Перед своим Пасхальным концертом в Воронеже Мария Лиепа пообщалась с журналистами по телефону. Певица рассказала о новой программе «Я тебя люблю», которую посвятила своему отцу выдающемуся танцору Марису Лиепе, об участии в проекте «Жестокие игры» и о дружественных отношениях с духовенством.

Как стало известно «Новости шоу-бизнеса NEWSmusic.ru» от организаторов концерта Лиепы (агентство «Карнавал-City»), Мария Марисовна высказала пожелание по приезду остановиться не в гостинице, как это обычно делают гастролирующие артисты, а в женском монастыре. Свое желание Мария Лиепа объяснила давней связью с воронежской епархией.

- В прошлом году мы съездили в женский Акатов монастырь, там мы познакомились с матушкой Варварой и я попросила у нее благословения, если она разрешит когда-нибудь еще приехать в их монастырь, - рассказывает Мария Лиепа. - И все время с тех пор я рвалась туда, но каждый раз что-то откладывалось, все время не получалось, а тут мне сказали, что у меня концерт в Воронеже. Когда год назад я выступала в Воронеже, такой зал был! Такая публика! Она и приятная, но и тяжелая, потому что очень много было людей из монастыря и было тяжело, но с другой стороны легко, потому, что это другой зритель. Тогда у меня было ощущение, что я стояла не на сцене, а в храме. И это очень большая ответственность. Спасибо Господи за то, что еще раз приглашают меня. Конечно, это очень большая честь для меня. Наша семья верующая, в храм ходим. По-другому мы не можем, мы живем в православии. …И мне очень приятно, что мой первый сольный концерт пройдет именно в Воронеже. До этого у меня был концерт в Москве, но он не считается сольным, потому что там были ребята, которые мне помогали - тоже пели. А здесь я буду петь одна.

- Мария, расскажите о вашей программе, которую Вы посвятили своему папе. Какие произведения исполните?

- Я бы не хотела говорить о том, какие произведения исполню. Пусть это будет сюрпризом. Самое главное, что эти произведения из моего детства. Я помню, что отец их любил и слушал. Папа очень любил оперу. Когда я росла, передо мной всегда была видеозапись спектакля «Травиата», и я помню прекрасно, что у нас на магнитофоне помимо балета постоянно шел какой-то оперный спектакль. Есть произведение, под которое отец танцевал. Другое произведение - из фильма, в котором папа снимался. Одно я могу раскрыть - это песня «Я танцевать хочу» из «Моей прекрасной леди». Отец снимался в фильме «Пигмалион» вместе с Екатериной Максимовой.

- Скажите, почему вы отдали предпочтение опере, а не пошли по стопам вашего отца?

- Многое за нас решает Господь Бог. Мама мне рассказывала, что когда я родилась, я так сильно кричала, и папа говорил: «Вот эта будет петь». Я кричала и никак не могла замолчать. Потом, когда я росла, я понимала, что все что касалось танца как-то от меня отходило, и что-то приводило меня в хор. Из хора я перешла в театральное училище, и там первой была по вокалу. В итоге, когда я была в драматическом театре и в спектакле играла роль маркизы, которая должна была петь, сестра Ильзе просто меня в тиски схватила в коридоре и сказала, что мы пойдет к педагогу и он точно скажет, буду ли я петь. Есть прекрасный певец Большого театра Моторин, и у него замечательная супруга, его аккомпаниатор Светлана Сергеевна Моторина. В итоге я пришла к ней. Она понимала, кто такие певцы. Когда я начала петь, она сказала, что голос есть. И я сама начала копать, искать, и в итоге нашла педагога Ирину Ивановна Масленникову. Это -история! Это бывшая супруга Лемешева, уже вдова Покровского. Я к ней иногда прихожу в квартиру на урок. И я благодарна за то, что так происходит.

- С Ильзей и Андрисом, сводной сестрой и братом, вы дружны?

- Конечно - у нас очень хорошие отношения. Мы - семья.

- Мария, в вашем репертуаре есть все - от Моцарта до Гершвина. А что вам ближе - джаз или классика?

