С оркестром «Русская филармония» ситуация вообще уникальная - это единственный городской полноразмерный оркестр в городе Москва. Есть федеральные, есть областные - а городской один. При этом оркестр, базирующийся в ММДМ, развил невероятную активность - программы с компьютерной графикой, аккомпанирование величайшим поп- и рок-звездам мира и России... Наконец, главный дирижер у него - Дмитрий Юровский, из славной династии Юровских.
С директором оркестра Гаянэ Шиладжян, стоявшей у истоков создания «Русской филармонии», мы встретились в ее кабинете в ММДМ, только что после ремонта, и оттого заставленной коробками с вообще всем - дисками, чайными чашками, дипломами... И еще перед большими концертами с программами Queen&ABBA Symphony 22 октября в Кремле и «Золотыми хитами рока» 24 ноября в Доме музыки.
Гаянэ Шиладжян
- Чем, по вашим ощущениям, работа в оркестре отличается от работы в театре? Вы ведь работали в «Новой опере» и «Геликоне».
- Театр это зрелище. Люди приходят послушать голоса, посмотреть режиссуру, драматургию, декорацию, костюмы. С оперным театром проще. Это музыкальный спектакль.
- Проще?
- Конечно. С симфоническим концертом сложнее. Мы ограничены только музыкой. У нашего народа нет такой традиции - регулярно посещать концертные залы. Всё это происходит очень спонтанно или вообще никак. Сейчас только-только закладывается традиция ходить в оперу, на симфонические концерты. Я надеюсь, что это хотя бы 1-2% населения Москвы.
- Но разве так не везде? Разве в Кейптауне по-другому?
- Там я не работаю. Но в Европе существует уже сложившаяся культура — по воскресеньям утром ходить в церковь, а вечером в пятницу, субботу, воскресенье посещать светские музыкальные мероприятия. И этой традиции придерживаются даже в самых маленьких провинциальных городках, к примеру, Франции, Австрии, Германии, Италии.
- Но ведь условный Стинг не приезжает в эти маленькие города. А в Париж приезжает, и там ведь совсем другая ситуация?
- Это колоссальный выбор мегаполиса. Мне с нашими концертами «Русской филармонии» нужно конкурировать и со всем количеством кинотеатров, ресторанов, клубов, оперными и драматическими театрами и с крупнейшими концертными площадками, как Кремль, Крокус, Консерватория, зал Чайковского. Мне нужно заинтересовать зрителя, зацепить его внимание!
Возьмем, к примеру, «Мастера и Маргариту». Вы на что охотнее пойдете — на литературные чтения романа или на спектакль?
- Лично я однозначно на спектакль.
- Вот вам фактор зрелища. То же с оперой. Воспроизводится один и тот же материал, но эффект разный.
- Но в административном смысле театр наверняка сложнее — кроме музыкантов, там еще певцы, постановщики…
- В административном плане везде сложно. Мы все работаем, да простят меня уважаемые коллеги, в сфере обслуживания населения, так сказать, культурным продуктом. Я стала говорить таким официальным языком. Да, мы проигрываем театру в зрелищном отношении. Зато у оркестра есть возможность предложить слушателю живое исполнение любимых музыкальных произведений, пригласить в концерт звездных солистов, открывать молодые имена, давать новую жизнь известным рок- и поп-композициям, можем аккомпанировать оперным дивам или поп-рок легендам. Было бы желание – тогда найдутся широкие возможности, как можно привлечь зрителя на концерт симфонического оркестра. Вопрос: как это подать.
- А в творческом смысле? У меня, когда заходит речь об оркестре «Русская филармония», сразу мысль, что это нечто модное… разножанровое. Но ведь эти слова по большей части ругательные в академической среде.
- Да, я стремлюсь к тому, чтобы наш оркестр был модным и популярным! А главное, концерты, которые мы делаем, - это очень качественный продукт. Возможно, новое слово или открытие нового музыкального жанра для широкой аудитории. Потому что музыкальная академическая публика в лучшем случае насчитывает 0,5% от всего населения Москвы, а я стремлюсь расширить ее, как минимум, на 15-20%, привлечь молодежь в концертные залы, убрать стереотип, что концерт симфонического оркестра – это скучно и неинтересно. Да, я хочу, чтобы это было модно. Ничего плохого в этом не вижу. Главное, что музыканты оркестра «Русская филармония» в любом жанре остаются высочайшими профессионалами и играют с удовольствием. Ведь не просто так все отмечают особую энергетику наших концертов.
- Бывали случаи отказа академистов от сотрудничества с оркестром по этой причине?
- Никто не может упрекнуть оркестр «Русская филармония» в том, что мы выдаем некачественный продукт. Нас даже в шутку называют «СОБР» - симфонический оркестр быстрого реагирования. В принципе, родоначальник этого жанра - Леонард Бернстайн. Мюзикл «Вестсайдская история» был написан именно в жанре симфонического кроссовера. Потом London Symphony Orchestra подхватил эту идею, и появились так называемые концерты в джинсах, а также записи альбомов симфонического оркестра с группами Beatles, Led Zeppelin, Майклом Джексоном и другими.
