Проект «Квартет 4х4» – это фестиваль-конкурс, в ходе которого квартеты-участники продемонстрировали своё мастерство в исполнении как уже известных, так и новейших произведений, искусство аранжировки, а также умение работать в направлении «кроссовер». Например, необычными испытаниями для участников стали «баттлы» на лучшую импровизацию или совместное музицирование с приглашённой звездой в формате «4+» и даже с членами жюри.

Жюри

Мастерство участников оценивал «квартет» авторитетнейших музыкантов. 4 мнения и 4 оценки. Это профессионалы с мировым именем: пианистка, солистка Московской государственной филармонии, лауреат премии Президента РФ Екатерина Мечетина; пианистка, педагог, заслуженная артистка РФ, основатель фестиваля «Парижская музыкальная весна» Людмила Берлинская (они сменяли друг друга); рок-музыкант, радиоведущий, актёр, создатель и лидер группы «Ва-Банкъ», заслуженный артист РФ, организатор фестиваля альтернативной музыки «Учитесь плавать» Александр Ф. Скляр; мультиинструменталист, этнограф, певец, музыкальный продюсер, телеведущий Сергей Старостин и исполнитель на контрабас-балалайке, заслуженный артист РФ, один из основателей легендарного «Терем-квартета» Михаил Дзюдзе. Ведущий проекта тоже имеет к квартету самое непосредственное отношение. Это один из участников популярнейшего «Квартета И» Камиль Ларин.

В проекте «Квартет 4х4» приняли участие 16 коллективов из разных городов России: квартет русских народных инструментов «Exprompt», ансамбль старинной музыки «Alta Capella», джазовый квартет К. Хазановича, фортепианный квартет им. Ипполитова-Иванова, струнный FX Quartet, квартет тромбонов «Music Брасс», квартет флейт «FluteMasters», женский вокальный квартет «Узорика», квартет балалаек Уральской консерватории, Российский квартет саксофонистов, квартет аккордионисток «Эдельвейс», ансамбль ударных «MarimbaMix», Чижик-джаз-квартет, crossover-квартет «StradiВаленки», арт-квартет Тима Дорофеева и квартет «Алина Филиппова & The Band». Все квартеты-участники абсолютно разнообразны по составу – ни один из них не повторяет другой! При этом все они профессионалы высочайшего класса, способные работать в нескольких направлениях и открытые для экспериментов и нестандартных задач.

Соревнование проходило в три тура. После первого тура осталось 8 квартетов, после второго – 4. Эти 4 квартета-финалиста и стали лауреатами проекта. Среди них телезрители с помощью sms-голосования выберут «самый обаятельный и привлекательный» квартет, о котором будет объявлено на заключительном Гала-концерте 22 октября 2018 года.

Гала-концерт состоится в Концертном зале имени П.И. Чайковского и станет настоящим парадом квартетов – в нём примут участие все 16 коллективов. А одним из сюрпризов концерта станет исполнение знаменитого цикла А.Вивальди «Времена года» в уникальной аранжировке для 16 квартетов.

III российско-финский фестиваль культуры «Кукушка»-2018 пройдёт 11-12 августа в Выборге в Выставочном центре «Эрмитаж – Выборг». Хедлайнер «Кукушки»-2018 Сергей Старостин поделился горячими пред-фестивальными новостями.

- В нынешнем году «Кукушка» проводится в партнёрстве с Выставочным Центром «Эрмитаж – Выборг». Что, по-вашему, оно даст обеим сторонам?

- Взаимовыгода очевидна. Историческое пространство Эрмитажа уже само по себе является «намоленным», имеющим свои определённые культурные традиции. На мой взгляд, его наполнение расширенным культурным контентом обогатит и «Кукушку» и площадку, на которой будет проводиться фестиваль. Будет звучать не только традиционная фольклорная, но и духовная, средневековая музыка, а также этно-фьюжн – современная форма воплощения традиционной культуры. Жанровая палитра «Кукушки» расширяется, это один из позитивных моментов развития фестиваля.

