«Свадьба Фигаро» от Курентзиса

Если «Cosi» была аутентичной во всём: музыкальной интерпретации, режиссёрском и сценографическом решении — действие оперы происходило во времена Моцарта, то «Свадьба Фигаро» оказалась совсем другой — в ней было явное расхождение режиссёрского и музыкального решения в первой половине постановки.

Дело в том, что пермский спектакль — это копродукция театра и Festspielhaus Baden-Baden. В Баден-Бадене «Свадьба Фигаро» является второй частью трилогии Моцарта и либреттиста Де Понте: «Cosi fan tutte», «Свадьба Фигаро» и «Дон Жуан», которую целиком сделала одна команда. В Перми «Свадьбу» поставила Баден-баденская команда, кроме дирижера, естественно, постановкой дирижировал Теодор Курентзис. По замыслу режиссёра Филиппа Химмельманна и сценографа Йоханнеса Лайакера действие всех трёх опер Моцарта происходит в Райском саду, в том числе и в «Свадьбе Фигаро», где есть и символическое дерево — яблоня, как древо познания. Режиссёр во всех трёх операх изучает любовь, как развитие по аналогии с временами года. В «Cosi fan tutte» — это начало любви — весна. В «Свадьбе Фигаро»— лето, расцвет любви в самых разных аспектах.

Это режиссёрском решение только частично интересует дирижёра Курентзиса. Он в прочтении партитуры идёт своим путём и больше тяготеет к пьесе Бомарше и Французской революции, через которую обращается к чувству влюбленности. В интервью в буклете дирижёр говорит: «То, что происходит в «Фигаро», конечно, вдохновляет на сопротивление. Но это только одно из общей картины влюблённости. Революция в твоей жизни начинает играть большую роль только в том случае, если ты влюблён. В противном случае, она бессмысленна. Революция — это акт любви».

Наверное, поэтому увертюра к опере звучит несколько брутально, а вся первая половина спектакля значительно громче и порой без каких-либо композиторских нюансов, что не свойственно музыке «Фигаро». Сразу возникает дисгармония между тем, что предлагает режиссёр, исходя из своего видения, и трактовкой дирижёра, которая не стремится раскрывать все придумки режиссёра, а они, оказавшись без музыкальной поддержки, теряются. На сцене начинается суета, появляются длинноты, и становится многое непонятно и скучно.

Во второй половине постановки дирижёр увлекается сценами переодеваниями, т. е. темой маскарада и красотами музыки. Наконец-то появляется Моцарт во всей своей красоте и богатстве. Воспитанный Курентзисом оркестр MusicaAeterna в аутентичной манере играет прекрасно. Лучшими из солистов были Анна Касьян — Сюзанна и Андрей Бондаренко — граф Альмавива, яркие и выразительные певцы и актёры, недаром их выдвинули на соискание премии «Золотая маска». Итальянцу Уго Гуальярдо не хватило именно выразительности в титульной партии, так же как и Наталье Кирилловой, исполнительнице партии графини Розины. Но в целом вся вторая половина спектакля была выстроена дирижёром в стиле режиссёрского решения Филиппа Химмельманна. Они вместе привели «Свадьбу Фигаро» к яркому, красивому и эмоциональному финалу.

Известно, что сейчас Теодор Курентзис работает над заключительной частью трилогии Моцарт — Де Понте— оперой «Дон Жуан». Интересно, какой она окажется. Скорей всего москвичи узнают об этом на «Золотой маске 2015». Без сомнения, новый спектакль Пермского театра будет приглашён на фестиваль.

«Борис Годунов» на все времена

Екатеринбургский театр оперы и балета представил на фестиваль «Золотая маска» оперу Мусоргского «Борис Годунов» в постановке своего бывшего главного режиссёра Александра Тителя, ныне руководителя оперной труппы Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко (с 1991г.). Эту оперу режиссёр ставил в 1983 в Екатеринбурге во второй редакции. Теперь, как считает Александр Борисович, пришло время обратиться к первой авторской редакции 1869 г., т.е. без польских сцен и антрактов.

Это современное прочтение оперы. Вы не найдете в ней ни бород, ни боярских и царских нарядов. Все одеты в современную одежду — костюмы с галстуками. Нет и царских палат и видов Кремля — перед зрителем некое сооружение — цилиндрический многогранник, соединяющий в себе современный промышленный формат и черты крепостной церковной стены далёкого прошлого, придуманный сценографом Владимиром Арефьевым. Но это не неподвижный монолит, он движется, поворачиваясь всеми своими гранями, и вместе с художником по свету (прекрасная работа Евгения Виноградова) помогает созданию тревожной, а затем и трагедийной атмосферы происходящего, чувства полной безысходности, особенно в массовой сцене у храма Василия Блаженного.

В первых двух картинах раздражало несоответствие текста Пушкина и современных костюмов персонажей. Но довольно скоро это ощущение прошло, и захватила глубинная сущность слова Пушкина и музыки Мусоргского. Режиссёр сумел без эпатажа и пошлого осовременивания вскрыть животрепещущие вопросы, свойственные всей российской истории: взаимоотношения друг с другом, отцов и детей, народа и власти, особенно острые при смене династий. Это оказалось близко музыке Мусоргского и прежде всего первой авторской редакции.

Александр Титель заразил своей энергетикой и верой в правильность современного прочтения «Бориса Годунова» дирижёра, хор и солистов. Чувствовалось, что спектакль создавался дружной командой единомышленников. Немецкий дирижёр Михаэль Гюттлер настолько погрузился и влюбился в музыку Мусоргского, что оркестр под его управлением сумел передать русскую душу композитора и донести до слушателя истинно русские корни его музыки. Оркестр звучал без слащавости, жёстко с подлинным трагизмом и сочувствием к обездоленному народу и царю-грешнику.

Поразил хор (мастерская работа хормейстер Эльвиры Гайфуллиной) своим высочайшим профессионализмом. Он появлялся в двух ипостасях: бояре и простой народ. В обоих случаях артисты хора были интонационно точны и правдивы. Конечно, самыми интересными оказались народные сцены. Сколько разных настроений сумел воплотить хор: от полного безразличия в Прологе до пронзительно страдающих и просящих интонаций в сцене у храма Василия Блаженного.

Хороши были исполнители многих партий, в том числе Александр Морозов — Пимен, Николай Любимов — князь Василий Шуйский, Олег Савка — Юродивый. Естественно центром спектакля стал царь Борис в превосходном исполнении Алексея Тихомирова. Мне пришлось его видеть в спектаклях Центра оперного пения Г.Вишневской и в театре «Геликон-опера», где идет редакция Д. Шостаковича. В каждом из них он был интересен, но, наверное, самым значительным оказался его Борис Годунов в екатеринбургской постановке. Здесь артист показал правителя на все времена, со всеми своими достоинствами и недостатками, причем сделал это очень искренне и достоверно. Запоминается финал. После прощания с сыном Борис не умирает, он уходит. Каким будет следующий правитель?

Екатеринбургский театр показал не просто современную постановку классического «Бориса Годунова» Пушкина и Мусоргского, а очень актуальный спектакль, призывающий к размышлениям о реалиях сегодняшней жизни не только России, а и всего мира.

Елизавета ДЮКИНА, «Новости музыки NEWSmuz.com»