Они дождались выхода очередного альбома группы - "Пульс хранителя дверей лабиринта", который записывался в России, а потом тщательно дорабатывался в Германии.

"Таков взгляд старого придурка, который сошел с ума"

- Костя, у меня к тебе сразу мировоззренческий вопрос. В последние годы ты весьма конкретно обозначал свое расхождение с либеральными ценностями, с тем, что приходит к нам с Запада. При этом ты ведь тот самый человек, что спел в середине 80-х песню "Меломан", где перечислил массу имен, формировавших твои эстетические и духовные взгляды. Ни православных, ни просто славян в том перечне не было. У тебя и сейчас в комнате портреты Джима Моррисона, Оззи Осборна. Наверное, нелегко жить, когда собран из одних ценностей, а исповедуешь другие?

- Нет, ты ошибаешься, - отвечает музыкант "Известиям". - Я собран из наших исконных ценностей, поскольку я здесь родился и к этой земле приучен с детства. Так меня, во всяком случае, бабушка воспитывала. А что касается музыки, то она интернациональна. Да, музыку я как любил английскую, так и люблю. Сейчас, правда, больше нравится немецкая. Говоря о ценностях, ты, на мой взгляд, путаешь свободу с волей. Русское стремление к воле - оно безудержное, и поэтому нет другой нации в мире, которая бы так наплевательски относилась к законам и всячески их попирала. Это у нас в крови. Движет всеми поступками полная, безграничная воля, приводящая к чудовищным последствиям, которых с лихвой хватили наши отцы и деды. На нашей почве либерализм воспринимается как полная вседозволенность. Главный аргумент - пистолет. 90-е годы это наглядно показали. У меня в районе перестрелки случались каждую неделю. Либеральные ценности рождают фашизм - убежден в этом на все сто. Потому что, когда нет внутренней работы, идеологии, сопряжения с собственной землей, тогда возникает в сознании полный пофигизм. Молодые и дерзкие принимают его и начинают искать внешнего врага.

Вот таков взгляд - "старого придурка, который уже сошел с ума на своем православии и славянофильстве", как порой пишут в интернете да и в прессе тоже. На самом деле главное мое стремление - стать достойным. Разбрасываясь и доверяя собственному "я", достойным не становишься. Наоборот, разрушаешь себя. Поэтому, прибегая к силе тысячелетней, стараюсь держаться канона. Это колоссальнейшая работа.

- А у меня сохраняется ощущение, что ты словно доверился чьей-то воле, за которой стараешься идти, потому что пытаешься верить, что это благо. Но в глубине твоей души до сих пор живет прежний Костя Кинчев, которого иногда можно узнать на сцене...

- Во мне уживаются сценический Кинчев и бытовой. Я не умею надевать маски, каждое мое проявление - часть меня. А что касается "кому-то доверился"... Так это не доверие, а вера. Вера - это присяга. Присягнул раз - будь верен. У меня есть духовник в храме, куда я хожу. Мне достаточно. Есть, конечно, приятели среди священников, не могу сказать, что друзья. С кем-то из них я соглашаюсь, с кем-то спорю, кого-то признаю, кого-то нет. Я не идеализирую церковный мир, там тоже живые люди - со своими слабостями, плюсами и минусами.

- Ну, вот, например, дьякон Андрей Кураев, с которым ты даже в свое время ездил в гастрольный тур...

- Да не было этого. Я отца Андрея глубоко уважаю - прежде всего как литератора, мыслителя, ну, и как миссионера. Но совместных акций мы провели лишь две. Причем организатором их являлся не Кураев. В первом случае Санкт-Петербургская епархия инициировала акцию "Рок к небу". Во втором - в Кронштадте проводил мероприятие Фонд Андрея Первозванного. Там Кураев читал проповедь, а затем выступала "Алиса". Вот и всё. А создается впечатление, что мы чуть ли не постоянно ездим с Кураевым тандемом и врубаем населению православные ценности.

- Но, в принципе, ты доверяешь этому человеку, сомнений он у тебя не вызывает?

- Я много чего не понимаю в каких-то его действиях и ситуациях, но комментировать это не буду. Скажу одно: положительного в деятельности Кураева я вижу больше, чем отрицательного.

Возвращаясь к разговору о просвещенной Европе, тем более об Америке, скажу, что там очень много лицемерия и фальши. И поэтому все честные люди там противостоят системе. Противостоят, на мой взгляд, очень карикатурно, но искренне. Колоссальное количество противоборцев можно найти в лагере сатанистов, в их музыке. И какое счастье, что я родился в России. Потому что если бы я родился в Америке, то тоже был бы непримиримым борцом с теми ценностями.

- И сатанистом?

- Наверное, да.

- Святослав Задерий (основатель "Алисы" и ее первый фронтмен. - прим. авт.) в своей книжке "Дети равноденствия"...

- Я ее не читал.

- ...вспоминает, как вы с ним и Сашей Башлачевым однажды в 80-х шли по Арбату в масках чертей. Вернее, они вдвоем были в этих масках, а ты дополнял их шествие - в общем, тоже недалеко от чертей ушел...

- Я и сейчас от черта недалеко ушел. Другое дело, что теперь я знаю: черт всегда за спиной. А тогда не знал. Только дашь слабину, он сразу на твою ахиллесову пяту и наступит.

"Я - подкаблучник, и мне не стыдно"

- Ты против либеральных ценностей у нас, ибо они, на твой взгляд, ведут к хаосу. Ты за порядок. А то, что происходило на вашем предновогоднем концерте в столичном клубе "Б1", - это как называется? Наведение порядка?