- В музейных интерьерах зазвучит старинная музыка на аутентичных инструментах. Вот вы, кларнетист по музыкальному образованию, играете на рожках, гуслях и других народных инструментах, в том числе старинных. И в Выборге есть исполнители, играющие на аутентичных инструментах. Насколько это, с вашей точки зрения, интересно и перспективно? Нужно ли вообще заморачиваться на эту тему людям, живущим в XXI веке? Время-то идёт вперёд, что-то неизбежно отживает, уходит…

- Если человек углублённо изучает старинные инструменты и старинную музыку, адекватно и правильно её исполняет – на доброе здоровье. В Европе мейнстрим средневековой музыки есть уже давно; успешно существуют барочные коллективы, их творчество востребовано. У нас же никто не запрещает реконструкторам воспроизводить одежду какого-нибудь исторического периода и региона, разыгрывать в данных образах эпизоды истории. Это познавательно, интересно, зрелищно.

Инструменты должны звучать, если они когда-то были. Сегодня есть знатоки и мастера игры на таких инструментах – почему же этому не звучать? Это привлекает не только простого слушателя. Подчас и профессиональным музыкантам, которые обжились в другом творческом поле, будет любопытно послушать такую музыку, пощупать сами инструменты, пообщаться с исполнителями. Чем шире фестиваль представляет жанровый спектр музыки, тем он привлекательней для публики.

- Есть ли в России коллективы, играющие на аутентичных русских народных инструментах?

- Конечно. Например, ансамбли владимирских, нерехтских рожечников, ансамбль «Русичи», ансамбль тверских рожков «Зубцы», играющий на реконструированных русских средневековых инструментах. Таких коллективов в России масса, и, уверен, на нашей «Кукушке» они обязательно сыграют.

- Про пушки и муз. Насколько сейчас приемлемо продвигать культурные идеи в пространстве, где все только и думают о своём вооружении, дабы защититься от реальных и выдуманных врагов? Имеет ли культура хоть какое-то значение в этот непростой период?

- В любом случае культура является послом мира и дружбы. Если мы говорим о тех государствах, которые сегодня находятся в оппозиции по отношению к России – как бы там ни проталкивалась идея изоляции нашей страны, но именно на уровне культуры пробиваются бреши, и общение происходит. Я думаю, что все, даже самые оголтелые политики прекрасно понимают важность этого момента. Невозможно перекрыть, обрезать все источники воды, и нужно сохранять, крепить связующие нити. Культура в этом процессе играет роль главного звена и естественной формы развития взаимоотношений между народами.

- Сразу вспоминается популярный советский хит: «Это песню не задушишь, не убьёшь…»…

- Да, возможно. В этом тексте есть хорошие слова «вторит песне той весь шар земной».

- В программе «Кукушки»-2018 обозначено выступление хоровых коллективов, поющих в храмах. Почему было принято решение поднять этот пласт культуры?

- Встречный вопрос: а почему мы должны ограничивать себя только фольклором? Чтобы проект успешно развивался, нужно по максимуму использовать художественный спектр – лишь бы это не было банальным, пошлым и примитивным. Расширение границ всегда дополняет, насыщает содержание фестиваля. Традиционная культура изначально содержит в себе духовную основу. В определённый исторический период появился жанр хорового искусства, который имел свой исток именно в церковной жизни. Он вышел оттуда в мир как одна из перспективных форм единения людей перед Богом через музыкальный язык. Церковный и фольклорный хоры не отменяют, а дополняют друг друга. Именно в хоре ярко звучит духовная основа традиционной культуры.

- Фольклорное хоровое пение – это импровизация?

- Не совсем. Когда мы говорим о традиционной культуре, в которой поют совместно – это ещё не хор с точки зрения современной науки. Никогда в традиции не пели по партиям; они появились в церковных и светских академических хорах. Это разные музыкальные технологии. В партии один голос поют сразу несколько человек, а в традиции такого не бывает. В фольклорном ансамбле голос одного человека может не совпадать с голосом другого. А это не совсем импровизация: здесь в рамках канона – определённого традицией музыкального поля – у каждого из участников коллектива существует свобода выбора и прочерченная этой свободой своя линия.

- Как же проявлялась эта свобода в пении?

- Обратимся к истории: исстари центром прихода было село, в котором стоял храм как место общей молитвы и единения. Туда приходили жители соседних деревень. Вне стен храма люди пользовались своей местной традиционной культурой – водили хороводы, встречали весну, провожали Масленицу, играли свадьбу. У них был свой жанровый набор традиционных обрядовых песен. Некоторые сельчане пели на клиросе духовно-служебную музыку. И традиционная культура накладывала свой отпечаток на исполнение: в разных деревнях, разных регионах страны эта музыка впитывала свои диалектные особенности. Она не была абсолютно канонической, выхолощенной, это было живое действо и исполнение. Её колорит в том и состоял, что в сельских церковных хорах пели деревенские жители – носители традиционной культуры.

- И в рамках «Кукушки» мы получим возможность прикоснуться к этим истокам, возможно, уловить что-то новое для себя.

- Имеющий уши да услышит.

- В нынешнем году у «Кукушки» ярче выражен местный акцент. Но жителям Выборга, наверное, интересно посмотреть-послушать столичных и зарубежных гостей…

- Конечно, фестиваль развивается. Но место его приписки – Выборг. Было бы странным не пригласить местные составы, которые, я знаю, по уровню содержания и исполнения вполне хороши. Развитие музыкального направления, которое тяготеет к традиционной культуре и опирается на неё – а это в основном происходит в городах – имеет разные векторы. Каждый выбирает для себя что-то одно. А фестиваль предлагает разные модели творческой палитры. Мне кажется, фестивальное время, предоставляющее возможность увидеть всю эту палитру, выступает аккуратным, деликатным педагогом. Артисты смотрят друг на друга, и это часто является не только поводом присмотреться к тому, что делают их коллеги, но и своеобразной творческой ревизией: «В тренде сейчас вот это, а не то, что я привык исполнять…». Творчество коллег по цеху помогает уловить, на каком уровне находишься ты сам, что можно поменять в себе, как обогатиться за счёт присутствия трендовых составов. Здесь нельзя ничего отрицать, не нужно ни от чего отмахиваться. Это же не конкурс, а открытое фестивальное пространство.

- Что вы думаете о дальнейшей перспективе проекта?

- Давайте сначала посмотрим, как «Кукушка» покажет себя в пространстве Эрмитажа. Если фестиваль пройдёт успешно – верится, что это будет именно так – будем думать о том, как более глубоко и всесторонне озвучивать, обживать это пространство. В конце концов, фестиваль должен обрести своё место. Мы знаем, что бывают путешествующие фестивали, не имеющие «порта приписки». Мне кажется, «Кукушка» должна обрести своё «гнездо» и обжить его обстоятельно, надолго, вникая в детали. Это как с домом: вы въезжаете в своё жилище, и всё встаёт на свои места. Вы понимаете, что здесь печь – место для хозяйки, а вон там место для хозяина, тут детский уголок, и так далее. Надеюсь, что взаимодействие с Эрмитажем даст свои положительные плоды, и после анализа прошедшего можно будет говорить о будущем.

- Словом «дом» можно назвать и весь Выборг.

- Конечно. Он может разойтись по разным пространствам, когда события фестивальной программы одновременно будут проходить и в Эрмитаже, и в библиотеке Алвара Аалто, и на городских улицах и площадях.

Город будет под крыльями «Кукушки». Но многое будет зависеть от заинтересованности властей – областного правительства, администрации Выборгского района, деятелей культуры этого региона. Почувствуют ли они интерес и перспективу нашего фестиваля? Всё будет зависеть от ресурсов и, в первую очередь, от желания это сделать.

