Представление состоялось в знаменитом Волковском театре Ярославля в рамках XI международного музыкального фестиваля Юрия Башмета. Именно здесь же, в Ярославле, в 2010 году и прошла премьера этого спектакля, но играли его тогда на набережной Волги, на открытой эстраде Художественного музея. С тех пор как только не менялась конфигурация спектакля! На премьере текст Пушкина читали Олег Меньшиков и Ксения Раппопорт. Затем в чтецы вливались Сергей Безруков, Константин Хабенский, Янина Колесниченко, Ксения Глинка, Алексей Кравченко, Ольга Литвинова. Хор то появлялся, то исчезал. А число певших в спектакле упомнить и вовсе затруднительно. Динара Алиева и Оксана Волкова начинали, это вот уж точно.

Жаля Исмаилова (Татьяна)

Теперь в спектакле из тех, кто более-менее часто пел в нем, остались Жаля Исмаилова (Татьяна), Илья Кутюхин (Онегин) и Олег Цыбулько (Гремин). Исмаилова за эти годы стала значительно увереннее играть, именно в актерском смысле, и дикция стала поразборчивей. Ее сопрано по-прежнему звучно и полетно. Кутюхин так не получил партии Онегина в Большом театре, да и у Башмета он по-прежнему и звучит и выглядит как новичок. Причины не понятны. Порой вообще неясно, кого он играет — он неубедителен и как циник, и как раскаявшийся циник. Все Ленские и Татьяны перепевают его, он просто не выглядит достойным визави. Уж очень невзрачен, что очевидно противоречит тексту. С этим что-то надо делать.

Жаля Исмаилова (Татьяна) и Илья Кутюхин (Онегин)

А вот к Цыбулько никогда не было никаких претензий — его бас надежен, основателен, что у Башмета, что в Большом. Он не слишком артистичен, но как раз это и требуется от Гремина, так прописано и у Пушкина, и у Чайковского. Цыбулько абсолютно на своем месте. Анастасия Бибичева (Ларина) и Ирина Чистякова (Няня) и играют драматически точно, и поют замечательно.

Прежде чем перейти к прочим, стоит подчеркнуть главное. Это — не опера «Евгений Онегин». Это не концертное исполнение, и даже не фрагменты оперы. Юрий Башмет и режиссер «Геликона» Илья Ильин создали короткую полуторачасовую композицию из главных арий и ансамблей оперы «Евгений Онегин», спрессовав все по максимуму, и при этом сохранив сюжетную линию (тут помогают как раз чтецы), и оставив героев в их исторических костюмах. Никакого авангарда. Только популярное достоверное изложение для тех, кому 4-часовая опера Чайковского не по зубам, и даже сюжет они не в состоянии понять. Зато тут поют отличные певцы из Большого и Мариинки, играет отличный (да-да, именно тут он такой) оркестр «Новая Россия» и читают знаменитые актеры. Это поп-продукт, сделанный качественно и предназначенный для очень широкого круга зрителей. Непосвященные легко понимают все (почти) изгибы сюжета, слушают великие арии в исполнении отличных певцов, и видят перед собой известных актеров. Шансов, что кто-либо уйдет через полтора часа уставшим и со словами «ничего не понятно» - нулевые. Так и задумано. Успех других авторских композиций Башмета на темы опер «Кармен», «Пиковая дама» и «Севильский цирюльник» доказал, что людям это нужно.

Карина Хэрунц (Ольга), Юрий Городецкий (Ленский), Жаля Исмаилова (Татьяна) и Илья Кутюхин (Онегин)

Ольгу сейчас поет меццо Карина Хэрунц, выпускница МГК, училась в Молодежной программе Большого у Вдовина, на широкую публику засветилась в телепроекте «Большая опера» 2016 года. Если на первом появлении в спектакле Башмета еще была заметная некая робость, то теперь Карина поет уверенно. У нее фантастической красоты голос, которому в этой роли только чуть-чуть не хватает ольгиной романтики. Карина Хэрунц вжита в образ, у нее отличная дикция (школа Вдовина очевидна), и она тут явное украшение всего спектакля. Что и говорить.