- Я тебе объясню. Это прежде всего непрофессиональный подход к делу. Во всех беспорядках на концертных площадках, я считаю, виновна некомпетентная охрана. Как правило, на гастролях я лично провожу инструктаж охраны, объясняю, какие нестандартные ситуации могут возникать во время выступления "Алисы", прошу мягче на них реагировать, понимать, что среди зрителей такие же люди, говорящие на том же русском языке, и, значит, с ними обо всем можно договориться. И все проходит без агрессии, которая наблюдалась в "Б1", где охранники отказались от нашего инструктажа, поскольку считали себя очень квалифицированными. Но когда ситуация начала выходить из-под контроля (а это за секунды происходит), они принялись срывать свое зло на людях, которые вообще были ни при чем, ничего не жгли, а просто пришли на концерт. Как могли отреагировать на случившееся те, кто ни за что ни про что получили "в табло"? Естественно, они официально "зафиксировали побои", нанесенные им, написали жалобы, обратились в милицию.

Тем, кто зажигает файера на наших концертах, я говорю: это, конечно, ваше право, но рекомендую ничего не жечь в закрытых помещениях. А раз уж вы жжете, то будьте готовы, что можете за это получить. И эти "поджигатели" не подают исков и не снимают побои. Они знают, на что идут, и готовы к последствиям. Но в "Б1" получили по голове абсолютно не причастные к конфликту люди. От себя скажу, что группа "Алиса" выступать в этом заведении больше не будет.

- "Алисе" в этом году 25, а тебе - 50. Когда до такого юбилея дожили Макаревич и Гребенщиков, им вручили ордена "За заслуги перед Отечеством", Шевчуку подарили показ сольного концерта ДДТ на "Первом канале". А Кинчева - всего такого православного, державного - как должно оценить государство?

- Я всем подаркам рад. Что дадут, то с благодарностью и приму - только от достойных людей.

- А если вручат не те и не то, будешь возвращать награду?

- Я ведь уже одну вернул - медаль "Защитника Белого дома". Когда началась война в Чечне.

- 25-летие "Алисы" будет отмечаться?

- Да, концерты запланированы на ноябрь. В Питере выступим в СКК или "Юбилейном", а в Москве - в "Олимпийском". Вместе с промоутером Михаилом Шурыгиным, с которым мы подписали контракт на весь 2008 год, решим: то ли это будут сольники "Алисы", то ли концерты с участием приглашенных друзей.

- Надо ж будет и выпить в такие эпохальные моменты?

- Кому надо - пусть пьют. А мне не надо. Я не пью уже восемь лет.

- Задерия позовешь на 25-летие "Алисы"?

- Не знаю пока. Если в качестве исполнителя на сцене - тогда надо понять: что он будет делать? Отношения у нас ровные, но общаемся мы крайне редко.

- А прежние, знаковые участники "Алисы" - Михаил Нефедов, Андрей Шаталин - появятся?

- Скорее всего, нет. Там сложная история. Они ушли из группы и сейчас со мной не общаются. Мишу я еще поздравляю с днем рождения, что он сквозь зубы принимает.

- Они обижены на что-то?

- А я не понимаю. Они сами ушли из группы, поставив меня в известность через директора, а через какое-то время до меня стали доходить слухи, что это я их, оказывается, выгнал. Вот, пользуясь случаем, им сообщаю: ребята, я вас не выгонял.

- В рамках "Алисы" тебя иногда воспринимают почти диктатором. И говорят, что в работе Кинчев таков, потому что в семье - полный тихоня, подчиненный супруге...

- Абсолютно верно. Я - подкаблучник, и мне не стыдно в этом признаться. Очень прислушиваюсь к мнению жены в том, что касается бытовых вопросов. Стараюсь, например, в тапках ходить по квартире, не рыгать и т.п., что я, наверное, делал бы, будучи один. Весь панковский набор, как в любом мужчине, во мне есть. А так, я стараюсь не нарушать той идиллии, которую Саня создает. Весь уют, комфорт и радость в доме - от нее. И я это очень ценю. Нашими детьми тоже, конечно, в первую очередь занимается она. Но при всей моей подкаблучности главные решения в семье лежат на мне. И ответственность за правильность этих решений - тоже. Поэтому, если я сказал: снялись с места и поехали, - все снимутся и поедут.

- Сейчас многие поп-артисты поменяли паспорта и официально закрепили в них свои сценические псевдонимы. Не хочешь последовать их примеру?

- Кинчев - моя настоящая, кровная фамилия от дедушки, репрессированного болгарского революционера. Фамилия Панфилов, вписанная в мой паспорт, принадлежит второму мужу моей бабушки. Сейчас мне просто лень заниматься сменой документов. Сколько мне там на веку осталось? Проживу и с фамилией Панфилов, к которой я отношусь очень уважительно.

- Давным-давно Нина Барановская написала толстую книгу о тебе. Сейчас возможно представить подобное издание? И насколько бы оно отличалось от той биографии?

- Нет у меня ответа. Это же не я писал. Я бы по собственной инициативе за книгу о себе точно не взялся. Хотя меня тут как-то ошарашили гонораром. Сказали: напиши книгу - и мы тебе дадим 150 тысяч долларов. Я подумал: сумма нормальная, - и даже написал 20 страниц. Потом выяснилось, что кто-то что-то перепутал и цена совершенно другая. И я это дело забросил. Повторю писательский опыт, только если сумму предложат не ниже той, которую я озвучил.

- А что будет с этими двадцатью страницами?

- Да ничего. В топку.