- Честно говоря, я не очень понимаю людей, которые говорят, что любят классику, но не любят джаз, или наоборот. Чаще всего так говорят те, кто не смог поймать ритм джаза. Я считаю, что джаз – это тоже классика. Если бы в наше время был жив Моцарт, он бы слушал джаз. Для меня раньше была на первом месте классика, а потом, когда я начала познавать джаз, у меня был момент, что я что-то не понимала. Я могла слушать джаз, но танцевать под джаз не могла. В итоге смирились и поняла, и сейчас классика и джаз у меня на первом месте.

- Ваша дочка Машенька проявляет какие-то способности? Может, она тоже плачет по ночам...

- Я не могу понять, что именно у нее получается. Но я стараюсь на нее смотреть не глазами любящей мамы, для которой ее ребенок - самый лучший, а со стороны воспитателя, и все время, когда думаю, что как бы это не мой ребенок, я вижу в ней балерину. У нее большой задаток к танцу, она ритмична, она ловит правильно либо медленную музыку, либо быструю. Она правильно подставляет движения под разную музыку. Ей всего лишь 3,5 годика, но мы уже и дирижировать умеем, и поем. Личность растет, но в какую сторону еще не знаю. Я думаю, что буду прислушиваться к ней, и как-то ее направлять. А уж, что она в итоге решит – не знаю.

- Вы снимались в проекте «Жестокие игры» на Первом канале. Как вы согласились на игру? Любите рисковать?

- Я люблю риск, люблю спорт. Я занималась синхронным плаванием. Я не люблю сидеть на месте, и остановка меня убивает. Я люблю дальше развиваться, что-то делать, для меня физическая нагрузка обязательна. Я не могу без этого.

- А тяжело было сниматься в «Жестоких играх»? Семья, наверное, очень переживала за вас?

- Тяжело, но очень интересно. Тяжелый был первый конкурс. Когда мне сказали, что я прошла дальше, я была в шоке. Стояла и думала: «Что я здесь делаю и зачем?». А потом я увидела, что и Марк Тишман стоит так же и думает. В итоге я поняла, что я не одна, мы многие с таким вопросом - собрались и пошли дальше. А дальше уже было легче, потому что какие-то гены от папы сработали - всякие эти прыжки. Их все ужасно боялись, но для меня это было абсолютно спокойно. Плюс еще помимо владения телом, на первом месте должна быть голова. Нужно понимать, что тебя дома ждет семья, что ты актер сцены, что тебе не нужен выбитый глаз или плечо. Если ты понимаешь, что ты сейчас не справишься, надо вовремя остановиться и сказать «Стоп!», а не рваться, а потом без ноги приезжать. Это мое мнение и мой закон. Я никогда не пойду себя до смерти убивать, чтобы победить.

- А как муж отнесся к новости, что вы участвуете в такой опасной игре?

- Он первым делом закричал: «Почему не я!?». Он тоже очень любит спорт, соревнования, футбол. Причем не смотреть, а сам играть. Он мне дал ценные указания. Самое главное - дом и не главное, чтобы ты победила…

- Ваш муж тоже актер?

- Нет, он из другой сферы.

- А он не ревнует вас к поклонникам?

- У меня Дима знаком со многими моими друзьями актерами. И он все время делает один и тот же вывод после встреч с ними (мы дома часто обсуждаем эти встречи), что я не такая, как они. Я не похожа на актрису. И, наверное, так оно и есть. Я - актер только на сцене. В жизни я - мама, жена. И для меня самое главное – это моя семья, которая, слава Богу, состоялась и состоялась в нужное время. Никакие тусовки меня не интересуют. Муж знает, что для меня Дима и Маруся на первом месте.

- Вы были ведущей актрисой театра «У Никитских ворот». А почему ушли из коллектива Марка Розовского?

- Я сейчас в Центре оперного пения Галины Павловны Вишневской пою в спектакле «Евгений Онегин» и надеюсь, что если там и дальше будут какие-то спектакли, я еще что-нибудь исполню своим сопрано. А так – концерты, программы, разные проекты, в том числе и в кино. А театр Марка Григорьевича - это «проходящий театр», через него все проходят. Вот мы закончили училище, он очень много нас набирал - из моего курса еще несколько ребят. И как-то мы там годик побыли, кто-то сразу ушел, кто-то в кино пошел. Я тоже там какое-то время побыла, потом ушла, пошла дальше…