Дуэль Онегина и Ленского

Странные чувства снова оставил Юрий Городецкий в роли Ленского. К его голосу никаких вопросов — роскошный светлый тенор, полетный и красивый, особенно в верхних регистрах. Столько, сколько аплодировали Городецкому после «Что день грядущий мне готовит», не аплодировали, кажется, у Башмета больше никому. Он молод, у него роскошная шевелюра (не «до плеч», как у Пушкина, но все же). Он поет как молодой, и это здорово — надоело слушать в этой роли старческие голоса, или молодые, но стилизованные под стариков а-ля Козловский, при всем уважении. Но откуда этот вечно испуганный взгляд? Откуда эта робость, эта неуверенность во всем? Ну никак не согласуется это поведение с пушкинским Ленским:

Красавец, в полном цвете лет,
Поклонник Канта и поэт.
Он из Германии туманной
Привез учености плоды:
Вольнолюбивые мечты,
Дух пылкий и довольно странный,
Всегда восторженную речь
И кудри черные до плеч.

Восторженный вольнолюбец! Хипстер и диссидент, максималист и идеалист. Ничего этого из игры Городецкого не следует. Он ходит будто затравленный, и боится дуэли больше Онегина. Словом, это очень-очень сыро. И спасает только голос белорусского тенора, он хорош.

Константин Хабенский

Хабенский с женой пока не выглядят дуэтом, хотя в этой постановке появляются вместе минимум с 2015 года. Хабенский все тянет на себе, ему не привыкать. Сардоническую иронию Пушкина он понимает, но донести в полном объеме все-таки побаивается, - как бы не перетянуть одеяло на себя. Поэтому доносит искрящийся юмор Пушкина строго дозированно, не призывая зрителя поиронизировать вместе с ним (многие в зале и не поняли даже иронию автора!), - но скорее с интонациями летописца. Впрочем, тексту «Евгения Онегина» вообще не везет с современными язвительными интонациями, - разве что Римас Туминас решился в театре Вахтангова подступиться к этой задаче, прочитать юмор Пушкина «как сегодня», да и то не все получилось. А уж как некоторые «звезды» читали в «год литературы» этот текст на голубом глазу, безо всякого понимания контекста… Лучше не вспоминать. У Хабенского тоже пока не получилось, но он - хотя бы попытался. Кое-какие искрящиеся пузырьки пушкинского ума и юмора он донес, и то хорошо. А уж Ольга Литвинова читала это словно диктор радио зачитывает заявление Политбюро ЦК КПСС.

Юрий Городецкий (Ленский), Ольга Литвинова, Юрий Башмет, Константин Хабенский, Карина Хэрунц (Ольга)

Зато сколько было аплодисментов, сколько искреннего удовольствия публики от приобщения к великому шедевру! Вот за этим Башмет и делает этот проект. Оркестр вышколен до невозможности, наигран и опытен. Татьяна и Ольга тут выглядят достаточно живо — разница их темпераментов считывается сразу. Что же касается пары Онегина и Ленского, то я бы предпочел слушать Жилиховского и Романовского, - они в этом спектакле смотрелись гораздо драматичнее и ярче, чем Кутюхин и Городецкий, увы.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Рада ЛАМБРИНИ

Сюмак — один из самых заметных учеников профессора Александра Чайковского (у него тут своя премьера, но об этом позже) в московской консерватории. Победитель Конкурса молодых композиторов им. П. Юргенсона (2003, 2005) и Пифийских игр (2006), Алексей Сюмак ныне буквально нарасхват. Из поколения условно 40-летних он плодовит и художественно разнообразен. Много сотрудничал с режиссером Кириллом Серебренниковым («Киже», «Станция» и «Реквием» с Курензисом), с Борисом Юханановым («Сверлийцы. Эпизод III»). Обладатель премии фестиваля «Золотая Маска»-2018 за музыку к опере «Cantos» (Пермский театр оперы и балета, дирижер Теодор Курентзис). Преподает в МГК, один из музыкальных кураторов модного театра «Практика».

В кантате «Двенадцать», законченной в прошлом году, Сюмак не «нарушил сознательно все каноны традиционного академического жанра», как он говорит про иные свои произведения. Напротив, в прочтении мистического текста Блока композитор будто идет привычными постмодернистскими тропами — 20-е годы прошлого века явно ассоциируются у него с привычными именами: Мосолов, Гавриил Попов, ранний Шостакович, Чесноков и т. д. Он декомпилирует эстетику каждого из них, и нанизывает на звук препарированного духового оркестра тех же лет с частушками. Получается почти что киномузыка. Тревожный звук революционных лет в символическом видении Блока:

Революцьонный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!

