Оконченная композитором в 1932 году и поставленная в 1934-м сразу в двух столичных театрах: в Ленинградском МАЛЕГОТе и Московском музыкальном им. Немировича-Данченко, она познала шумный успех при своем первом появлении на сцене. Затем недолгую, но активную сценическую жизнь во многих советских и зарубежных оперных домах. После триумфов наступили черные времена: снятие оперы с репертуара после статьи в «Правде» «Сумбур вместо музыки» от 28 января 1936 г. и десятилетия ее полного забвения.

Спасая свое любимое детище, Шостакович много работал над новой редакцией, получившей название «Катерина Измайлова». В 1955 г. композитор снова начал хлопотать о возвращение оперы на сцену. Только в 1966 благодаря ходатайству главы Союза композиторов СССР Тихона Хренникова Идеологическая комиссия ЦК КПСС решила принять «Катерину Измайлову» к постановке в Музыкальном театре им. Станиславского и Немировича-Данченко.

В Большом театре первая редакция оперы под заголовком «Леди Макбет Мценского уезда» впервые была поставлена 26 декабря 1935 г. Премьеру выпустили дирижер Александр Мелик-Пашаев, режиссер Николай Смолич и художник Владимир Дмитриев. Спектакль успел пройти всего 8 раз, последний — 4 февраля 1936 г. В 1980 к опере «Катерина Измайлова» обратился Борис Покровский, вместе с дирижером Геннадием и художником Валерием Левенталем поставив интересный и яркий спектакль, который не пришелся по вкусу московским властям. «Катерина Измайлова» продержалась в репертуаре три года, а была показана за этот период всего 10 раз. В 2004 г. «Леди Макбет Мценского уезда» снова вернули на сцену Большого театра дирижер Золтан Пешко и грузинский режиссер Темур Чхеидзе. Не принятый критиками спектакль редко появлялся в афише, а в 2012 совсем покинул столичную сцену.

В текущем сезоне руководство Большого театра, отмечая 110-летие со дня рождения Дмитрия Шостаковича, решило включить многострадальную оперу композитора в список премьер. Музыкальный руководитель спектакля Туган Сохиев выбрал «Катерину Измайлову». В интервью, помещенном в буклете, маэстро сказал: «Зная Шостаковича как автора симфоний, квартетов, балетов, могу сказать, что мне ближе и интереснее поздний Шостакович, и эта редакция оперы позволяет заглянуть дальше и глубже».

Призрак Бориса Тимофеевича - Андрей Гонюков. Сергей - Джон Дашак. Катерина Львовна - Надя Михаэль.

На постановку пригласили режиссера драматического театра, руководителя театра им. Евг. Вахтангова Римаса Туминаса. Как показали премьеры, выбор был сделан точно. Туминас — режиссер высочайшего европейского уровня, которому подвластны и драма, и опера. Владея законами и драматического, и оперного жанра, он создал серьезный цельный и глубокий спектакль, не нарушая законов оперы, а раскрывая сложнейшую музыкальную драматургию оперы Шостаковича. Режиссер работал со своими единомышленниками - сценографом Адомасом Яцовскисом и хореографом Анжеликой Холиной.

Яцовскис придумал единую сценографию — огромный мрачный пустой двор, окруженный стенами дома купца Измайлова, напоминающего то ли неприступную крепость, то ли скорее тюрьму с длинными прямоугольными окнами-глазницами, лишенными штор и обычных для купеческих домов пышных и ярких цветов. От окон веет «несвободой», духотой, предчувствием большой беды. Недаром действие оперы происходит только во дворе.

Художник не показывает нам покоев Катерины Львовны, молодой жены купца Зиновия Борисовича Измайлова. Ей одиноко и плохо в доме. Катерина стремится во двор, где можно подышать душистым майским воздухом. Только в финале спектакля появляется берег холодного озера с колонной каторжан. Среди них Катерина Львовна. Здесь и настигает ее настоящая тюрьма, от которой она бежала из своих покоев во двор чуждого ей дома купцов Измайловых.