- Но ведь гадости льются? Уж и про «Геликон» сколько всего говорят, а про вас и того больше…
- Видимо, это судьба современного искусства. Значительно проще критиковать, чем что-то хорошее сделать самостоятельно. Я не знаю, что говорят про «Геликон», - мы идем ровно посередине. У нас четкий баланс классических академических концертов и концертов других жанров. Особое мастерство наших музыкантов: после микрофонных рок-концертов переключиться и сыграть Моцарта.
- А как вы этого достигаете? У вас есть отдельные репетиции для микрофонных концертов?
- В первую очередь, это зависит от того, кто стоит за дирижерским пультом. К каждому концерту – свой репетиционный график.
- Зачем вообще «Русская филармония» взялась играть такие программы — рок-концерты, саундтреки к голливудским боевикам?
- Это не концерт из саундтреков, это новый концертный жанр live cinema. Зрители смотрят полноценный фильм с титрами от начала до конца, но все саундтреки слушают в живом исполнении симфонического оркестра. Этот жанр набирает популярность. Мы уже не раз исполнили «Гладиатор», «Крестный отец», «Пираты Карибского моря», «Титаник», «Властелин колец». Когда ты слышишь этот саундтрек, понимаешь, что другой музыки на этот сюжет написать было невозможно. Впереди у нас новая работа с «Чужими». Вообще я мечтаю сыграть фильм «Телохранитель», там что ни песня, то хит, как и в «Крестном отце».
- Вы еще озвучивали «Метрополис» Фрица Ланга.
- Да, это была наша первая работа. Там была оригинальная музыка Готфрида Хупперца из оригинального саундтрека фильма. Для оркестра в таких проектах главное — концентрация и выносливость. В случае с «Метрополисом» - это немой фильм и 2 часа 40 минут чистой музыки, без пауз, не опуская инструмента! Тяжело.
- А сами музыканты не говорят Вам, - лучше бы Рахманинова сыграли!
- Мы и Рахманинова играем, и Чайковского. Просто время диктует находить новые формы концертов.
- А история с саундтреками — она из-за денег?
- Не только. Важно расширить наш репертуар и аудиторию. Финансовая составляющая, конечно, тоже важна. К сожалению, мы не получаем грант, как все федеральные оркестры, и поэтому заработанные деньги идут в фонд заработной платы оркестра, чтобы приблизиться к уровню заработной платы оркестров-грантополучателей в Москве.
- Правительство Москвы выдает вам только зарплату?
- Да, финансирование идет на зарплату и налоги. Примерно 30% из нами заработанных средств идет также на зарплату музыкантам, а остальные – на нашу хозяйственную деятельность: это и аренда залов, и оплата приглашенных солистов, и реклама. Начнем с того, что никто так не работает, как «Русская филармония». У нас концертная организация полного цикла. Сначала надо концерт придумать, арендовать зал, подобрать солистов и дирижера, сделать рекламу, распространить билеты…
- То есть вы оправдываете название «Русская филармония»?
- Полностью.
- В прошлом году вы играли с «Би-2» на «Нашествии», и это было заметно.
- Мы не первый год сотрудничаем с Лёвой и Шурой. У нас совместные планы вплоть до 2020 года. Музыкальный материал у ребят очень богатый. Симфонический оркестр – равноценный партнер и полноправный участник шоу.
- На «Нашествии» Вы сказали, что хотелось бы, чтобы 200 тысяч людей, слушавших вас на рок-фестивале, пришли бы на ваши концерты. Они пришли?
- Проверить это невозможно, но я надеюсь. Например, когда мы работали в Кремле с легендарным Иэном Гилланом, в конце концерта он сказал, что «Русская филармония» - один из лучших оркестров, с которым ему довелось работать. Через несколько дней мы играем классический концерт. Ко мне подходит молодая женщина и говорит: «Гаянэ, я услышала «Русскую филармонию» в первый раз на концерте Гиллана, теперь купила билет на ваш классический концерт. Никогда не думала, что оркестр, который играет рок, может так великолепно играть классику. Спасибо Вам за это».
- В целом у вас какая публика?
- Публика у нас разная. Мы стараемся ориентироваться и на молодежь. Сегодня слушатель пришел на «Классику рока», завтра — на «Безумные танцы», потом пойдет на Вивальди и Пьяццоллу. И Чайковский с Рахманиновым не за горами! Мы занимаемся популяризацией классики для широкой публики.
- Это просветительство добровольное, или изначально при создании оркестра подразумевалась эта концепция?
- Это все взаимосвязано! Оркестр был создан для популяризации филармонической деятельности. Но никому не интересно работать в пустом зале. Будет неинтересная программа – будут пустые залы. Не будешь расширять репертуар симфонического оркестра — будешь видеть в зале, в основном, седые головы. Сейчас время другое, и оркестр должен быть другим – современным, модным. Ведь посмотрите, как стали отличаться постановки в театрах. Я не говорю, что они все хорошие или плохие, они – другие.
