Виолончелист Давид Герингас показал мастер-класс по немецкой романтике

XIII Международный виолончельный фестиваль Vivacello продолжился концертом великого виолончелиста Давида Герингаса и пианиста Филиппа Копачевского, и это было заглядыванием в душу виолончели.

Вряд ли надо представлять литовского музыканта Давида Герингаса в его 75 лет. Он был учеником Мстислава Ростроповича в МГК, а в 1970 году стал победителем IV Конкурса им. Чайковского. С 1975 года он живет в Германии, и с тех пор записал немало выдающихся дисков, всего их около 120. Губайдуллина и Рорема посвящали ему концерты, критики Grand Prix du Disque и Diapason d'or, и дважды Echo Klassik вручали ему награды за лучшие записи. Кроме того, Давид преподает как профессор в разных академиях, и дирижирует собственным камерным оркестром.

Давид Герингас
Давид Герингас

Каждый приезд Герингаса в Россию — праздник. Что бы ни говорили, но Герингас — оплот русской музыкальной школы, и его виолончель поет столь пронзительно, что не вспомнить про Ростроповича просто невозможно. За несколько дней до концерта стало известно, что по медицинским причинам в концерте не сможет принять участие пианистка Виктория Постникова, и ее заменил молодой талантливый пианист Филипп Копачевский. Программа тоже чуть изменилась, но не кардинально. Все те же Штраус, Мендельсон и Малер, добавился лишь Шуберт.

Если в сонате Шуберта «Арпеджионе» маэстро будто бы разминался, то уже в «Четырех песнях» Малера в переложении Герингаса довелось услышать всю мощь и дыхание его виолончели. С этими песнями была же любопытная предыстория. Одним из лучших исполнителей австро-немецких Lieder Малера был баритон Дитрих Фишер-Дискау. Он вдохновил Герингаса на создание переложений песен для виолончели и фортепиано. За альбом с этими песнями при участии пианиста Иэна Фонтейна Герингас получил в 2013 году премию Echo Klassik. А в Россию он привез четыре песни, - две на народные тексты «Волшебный рог мальчика» и две на тексты подражания древним поэтам «Песни странствующего подмастерья» и на стихи Фридриха Рюккерта (1788—1866) «Семь песен последних лет».

Давид Герингас относится к голосоведению Малера как к величайшей ценности. Он тщательно воспроизводит на виолончели даже мельчайшие нюансы вокальной партии, и настолько дотошно, что его виолончель начинает напоминать человеческий голос. Как ему удается воспроизвести все эти вокальные приемы — открытые и закрытые гласные, вибрато, перетекания из регистра в регистр, - Бог весть. Но это настолько совершенно и восхитительно, что нет слов. Особенно ему удаются адажио, - тут он непревзойденный мастер, что в той же «Арпеджионе», что в заключительной Сонате №2 Мендельсона. А в тех же Песнях его инструмент звучит певуче до невероятной степени, что в барочных, что в романтичных оттенках. Кажется, что Герингас сам неслышно губами пропевает Малера. Совершенно превосходно прозвучала Des Antonius von Padua Fischpredigt («Проповедь Антония Падуанского рыбам»), - мельтешение рыб в воде ощущалось буквально физически, и при этом никакой неуместной иронии или фарса.

Давид Герингас
Давид Герингас

Прозвучал также знаменитый Романс для виолончели и фортепиано Рихарда Штрауса, где виолончель Герингаса звучала столь певуче и одухотворенно, что снова послышался человеческий голос. А это - высший пилотаж. Во второй Сонате позднего Мендельсона, помимо отмеченного адажио, прекрасно сложилась мистическая динамика развития — от светлого ре-мажора к суровым баховым хоралам, и разрешение в Molto Allegro с почти речитативами от виолончели. Можно вспомнить, что вторую сонату Мендельсон посвятил князю Виельгорскому, которому принадлежала виолончель, впоследствии ставшая инструментом Ростроповича, учителя Герингаса. Связь времен.

Филипп Копачевский и Давид Герингас
Филипп Копачевский и Давид Герингас

И тут непременно стоит сказать про пианиста Филиппа Копачевского. До сего времени он виртуозно аккомпанировал Герингасу, тонко подмечая все перепады в его эмоциональности, и ни разу не переходя на первый план, как и должно. А во второй Сонате Мендельсона рояль и виолончель играют на равных, то дополняя, то следуя друг за другом. И Копачевский снова показал себя как отменный интерпретатор немецкой романтики. Он был умерен и страстен одновременно, элегантно подхватывая пассажи коллеги, и тончайше пианистически преподнося извилистый ход мысли Мендельсона. Это было очень хорошо.

На бис Герингас рассказал на превосходном русском несколько забавных историй про Ростроповича и Гергиева. И сыграл еще почти 20 минут бисов из романсов Штрауса, и заодно вариации на тему рыцарского характера Дон Кихота. И это тоже было прекрасно, овации долго не стихали.

Вадим ПОНОМАРЕВ

Быстрый поиск: