Как проходит его жизнь после возвращения в обитель - Пафнутьев-Боровский монастырь?
В Интернете, с телеэкранов и со страниц газетных изданий высказывались самые разные мнения по поводу его участия в светском конкурсе. Звучали и прогнозы о жизни монаха после окончания телевизионного проекта. Как проходит его жизнь после возвращения в обитель, как он распорядился главным призом вокального конкурса – автомобилем, будет ли участвовать в записи дисков и выступлениях в туре по городам с участниками «Голоса», рассказывает иеромонах Фотий (Мочалов).
Иеромонах Фотий
- Отец Фотий, какова была цель вашего участия в программе «Голос»?
- Меня подтолкнули друзья. Одна из моих знакомых сказала: «А почему бы тебе не пойти на «Голос»? Может быть, сможешь убедить настоятеля?» Я уже пробовал туда написать, но не получил благословения от настоятеля монастыря. Долго думал, колебался, а потом написал заявку. Через несколько месяцев позвонили с Первого канала. Предложили написать письмо на имя моего начальства. Я рад, что мне не пришлось самому обращаться к митрополиту с этой просьбой, потому что не был уверен, что хочу этого и что меня благословят. Через несколько дней мне сообщили, что митрополит дал согласие на мое участие в кастинге. А раз одобрили кастинг, значит, дают согласие на весь проект. Таким образом я попал на проект «Голос».
Главный продюсер Юрий Аксюта был рад – для них это было очень ново. Предполагалось, что я буду своеобразным сюрпризом и для зрителей. Именно это мне было важно – сказать всей стране, что монахи не закрылись от общества. А еще они талантливы. При этом Господь, когда одаривает людей способностями, дает понимание, что это все – не твое. Все мы обязаны своими талантами Господу. И мой уход в монастырь был под этим знаком. Я понимал, что у меня есть способности, но пожелал служить Богу. И уже в монастыре Господь показал, что не хочет забирать у меня возможности и дал мне педагога по вокалу. Никогда до этого я постоянно не занимался вокалом и не пел на концертах. Только в музыкальной школе. Мне всегда хотелось быть композитором. Возможно, когда-нибудь это случится и мне удастся реализовать этот талант.
- Как вам «жилось» на «Голосе»?
- Мне было интересно посмотреть, какова «кухня» и каковы «повара» проекта «Голос». Сотни человек работают над тем, чтобы мы увидели конечную картинку: постановщики, режиссеры, съемочная группа. Мне было достаточно комфортно с ними. Многие - воцерковленные люди, даже просили у меня благословения. Я успел подружиться и с наставниками «Голоса». Побывал дома и в продюсерском центре Григория Лепса. То, каким мы видим его на сцене, разнится с тем, какой он в жизни. Очень порядочный человек, гостеприимный, интеллигентный и, конечно, верующий. Он коллекционирует древние иконы и издал книгу о своем собрании.
- Батюшка, а какое впечатление произвел на вас Баста?
- Баста очень простой в общении. Ни на сцене, ни в жизни он не пытается строить из себя что-то. Хорошо разбирается в музыке. Это заметно по тому репертуару, который он подбирал для своих учеников в проекте. Это далеко не «рэповская» музыка.
- Как вы отнеслись к тому, что на слепых прослушиваниях к вам повернулся Лепс, а не Градский?
- Когда я, исполняя арию Ленского на сцене, увидел, что ко мне повернулся Григорий Лепс, был немного в растерянности. Это повлияло на качество исполнения – где-то чуть сорвался, а под конец уже пел не с таким энтузиазмом. Было небольшое разочарование, потому что ожидал одного, а получил другое. Но впоследствии, спустя месяцы работы, я понял, что в этом есть большой промысел Божий. Я понял, что над всем наблюдает Господь Бог и он специально так устроил, что мы работали вместе с Григорием Лепсом.
- Что было самым трудным во время участия в проекте?
- Самое сложное – стоять на сцене. Когда на тебя направлены десятки камер, ты нервничаешь, и все в тебе дрожит. Люди давали разные советы, как снять напряжение, а врач - успокоительное, как и другим участникам. Но в комплексе все равно ощущаешь нервозность.
