Интересен концерт в первую очередь программой, составленной при участии Евгения Нестеренко, из редко исполняемых произведений Мусоргского. Как рассказал ведущий концерта и концертмейстер некоторых из его участников Семён Скигин, Мусоргский написал гораздо больше песен и романсов, чем большинство слушателей предполагает. Их набралось на четыре CD! В концерт вошла, конечно же, небольшая их часть. К тому же 36 минут отобрали у вокала «Картинки с выставки» с преамбулой Скигина, объяснения которого, зачем их включили в концерт, не показались мне убедительными. Не говоря уже о том, что слушатели, придя на вокальную программу, вынуждены были более получаса слушать рояль, — «Картинки» выпадали из программы идеологически: их никак не отнесёшь к редко исполняемым сочинениям Мусоргского.

Само исполнение Андреем Гугниным «Картинок с выставки» я бы не отнёс к его удачам. Отмечу, что любого музыканта надо мерить собственной мерой и масштабом его таланта и возможностей. И то, и другое, как мне представляется, у Андрея Гугнина достаточно велики, и эта его неудача весьма относительна и носит частный характер – я сравниваю её с его бесспорными удачами последнего времени. Технически всё было сыграно точно и уверенно, но у меня сложилось впечатление, что Гугнин, исполняя их в последнее время довольно часто, несколько «заиграл» «Картинки с выставки», они ему вероятно наскучили и он пытается сделать что-то новое, что привело к излишней претенциозности и вычурности. При этом потерялись «Старый замок» и «Катакомбы». Зато интересно прозвучали первая прогулка и Баба Яга. Финальные «Богатырские ворота» несколько развалились по форме из-за избыточной нарочитой контрастности. Музыка «Картинок» сама по себе настолько самобытна и нетривиальна, что требует не внешних ухищрений, а скорее, в хорошем смысле слова, спокойной академичности. В таком стиле Гугнин недавно исполнил в БЗК четыре самые заигранные бетховенские сонаты, и это было интересно.

Участники концерта

Перейдём к основной части концерта. Открылась она сатирическим «Райком» на собственные стихи Мусоргского. Режиссёр концерта разделил его между двумя басами – Павлом Червинским и Олегом Цыбулько, и разыгран он был с элементами балагана. Нарочитое сценическое комикование мне показалось излишним. В самом тексте и музыке Мусоргского столько сатиры и гротеска, что подкрепление их внешним действием смотрится как перебор. Вокал у обоих молодых певцов отличный. Даже активное движение не сбило их дыхания. Сама по себе актерская пластика хороша, но в ситуации концерта была не очень органична.

Второе отделение открыл тенор Станислав Мостовой, довольно бесцветно и при этом манерно исполнивший романс «Где ты, звёздочка?» на стихи Н. Грекова.

Не порадовала своим первым выходом и Мария Лобанова. Голос её в камерном репертуаре по-прежнему плохо управляем, и романс «Но если бы с тобою я встретиться могла» на стихи М. Курочкина прозвучал довольно вульгарно. А вот во втором выходе с романсом «Ах, ты, пьяная тетеря» на стихи Мусоргского Лобанова была намного интереснее — и её большой голос в семейном скандале оказался как раз к месту. Да и сценически она была удачна в образе.

Этот вечер стал мини-бенефисом Олега Цыбулько: он выступил четыре раза, и каждый раз очень удачно вокально. Причём стиль каждого романса он передавал точно. Трагедийный в «Забытом» на стихи А. Голенищева-Кутузова. Или близкий к фольклору на стихи А. Кольцова разудалый «Много есть у меня теремов и садов» и фривольный «По-над Доном сад цветет». Радует не просто хорошая дикция, редкая сегодня, а осмысление слова. Плюс ко всему он хорошо подготовлен в актёрском плане. Сегодня Олег Цыбулько уже завершил обучение в Молодёжной оперной программе Большого театра России, стал его солистом и являет собой яркий пример безусловной успешности этой программы, руководимой со дня её основания Дмитрием Вдовиным.

Великолепно прозвучала «Еврейская песня» на стихи Л. Мея у меццо-сопрано Александры Чухиной. Её тёмный от природы тембр хорошо ложился на невесёлую музыку.

Особую пикантность концерту придало участие в нём Управляющей творческими коллективами оперной труппы блистательной Маквалы Касрашвили. Сначала она, очень технично и искусно обойдя неизбежные возрастные потери голоса, художественно убедительно исполнила «Гопак» на стихи Т. Шевченко в переводе Л. Мея. Потом приняла участие в мини-спектакле на три песни из вокального цикла «Детская» на стихи Мусоргского: «В углу», «На сон грядущий», «Поехал на палочке», главную роль в котором блистательно во всех отношениях исполнила Алина Яровая.

