Вечером 29 ноября полиция задержала в Москве лидера французской группы Space Дидье Маруани и его юриста Игоря Трунова в момент заключения мирового соглашения с адвокатом Филиппа Киркорова.  Ранее Дидье Маруани обвинил Филиппа Киркорова в плагиате. Причиной судебных разбирательств стала песня «Жестокая любовь», написанная Олегом Попковым. 

Участники пресс-конференции: французский музыкант, композитор, лидер группы Space Дидье Маруани; Президент юридической фирмы «Трунов Айвар и партнеры», профессор Игорь Трунов; Почетный адвокат России, адвокат, представляющая интересы Игоря Трунова, Людмила Айвар.

Предлагаем изложение сказанного на пресс-конференции.

Дидье Маруани. - Я вынужден был преследовать многих популярных исполнителей в США и Европе, которые незаконно использовали мои песни, 12 исков было, и неизменно выигрывал все эти суды. Мое желание в этом деле — получить деньги за незаконное использование моих авторских прав, композиторы живут на эти деньги и сочиняют свою музыку. Мои 500 песен — это как мои дети, они дороги мне. Эксперты подтвердили, что 41% музыки позаимствован из моей песни «Космическая любовь», а из припева — 71% использован в песне «Жестокая любовь» в исполнении Филиппа Киркорова. Любой может заметить это сходство, несмотря на то, что был изменен ритм. Но это все равно плагиат. Sony Entertainment занималась дистрибуцией, композитор Олег Попков и сам Филипп Киркоров получили незаконный доход.

Я согласился на телефонный разговор с Филиппом по его просьбе, после консультаций с моими адвокатами. Разговор прошел доброжелательно, и я записал этот разговор. Я сказал в завершении этого разговора, что если Киркоров готов на разрешение этого дела, то мои юристы в России Игорь Трунов и Любовь Айвар корректно оформят дело. Мои финансовые претензии и близко не подходили к тем доходам, которые получили ответчики. Затем Киркоров написал, что он может заплатить только фиксированную сумму, и вынужден занять деньги для этого. Кроме того, он сообщил, что композитор Олег Попков — богатый человек, и ему помогает русская мафия. Наконец, в переписке мы сошлись на оговоренной сумме, это было 63 сообщения по электронной почте. Мы были в двух шагах от подписания мирового соглашения. Вдруг Филипп меняет мнение, и говорит, что хочет заключить соглашение лично со мной, без адвокатов, и готов выплатить компенсацию наличными. Для меня это неприемлемо, я потребовал подписать договор с адвокатами и нотариусом, и сделать официальный банковский перевод. Я собирался приехать в Москву и дать эту пресс-конференцию. Я даже согласился на получение наличных, но с заверением нотариуса. Однако они не пришли на оговоренную встречу в гостинице, не пришли в банк, где я открыл счет. Звонит его адвокат и зовет нас в бар. Как подписывать официальный договор в баре? Я отказался, и предложил встретиться в банке, где открыт мой счет. Адвокат Киркорова снова отказывается, и предлагает встретиться в его банке. Мы едем в этот банк. Прибыли Добровинский с помощником и Киркоров. Филипп подходит ко мне, говорит, что очень рад. И вдруг помощница Добровинского достает конверт и дает мне связки банкнот по 500 евро. Эта сумма намного меньше оговоренной в том мировом соглашении, которое он сам предлагал подписать! Это не то, о чем мы договаривались, - говорю я ему. Он встает, делает широкий жест, они все выходят из кабинета, и начинается театральное действо — врываются 60 полицейских, и ведут себя не слишком любезно — забирают мобильники, требуют всем замолчать. Как плохое детективное кино. Мы все видели такое кино, но ощутить это на себе — совсем другое дело. Мы стали жертвой западни, глупой авантюрной акции. Около 6-7 часов мы находились в этом банке, и нас допрашивали, как преступников. Нас доставили в ОВД с сиренами, и обращались с нами, как с преступниками. Хотя мы — жертвы. Мы ничего не просили, все предложения исходили от него. Он не держит свое слово, и ситуация подстроена его адвокатами. Я еще буду давать показания судье, объяснить, что произошло. И я покажу ему все сообщения от Киркорова с его личного мейла, покажу аудиозапись нашего разговора с ним. Я музыкант, у меня хороший музыкальный слух, я могу хорошо распознавать голоса, и этот разговор не мог быть с пранкерами или теми, кто выдает себя за них.

Хочу вам сказать — вы-то знаете Киркорова. Он украл около 30 песен, либо как композитор, либо как исполнитель, включая песни на «Евровидении». То, как он повел себя вчера — это мафиозная история. Это было преступление, и мои адвокаты подадут жалобу в прокуратуру, в том числе за клевету в мой адрес. Думаю, это нанесет гораздо больший ущерб его репутации, чем мировое соглашение о песне. Мой друг, который писал песни в том числе для Далиды, - Киркоров решил спеть Saloma, не спросив разрешения ни у издательства, ни у самого композитора. А это мой друг на протяжении 30 лет. Он не получил ни одного сантима от РАО. Думаю, мой друг так же подаст иск против Киркорова и тех лиц, кто сделали ее адаптацию, не получив разрешения.