Ноты кантаты Алексея Сюмака (фото из аккаунта автора)

На премьере пели солистка Большого театра сопрано Екатерина Щербаченко и тенор Ярослав Абаимов, ныне солист «Новой оперы». Им пришлось непросто: Сюмак не слишком щедр на мелодии (если не сказать обратного), почти половина текста Блока отдана речитативу, да и сам текст непрост даже для его выговаривания. Блоковский текст, кажется, не сокращен, или же это этого незаметно. А вот сокращенный состав оркестра «Новая Россия» (в него включен баян, и это прекрасная тембровая находка) расслаблен, не испытывая никаких проблем с бесконечными повторами простых мелизмов, - музыканты явно получают удовольствие. Революционная эстетика потребовала значительной акцентировки на ударных инструментах, акценты почти сродни равелевскому «Болеро», хотя ближе к коде окутываются зыбистой трясиной эффекта «обратного воспроизведения пленки» у оркестра. Отчего особенно звонко играет финальная фраза Блока «В белом венчике из роз — Впереди — Исус Христос». Фраза прозвучала более чем эффектно.

Екатерина Щербаченко и Ярослав Абаимов

Оставила вопросы практика отдавать явно мужские фразы Блока к сопрано, и наоборот. На премьере художественных обоснований этому уловить не удалось, но это может быть следствием премьерной же сырости. А в целом — это яркое произведение, которому вполне может обещаться долгая исполнительская судьба. Главная тут сложность — вовсе не оркестровка, а необходимости достижения идеальной органики у вокалистов. Чтобы каждая фраза звучала как только что придуманная и сказанная, чтобы не обращаться в агитку.

Исполнение «Слова о полку Игореве» Александра Чайковского

На гала-концерте открытия прозвучало масштабное произведение учителя Сюмака — профессора Александра Чайковского «Слово о полку Игореве». Премьера была в феврале на сочинском фестивале Башмета, а аккурат к ярославскому вышел компакт-диск с записью драматической симфонии для чтеца (им стал Михаил Ефремов), альта Юрия Башмета, симфонического и народного оркестра (как и на пластинке, на сцене играл Государственный народный ансамбль «Россия»). Собственно, это и стало презентацией CD, вышедшего на фирме «Мелодия». Дирижер — Фредди Кадена, эквадорец, окончивший МГК и с тех пор регулярно участвующий в фестивале «Московская осень» и вообще охотно играющий всю современную российскую музыку.

Актер Михаил Ефремов находится в отличной творческой форме и, тем не менее, до сих пор испытывает заметные затруднения с чтением текста «Слова о полку Игореве», пусть и пересказанный современным русским языком. Живого слова не получается. И еще его очень много. Букв много. Получается примерно как с Шекспиром — когда русским актерам доводится быстро произносить его текст, все превращается в странноватый радиоспектакль. Хоть как-то приблизить его к речи современного человека не удалось (и не факт, что Чайковский имел таковую цель). Но Ефремов сделал все, что мог, к нему никаких претензий. К тому же Чайковский затейливо окружил текст приличным количеством звуковых трюков: стилизации сыплются как из мешка. Чайковский переосмысливает архаику и современность, Глинка обращается в Римского-Корсакова, а оба вместе — в плач Ярославны. За этим очень интересно наблюдать, при известной доле наслушанности. Это выглядит как изощренное шоу фокусника. Получается ли у этой эквилибристики добавленная стоимость — судить уже слушателю и времени.

Виолончель Надеж Роша

Башмет не был бы Башметом, если бы не пригласил на фестиваль одаренную молодежь. Прекрасно показала себя молодая швейцарская виолончелистка Надеж Роша, выпускница Кельнской консерватории, лауреат конкурса «TONALi».

Надеж Роша

У нее гибкая плавная кисть, мягкое романтическое звукоизвлечение и отменная старая виолончель с характерным глуховато-певучим тембром. В концерте №1 Сен-Санса чуть-чуть не хватило разве что акцентов — там, где нужен энергичный штрих, юная красавица продолжает играть привычно-элегично, лишая Сен-Санса должного контраста и объема. И все же Роша произвела прекрасное впечатление.