- Проводить open air в Выборге – определённый риск. Зрители волнуются: как бы не было дождя!.. Между тем в вашей гастрольной практике неоднократно бывали случаи, когда удавалось останавливать дождь прямо в ходе своего выступления.

- Я не возьму на себя смелость говорить, что смогу остановить любой дождь. Хотя такое в моей практике случалось неоднократно и на Алтае, и в Саянах, и в самой Москве. Ты просишь Природу грянуть как можно сильнее – чтоб она быстрее выдохлась и дала возможность проводить дальше фестиваль уже в нормальных условиях.

Не думаю, что на этом нужно делать какой-то особый акцент. Зачем концентрироваться на страхе? Кто хочет – тот делает, кто не хочет – ищет повод. Вспомним русскую поговорку: волков бояться – в лес не ходить. Если вы хотите, чтоб у вас был фестиваль, хотите быть ему сопричастными – разве хмурая и дождливая погода станет серьёзным препятствием? Фестиваль проходит раз в год и звучит всего полтора дня; вряд ли в эти часы Выборг накроет тотальный ураган. А дождь был и прошёл.

Давайте отодвинем в сторону поводы не идти на фестиваль. Наша «Кукушка» – праздник, который дарит всем много интересных и радостных событий. Ведь люди, несмотря на погодные риски, приезжают в Выборг, вкладывают в подготовку и проведение фестиваля свой эмоциональный и художественный потенциал. Я говорю не только об организаторах фестиваля, но и о многочисленных зрителях. Нужно просто прийти и порадоваться.

- В общем, дождя бояться – «Кукушку» не проводить.

- Наш фестиваль пройдёт при любой погоде!

МарфаFOLК, timeofart.ru

Интервью было сделано для информационного портала "Русло". Мы даем прямую речь от Сергея Старостина.

(О ЦЕНТРЕ РУССКОГО ФОЛЬКЛОРА)

Центр русского фольклора - это прежде всего деятельность, это сохранение основных направлений деятельности. Пока мы справляемся, хотя очень сложно, потому что нам действительно не хватает человеческих ресурсов, нам не хватает специалистов. Ставить вопрос о расширении круга сотрудников пока не приходится, нам нужно адаптироваться. Адаптация проходит, взаимодействие есть. У нас несколько направлений работы сейчас. Это сохранение постоянно действующей экспедиции центра в те регионы, в которые мы традиционно выезжали (это Волгоградская и близлежащие области). Взаимодействие с регионами на предмет обсуждения проблемы архивной деятельности, сохранение архивов, понимание, какая необходима помощь. Разработка разных модельных стандартов тех или иных проектов, в частности модельный стандарт центров традиционной культуры России. Его надо прописать. Чтобы потом через соответствующие структуры этот стандарт начал действовать в регионах. Чтобы при домах народного творчества, существующих у нас во всех регионах России, эти стандарты начинали действовать.

Страна у нас огромная, в ней несколько часовых поясов, мы далеки друг от друга территориально, но можем стать близкими благодаря общению. Все, что может дать сегодня современная система коммуникации, все это надо использовать. В рамках центра это использовать сложно по многим причинам. Не хватает человеческого контента, человеческого ресурса. А развивать общественную работу можно по линии Фольклорного союза и по линии создания новых сообществ, молодых прогрессивных в хорошем смысле этого слова, которые бы в этом участвовали. В частности анонсы всех этих акций типа “#Поддержи фолк “ или “#Бессмертный фолк” - это большое дело, но оно требует постоянства. И я думаю, что региональные силы и наши сообщники могли бы тоже в этом поучаствовать. Я думаю, что не всегда надо ждать какого-то указания из центра. Можно действовать вполне самостоятельно, предлагая и нам какие-то истории. Сейчас появляется довольно много разных инициатив в рамках Фольклорного союза и его московского отделения и, главное, есть места, где можно эти инициативы соответствующим образом презентовать.

