Презентация нового альбома «Ястреб» и празднование 30-летия группы «Ва-Банкъ» состоится 11 марта в клубе Yota Space.
Рецензию на альбом «Ястреб» можно прочитать здесь.
О «Ястребе»
- Как появился альбом «Ястреб»?
- Прошлым летом, когда впереди замаячила круглая дата 30-летия «Ва-Банка», я отбросил все летние расслабухи, и помимо концертов стал сосредоточенно заниматься сведением воедино всех своих наработок за последние 5 лет. Да, у меня был еще промежуточный альбом «Слово и Дело», но в нем была цель - обновление старых песен, в итоге в него вошли только три новые песни, его нельзя назвать полноценным новым материалом. Новые же песни лежали в разрозненном виде, ждали своего часа.
Хотелось сделать концептуально законченное произведение, которое для внимательного слушателя имело бы послевкусие не отдельных песен, а послевкусие высказывания всего альбома в целом. Объединила все песня «Ястреб». Поймав образ ястреба и поняв, что это отличное название для альбома, и это центральная его песня, я осознал, что все сложилось! К записи я приступал с чувством гордости от найденного, с пониманием того, что надо сделать. У нас с клавишником Александром Белоносовым (мы с ним реализовываем альбомы, начиная с «Песен моряков. Часть вторая») вырисовалась главная задача — показать искушенной публике, которая интересуется феноменом русского рока, некий новый тип звучания.
Первым делом мы решили отказаться от традиционного рокового звучания, типа бочка-барабан. Так уже много раз было, это тривиальный путь. А как сделать так, как еще не звучали наши рок-группы? Это поиск новых форм, это желание дать удовольствие при прослушивании или хотя бы заставить прислушаться к нашей музыке именно искушенному слушателю.
«Ястреб»
- Это и получилось!
- С сентября по декабрь - 4 месяца после того, как концептуально продумали звучание, мы сидели в студии и записывались.
О «Ва-Банке»
- Альбом вышел под шапкой АФ Скляр и «Ва-Банкъ». Так заранее было решено?
- Это стало вызревать еще год назад. На очередной репетиции мы вдруг заговорили об этом. Если мы так долго вместе работаем, так чувствуем друг друга, дышим в унисон, мы не просто сборище случайных музыкантов, - мы же снова можем назваться группой! У меня появилось ощущение, что я и те ребята, которые играют со мной сейчас, - группа и есть. Саня Белоносов говорит: "Так я 20 лет с тобой вместе, и в «Ва-Банке» играл с тобой!". А Андрей Белизов? Это тот самый барабанщик, который сменил первого барабанщика группы «Ва-Банкъ» Сашу Маликова. Получается, что в нашем составе три человека, включая меня, которые играли в «Ва-Банке» долгое время.
И сложилось все вместе — и повод хороший, 30-летие группы «Ва-Банкъ», и по нашему человеческому сотрудничеству — мы же снова группа. Так и назвались.
- У бывших музыкантов «Ва-Банка» нет претензий или обид?
- Дело в том, что из оригинального первого состава «Ва-Банка» в музыке остался только один человек. Два главных музыканта первого состава — басист Алексей Никитин и барабанщик Александр Маликов — ушли из музыки. С их стороны претензий в принципе быть не может, они не выдержали этот длинный марафон. Единственный, кто его выдержал — гитарист Егор Никонов, он остался в музыке, но он не изъявлял желания вернуться в группу, а у меня уже срослись другие связи, другие отношения. Причем песня «На кухне», сочиненная именно Егором, - в нашем активном репертуаре. Мы активно играем песню Егора. А что дорожки наши разошлись… Разбитое лучше не склеивать, если это будет искусственно.
У групп, которые существуют долго, неизбежно возникают какие-то конфликты — или в человеческих отношениях, или музыкальные разногласия. Такого почти не бывает, чтобы группа 25 или 30 лет существовала в неизменном составе. Даже у самой стабильной нашей группы «Чайф» был период, когда они поменяли бас-гитариста… А в остальных группах, доживших до нашего времени, от оригинального состава, как правило, остался только лидер.