Сергей Накаряков и оркестр «Новая Россия» п/у Юрия Башмета

Виртуоз Сергей Накаряков, российско-израильский трубач, ныне живущий в Париже, вряд ли нуждается в представлении. Тут на фестивале он продемонстрировал свой любимый прием виртуоза - сыграл переложение для флюгельгорна знаменитой «Вариации на тему рококо» Петра Чайковского, эталона для виолончели. На конкурсе Чайковского эти вариации — обязательный номер в конкурсе виолончелистов. Накаряков же традиционно использует подобные переложения, чтобы продемонстрировать максимум возможностей инструмента. Получилось, хотя и с оговорками. Все же флюгельгорн физически не приспособлен к множеству изощренных пассажей, а в таких произведениях они генетически заложены в память слушателя. Что никак не отменяет виртуозности артиста, и овация после его выступления выглядит абсолютно заслуженной.

Юрий Башмет и Сунвоок Ким

Завершился гала-концерт симпатичным исполнением концерта для фортепиано с оркестром ля минор Эдварда Грига, солировал пианист из Южной Кореи Сунвоок Ким.

Фестиваль продлится до 9 мая.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Рада ЛАМБРИНИ

Два раза вызывали скорую, кололи лекарства. Отказавшую ногу все-таки удалось привести в порядок, с трудом, но Юрий Абрамович вышел и сыграл. Мировая премьера первого в истории, как было заявлено, музыкального сочинения нейронной сети Яндекса для альта с оркестром готовилась давно, и не сыграть его было бы особенно обидно. Там же, где Башмет должен был дирижировать «Новой Россией», его подменил Денис Власенко, и сделал это блистательно.

Денис Власенко

На предконцертной пресс-конференции журналисты допрашивали представителя Яндекса Александра Крайнова и композитора Кузьму Бодрова, как это так вышло, что искусственный интеллект научился сочинять академическую музыку.

Пресс-конференция: Кузьма Бодров и Александр Крайнов

«У нас была нейросеть, которая умела писать музыку, но про симфонический оркестр мы не задумывались, - рассказал Крайнов. - Но когда поступило такое предложение, мы загорелись этой идеей, работали без выходных все новогодние праздники. И я необычайно вдохновлен финальным результатом, который услышал тут на репетиции. Это первые робкие шаги применения искусственного интеллекта в классической музыке. Мы наблюдаем рождение не нового композитора, творца, а - нового инструмента для творца. С годами использование ИИ для творцов будет таким же естественным, как применение компьютера».

Яснее не стало. Представитель Яндекса продолжил разъяснения:

«Мы собрали все музыкальные произведения классической и другой музыки, и начали учить нейронную сеть так, чтобы она из сжатого представления музыки в целом была максимально похожа на ту музыку, которая существует. Ей надо было найти взаимосвязи, по которым ноты соединяются в музыку. Мы можем в разных пропорциях смешивать произведения разных композиторов, от этого меняется музыка на выходе. До того, чтобы нейронная сеть смогла создавать полноценные произведения, мы пока не дошли. Но работаем над этим».

Композитор Кузьма Бодров, доводивший все это до ума, дал еще подробностей:

«Я получил письмо в январе с заголовком «Ты только не пугайся», где было предложение от Дмитрия Гринченко. Там было 20 файлов, они звучали как фортепиано соло. Я отобрал самые удачные паттерны, и начал их развивать. Все соло альта и фортепиано — идеи нейросети. А мои оркестровые аранжировки — отраженные от них линии и добавление некоторых пластов».

Пришлось спросить, отчего для «поиска взаимосвязей нот» не использовались теория композиции, зачем ИИ изобретать ее заново. Яндекс объяснил:

«По учебникам не получается, мы лишь можем сделать свою версию правил. В ИИ используется инфлюэнс, а не правила языка. Мы загружаем тексты, и на этих примерах машина обучается переводить с одного на другой. С музыкой то же самое — мы даем ей музыку, и она учится делать музыку. Компьютер пишет музыку из хаоса, и методом преобразования выстраивается некая гармония».

Кузьма Бодров добавил, что все композиторы обучаются на примерах. Поэтому учебников по композиции не существует. (Это, конечно, не так, есть учебники Месснера, Когоутека, Шёнберга, Ксенакиса и даже «устаревшая, но довольно верная» книга Римского-Корсакова отдельно по оркестровке. Причем Шёнберг и Ксенакис настолько математичны, что почти идеальны для компьютера).