Хором занималась хореограф Анжелика Холина. С хоровыми сценами она справилась отлично. С интересом воспринимаются сцены издевательства над работницей Аксиньей, в полицейском участке и особенно финальная картина на берегу озера, поставленные ею выразительно и захватывающе. Хор у Холиной не безликая масса, а каждый раз «массовые» герои конкретной ситуации и места действия. Но есть в опере симфонические антракты, которые тоже ставила Холина. Здесь у нее далеко не все получилось. Она вывела на сцену группу в клоунских нарядах, с бубенчиками на головных уборах. В основном группа не соответствовала музыке Шостаковича в симфонических антрактах и не раскрывала, заложенную в них яркую эмоциональность трагических прозрений композитора и его острейшее, почти фарсовое восприятие ряда событий.

Работа режиссера Туминаса с певцами вызывает восхищение. Два состава исполнителей, очень разные и оба убедительные. Это высочайшее мастерство, достигнутое пониманием индивидуальности каждого артиста вкупе с детальнейшей психологической проработкой образов. В первом составе в ролях Катерины Львовны и Сергея выступили приглашенные западные певцы Надя Михаэль из Германии и британец Джон Дашак. Катерина Нади Михаэль — сильная и волевая женщина, довольно злая, настрадавшаяся в доме купцов Измайловых от произвола свекра Бориса Тимофеевича, и не любящая мужа, его сына Зиновия Борисовича, слабого и безвольного человека. Она готова при любой возможности избавиться от них и обрести свободу. У Михаэль большой голос, не очень приятного тембра, во всяком случае, в этой роли, и мало в нем оттенков и подтекстов. В ее сопрано звучит одно — поскорей вырваться на свободу и найти настоящую большую любовь.

Катерина Львовна - Надя Михаэль. Сергей - Джон Дашак.

Под стать ей и Сергей, новый работник в доме Измайловых в исполнении Джона Дашака. На сцене появляется этакий сильный и волевой современный браток, известный своими любовными похождениями с хозяйкой дома, в котором он прежде работал. Катерину и Сергея невольно потянуло друг к другу. Соблазненная Сергеем Катерина по-настоящему его полюбила. Оба певца оказались едины в трактовках своих героев. Они не проживали роли, а отыгрывали ситуации, в которые попадали: отравление грибками Бориса Тимофеевича, убийство вернувшегося с мельницы Зиновия Борисовича, сыгранную свадьбу и попытку скрыться от полицейских. Делали все эмоционально, но несколько прямолинейно, словно разыгрывали детективную историю. Чувствовалось и какое-то западное, более жесткое восприятие оперы Шостаковича, да и то скорее «Леди Макбет Мценского уезда», чем «Катерины Измайловой». К тому же русский язык их подводил. Смешно было слышать, как Дашак произносил фразу «Вот тебе бабушка и Юрьев день», совершенно не понимая, что за ней стоит. Только в финале появились подлинные чувства и осознание ужаса содеянного, но, скорей у Нади Михаэль, чем у Дашака. Она была искренной в последней предсмертной арии Катерины: «В лесу, в самой чаще есть озеро. Совсем круглое. Очень глубокое и вода в нем черная, как моя совесть, черная!»

Катерина Львовна - Надя Михаэль. Сергей - Джон Дашак.