- Главное, есть ощущение того, что это — группа «Ва-Банкъ»?
- Да! Есть именно такое ощущение. И, кстати, это ощущение вовсе не отменяет двух других моих параллельно существующих проектов — песни Вертинского и песни Утесова с «Тромбон-шоу». Тем более, что в них участвуют музыканты основного состава. Вертинского мы с самого начала делаем с Сашей Белоносовым, потом к нему добавился Леша Рыславский. В программе с «Тромбон-шоу» Максима Пиганова на фортепиано играет тоже Саша Белоносов, а на контрабасе — Алексей Рыславский.
- Ведь и на «Ястребе» в Intro и Viva La Vie играют музыканты «Тромбон-шоу»?
- Да. Вообще Viva La Vie сочинялась мной для состава, который должен был возглавить Максим Пиганов. Я попросил его сделать аранжировку этой песни для духового оркестра. Он согласился, и сделал ее для тромбона, саксофона, трубы и тубы. В альбом она вошла почти в том же виде, только партию тубы взял на себя контрабас, а на барабанах сыграл барабанщик «Тромбон-шоу» Юрий Павлюков. Песня так мной и задумывалась, так и должна была звучать. Я не представляю, как ее можно исполнять с «Ва-Банком» на концертах, без духовых она не зазвучит.
По форме она закольцовывает альбом. При прослушивании по кругу Viva La Vie переходит в Intro.
- Да-да, именно так я альбом и слушал, в режиме репита. Оркестровка плавно переходит в потрескивания, и начинаются снова песни.
- Начинается «Анзер», и альбом раскрывается с новой стороны. Концовка, соединенная с началом, - так и было задумано.
О фьючеринге и Манхэттене
- На презентации 11 марта в Yota Space прозвучит Viva La Vie?
- Нет, но Максим Пиганов приедет. Будет несколько гостей, которых я собрал по принципу максимальной музыкальной самобытности. Приедет Николай Девлет-Кильдеев, которого изначально мы приглашали сыграть главное гитарное соло на песне «Ястреб», и он его сыграл. Приедет Миша Клягин из группы Жени Маргулиса, который сделал великолепную добавочную гитару в песнях «Мясотело» и «Все мое». Будет Абелардо Альфонсо Лопес, необычайно самобытный сильный контрабасист. Конечно, я позвал Егора Никонова, я очень хочу, чтобы песня «На кухне» была исполнена его гитарой, как она звучала в оригинале. И еще будет Сергей Летов, с которым у меня произошло повторное знакомство, «взрослое», - я внимательно следил за его творчеством, но раньше мы никогда совместно ничего не делали. Я позвал его сыграть на саксофоне в First We Take Manhattan Леонардо Коэна, которая в нашей версии называется «А потом Берлин».
- Которой на альбоме нет. Почему?
- Это любопытная история. Изначально мы не думали ее куда-либо включать. Но Алексей Аляев из нашего лейбла «Союз», услышав ее живьем, предложил очистить права на нее. И очистил. И мы записали песню. Но возник важный нюанс. Перевод песни сделан томским поэтом Андреем Олеаром, знатоком Коэна. Он сделал несколько переводов, и предложил мне их спеть. Мы съездили в Томск, сыграли небольшую программу из этих песен. Но продолжения не было, программа была забыта. Года полтора назад я вспомнил про эту песню, прочитал перевод — и мне показалось, что там некоторые моменты можно интересно, смешно и даже провокационно немного поправить. Я поправил: появилось два припева, посвященных Эми Уайнхаус и Лемми из «Моторхед», как олдскульные иконы стиля. Плюс ироничные строчки про спасибо за эмбарго, Крым, «Мистрали», Гольфстрим (взрыв в Мексиканском заливе изменил течение Гольфстрима, формирующего климат в Европе). И тут вслед за Эми умирает Лемми...
- А что подразумевалось про «возьмем Манхэттен, а потом Берлин»? Неоднозначные строки.