- А как проходил процесс подготовки к выступлениям?
- Во время репетиций все моменты согласовываются с музыкальными редакторами. Никаких ситуаций, когда мне что-то навязывали, не было. Репертуар, внешний вид исполнителя обговаривались заранее. Одежду для выступлений я тоже выбирал себе сам с помощью костюмеров. Потом эти «праздничные», как их назвал ведущий проекта, подрясники мне подарили. Но в повседневной монашеской жизни они не нужны. Бывают благословения, когда священнику разрешают ходить в светлом, сером подряснике. Но в монастыре никто не должен выделяться, поэтому, как правило, все ходят в черном.
После прочтения трудов Оптинских старцев о жизни в молитве и монашеском подвиге принял решение поехать в Свято-Пафнутьев Боровский монастырь. Духовник Фотия - отец Власий (Перегонцев) - предложил ему остаться в монастыре и принять монашеский постриг. - Кто из участников конкурса стал самым сильным соперником для вас?
- Одним из самых сильных соперников был Витольд Петровский. Это было понятно изначально, даже на слепых прослушиваниях. Когда узнал, что он попал в команду Григория Лепса, понял, что именно с ним мне придется побороться.
- Какие-то каверзы со стороны конкурсантов были? Стекла битые в туфли не подсыпали?
- Конечно, нет. На проекте была очень дружеская атмосфера. Может быть, это было негласное табу – не заговаривать о том, кто пройдет в следующий тур. Атмосфера походила на летний детский лагерь, где все дружат и работают вместе.
- С первых минут, когда вы пришли на проект, и до сих пор не прекращается обсуждение самого факта участия монаха в светском шоу. Это нервировало вас?
- Я периодически читаю, что пишут в Интернете. Можно было ожидать того негодования, что я - монах и священник - выступал в светском конкурсе. Я получился самым обсуждаемым участником «Голоса». Есть категория людей, которых тянет что-то высказать. Есть люди, которые питаются морально от того, что имеют возможность анонимно написать все, что думают. Они провоцируют других людей на полемику, дискуссию, на оправдания. И ты понимаешь, что такие тролли просто баламутят воду. Их меньшинство. Не стоит обращать внимания на такие комментарии.
- Как изменилась ваша жизнь после конкурса?
- Жизнь нисколько не изменилась после проекта. Скорее, я стал более востребованным. Все хотят от меня каких-то встреч, концертов, выступлений. Но я, по большому счету, не могу им ничего ответить. У меня есть «концертный директор» - митрополит Калужский и Боровский Климент. Как ему будет угодно, так и случится. Либо я спрашиваю разрешения, либо за меня просят те, кто организовывает концерт. Приглашений очень много, невозможно всем сразу угодить. Приходится выбирать серьезные, знаковые концерты. Я – монах, и будет неправильно, если я начну соединять светскую и монашескую жизни. Двойную жизнь очень тяжело вести и неправильно. Могу сказать точно, что мой образ жизни не изменится.
- Когда митрополит по каким-то причинам вас не благословляет на выступления, как вы реагируете на это?
- Я, как монах, должен полностью подчиняться своему начальству. То, что говорит митрополит, – это Воля Божия. Поэтому я должен принимать это как должное и смиряться, если это не сходится с моим видением. Таково делание монаха – послушание.
- Что значит жизнь в молитве?
- Монашеское делание – это тайна, которую можно понять, только практикуя. Человек занимается послушаниями, смиряет свою гордыню, учится действовать, не как его воля требует, а как этого хочет от него игумен. Игумен, как заботливый отец, должен быть не просто администратором. Он не деспот, а умудренный монашеской жизнью человек. Игумен ответственен не только за дисциплину в монастыре, но и за душу каждого монаха.
В монастыре ты проходишь искус. Сначала ты просто трудник, потом послушник, потом тебя постригают в иноки. И вот так постепенно возрастаешь в монашеском чине - как камень отесываешься. Морские камни волнами бьются и сглаживаются, а монах притирается в обществе других монахов, он всегда в коллективе других насельников. Нужно всегда проявлять любовь, терпение и заботу. Это очень серьезная школа.