Юрий Башмет и Кузьма Бодров играют музыку искуственного интеллекта

Так что же в итоге? 7-минутная пьеса с партиями альта и фортепиано, порой дико странно звучащими, - космично и безжизненно. Оркестровка действительно туманно и неизобретательно окутывает эти космические звуки. Больше об этом сказать и нечего.

Николай Луганский

Главной звездой вечера стал пианист Николай Луганский. Концерт для фортепиано с оркестром Эдварда Грига прозвучал породисто, в лучших традициях русской фортепианной школы. Высочайшая культура звукоизвлечения, легкие кисти, психологически глубоко осмысленный Григ. К приезду Луганского на рояле Yamaha в Зимнем театре Сочи полностью заменили молоточки, никаких технических проблем не замечено. Луганский же звучал восхитительно.

Николай Луганский

Фестиваль пошел на смелый экспромт. Рахманинова призвали сыграть турецкую пианистку Идиль Бирет. Ее прочтение «Рапсодии на тему Паганини» оказалось довольно неожиданным. Это был кто угодно, но не Рахманинов в привычном нам понимании. Возможно, это был Дебюсси, или даже кто-то из венских неоромантиков. Эксперимент поняли не все.

Идиль Бирет

«Новая Россия» в одиночку справилась с Первой сюитой Грига «Пер Гюнт» и увертюрой «Ромео и Джульетта» Петра Чайковского. Пожалуй, Григ был в этот вечер поубедительнее…

Василиса Бержанская

Стоит упомянуть, что завершилась и образовательная часть фестиваля. Последним стал отчетный концерт учеников вокального департамента под руководством Дмитрия Вдовина. На нем особенно запомнились роскошные голоса баритона Андрея Кимача (он уже поет в Большом, да и у Башмета уже пел в спектакле «Страсти по Пиковой даме) и меццо-сопрано Василисы Бержанской (солистка Deutsche Oper Berlin и Датской оперы). Они, конечно, учатся в Молодежке Большого театра у Дмитрия Вдовина.

Андрей Кимач

Вчера же прошел детский день. РАМТ сыграл «Чисто английское привидение», а оркестр «Новая Россия» с актерами Евгением Стычкиным и Ольгой Сутуловой показали фрагменты сказок Киплинга, соединенные с фрагментами же британской музыки. Звучали Перселл, Бриттен, Элгар, Воан-Уильямс и др. Звучали прилично, ведомые рукой Дениса Власенко. А вот с текстами Киплинга вышла незадача — они длинны (актеры даже не смогли выучить их и читали по бумажке), не слишком понятны детской аудитории, да и какая-либо увязка с Бриттеном или Перселлом считывалась с трудом, как и с песочной анимацией на экране. Чтецы скорее мешали прилично звучащему оркестру. Но это ведь тоже эксперимент!

Фрагменты сказок Киплинга

«Нам все говорят, что фестиваль получился особенно насыщенным, - подытожил директор фестиваля Дмитрий Гринченко. - Мне кажется, что мы в нормальном рабочем состоянии. Самое ценное — сам фестиваль, который стал особенным явлением культурной жизни России, без преувеличения. Мы не считали точно, но в целом фестиваль посетили, с учетом лекториев и спектаклей, 17-18 тысяч человек».

Зимний фестиваль Башмета в Сочи во многом уникален. В Москве или Питере такое сделать просто невозможно. Никто не отдаст зал Чайковского на 10 дней, концерты в нем расписаны на годы вперед. Здесь же на 10 дней в едином фестивальном пространстве собрались музыканты, директора филармоний, композиторы, журналисты, актеры, танцоры балета, видеохудожники, - кого только нет! И зрители, конечно. Сразу несколько мировых премьер. Артисты — от Тайваня до США. Множество спецпроектов, живущих только на этом фестивале. Экспериментальные и сугубо академические концерты. Так что, да — уникальный фестиваль.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Алексей МОЛЧАНОВСКИЙ

Проект сделан совместно с Русским музеем в Санкт-Петербурге (отсюда видео-мэппинг с картинами в высочайшем разрешении). На сцене - оркестр «Новая Россия» и приглашенные солисты, а также чтец. В 2013 году здесь же, на Зимнем фестивале Башмета в Сочи, была показана первая часть. Начало века, русский авангард, Малевич и Шагал, Мосолов и Рахманинов, Маяковский и Заболоцкий. Читал тогда Константин Хабенский.