- Это рассчитано на подготовленного слушателя. Проект, который инициировал в Советском Союзе создание своей атомной бомбы, назывался «Манхэттен». И это отсылка именно к нему. А Берлин мы взяли тогда, когда главнокомандующим у нас был товарищ Сталин. Отсюда эти строки. Ведь Коэн поет «First we take Manhattan, then we take Berlin», он же не имел в виду военное вторжение куда-то. Он имел в виду культурную революцию, завоевание культурой Нью-Йорка и Берлина, как двух важных столиц мира.
- Я тоже не считал такой подход, хотя про проект «Манхэттен» наслышан. Мне показалось это ироничным таким призывом.
- Конечно, это отчасти провокация. Но не надо читать этот текст дословно!
И вот мы записали песню с таким текстом, выложили клип на Ютьюб. Когда автор перевода Андрей Олеар увидел песню, то отнесся к ней достаточно критически. Он фанат Коэна, и его перевод гораздо ближе к тексту Коэна, конечно. Притом я не согласовал изменения текста с ним. В такой ситуации я не счел возможным включение песни в альбом.
Песня осталась как артефакт, выложенный на Ютьюб. Возможно, если Олеар когда-нибудь даст свое разрешение на изменение текста, мы включим песню в какой-нибудь альбом.
- В «Ястреб» она вписалась бы.
- Безусловно. У меня было еще две-три новых песни, но они в этот альбом не вписывались, и я решил сделать короче, но яснее. Альбом и так получился оптимальным по длительности. Я полагаю, что оптимально — это длительность обеих сторон виниловой пластинки, 46 минут. Я такую длительность считаю идеальной, и стараюсь ее придерживаться. Может быть чуть короче, но никак не длиннее.
О Донбассе
- Поговорим о политике. Еще в начале войны на Донбассе были концерты Скляра там, была четко артикулированная позиция в пользу права Донбасса на мятеж. Прошло несколько лет войны. Позиция не изменилась?
- Оглядываясь сейчас на те события, я считаю, что для Донбасса во многом это был вынужденный шаг. Донбасс решил повторить судьбу Крыма. Люди увидели, что референдум в Крыму дал неожиданно позитивные результаты, и решили сделать такой же у себя. Причем не думаю, что они хотели именно отколоться от Украины, у них было желание получить больше автономности, вектор на федерализацию Украины. Донбасс мог стать автономией внутри Украины. Но это вызвало такую агрессивную реакцию со стороны нынешних властей в Киеве, которую на Донбассе даже не предполагали.
Когда пролилась первая кровь, когда ситуация из худого мира стала превращаться в недобрую ссору, - Донбасс стал закусывать удила. И нашла коса на камень. Тогда обе стороны стали закусывать удила. В Киеве стали горячиться — как так, только что Крым ушел от нас, теперь и эти хотят уйти? Донбасс же кормит Украину, там все добывающие производства. А на Донбассе вспомнили, что они вообще-то часть русского мира. И начался конфликт. Это как стоят два мужика и ссорятся. Пока они просто ссорятся, конфликт можно погасить. Но как только кто-то двинул по челюсти — все, погасить уже невозможно. Мне кажется, было именно так, а о войне никто и не думал поначалу.
- Разве Донбасс столь однороден? В Крыму действительно население было в подавляющем большинстве за присоединение к России. Но в Донбассе — в лучшем случае половина населения. Началась война, и почти поровну — кто-то сбежал в Киев, кто-то в Ростов. Объяснение, что Донбасс захватили бандиты и от лица Донбасса что-то говорят, разве не более честное?
- Я согласен, что интересы у людей разные, и однородности там нет. Но надо понимать, что на Донбассе живет много людей, считающих себя русскими. Очень много. Они живут на Украине, и привыкли к этому. Но когда к власти в стране пришли люди, желающие вытравить из их душ русскость, и насильно всадить украинство — мириться стало невозможно. В Киеве же предложили не сосуществование русскости и украинства, а сказали, что должно остаться только украинство, а если ты не согласен — мы тебя будем убивать. Метафизически сказали, своими действиями сказали. Политики всегда прикрываются обтекаемыми формулировками, но их действия говорят сами за себя. Так это воспринял русский человек, живущий в Малороссии.
