Обучение в театральной школе, участие в проекте «Ледниковый период», сольные концерты в Москве и Подмосковье привлекают внимание почитателей его таланта. Алексей вплотную занят подготовкой нового альбома и написанием авторских песен. Обо всем этом мы побеседовали накануне Нового года.

- Многие журналисты в конце года любят задавать вопрос об итогах уходящего года. Пусть я не буду исключением, и тоже спрошу: каким был 2014 год для артиста Алексея Гомана?

- Очень интересным был год. Принес много перемен в разных направлениях: было и грустно, было и весело. Но в целом, все было очень интересно. Такой любимый интересный год.

- 30 ноября прошел очередной сольный концерт в Москве. Доставил ли он удовольствие?

- Конечно! Конечно, доставил!

- Зрители увидели в нем нового Гомана. Наряду с уже знакомыми песнями звучали по-новому старые хиты. Планируешь ли продолжить этот опыт и продолжить сотрудничество с музыкантами?

- Да, я планирую сделать большой концерт только под живую музыку, чтобы не было минусовых аранжировок, а было все импровизационно, чтобы полностью весь концерт был живьем. План таков.

- А гастроли с этим концертом будут?

- Мы хотим не только в Москве петь, хотим показать его и остальным жителям нашей страны, в остальных городах. Поедем и покажем. Сначала нужно сделать эту большую программу. Пока она только в зачатке.

- Обучение в Школе Драмы Германа Сидакова дало новые знания, новый опыт, новые знакомства. Пригодились ли они в жизни и работе? Будешь ли заниматься актерским мастерством и дальше? Есть ли у тебя большие актерские амбиции?

- У меня есть большие актерские амбиции. Я хочу стать актером, хочу продолжить работать в театре, сниматься в кино. Я хочу быть артистом не только на эстраде. Опыт, полученный в Школе, конечно, пригодился. Школа для этого и дана, чтобы можно было почувствовать свои новые грани, чтобы ты растормошился эмоционально, почувствовал, довел себя до самого дна, до неприятных эмоций, и до самого верха. Чтобы ты понимал, что у тебя внутри, какие есть индивидуальные рычаги, твои личные, в чем прелесть тебя, как человека. У каждого артиста есть своя прелесть, своя изюминка. Понимание этого дает тебе раскрепощенность, свободу, уверенность. Ты принимаешь себя таким, какой ты есть. И Герман Сидаков как раз такой человек, который из человека достает эту индивидуальность. Человек смотрит на себя со стороны и много понимает про себя. Это не только обучение, это какой-то тренинг человеческий.

- Удалось достать индивидуальность из себя? Да?

- Конечно! Это заслуга Германа. Поэтому он единственный такой педагог на всю нашу страну.

- Удалось какие-то новые знакомства завязать, какую-то пользу от этого получить?

- У меня появилось много друзей, творческих ребят, которые связаны с театром, актеров. И мне очень, очень нравится этот слой общества. Он мне даже ближе, чем среда эстрадных артистов. Я всегда в общении тяготел к людям, связанным с театром, нежели к людям, которые выступают на сцене и являются музыкантами.

- Но ведь в этой школе учится много музыкантов?

- Ну, это не основные их профессии, они занимаются не только музыкой, это дополнительная какая-то их черта, потому что многие актеры многогранны.

- Когда-то Герман Сидаков был педагогом на Фабрике звезд.

- Ну да, было такое.

- Леша, а насколько реальна информация о твоем обучении в Школе Танцев Евгения Папунаишвили? Это новый виток творческой жизни?

- Нет, это никакой не виток. Просто после «Ледникового периода» я привык в течение пяти месяцев давать себе физическую нагрузку, - активная жизнь была, и тело уже привыкло к активности. Поэтому это было мое желание - пойти к Жене потанцевать, физически себя поддержать и просто хочется научиться не сутулиться, держать себя в форме, двигаться красиво. Заодно и с партнершей потанцевать. В общем, я давно уже хотел пойти, еще после «Танцев со звездами», но только сейчас пошел. Каждую неделю бываю на занятиях 2-3 раза.

- В этом году в твоем репертуаре появились новые песни, но в основном они твоего авторства. А ты не думаешь расширить репертуар вообще? Нет ли планов поработать и с другими авторами? Или добавить мировые хиты?