Есть такая инициатива под названием Русло. Я думаю, она о себе заявит в полную силу в ближайшее время. Идет обсуждение программ, шагов и действий. Каким образом и куда нам двигаться. Идей на самом деле много, но не хватает сейчас объединенных усилий. Общественность наша должна возбудиться на тему того, кому же собственно принадлежат национальные недра.

(ОБ АВТОРСКОМ ПРАВЕ НА МАТЕРИАЛЫ ЭКСПЕДИЦИЙ)

С одной стороны, если говорить просто, фольклорист едет в экспедицию, сталкивается или встречается с какой-то личностью, либо с коллективом. Он их интервьюирует, задает им какие-то очень важные для познания этой культуры вопросы, получает ответы и уезжает, забрав этот материал с собой. И здесь, естественно, возникает вопрос: а кому принадлежит этот материал?

Если мы существуем в современном правовом поле, то информация, сообщенная этим человеком на местах, принадлежит ему, поскольку он ее вам сообщил. С другой стороны, она принадлежит и фольклористу, потому что он задал наводящие вопросы и получил на них ответы. То есть, это можно рассматривать как журналистское интервью, а можно как интеллектуальную собственность. И юридически эта тема никоим образом пока не решена. И каким образом быть с тысячами или десятками тысяч записей, хранящихся в частных коллекциях или в специализированных учреждениях. Каким образом вообще относиться к этим недрам? Что они из себя представляют и кто ими может пользоваться? И может ли кто либо ими пользоваться без разрешения?

Общеизвестно, что срок действия интеллектуального права истекает по прошествии 50 лет. Все, что было записано до 1968 года, вы в принципе уже можете цитировать, можете этим пользоваться без оглядки на условных наследников или еще на что-то. Это утратило свою юридическую силу. Но все, что записано после 1968 года, требует каких-то подтверждений, юридического обоснования и так далее. Если мне брать свои экспедиции, в которых я участвовал самостоятельно с 1983 года, то я фактически не доживу до того момента, когда смогу свободно этим пользоваться. С другой стороны, наверное, в научных изысканиях, в научном направлении выходят статьи и существуют ссылки на архивы. Это не носит коммерческого характера, хотя может вызвать массу вопросов у юристов, если вдруг обнаружатся наследники. Прецеденты такие есть. И уже некоторые народные исполнители, которым кто-то что-то шепнул на ухо, при встрече с фольклористами или с людьми, которые пытаются их записать, говорят: “а мы не хотим, чтобы вы это делали, потому что вы можете это использовать в коммерческих интересах. Вы можете на этом наживаться, а мы не хотим, чтобы вы на нас наживались”. Это говорят им и их собственные внуки. Мол, с какой стати они вас записывают, а потом на этом будут зарабатывать деньги.

(О ЦИФРОВИЗАЦИИ АРХИВОВ ЭКСПЕДИЦИЙ)

Мы попали в достаточно щекотливую ситуацию: огромные залежи архивов и записей по стране! Только что я принял участие в семинаре, посвященном основным архивам. Приехали представители российских консерваторий (Казань, Петербург, Саратов, Москва). Они рассказывали о своих архивах, о том, как они существуют и на каких основаниях, каким образом там все устроено и разложено по полочкам.

Магнитной лентой без магнитного напыления уже, просто элементарной целлулоидной пленочкой? Это действительно печально, и никоим образом пока не решается на государственном уровне. Решением этих проблем занимаются люди на местах, сердобольные люди, которые любят свое дело, которые не мыслят себя без этого дела, которые всячески бьют во все колокола, кричат о том, чего не хватает. На самом деле реальное спасение архивов - это не дело даже кучки фольклористов, это национальное дело. И должна быть национальная программа.