И встал выбор — смириться с этим или не соглашаться. Но когда народ начинают «немножечко» бомбить, выбор становится очевиден. Говорить, что пришли к власти бандиты — это очень большое упрощение. Криминальные элементы были там с обеих сторон.
- Разница существенная. Любое государство должно подавлять вооруженный мятеж на своей территории. Все так делают. И когда в Чечне случился бунт, Россия его жестоко подавила.
- Согласен, что должно подавлять. Но разница в нюансах. Давай возьмем любую похожую ситуацию, политически не ангажированную. Например, Англия и Шотландия. Ведь Англия разрешила провести в Шотландии референдум? И его итоги оказались не в пользу отсоединения.
- В Шотландии не было бы референдума, если бы шотландцы взяли в руки оружие, создали войска, выгнали бы всех чиновников, захватили бы аэропорт и банки… Как это было в Донбассе.
- Донбассу и не дали провести референдум.
- Шотландцы ждали этого референдума очень много лет. Каталонцы в Испании тоже ждут очень много лет.
- Война началась не сразу. И не Донбасс же пошел на Украину, а наоборот. Предположим, что произошел мятеж. Надо найти зачинщиков и наказать. А что сделал Киев? Он начал бомбить мирные города. Стали гибнуть мирные люди, и с каждым погибшим возрастало количество тех оскорбленных, которые без бомбежек могли бы и смириться с ситуацией.
Можешь представить себе ситуацию, если бы в Шотландии бандиты захватили бы банки и аэропорты, а англичане в ответ принялись бы бомбить шотландские города?
- Нет, не могу.
- И я не могу. Вот я хорошо представляю, как американцы долбали бедных индейцев. Но на их стороне была цивилизация, в конце концов. А представить, что англичане стали бы бомбить шотландцев — не могу.
- Неизвестно, как бы пошло, если бы шотландцы захватили бы английские банки, вооружились, а какая-нибудь Франция послала туда войска, сняв с военных нашивки, с целью защиты «шотландского мира».
- А что делать России, если ее бывшие военные идут помогать своим, как они это понимают? Идут сражаться, ощущая себя русскими солдатами? Не помогать им?
Конечно, можно говорить, что это сама Россия послала туда свои батальоны. Но я этого не видел и не знаю. Доказательств нет. Говорить можно, что угодно. Регулярных частей российской армии там нет. Добровольцы есть.
- К добровольцам вопросов нет. Вопросы есть к спецподразделениям «бурят», которые там воюют. К российскому оружию, которого там море, к российским деньгам — мятежный анклав, который ничего не зарабатывает, платит зарплату войскам и бюджетникам русскими рублями. Откуда они там, и за чей счет банкет?
- Это уже последствия конфликта. А мы говорим о самом начале конфликта. Мне кажется, Малороссия не хотела изначально отделиться от Украины, люди хотели сохранения своего самобытного статуса. Как ситуация развивалась, я уже не знаю. Я был там в самом начале, меня в Луганск пригласил Захар Прилепин, я своими глазами видел разбомбленные здания.
Допускаю, что в дальнейшем там начались подковерные игры, политические, олигархические… Я просто не знаю все подноготные. Но я своими глазами видел обесточенный Луганск, разрушенные здания, видел ополченцев. Я не мог проверить их принадлежность к регулярной армии. Я познакомился с дедом по имени Казак, видел простых мужиков в возрасте — не солдаты и не бандиты по виду — вчерашние работяги. Этот Казак воевал в Афганистане, стал учить ополченцев обращению с оружием. Спустя два месяца я прочитал, что Казак погиб в бою.
Я сам наполовину хохол. У меня отец украинец. Когда жена меня хочет упрекнуть, всегда говорит: «Упрямый как хохол, весь в отца».
Кто в результате недоглядел, кто сделал опасный неправильный ход в дальнейшем — не знаю, судить не берусь.
- Прошло уже несколько лет. Можно сказать, что не надо было делать того, что произошло в Донбассе?
- Честнее сказать, что обеим сторонам не надо было бы делать того, к чему все привело. И тем, и этим. Хотя возможно, что мирно этот конфликт в принципе разрешиться не мог. Драка в верхах привела к смертям.