«Русская филармония»
- А в чем была идея создания городского оркестра? Изначально же это был оркестр канала «ТВ-6». Ведь в Москве много оркестров...
- Да, с 1996 года на канале «ТВ-6 Москва» был создан медийный оркестр. В мае 1998 года я пришла в оркестр, прямо перед дефолтом. С сентября канал по понятным причинам перестал финансировать оркестр и встал извечный вопрос: что делать? На тот момент в Комитете по культуре Москвы было около 100 театров, но ни одного оркестра. Вот и появилась идея создания оркестра Москвы. И теперь где-нибудь в Лондоне сердце сжимается от гордости, когда объявляют: Moscow City Symphony Russian Philharmonic. Поверьте, это очень радостно слышать со сцены Роял Фестивал Холла, Сэнтори Холла или Брукнерхауса. Да, мы оркестр Москвы!
- Это был смелый шаг. Ездишь по России, и когда слышишь про губернский или муниципальный оркестр, - они же влачат жалкое существование.
- Это все зависит от руководства. В свое время в 2008 году мэр Москвы сделал для нас особые финансовые условия. Но за десять лет, к сожалению, эта сумма не выросла, а наоборот.
- Очевидно, что ваш оркестр — детище Лужкова. А Собянин приходит на ваши концерты?
- Конечно. У нас есть несколько фотографий с концертов, где Сергей Семенович на фоне оркестра. Он даже открывал наш концерт на ВДНХ.
- Как вы делите площади Дома музыки с коллективами Спивакова? Есть формальное деление?
- Безусловно, мы благодарны Правительству Москвы и Владимиру Теодоровичу Спивакову, что в столице есть наш замечательный дом - Дом музыки. Сейчас даже трудно представить, как 15 лет назад музыкальная Москва жила без него.
У нас все формально прописано. В Доме музыки базируются два оркестра п/у Спивакова: Национальный филармонический оркестр России и Камерный оркестр «Виртуозы Москвы», благотворительный детский фонд Владимира Спивакова и Симфонический оркестр Москвы «Русская филармония». Репетиционные площади делим по расписанию.
- Сцену Дома музыки вы арендуете?
- Да. Благодаря Правительству Москвы у нас специальные условия.
- Не могу не спросить, как началось ваше сотрудничество с нынешним главным дирижером Дмитрием Юровским?
- В первые 10 лет становления в оркестре сменился не один главный дирижер. Может быть, по моей неопытности, может быть, по их некомпетентности. Дирижер — это такой же музыкант, только с большим авторитетом. В первую очередь, музыкантам оркестра должно быть интересно работать с этим дирижером, и они должны его понимать и уважать. Главный дирижер должен заниматься творчеством. Т.к. мы молодой оркестр, а дирижерская профессия в России – вымирающая, я решила пригласить Дмитрия Юровского - младшего из мировой дирижерской династии. На тот момент Дмитрию всего лишь было 30 лет, а «Русской филармонии» - 10 лет. Совсем недавно мы совместно открыли наш 18-й сезон.
- У него получается совмещать работу у вас с руководством Новосибирским театром?
- Мы за год вперед согласовываем с Митей концертный график и программы. Иногда, конечно, бывают накладки, но это все решаемо. Единственное, что он практически живет в самолете.
- Почему столько коллабораций с поп- и рок-музыкантами, но почти нет коллабораций с джазовыми музыкантами?
- Мы неоднократно сотрудничали с Денисом Мацуевым и его джазовым трио, с Игорем Бутманом, Вадимом Эйленкригом. С Даниилом Крамером открываем Рождественский Christmas Fest 15 декабря. А с Валерием Гроховским 24 октября в Доме музыки у нас большой Гершвин-гала.
- Расскажите о предстоящем концерте Queen&ABBA в Кремле 22 октября.
- С таким размахом в Кремле это первый концерт. Он посвящен 45-летию создания группы ABBA. Впервые в Россию приезжает шведская победительница «Евровидения» Шарлотта Перелли и уже полюбившиеся московской публике шведские рок-певцы Магнус Баклунд и Йохан Бодинг, и харизматичный дирижер Ульф Ваденбрандт, которые летом этого года с оркестром «Русская филармония» раскачали Кремль концертом «Классика рока. The Best».
Честно скажу, этот проект я сделала для себя как подарок. Я очень люблю песни группы ABBA и восхищаюсь творчеством Фредди Меркьюри и Queen. В концерте - только золотые хиты двух этих групп. Для этого шоу были специально заказаны оркестровки в Швеции и в Лондоне. Одно отделение — ABBA, другое — Queen. Очень важно, когда артисты понимают, о чем они поют. Поэтому мы пригласили носителей шведской культуры. Безумная энергетика от драйва рок-вокала и мощи симфонического оркестра по-настоящему накроют зал. Вот так по-новому прозвучат культовые хиты Queen и ABBA.
Вадим ПОНОМАРЕВ
Комменты