«Параллельные миры»

Теперь — вторая часть проекта, время послевоенное. Стихи Твардовского, Пастернака, Симонова и других читает Анна Ковальчук (читает странно, как на детском утреннике). Картины Петрова-Водкина, Юона, Пластова, Дейнеки, Пименова, Самохвалова и других — на экране. Музыкальная программа поистине гурманская: симфония №8 Шостаковича, симфония №2 «Родина» Попова (того самого, кто написал музыку к «Чапаеву»), концерт для арфы Глиэра, концерт №1 для скрипки с оркестром Кабалевского (когда вы его вообще слышали живьем в последний раз?), неожиданный Первый концерт Гасанова и обязательные 7-я Прокофьева, «Спартак» Хачатуряна и «Время, вперед!» Свиридова.

«Параллельные миры»

Но ведь дело не в сет-листе, а в трактовках. Проще всего было бы уйти в ретро-созерцательность. Но когда у тебя за спиной — писанные профили суровых послевоенных и очень немногочисленных мужчин, и румяные лица доярок, - нужна концепция. Оттепель ведь была, и не заметить этого невозможно. Башмет не стал прятаться за элегичную неспешность среднесоветского периода. Он стал играть сегодняшними темпами. С Шостаковичем откровенно не получилось, оркестр и особенно его духовая секция были очевидно не готовы. Но все преобразилось уже на Попове — и тут не обойтись без экскурса в историю. Это именно про Гавриила Попова была знаменитая статья «С чужого голоса», и его обвиняли в «формализме», после чего перестали исполнять в СССР вообще. «Родина» (1943) получила Сталинскую премию (что одобрил Шостакович), а затем попала в опалу. Сейчас Попов звучит редко. Башмет возвращает его в оборот, и это правильно. Оркестр сумел тонко нюансировать условно-«народный» распев, и расставить акценты по форме.

Татьяна Самуил

Первый скрипичный концерт Кабалевского (с солирующей Татьяной Самуил) — по нему просто соскучились. Он по-хорошему детский, открытый, жизнерадостный, - как можно его не играть? Гасанов — первый профессиональный композитор Дагестана, и при этом на редкость точно передает «пролетарскую» эстетику с элегантным восточным антуражем. Непростая задача для пианистки Ксении Башмет, с которой она достойно справилась. И снова светлая музыка — Седьмая симфония Прокофьева, тоже детский, сознательно упрощенный язык, и необычайная духоподъемность. Это 1952 год, преддвестие оттепели. Такой страна тоже бывала, и гений Прокофьева живописал ее лучше любой кинохроники.

Валентина Борисова

Концерт для арфы Глиэра — из того же оптимистичного склада мировоззрения, свойственного тем годам. Валентина Борисова сыграла аффектированно и светло. Обожаемый слушателями Хачатурян прозвучал энергично, мощно и чуть иронично. А финальное «Время, вперед!» ушло в такой темпоритм, что барабанные дроби звучали чуть ли не в околокомпьютерном духе.

Ксения Башмет

Все хорошо, и все-таки вроде бы чего-то не хватает. И я знаю, чего. Кино. Так уж получилось, что кино уже в 60-е годы было главным из искусств. Оттепель для большинства советских людей ощущалась прежде всего в кинозалах. Калатозов или условный Ромм/Хуциев значили больше, чем стихи в Политехническом. И тем более, чем живопись. Влияние итальянского неореализма было тотальным. И даже если бы Анна Ковальчук умела читать стихи, как Гафт, - без кино картинка осталась бы неполной. Если речь именно о просветительских концертах — наверное, стоило бы привлечь и кино.

«Время, вперед!»

Но особенность именно этого цикла «Параллельные миры» — музыка вчистую обыгрывает всех. Оркестр Башмета гораздо интереснее репродукций и стихов. Хотя казалось бы. Визуалов всегда больше. Гений Кабалевского и Прокофьева переигрывает соцреализм художников, которым важнее было не попасть в лагеря коммунистов. Переигрывает тексты, которые могли стать росписью на расстрел в НКВД. Возможно, музыка не смогла бы переиграть кино. И именно поэтому его тут нет.

Вадим ПОНОМАРЕВ
Фото: Алексей МОЛЧАНОВСКИЙ

Анна Ковальчук