- Мне часто присылают послушать песни, но пока не было ничего такого, что бы мне понравилось. Мало нового чего-то. Просто хочется чего-то очень приятного, поэтому у нас все сейчас поют старые песни, и нет ничего нового.

- А мировые хиты?

- Да нет, ну какие хиты?! Я не знаю, что сказать про репертуар. У меня сейчас в планах записать альбом, да и все. Сейчас думаю только об этом. Какие-то песни прослушиваются, но пока ничего стоящего не было.

- Вот как раз про альбом следующий вопрос. Могут ли зрители и слушатели рассчитывать на издание твоих авторских песен, которые появляются все чаще? Или ты считаешь, что это хобби и достойно только ящика стола?

- Да песен уже на два альбома! Я пока не знаю, в чем причина, что они не вышли. Может быть, в моей дотошности, слишком привязываюсь к аранжировкам и музыке, многим не доволен, поэтому затягивается. Может надо это «отпустить». Вот расслаблюсь и выпущу, сто процентов, в 2015 году этот диск, потому что дальше тянуть уже неприлично. Слишком много обещал, чтобы не сделать этого.

- А вот тот волшебный стол, про который ты часто говорил, если в него заглянуть, что есть там в закромах?

- Да там много всего. Дело же не в материале, дело в обрамлении, грубо говоря. Нужны хорошие аранжировщики. Просто спеть под гитару песни мне кажется не очень интересным.

- А есть в твоем кругу люди, которые готовы помочь?

Конечно! Мне помогают Саша Панайотов, Леша Чумаков, все, с кем на «Народном Артисте» мы связаны были. Все помогают.

- Поговорим еще об одном важном этапе твоей биографии - участию в проекте «Ледниковый период». Не пожалел ли, что подписался на это?

- Ни в коем случае не жалею. Я много почерпнул оттуда, познакомился со спортсменами, которые тоже многому меня научили. Хотя бы тому, что не надо ни в коем случае сдаваться. И если уж ты упал (и в прямом и в переносном смысле), то все что нужно сделать - это просто забыть об этом, и не нести это падение с собой в дальнейшую жизнь. Упал, встал, забыл - вот главное правило в этот момент.

- Какое из выступлений принесло наибольшее удовлетворение? Про что можно сказать: «Ура, я сделал это!»

- Есть такие номера! Я прямо горжусь ими. «Забери меня» красивый номер был, потом на английскую песню Saysomething, где мы валялись на льду, и быстрый танец в теме «Мюзиклы»: Jersey Boys - Beggin. Хотя для меня это был самый болезненный момент по результатам...

- Появились ли у тебя новые друзья в спорте?

- Друзья? Мы общаемся, конечно же. Это дружба с тренерами, и с Ильей Авербухом, и с Александром Жулиным. Когда вы пять месяцев занимаетесь каким-то одним делом, особенно когда это дело связано с переживаниями какими-то эмоциональными, со стрессами и страхами, и, наоборот, с какими-то радостными событиями, когда что-то получается, и ты радуешь и себя, и партнершу, и тренеров, и все люди счастливы, что у тебя это получилось, что для тебя это скачок. Невозможно не сблизиться с людьми, когда такие эмоциональные вещи происходят. Поэтому у меня лично очень теплое отношение к Илье Авербуху, нашим постановщикам, звукорежиссерам, съемочной группе, всем, кто делал большое красивое шоу «Ледниковый период», которое не зря столько сезонов выходит на телевидении, поэтому оно такое популярное. Красивое и сложное дело для меня. Сейчас, когда уже ушла усталость от тренировок, ушло напряжение от того, что ты участвуешь в этом конкурсе и нужно себя в руках держать и не расслабляться, воспринимаешь «Ледниковый период» как сказку, прекрасный номер, такой этап жизни.

- Ну а соперники? Они как воспринимали тебя? Как вы общались? «Привет-привет»?

- Да нет. Конечно, мы общались нормально. Завтракали и обедали вместе. Все время вместе, когда ты по шесть часов занимаешься в одном и том же месте с одними и теми же участниками. Было время, когда я ездил в Сочи к Яне. С нами ездила Саша Урсуляк и Ваня Скобрев. Мы все летали туда с нашими партнерами тренироваться. Много всего было интересного, посиделки какие-то после работы.