Минские соглашения дали механизм мира. Но с наскока сделать ничего не получилось. Надо работать дальше. В мире есть, может быть, два-три человека, которые точно понимают все то, что там происходит. Простому человеку в этом не разобраться. Я точно знаю, что до первой крови ситуацию еще можно было вырулить. А теперь путь затяжной. Они все равно вынуждены будут договариваться. Будут долгие мучительные переговоры, уступки…
- А нет ощущения, что если Россия вдруг перестанет давать деньги и оружие, через неделю все «ополчение» из Донбасса испарится, и наступит мир?
- Нет. Люди не простят того, что сделала Украина на этой земле. Там уже изменение генетического кода произошло. Дело не в деньгах и оружии. Очень многие люди мотивированы там не деньгами. Их достаточно много, чтобы долго сопротивляться.
О возрождении России
- Еще про одно ощущение. Про ненависть. Не кажется, что Россия снова возвращается к представлению, что вокруг — кольцо врагов? ИГИЛ, Украина, злая Америка — все вокруг враги.
- Когда начал разваливаться СССР, Америка получила ложное впечатление о том, что у нее больше нет реального противовеса, который мешал бы ее всеобщему тотальному господству в мире. Америка — страна доллара, квинтэссенция всего материального в этом мире…
- Свобода и права человека — эти ценности тоже материальные?
- Ничего духовного в них нет, духовная свобода в Америке существует до тех пор, пока она не мешает зарабатывать доллары. Америка никогда не была страной максимальной свободы. Любую свободу, в том числе мой любимый рок-н-ролл, они превращают в доллары. Дух рок-н-ролла просуществовал совсем немного времени, Джим Моррисон это застал, а затем все обратилось в доллары. Но ведь не для этого играли рок-н-ролл!
Если ты критикуешь власть — ты очень быстро выпадешь из социума. Если ты сам хочешь быть вне — пожалуйста, но тогда ни на что не претендуй. А если ты входишь в социум, ты попадаешь в миллион всяких ограничений, пожестче, чем у нас в России сейчас.
Пал СССР. Монстр, который не хотел играть по правилам Америки. И вдруг полутруп начал гальванизировать, странным образом оживать. Русский дух стал оживать. Это понятие метафизическое, слабо описываемое, но оно абсолютно точно существует на этой земле. Мы богатые, мы очень богатые — хотя бы потому, что человечество научилось только выкачивать все из земли, а у нас этого вдоволь. И еще мы какие-то Богом поцелованные. Ни ты, ни я, а все мы. Мы начали выживать и подниматься не из-за роста цен на нефть, а потому что если нам суждено умереть, то мы будем последними, кто умрет.
- Почему так? Приезжаешь во Францию — и там все сделано для людей. Ездишь по России — все как будто не для людей.
- Тут нечего возразить, так и есть. Недоухоженность, неприбранность — все это есть. Но есть ощущение того, что не дает ни одна самая красивая местность в Европе. Как это сформулировать? Наверное, это на уровне генетики. Трудности мне кажутся временными. Конечно, я бы хотел ездить на русской машине, я уже хожу в русской куртке, а вот джинсы на мне «Ливайс». Но я хочу смотреть немного дальше моей зоны комфорта. Есть такое понятие «по совести», по справедливости. И так уж получается, что все, что мы делаем по совести, абсолютно не устраивает тех, кто раньше просто мирился с нашим существованием. Я же помню времена железного занавеса, я рад его падению, но не считаю, что нужно было гробить Советский Союз. Его надо было менять, а не гробить!
Это было горем, что система вознесла на вершину такого фактически глупого человека, как Горбачев, а потом еще и пьяный Ельцин все добил. Все понимаю про свободу слова, но по мне — лучше бы он не вводил ее, а страну бы сохранил. В результате — страну обложили и начали высасывать из нее все соки, появились олигархи. Все дальнейшее проистекало из этой критической ситуации.
Гуру КЕН, «Новости шоу-бизнеса NEWSmuz.com»
Комменты