Сейчас в стране нет таких продюсеров. Реалии таковы, что люди говорят одно, думают другое, а делают третье. Таковы реалии.

Я очень благодарен Айзеншпису за ту поддержку, что он мне оказывал. Он умел находить общий язык. И если он дружил, то он дружил. Если он не любил – то он уже не любил.

Гуру КЕН

За 22 года существования «А-студио», в группе неоднократно происходили изменения в составе участников и музыкальных стилях. Сейчас коллектив делает основной упор на романтически-танцевальный поп-рок, но на концертах исполняет как свои «свежие» «вещи», так и проверенные временем «хиты». Программа «Live в «Б1» не стала исключением. Её ансамбль играл в расширенном составе, вместе с обширным составом бэк-вокалистов (Анной Абрамочкиной, Натальей Бойко, Сергеем Крадиновым), перкуссионистом Ильёй Покровским, ритм-гитаристом Сергеем Куминым, а также давним другом коллектива, питерским композитором и исполнителем Андреем Косинским.

Главной «изюминкой» вечера стала премьера кавер-версии «шлягера» «сценической крестной» группы Аллы Пугачёвой «Песенка про меня», прозвучавшего в кинофильме «Женщина, которая поёт», где примадонна сыграла главную роль, и вошедшего в её культовый, первый студийный альбом «Зеркало души» (1978). Свой вариант этой песни команда «A’STUDIO» назвала «Счастье» и сделала в своей поп - роковой стилистике.

Группа «А-студио» исполнила также кавер-версии песен Андрея Косинского («Каменный город») и Мурата Насырова («Моя история»). С Муратом группу также связывают очень длительные дружеские отношения, а его вдова Наталья Бойко, профессиональная певица, раньше работавшая с ним, теперь выступает с «А-студийцами» на их больших концертах.

Коллектив примет участие в вечере памяти певца и композитора, который состоится в Москве 12 марта в Театральном зале Международного дома музыки.

Кетеван Топурия, нынешняя солистка «А-студио», на выступлении в «Б1» была немного простужена, что отражалось на её голосе. Тем не менее, как она, так и все остальные музыканты, демонстрировали исключительный профессионализм. В последней части программы, начиная с выступления Андрея Косинского, который прочёл стихотворение и исполнил свою легендарную песню "История "Р" про «маленький цифровой ревербератор», атмосфера концерта перетекла в дискотеку. Мощная, динамичная музыка и сильный вокал Кети никого не могли оставить равнодушным.

Сет-лист:

1) Ангел
2) Душа
3) Пальто
4) Счастье (Песенка про меня)
5) Ты обещал мне
6) Каменный город
7) Инструментальная композиция
8) «Гули гэпэрэбода» («Сердце тебя ласкало»)
9) Такие дела
10) Почему?
11) Помни это
12) Ещё люблю
13) My world
14) Любовь-река
15) Попурри («Джулия», «Солдат любви», «Сезон дождей», «Корабли любви», «Белая река»)
16) Моя история
17) Андрей Косинский: стихотворение
18) Андрей Косинский: История "Р" (Ревербератор)
19) Улетаю
20) Бегу к тебе
21) Goddess of the dance floor
22) Ночь-подруга

До последнего времени на машине ездил брат Натальи. А на днях Lexus увели от его дома на Вешняковской улице, сообщает "КП".

Иномарка, кстати, была застрахована по системе КАСКО, так что ущерб (около 1,5 миллиона рублей) должны возместить страховщики. Вот только деньги здесь не главное. Украденный Lexus был памятью о Мурате, которая дороже любых купюр.