Еще я хотел бы еще сказать о ребятах-спортсменах: Леша Тихонов, Рома Костомаров, Максим Ставиский и Максим Маринин, в общем, все мужчины-фигуристы помогали, поддерживали меня. Что касается Ставиского, Тихонова и Чернышева, они уж меня видели в таких психических состояниях, когда у меня что-то не выходило, когда я просто бесился от всего этого и не знал, как с собой совладать, когда было ощущение краха, провала полного. Они всегда подходили, видели мое состояние и находили какие-то слова, чтобы поддержать, сказать что-то спортивное, мол, «не волнуйся ты, у нас тоже такое было в жизни». То есть они умели так сказать и рассказать, что я понимал: не так страшен черт, как представляет его себе участник «Ледникового периода», который на коньках мало, когда катался.

- Расскажи о взаимоотношениях с партнершей Яной Хохловой. Продолжаете ли вы общаться после окончания проекта? Как она принимала твое неумение кататься на коньках?

- Яна занимается тренерской деятельностью. Она тренирует детей, она очень хороший тренер. Вначале, когда мы с ней встретились в первый раз, я сразу почувствовал полное расположение Яны. Она была готова ко всему: что я могу, что не могу. Она искренне радовалась тому, что какие-то элементы у меня очень быстро получались. Когда у нас получались первые поддержки, тоже было очень приятно, и Яна радовалась. Яна такая девушка… Она очень терпеливая, она очень хорошо объясняет. Никогда не было какого-то давления с ее стороны, или каких-то нервов или выплесков эмоций. Яна очень спокойный человек, хотя у нее слишком много огня внутри. Она неспокойна на льду. На льду она огненная девочка, шикарная совершенно. А в работе она трезвый, очень добрый наставник. И как с партнершей с ней очень приятно. Она, конечно, чувствительная. В ней очень много разных энергетик. Она вообще сама очень разная. И огромное удовольствие я получал, и буду получать, когда мы с ней еще покатаемся: от того как с ней едешь, держишь ее за руку, чувствуешь вес ее тела, ее теплоту. У нее совершенно необыкновенные глаза. Это просто можно разглядывать бесконечно. У меня к ней очень теплые чувства, насколько могут быть у мужчины к женщине. Я не говорю о любви сейчас или каком-то вожделении, просто по-человечески.

Насколько могут быть такие чувства, они у меня к Яне есть. Очень хорошая девочка, уважаю ее бесконечно. Она очень любит мои песни под гитару, потому что некоторые я ей пел по телефону. Чтобы она понимала, с кем имеет дело, что за человек с ней рядом, с кем она катается.

- Поступали ли предложения о гастролях с фигуристами?

- Пока не говорили об этом.

- А хотел бы?

- Не знаю. Вряд ли. Хотелось бы больше петь и своим делом заниматься.

- Подготовку к Гала-концерту вы уже начали?

- Да, на днях начинаем готовиться.

- После участия в проекте «Ледниковый период» появились новые поклонники, в соцсетях они обсуждают выступления, события в твоей жизни, задают вопросы. Хочу задать несколько вопросов из одной из групп Вконтакте. Планируешь ли ты снять клип на какую-либо песню?

- Конечно, планирую. Очень надеюсь, до Нового года сделаю.

- Какой твой любимый спектакль среди тех, что идут сейчас в Москве?

- Очень мало на спектакли ходил в последнее время. Очень сложно представить. Я люблю Виктюка, мне очень хочется посмотреть его «В начале и в конце времен». На «Трамвай Желание» скоро иду. Я мало вижу спектаклей, чтобы сказать, что это самое лучшее.

- Какую роль ты хотел бы сыграть?

- У меня нет совсем амбиций, чтобы кого-то сыграть. Не знаю, правильно это или нет. Я просто хочу играть, потому, что не бывает неинтересных персонажей.

- Какую музыку любишь слушать, когда едешь в машине?