Мы подадим иск также в США, где у Киркорова есть недвижимость. Вчерашнее никак меня не впечатлило, я буду идти до конца. Никогда мышь не сможет напугать кошку, так и плагиаторы никогда не смогут победить авторов, пока есть правосудие. С 1983 года я часто езжу в СССР, а затем в Россию. Я внес немалый вклад в сближение России и Франции, в наши культурные взаимоотношения. В 1992 году я получил разрешение от мэра Лужкова на концерт на Красной площади. Это лучший подарок для артиста — быть нужным зрителям.

Игорь Трунов. - Дело не возбуждалось, никаких постановлений не выносилось — ни об аресте, ни по имуществу. Мы получили угрозы от высокопоставленного чиновника МУРа, что нам гарантировано 15 суток за сам факт этой пресс-конференции. Я зафиксировал все нарушения, в том числе о недопуске адвоката, запрете на телефонные звонки и угрозы запугивания. Я написал об этом на протоколе. Маруани грубо запихнули в машину, и мой допрос шел до 5 утра. Дидье отказался давать показания без консула, и его отпустили раньше. Я написал заявление на Киркорова и его адвоката Айвазянца (настоящая фамилия Добровицкого). Мы обратились также к прокурору с жалобой на противоправные действия полиции. Получается, мы добровольно отправились в полицию, добровольно просилели там до 5 утра без права телефонных звонков. Более того, у нас изъяли все документы, с которыми мы ехали на сделку, уже согласованные с юристом Киркорова, что и было подтверждено им на встрече в банке. Эти документы должны были быть подписаны нотариусом. Схема была такова: подписывается соглашение, Киркоров из своего банка переводит деньги в банк, где открыт счет Маруани, и его банк отправляет деньги во Францию, с уплатой всех пошлин и сборов.

Сейчас Маруани пригласили на допрос, в рамках непонятно чего. И я еду с ним. Киркоров приехал на встречу в банке с телевидением и группой из полиции и ФСБ. Они рассказали, что ведут оперативное сопровождение Маруани, и они полдня ходили в бабочках под видом официантов в том баре, куда нас зазывал Киркоров. Им дали приказ, и они изображали из себя официантов! Они признались мне, что это было им крайне неприятно. Мы будем добиваться должной правовой оценки происходящего, вплоть до Европейского суда по правам человека в Страсбурге.

Людмила Айвар. - Юристы «Трунов Айвар и партнеры» смогли добиться своего участия только на этапе допроса в Главном следственном управлении. Должностные лица РФ должны хорошо подумать о том, что произошло, и принести свои извинения за это. Что касается инсинуаций Киркоров и его адвоката, который вчера проявил себя в актерском амплуа, - Дидье сочинил эту песню в 1998 году. Со стороны Киркорова много нестыковок и лжи, хотя мы ждали еще больших провокаций и обысков.

Дидье Маруани. - Я наведываюсь иногда в Россию, но живу во Франции. Творчество Киркорова не знают во Франции. В конце декабря 2015 года я получил послание от поклонницы, которая написала, что песня Киркорова очень похожа на мою. Я послушал и сказал, что это никуда не годится. Я обратился к эксперту, он подтвердил факт плагиата. В феврале-марте я выбрал адвокатов, которые будут представлять мои интересы, и из 4 фирм выбрал фирму Трунова. Они провели свою экспертизу, и подготовили иск в суд. Если бы я знал об этом 5 лет назад, я подал бы в суд 5 лет назад. Иск предъявлен нескольким лицам - композитору Олегу Попкову, исполнителю Филиппу Киркорову, компании Киркорова и дистрибьютору его песен. Почему мы говорим о Киркорове? Он тоже спросил, и я сказал ему — понимаешь, ты же более известен в России, и говорить будут о тебе. Задержание полицией в России меня удивило. Если бы это было в Таиланде, я бы не удивился. Но в России, где публика меня любит, - удивительно. Хочу сказать, что я не путаю действия полиции и отношение народа России ко мне. Сначала они меня грубо затолкнули в машину, а потом просили сделать со мной селфи!

Игорь Трунов: - Весь отдел полиции выстроился в очередь, чтобы сделать селфи! Дидье вежливый человек, и позволил всем сфотографироваться с собой. Часть времени, отведенная на допрос, ушла на селфи.

Дидье Маруани: - Когда я вышел свободным из полиции, меня ждали журналисты на холоде. Я бы хотел позвонить родным, но у меня не было такой возможности, у меня изъяли телефон. У меня с собой были электронная переписка с Киркоровым на Gmail, но когда я вернулся в отель, оказалось, что все они стерты из моей почты. Но я не обезьяна — я отправил копии этих сообщений адвокатам и моему сыну, так что они все остались. Я не обезьяна.

