Соединял все эти разноцветные номера программы разве что оркестр «Новая Россия», но ему пришлось поработать под двумя дирижерскими личностями — собственно руководителя Юрия Башмета и отменно выстраивающего под себя Александра Сладковского.
Если Увертюра к «Свадьбе Фигаро» каких-либо сомнений вызвать не могла, то Концертштюк Шумана ожидался с большим нетерпением. Специально для его исполнения в Ярославскую филармонию прибыли сразу четыре солиста-валторниста из Венского филармонического оркестра, как раз гастролирующего ныне в России, - Мануэль Хубер, Йозеф Райф, Вольфганг Линтнер и Себастьян Майр. Все музыканты с немалым опытом. Концертштюк Шумана — произведение короткое, но нарочито концертное и по определению эффектное. Венцы сыграли надежно, но вот взаимодействие с оркестром как-то сходу не наладилось, и квартет валторн нежданно потерял искомую шумановскую легкость. Ближе к коде понимание все-таки нашлось, и завершили его венцы приятно эффектно.
Концерт Александра Чайковского для фортепиано с оркестром (соч.70) довелось услышать впервые. Когда-то этот концерт играл знаменитый Александр Слободяник, после его смерти Чайковский решил посвятить произведение памяти Слободяника. В Ярославле за рояли сели Ксения Башмет (дочь Юрия Башмета) и Дарья Чайковская (дочь Александра Чайковского). Обе пианистки уже не раз выступали вместе, в том числе с этим произведением. Концерт весьма экспрессивен и по-хорошему шестидесятничен. В его ритмичных тотально позитивных темах слышится и Свиридов, и Шуман, и Шостакович. Пианистический дуэт должен быть необычайно чуток друг к другу, ведь партии буквально воздушно переплетаются меж собой, и то и взрываются антетезами. Ксении и Дарье это удалось в полной мере, а «Новая Россия» под управлением Сладковского отменно поддержала.
Наконец, достойным завершением открытия фестиваля стал «Стикс» от Гия Канчели, посвященный Башмету, и играемый им с неподдельным удовольствием. «Стикс» вплетает в себя буквально все те грани, по которым столь любим и знаменит Канчели, от наивных грузинских наигрышей до стонущего в мрачном фортиссимо оркестре. Возможно, это лучшее из написанного Канчели.
Башмет-альтист в «Стиксе» всегда немного двуликий Янус — раскрывая борьбу между жизнью и смертью, он работает сознательно аффектировано для контраста. Все трагические, жалобные стенания альта сыграны им нарочито сухим звуком, зато для жизнелюбивых сладкоголосых мелодий жизни Башмет не жалеет сусальных вибрато, буквально ввинчивая пальцы в струны. От чередования пианиссимо и фортиссимо у слушателя может закружиться голова.
Работа маэстро Сладковского также выше всяких похвал. Тот самый катарсис, когда на коде после нескольких предсмертных сухих писков альта из тишины вдруг зарождается рокот оркестра, незаметно перерастающий в оглушающе торжествующий рев — в полной мере заслуга чуткого Сладковского и абсолютно послушного ему вышколенного оркестра «Новая Россия».
Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото автора
Комменты