В молодую постановочную команду вошли представители мировой театральной элиты. Так, режиссёр Жан-Роман Весперини рассказал, что он вдохновлялся фильмом База Лурмана «Мулен Руж», его эстетикой, своеобразным «сплавом» стиля ХIХ века и современной актёрской игры. Этот приём режиссёр заимствовал и применил его в «Богеме». Так, режиссёр Весперини откровенно признаётся, что не стремился создать что-то новое. У него костюмы в духе конца ХIХ века немного доработаны в современной манере. С декорациями - то же самое: это стилизация, но узнаваемая, говорит режиссёр и добавляет, что это вселенная мечты, преображённая вдохновением.

Позвольте, но вот тут уже нельзя не вмешаться. Если не ставить задачу создать что-то новое, работая на сцене Большого театра, тогда зачем браться? Какова цель такого художественного высказывания? Действительно, для зрителя в этой постановке оперы «Богема» не заложено ничего нового. Всё то же самое было в недавней сценической версии этой оперы и на той же самой сцене. Впечатления от двух постановок сливаются, не дополняя друг друга, а нагромождая, увеличивая вал серой, унылой массы.

Коллен — Дэвид Ли. Шонар — Николай Казанский. Рудольф — Раме Лахай. Марсель — Андрей Жилиховский.

Сценография представленной постановки (автор Бруно де Лавенер) также следовала основному направлению мысли режиссёра: ничего нового. Те вертикальные конструкции уже были и в спектаклях Большого театра, и в зарубежных постановках. Достаточно известный, вернее, избитый сценографический приём.

И вот на сцене шаткие лестницы, круто-вертикальные, стремящиеся вверх, закопчённые, как и положено для чердачного помещения. Секции, в которых герои проживают свои сценические жизни, с двух сторон ограничены чёрными панелями. Таким образом, сценическое пространство значительно сокращено. В этих богемных хоромах и обитают герои, молодые люди. В компании - поэт Рудольф – Раме Лахай; художник Марсель – Андрей Жилиховский; музыкант Шонар – Николай Кзанский; философ Коллин – Дэвид Ли. Появляется и героиня, смертельно больная бедная девушка Мими – Динара Алиева. Более благополучная жизнь представлена партией Мюзетты в исполнении Ольги Селиверстовой.

Бенуа — Валерий Гильманов. Марсель — Андрей Жилиховский.

Красочно, весело представлен предрождественский Париж. Народ поглощён предчувствием приближающихся торжеств. Праздник объединил всех. И наша молодая компания слилась с веселящейся толпой. Праздники закончились и все вернулись к своим будничным заботам, которые никуда не ушли. Мими лучше не становится. Её возлюбленный, поэт Рудольф, рассуждая практически, как истинный француз, понимает, что не сможет помочь Мими. Он уговаривает свою любимую девушку обратиться к мысли о другом, более благополучном человеке, который возьмёт заботы о ней на себя. Практически Рудольф отказывается от своей возлюбленной, уж будем откровенны.

Неминуемый конец Мими объединил всех, кто был рядом с нею, дал каждому возможность проявить себя, хотя бы скромным движением в направлении помощи, сочувствия бедной девушке.

Сцена из спектакля

Опера остаётся территорией пения. Звучит музыка, и артист должен воспроизвести то, что задумал композитор, Написал же Дж. Пуччини музыку прекрасную, которая и после спектакля продолжает звучать в душе человека и остаётся с ним надолго, а может, и навсегда. Эта задача выполнена оркестром Большого театра под управлением приглашённого дирижёра Эвана Роджистера.

В спектакле так много приглашённых участников, что невольно возникает вопрос: а зачем? Разве своих дирижёров, певцов, художников, режиссёров нет? Вот и партия Рудольфа в исполнении приглашённого тенора Раме Лахайя ставит всё тот же вопрос: зачем, какое исполнительское откровение можно было ожидать от певца в этой партии? Да никакое! Можно привести целый список солистов Большого театра, которые уже прекрасно проявили себя в этой партии. Вопрос требует ответа, затраты – обоснования.

Сложившаяся ситуация позволила исполнителям партий Марселя (Андрей Жилиховский), Шонара (Николай Казанский), Домохозяина Бенуа (Валерий Гильманов), Парпиньоля (Марат Гали) продемонстрировать ярко своё артистическое и вокальное мастерство, умение взаимодействовать с партнёрами в ансамбле. Это сотворчество выглядело более органично, чем с приглашёнными участниками постановки.

Мюзетта — Ольга Селиверстова

Очень ярко была исполнена партия Мюзетты – Ольга Селиверстова. Вокальное искусство певицы достигло той стадии развития, которое позволяет ей петь любой репертуар по её выбору. Такой уровень, разумеется, предполагает незаурядные возможности певицы как драматической актрисы, что и было продемонстрировано ею в этой партии.

Рудольф — Раме Лахай. Мими — Динара Алиева

Центральная партия Мими была представлена в спектакле сопрано Динарой Алиевой. Во всех положениях оперы Мими – Динара Алиева доставила зрителям огромное удовольствие своим исполнением. Голос певицы просто завораживал своим звучанием, необыкновенной красотой тембра, безукоризненной вокальной техникой, наполненностью, объёмом. Что и говорить, певица затмила всех, отодвинув на второй план, а некоторых и вообще рядом с ней не было слышно.

Весь облик певицы никак не вязался с образом бедной, больной девушки. Перед нами была царица, звезда! Вот и желаем мы увидеть блистательную Динару Алиеву в новой партии, соответствующей её богатому вокальному дарованию и царственному облику.

Людмила КРАСНОВА
Фото: Дамир ЮСУПОВ / Большой театр