Игорь Трунов: - Изначально в иске был в качестве ответчика ВГТРК, однако затем мы отказались от этого. Мы требовали, чтобы сейчас публично объявить, что сняты все вопросы, и песня записывается 50/50 как Маруани и Попков в качестве авторов.

Дидье Маруани: - И мы договаривались провести совместную пресс-конференцию с Киркоровым, где объявляем мир и выпиваем по рюмке водки в качестве примирения. Однако он выбрал сторону хулиганов. Пиар? Мне не нужен пиар здесь в России, я много лет сюда приезжаю, меня все знают, и мое эго не раздуто.

Игорь Трунов: - В банке были опера, руководитель МУРа и люди из руководства ФСБ. Однако не они принимают решения. В Следственном управлении велась видеозапись на допросе. В банке была странная ситуация — вроде бы все работали, посетители стоят в очереди, и в один момент все меняется — все они оказываются сотрудниками органов, бегут к нам, задерживают, не трогают только Айвазянца и Киркорова, и те начинают немедленно давать интервью оказавшимся здесь же телевизионщикам. Они принялись пересчитывать купюры из мешка, но мы не брали этих денег. Светить руки не было смысла, хотя я боялся, что могли намазать дверные ручки этой смесью, - и они принялись переписывать номера купюр. В рамках чего? Они молчат. Два амбала держат меня под руки, и получается, что я добровольно все это делаю. Вы ограничили свободу, держите под руки, изъяли все содержимое карманов, адвокаты стоят на улице и их не пускают. Нам говорят: «Бегом!» и ведут к машине. Почему бегом? Привезли, и предлагают «добровольно» дать нам объяснения. Я дал показания, Маруани потребовал привести атташе Франции и отказался от показаний. Телефоны нам, кстати, так и не вернули.

Дидье Маруани: - Я благодарен Трунову — мало кто из адвокатов готов сесть в тюрьму за своего клиента. Еды там у нас не было, 8 часов нам не давали ни еды, ни воды. Но это было не в тюрьме, это было Следственное управление. Посол России во Франции связался с моими менеджерами, со СМИ. Это получило резонанс во Франции. А я не мог даже связаться с родными.

Киркоров и его адвокат сначала в интервью заявляли, что вообще не знают о существовании Space. Когда я с ним переговорил, я спросил, правда ли он не знает нашу музыку? Он сказал, что это не так, просто журналисты все напутали. Я напомнил ему, что приглашал Аллу Пугачеву принять участие в моем концерте на Красной площади! Но мне кажется, мы слишком много говорим о Киркорове, он этого не достоин. Что касается российского отделения Sony, то мне кажется, что речь идет об обыкновенном непрофессионализме сотрудников. Возможно, что Киркоров имеет достаточно влияния в России, чтобы заставить их издавать плагиат. Я провел несколько телефонных разговоров с Киркоровым, 3-4, и я уверен, что это именно голос Филиппа, никаких пранкеров не было, у меня отличный музыкальный слух. Я думаю, что они будут и дальше запутывать дело, впутывать разные обстоятельства, не имеющие значения. Но в банк-то вчера прибыл Киркоров, а не пранкер. Хотя на нем было много макияжа, так что можно сомневаться и в этом (смеется). Во всех странах, где уважается авторское право, судья будет рассматривать дело на основе музыкальных экспертиз в соответствии с законом. А раз вчера эти люди совершили криминальное дело, то мы будем подавать в суд еще и по уголовному делу.

Игорь Трунов: - 60 электронных писем и несколько звонков — это нетипичное для пранкеров поведение. Они действуют разово. А тут проходили длительные согласования юридических договоров. Когда Киркоров вчера появился в банке, первым делом у него были претензии ко мне, зачем я разгласил обстоятельства сделки. Я объяснил, что это был анонс пресс-конференции. Он был абсолютно в курсе всех нюансов сделки. Предположить, что пранкеры могли согласовывать нюансы сложнейшего договора, невероятна. Думаю, что пранкеры — это плод фантазии уважаемого Айвазянца. У меня изъяли подлинники договоров, переводов, апостиль и т. д. Причем изъяли с формулировкой «60 страниц» без описи, назад могут вернуть просто чистые листы бумаги. Подать в суд прямо сейчас мы не можем, нужно или забрать подлинники документов, или во Франции заново делать эти документы.

Дидье Маруани. - Господин Киркоров повел себя как мафиози, и теперь никакое мировое соглашение с ним невозможно. Мы будем решать все вопросы только в суде.

Игорь Трунов. - Мы калькуляцию считали так. Посмотрели, сколько заработал Киркоров за годы с момента исполнения спорной песни. Получилось около 6 млрд рублей. Это не включает в себя доходы от интернет-продаж, расчеты по ним будут позже. И выделили долю спорной песни. Разумеется, это в итоге будет гораздо больше ранее озвученной цифры 75 млн руб, гораздо больше. Отдельные иски будут поданы в США, где уже все расчеты произведены и где есть имущество Киркорова в Майами.