- А каков режим жизни в монастыре? Как строится день насельника обители?
- День каждого монаха складывается по-разному, в зависимости от послушания. Я, как священник, должен в определенные дни совершать литургию в алтаре, исповедовать людей. В другие дни пою на службе в качестве певчего. Есть послушания в монастырской редакции – я занимаюсь версткой печатных изданий. Утро начинается в 5 часов, в 5.30 - братский молебен, потом полунощница, утренние молитвы, часы и затем литургия. После литургии в 12 часов акафист, потом обед. Завтрака у монахов нет. Мы кушаем только в обед и в ужин. В 17.00 начинается вечерняя служба. Как правило, монахи освобождаются в 19.00-20.00. Досуга как такового мало.
- А как вы распорядились главным призом проекта «Голос» – автомобилем?
- Пока еще я приз не получил, можно сказать, что он в пути. Я мечтал об автомобиле и рад, что машина мне досталась в подарок, а не пришлось несколько лет собирать деньги на ее приобретение. Буду сам водить машину.
- Вы также подписали контракт с компанией «Юниверсал». Каковы обязательства по этому соглашению?
- Да, вместе с другими участниками еще до начала конкурса я подписал контракт с компанией «Юниверсал», которая продюсировала этот проект. Как финалист, я обязан выполнять условия соглашения – это запись диска, выступления в рамках совместного тура участников «Голоса» по городам России. Гастроли начнутся в феврале.
- А если митрополит не благословит вас на участие в туре?
- Если его воли не будет, я останусь в монастыре и буду спокойно продолжать свою жизнь. Понятно, что как гражданскому лицу мне нужно исполнять контракт. Но если случится так, что меня не будут отпускать, это же не по моей воле, то, думаю, для меня сделают исключение и не будут привлекать к какой-то юридической ответственности.
- Отец Фотий, вы упомянули, что хотите стать композитором. У вас уже есть произведения собственного сочинения?
- Естественно, я немного сочинял музыку до того, как пришел в монастырь. Это были симфонические произведения – две симфониетты, оркестровая сюита. Но практически никакого будущего у моих произведений не было. Я не стал продолжать сочинение музыки в монастыре, потому что не видел в этом смысла. Должна быть какая-то потреба – чтобы люди просили, а я им давал. Чтобы это имело какую-то историю. Пока что Господь не дал такую возможность. Может, и не будет ее. Как ему будет угодно.
- Помимо пения вы занимаетесь фотографией, видеосъемкой. Но в монастырской жизни довольно жесткий график. Как вы все успеваете?
- Я воспринимаю свои таланты как возможность заниматься чем-то для себя. Они меня не обременяют, просто дают возможность абстрагироваться от основных дел в монастыре. Я могу всегда отвлечься на что-то, что мне нравится. Это хобби. Господь дает не просто талант, чтобы ты его реализовал и принес что-то людям, а это польза прежде всего для тебя. Ты можешь в любое время переключить тумблер и заняться чем-то другим. Я могу пофотографировать, заняться изучением языков. В этот момент я уже не певец и не фотограф, а лингвист, глубоко изучающий язык. Думаю, это способствует отдохновению, это отдушина.
- Сколькими языками вы владеете?
- Немногими. Основные языки – немецкий, английский, церковно-славянский. Остальные по чуть-чуть: греческий, древнегреческий, итальянский, французский. Все понемножку.
- Какие мечты у вас остались?
- У меня сейчас сбылось почти все, что можно. Но композиторство, о котором я сказал, пока можно считать мечтой оставшейся. Мне хочется, чтобы моя музыка была востребована. Но для этого еще нужны и знания. Нужно подучиться, чтобы профессионально сочинять. Пока я дилетантски пишу, хотя это имеет подражание жанру киномузыки. Но все-таки нужны знания.
Нина ЗАМАХИНА, газета «Весть»
Комменты