С архивом центра сейчас все более-менее благополучно. Архив переехал, на его разборку потребуется, наверное, год работы. Наш архив процентов на 90 оцифрован, первичный этап преодолен. Дальнейшее будет осуществляться уже по ходу, когда произойдет разборка архива. Хуже с провинциальными архивами, с архивами региональными. Архив Новосибирска, который лежит по домам, архив Екатеринбургской консерватории, который просто на ниточке висит. Он не оцифрован. Целые национальные собрания. Архив Южного и Среднего Урала. Тот же архив Саратовской области. Архив Волгограда. Их можно перечислять бесконечно. Более-менее благополучная ситуация с архивом Санкт-Петербургской консерватории. Он в значительной степени оцифрован. Там другая проблема. У них сейчас нет подходящего места, они ютятся в общежитии.

(ОБ ОТНОШЕНИИ ВЛАСТЕЙ К НЕМАТЕРИАЛЬНОМУ НАСЛЕДИЮ)

На самом деле мне не понятно отношение нашей власти, руководства и правительства к национальному нематериальному наследию. Как не была ясна позиция власти при наших разборках с министерством культуры, так и остается не ясной. Ибо министром было сказано, что мы при департаменте поддержки искусства и народного творчества, возможно, создадим отдел, который будет заниматься традиционной культурой, то есть нематериальным культурным наследием. Ну, воз и ныне там!

Если мне каким-то чудом, с помощью моих друзей-соратников-единомышленников удалось бы эту идею все-таки донести до власти и найти для нее достойное финансирование, я думаю что можно было бы очень многие вещи выправить. Поиск этих мифических сокровищ в пределах пяти лет или путей их обретения по крайней мере. Либо нам надо выносить эту идею, что мы собственно и делаем благодаря таким встречам, выносить на всеобщее обсуждение и тогда единым народным фронтом решать. Но каждый должен определиться, какое место он в этом процессе занимает.

(О ФОЛЬКЛОРЕ СЕГОДНЯ)

Центростремительность нашего бытия уже достигла абсурда, все стремится к центру. Здесь скапливаются главные ресурсы, мыслительные процессы, технологии. А Россия...

Мы питаемся из одного источника, а источников должно быть много. Это и есть суть спасения человека. Он не может приникнуть к одному источнику, потому что не хватит этого источника. К чему это говорю? К тому, что локальные фестивали - своего рода продолжение идеи сегодняшних людей, прогрессивных в хорошем смысле этого слова, думающих о пространстве, которое нас окружает. Развитие территорий, на которых жили люди, но потом в силу определенных ситуаций люди оттуда ушли.

Вот характерный пример. Териберка, Мурманская область. Поселок, где когда-то жили поморы, занимались промыслом зверя, рыбы, на этом стояли, держались, имели культуру, обычаи, традиции. Поморов в Териберке не осталось. Но приехали новые люди, которые тоже занимаются промыслом, пытаются какую-то инфраструктуру поддерживать, хотят там жить. На вопрос социологов о том, кем вы себя ощущаете, как себя идентифицируете, вы кто? Они отвечают: “мы хотим быть наследниками поморов“. Не имея к этому с позиции культуры ровным счетом никакого отношения. Они никакие не преемники поморов, но они хотят быть наследниками поморской культуры. Это разве не повод, чтобы людям помочь? Дать какие-то знания, музыку, песни, обрядовую часть, дать им понимание, чем жили поморы. Это не означает, что поморская культура возродится, вовсе нет. Но у них появится глубинный смысл привязки к этой территории, основополагающий какой-то. И может быть, их внуки на этой территории будут жить, полноценно ощущая себя поморами. Почему нет?

Мне кажется, что подобного рода локальные фестивали очень важны, - чем дальше от центра, тем становится более знаково, щемяще, правдивее. Я бывал на многих подмосковных фестивалях глобального толка. Хорошо, погоня за огромным количеством людей характерна для многих маркетинговых компаний. Но за этим количеством теряется качество и теряется лицо человека. Поэтому если есть, чем гордиться и что делать на каком-то локальном уровне, за это надо цепляться. Это тоже достойно и внимания и уважения.