- Зависит от настроения. Но машина - это единственное место, где я слушаю музыку. И слушаю я все новое, то, что покупаю в iTunes, любой альбом новый, что мне интересно. Я могу услышать песню где-то, записать на Shazam, определить ее по Shazam'у, скачать полностью альбом исполнителей и слушать его. У меня каких-то любимых певцов нет. Я слушаю все новое, слежу за всеми, по многим направлениям. Но если начну перечислять, это будет огромный список.

- После окончания «Ледникового периода» будешь ли продолжать заниматься фигурным катанием или повесишь коньки на гвоздь?

- Я точно не продолжу заниматься фигурным катанием, потому что я не очень понимаю, зачем мне это надо. Но коньки повешу на гвоздь, только ближний, чтобы они всегда на виду были, не только зимой, чтобы всегда можно было их снять и покататься.

- Как ты сочиняешь песни? Вдохновение и строчки могут прийти внезапно или они сочиняются на основе тех или иных событий?

- И так, и так. Иногда этот процесс душевынимательный, иногда этот процесс-воспоминание о состоянии каком-то, когда тебя что-то тревожило. Тебе нужна тема для этой песни и ты пытаешься вспомнить свои ощущения, вспоминаешь, вынимаешь откуда-то, но это тебя уже не так ранит, а иногда это идиотически получается: пишешь текст и все. Иногда ты сидишь над строчкой по нескольку дней, все время пишешь какие-то строки, а они тебе совсем не нравятся.

Иногда написание текста может надолго растянуться. Это такая совместная помощь от вдохновения. Потому что вдохновение тоже имеет свои пределы. Оно может перестать работать, потому что у тебя кружится голова. Тогда уже головой начинаешь доделывать. Появляется какая-нибудь интересная строчка, которая все твои мысли наконец-то поражает. Находятся слова, которые объясняют все. Когда хотелось три предложения, а они помещаются в одну строчку и получается очень круто. И тогда вдохновение снова появляется и на этом можно снова написать.

Это такой очень мучительный процесс, а когда получается, - приятный. Потому что есть какая-то мысль, которую ты хочешь выразить, есть куча моментов, которые ограничивают твои возможности. То рифма не та, то слог не тот, то слово нельзя так склонять, то слово неподходящее. И опять все переделываешь. Как говорят про Высоцкого, что он ночами сидел, курил пачку сигарет и писал. Хотя бы одну строчку. Но это Высоцкий. Рифмы и стихи у него гениальные.

- А когда ты пишешь песню, ты уже знаешь, будет это песней или останутся просто стихи?

- Если я пишу песню, я пишу песню. Не смешиваю. Если говорить о стихах, то у меня там многое неправильно написано, у меня в них часто страдают темп и ритмика. Я не отношу себя к поэтам, просто это мои переживания, а не желание написать.

- Есть ли желание записать с кем-нибудь дуэт?

- Не думал об этом.

- Желание есть, но не с кем?

- Да не то чтобы не с кем. У меня есть интересные предложения. Если говорить просто про желание, а не потому что «это нужно», то есть такая певица как Катя Нова. Мы с ней давно дружим и хотим записать дуэт, просто так, без каких-либо целей попиариться. Запишем что-нибудь. Но это не то, что я прямо мечтаю об этом, с кем-то спеть дуэтом. Такое желание в общем отсутствует. Я к этому спокойно отношусь, и мне так нравится петь одному, быть со зрителем, что не знаю…

- Сотрудничество с Александрой Пахмутовой будет продолжено? Она сказала, что у нее есть для тебя песня.

- Продолжения никакого не было.

- А что бы ты пожелал всем поклонникам, зрителям, да и себе тоже накануне Нового года?

- Ничего не бойтесь! Не надо ничего бояться, я это понял на «Ледниковом периоде». Просто, когда боишься, ты ничего не делаешь. Сейчас не очень ласковые времена: доллар какой-то странный, война рядом совсем под боком. Есть за что переживать. Но вы не переживайте. Когда боишься, стоишь на месте и ничего не делаешь. А если попробовать не думать о страхе, а идти вперёд, то есть большой шанс, что что-то изменится. А лучше стремиться к тому, чтобы что-то изменить, нежели оставаться в какой-то непонятной стабильности. Этого и желаю! Не бояться в Новом Году ничего!

Елена ВАСИЛЬЕВА, для «Новости шоу-бизнеса NEWSmuz.com»