И уже это ставит первоначальную идею Островского-Яначека о роли и месте женщины и ее судьбе в беспросветной рутине домашнего самодурства, сдобренного доброй порцией набожности, и как следствие - обостренным чувством вины, абсолютно нереальной. Идею вырвали из исторического контекста и попытались внедрить в совершенно неприемлемую реальность.

Это Катя Кабанова - странная! Две женщины Островского в середине XIX века, Катя и ее золовка, бросили мощный вызов мракобесию и самодурству, каждая по-своему. Одна - головой с обрыва в реку, другая - сбежав от постылого с любимым. Но здесь религиозность и набожность практически отсутствуют. Об этом напоминает только текст и спешащие в этот момент горожане/прихожане, скрывающиеся за безликими дверьми, предположительно – церкви.

Американское сопрано Аманда Майески (Катя Кабанова)

Вместо этого режиссер предлагает исследование сексуальности в маленьком провинциальном городке, где наша героиня находится под постоянным наблюдением своей безупречно одетой, подтянутой, аккуратно причесанной надзирательницы - свекрови-бизнесменки. Но не только она. За ней также подглядывают все, кому не лень – работники Кабанихи, прохожие, причем изначально, еще до того, как она согрешила, - с откровенным презрением и пренебрежением.

Надо сказать, поводы для этого есть. Ее поведение, мягко говоря, странновато. С зацикленностью на теме птиц, но не «Почему люди не летают как птицы?», а скорее как материал для психотерапевта. Множество птичьих фигурок, с которыми она играет, как малолетняя девочка (нам напоминают, что ее воспитывали «как куклу»). Она иллюстрирует движениями рук - с какой-то подозрительной отрешенностью - музыку Яначека, имитирующую полеты птиц, и более того – нервно, беспорядочно и без всякой необходимости теребит руками.

Аманда Майески (Катя Кабанова)

Кстати сказать, режиссер публично заставил Катю признаться в измене мужу на… трамвайной/автобусной остановке, после чего местные рыболовы подсовывали ей мокрые рыбины, оскорбляли, в нее разве только не бросали камни.

Музыкально, однако, постановка Ричарда Джонсона впечатляет.

Американская сопрано Аманда Майески (Majeski) как Катя и привлекательный чешский тенор Павел Чернох (Černoch) в роли Бориса Григорьевича – интересная сценическая пара. Оба высокие, красивые. Он – черноволос, она - блондинка. Но он безволен, а она недостаточно сильна, чтобы противостоять жестокости и беспечности общества. Она поет красиво, с какой-то хрустальностью в голосе, с замечательной преданностью и изысканным сиянием тона. В то время как Чернох обладает ровным теплым тоном.

Катя и Кабаниха - американское сопрано Аманда Майески и британское меццо Сьюзан Бикли

Пылкий Дикой - британский бас Клайв Бэйли (Clive Bayley) и жестокая, бесцеремонная Кабаниха в исполнении британской меццо Сьюзан Бикли (Susan Bickley) стоят один другого, как вокально, так и драматически.

Эмили Эдмондс в паре с Эндрю Тотиз (Варвара и Кудряш)

Энергичная зажигательная Варвава, которую очень выразительно сыграла австралийская меццо-сопрано Эмили Эдмондс (Emily Edmonds) в паре с Кудряшом – английским тенором Эндрю Тотиз (Andrew Tortise) создали образ живой и пренебрегающей условностями общества влюбленной пары, которой сам черт не помеха. Эндрю Стаплс (Andrew Staples) - безвольный спивающийся Тихон.

Опера Яначека написана так драматично и плотно, с такими ясными столкновениями музыкальных тем и такими ритмическими переходами, что дирижеру остается только одно – преподнести зрителям эту великолепную музыку в первозданном виде. И это безупречно сделал бывший музыкальный директор Английской Национальной оперы Эдварс Гарднер (Edward Gardner), как это не звучало бы странно, впервые дебютировавший на сцене Ковент-Гардена.

Солистам хора, однако, пришлось лихо! Им приходилось то имитировать воздушные потоки шторма, то они «закручивались» в водную воронку», унося с собой Катю Кабанову. При этом они еще и замечательно пели.

Декорации Энтони Макдональда (Anhony MacDonald) – просты и схематичны. Деревянные панели, может быть церкви, комната Тихона, главным атрибутом которой – огромное окно, автобусная остановка скамья…

Просто: концерт русской музыки

Кроме того, музыкальный директор Королевской оперы Антони Паппано снова собрал своих поклонников на концерт, который традиционно проходит один раз в год в Ковент-Гардене. На этот раз – вместе с грузинской меццо-сопрано Анитой Рачвелишвили.

Анита Рачвелишвили

Это не первый концерт Паппано, когда предпочтение отдается русской музыке. В этот вечер он открыл концерт сюитой Стравинского «Жар-птица», иллюстрацией которой в программке послужили несколько наиболее известных в живописи фейерверков.

Анита Рачвелишвили глубоким богатым голосом исполнила очаровательные песни Рахманова под аккомпанемент оркестра Королевской оперы (оркестровка Владимира Юровского и венгерского пианиста и дирижера Золтана Кочиш).

Она открыла свой цикл с «Христос Воскресе», затем исполнила «Проходит все», «Не пой, красавица...», «Эти летние ночи», «Вчера мы встретились». «Как мне больно». Удивительный голос, он настигает тебя, как мощная ликующая волна, и вдруг нашептывает на ушко нежнейшие сладостные звуки. Публика не отпускала Аниту, и ей трижды пришлось возвращаться на сцену. На бис спела бессловесный шедевр «Вокализ».

После антракта была исполнена сюита No 3 Чайковского, и ее исполнение потребовало полной собранности дирижера, что и Паппано, и музыкантам удалось как нельзя лучше.

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: Clive Barda и instagram.com