Просто часто не срабатывают механизмы финансовой поддержки на федеральном уровне. Мы, находясь в Москве, высказывая свои пожелания, можем быть гораздо хуже слышимы, нежели люди в провинции. Кто-то там наверху сейчас тоже понял, что невозможно бесконечно обездоливать и бесконечно высасывать, нужно что-то все-таки давать, чтобы люди поняли, что их жизнь тоже важна, - не только те люди, которые близко здесь у кормушки, могут быть услышаны. И хватит уже уповать на дядю. Человек может сам многое сделать, если захочет. Я знаю великие примеры!

Об этом заявил министр культуры России Владимир Мединский.

Глава Минкульта подчеркнул, что центр останется автономным подразделением, а его руководитель Дмитрий Морозов займет пост заместителя директора ДНТ Татьяны Пуртовой. «Задача объединенной структуры — усилить работу как по традиционному направлению Дома народного творчества, так и по сохранению и популяризации русской культуры, чем занимался центр», — отметил Мединский.

Министр пообещал, что финансирование и штат ЦРФ не сократятся: «Я попросил на длительный период установить полное эмбарго на любые кадровые решения, чтобы каждый сотрудник центра нашел свое рабочее место».

В объединенной структуре появится общий архив. Минкульт дополнительно профинансирует создание общей библиотеки ЦРФ и ДНТ, добавил Мединский.

Заместитель руководителя ЦРФ Сергей Старостин, комментируя итоги переговоров, заявил, что «вывеска и название учреждения имеют серьезное значение». «Если мы поставим традиционную культуру ниже, чем художественную самодеятельность и клубное творчество, то мы несколько нивелируем порядок и понимание вещей, которые происходят в обществе», — подчеркнул он.

Государственный центр русского фольклора был создан в 1990 году по инициативе Российской академии наук и Минкульта. В 2016 году учреждение было передано в управление Центра культурных стратегий и проектного управления (Роскультпроект).

Вопрос об объединении Центра русского фольклора (ЦРФ) с Государственным российским домом народного творчества имени Поленова (ДНТ) обсуждался с 2012 года. Об этом министр культуры России Владимир Мединский рассказал корреспонденту «Ленты.ру».

«Наконец вопрос созрел — у организаций очень много смежных направлений работы, они друг друга дополняют, у ДНТ есть сеть, которой у центра нет», — подчеркнул чиновник.

По словам Мединского, протесты против объединения структур не вызваны «идейным конфликтом» фольклористов и работников клубно-досуговой сферы. «Это достаточно искусственная история. Они всегда спорят — даже сейчас мы почти два часа общались — о том, что находится в приоритете, нужно ли сначала изучать или актуализировать, тратить средства на поддержку молодежных фольклорных инициатив или сохранять самобытность забайкальского казачества. Это в большей степени научный спор, который вылился в общественное пространство, а конфликта как такового нет», — объяснил чиновник.

«Люди боялись, что, как часто бывает, в процессе перевода кого-то уволят. Мы все эти вопросы сняли, более того, финансирование традиционных русских культурных проектов пообещали увеличить. Будут введены дополнительные гранты, все сотрудники получат возможность трудоустройства с 1 января в том статусе, в котором они работали, вся зарплата сохранена. Центр и сейчас работает, как автономное подразделение в составе Роскультпроекта. Просто это вообще совершенно другая структура, она никак не связана с фольклором и наукой», — подчеркнул Мединский.

Министр связал заинтересованность ведомства в работе Дома народного творчества с масштабным обновлением региональных домов культуры. «Мы тратим более четырех миллиардов рублей ежегодно на строительство, реконструкцию, капремонт и оборудование сельских ДК. И поэтому нам очень важен контент, который там будет, чтобы они не превратились исключительно в сельские дискотеки. Объединенная структура будет в том числе заниматься контентом клубного движения в стране», — заявил он.

Мединский также пообещал назначить в Минкульте ответственных за взаимодействие центра с ДНТ, а в перспективе — учредить отдел, который будет отвечать за традиционное аналоговое творчество.