Другими предстали Катерина и Сергей в исполнении отечественных певцов: выпускницы Молодежной оперной программы Большого театра и приглашенной солистки Большого театра Марии Лобановой и солиста Большого театра Олега Долгова. При своем появлении Катерина Лобановой сразу привлекает внимание молодостью, обаянием, улыбчивостью. У певицы большой красивый и выразительный голос, во всем ей послушный, что позволяет ей находить массу оттенков и подтекстов. Ее героиня действительно страдает от безделья и тоски и мечтает о большой любви. Как трагичны и обречены ее думы: «Век с нелюбимым, век взаперти. Ах, нет, нету свободы, воли! Ах, я не могу так жить! И нету гнезда у меня, как у птички, и милого, милого нету у меня!». Она ненавидит пристающего к ней свекра, холодна и формальна с уезжающим на мельницу мужем. Появление на дворе красивого обаятельного, как казалось героине, смелого и сильного, обходительного и не похожего ни на одного из окружающих ее мужчин нового работника Сергея переворачивает всю ее жизнь. Она полюбила. И теперь в борьбе за свою любовь и свободу она идет на преступления, даже не задумываясь о их ужасной сути — скорей вместе с любимым вон из ненавистного ей дома. Лобанова выплескивает наружу дремавший до сих пор характер, сильный и неудержимый в стремлении отстоять свое женское счастье. Долгов же рисует своего героя смелым и ловким только на красивых словах и в любовных утеха. На деле же он оказывается слабым и испуганным, когда приходится отвечать за содеянное. Он подло бросает любящую его по-прежнему Катерину при первой же возможности, уже находясь вместе с ней в колонии каторжан. Катерина Лобановой, поняв, что все потеряно, а с черной совестью жить невозможно, совершает последнее злодеяние — сбрасывает Сонетку-разлучницу, новую возлюбленную Сергея, в озеро и сама кидается в его холодные воды. А Сергей Долгова, очевидно, будет подыскивать себе другую пассию. Вокально же певец легко справляется со всеми техническими трудностями партии.

Из-за болезни баса Тараса Штонды в обоих спектаклях в роли Бориса Тимофеевича пришлось послушать Андрея Гонюкова. У него небольшой, глухой и невыразительный голос, порой его просто было плохо слышно в большом зале. Но с помощью режиссера певцу удалось создать образ отвратительного старого Измайлова, который постоянно всех третирует и всем угрожает. Ему плохо спится, и днем и ночью он во дворе, выслеживает нарушителей и радуется любому проступку работника, если можно пустить в ход свою подружку-плетку. Когда его огромная зловещая фигура появляется на пустынном ночном дворе, просто жутко становится. Из двух исполнителей партии Зиновия Борисовича Марата Гали и Максима Пастера ярче и точнее был Максим Пастер. Удался образ Старого каторжника обоим басам Вячеславу Почапскому и Александру Науменко.

В спектакле много небольших отлично сыгранных ролей, которые помогают создать атмосферу полицейско-плеточного мира. Многие из них подаются в комедийно-гротесковом плане и в абсолютном соответствие с музыкой Шостаковича: это Задрипанный мужичок Романа Муравицкого, Священник-балагур Станислава Трофимова, рисующийся комичный Исправник Андрея Григорьева. Хороши были Сонетка Светланы Шиловой, Аксинья Марии Гореловой и Оксаны Горчаковской, Каторжница Ирины Рубцовой.

Сергей - Джон Дашак. Катерина Львовна - Надя Михаэль. Исправник - Андрей Григорьев.

Огромнейшую работу проделал Туган Сохиев с оркестром и певцами. Точно соблюден баланс звучания всех групп оркестра, хора и солистов. Интонационно безупречны были все солисты оркестра. Тщательно проработаны партии с певцами. Оркестр всегда был их чутким партнером, давая возможность яркого вокального высказывания всем солистам. Если в первой вечер оркестру не хватило подлинной трагедийности и резких контрастов в сатирических и фарсовых сценах, то на втором спектакле эти минусы ушли, уступив место более точному прочтению партитуры, а на их фоне еще ярче стали лирические страницы оперы, связанные прежде всего с образом Катерины Измайловой. Впечатляюще прозвучал финал спектакля, закончившегося пронзительной песней Старого каторжника, размышляющего о трагичности и беспросветности человеческой жизни: «Снова и снова шагать, мерно звеня кандалами. Версты уныло считать, пыль поднимая ногами. Ах, отчего это жизнь наша такая темная, страшная? Разве для такой жизни рожден человек?»

Елизавета ДЮКИНА, «Новости музыки NEWSmuz.com»
Фото: Дамир Юсупов/Большой театр