Здесь разделение на двух участников было очень органично. Касрашвили пела за нянюшку и за маменьку. А Яровая пела и очень убедительно играла за Мишеньку, который в наказание стоит в углу и пытается нехитрыми детскими приёмами избегнуть наказания, оправдываясь перед нянюшкой — Касрашвили, — мастерски подававшей редкие реплики. В «На сон грядущий» маленький герой молится перед сном, оглядываясь на нянюшку: не забыл ли кого? А в конце он лихо разъезжает на палочке-лошадке при одобрительном присмотре маменьки. Яровая проявила неплохие актёрские данные в роли травести – непоседливого Мишеньки. После окончания основной программы на бис были повторены первые два номера из «Детской», но уже с Ольгой Кульчинской в роли мальчика. С её прекрасным тёплым сопрано Мишенька получился не столь резвым, как у Яровой, а более лиричным и мягким. Его молитва у Кульчинской была менее формальной. И этот образ был по-своему убедительным.

Трогательно исполнила «Сиротку» на стихи Мусоргского Юлия Мазурова. А вот обладатель красивого баса молодой Павел Червинский сценически несколько перегнул палку в демонстрации своих немощей в «Светик Саввишне» на стихи Мусоргского.

Как уже упоминалось, закончился этот интереснейший концерт ярким голосом Ольги Кульчинской в ансамбле с Маквалой Касрашвили в бисе из «Детской», символе преемственности поколений.

Партии фортепиано исполнили Семён Скигин, Сергей Иоров и Павел Небольсин.

Владимир ОЙВИН, «Новости музыки NEWSmuz.com»
Фото - Сергей ИОРОВ

ПРОГРАММА: Шесть романсов, ор. 57; Двенадцать романсов, ор. 60; Шесть дуэтов, ор. 46.

Партии фортепиано: Семён Скигин, Валерия Прокофьева, Елизавета Дмитриева.

Руководитель и ведущий проекта – Семён Скигин.

Из ста четырёх романсов, написанных композитором, в концерте прозвучали восемнадцать: ор. 57, ор. 60 и в качестве бонуса ещё Шесть дуэтов ор. 46.

Их исполнили: Ангелина Никитченко (сопрано), Андрей Жилиховский (баритон), Александра Чухина (меццо-сопрано), Даниил Чесноков (бас), Сергей Радченко (тенор), Ольга Кульчинская (сопрано), Арсений Яковлев (тенор), Богдан Волков (тенор), Кристина Мхитарян (сопрано), студенты Московской консерватории Мария Лобанова (сопрано), Андрей Морозов (баритон) и солистка «Новой оперы» Юлия Меннибаева (меццо-сопрано).

Участники концерта

Программа оказалась непростой для исполнения. В ней мало шлягерных романсов, срывающих бурные аплодисменты. Основную массу составляли редко и совсем редко исполняемые романсы и дуэты. Да и художественные достоинства большинства романсов, вошедших в эту программу, не самого высшего уровня. (Я не верю в несправедливо забытые или редко исполняемые сочинения; всё закономерно!) Так что копировать было некого, всё надо было делать самим, без оглядки на примеры и авторитеты.

В этом концерте пели несколько относительно новых участников программы: Ольга Кульчинская, Александра Чухина, Даниил Чесноков, Арсений Яковлев, Богдан Волков.

К сожалению, Сергей Радченко выступал будучи совершенно больным, и это было слышно. Он был занят в четырёх номерах программы, и его некому было заменить. Разве спасение полноты программы важнее самочувствия певца и возможных последствий для его голосового аппарата? Нужны ли такие самопожертвования? Можно худо-бедно спасти один, пусть и важный концерт, но погубить множество последующих. Человеческий голос — инструмент настолько уязвимый, что не прощает насилия над собой. Остаётся надеяться, что этот эпизод не сильно отразится на голосе Радченко.

Наиболее ярким в этом концерте мне, безусловно, показался баритон Андрей Жилиховский – и чисто по вокалу, и по драматургии романсов. У него весьма красивый по тембру голос, он им хорошо владеет. Кроме того, Жилиховский внимателен к смыслу текстов и понимает, что и о чём поёт. И не зря ему достались: трагический «На нивы жёлтые…» (стихи А. К. Толстого), не просто спетый, а пережитый и философский «Подвиг» (стихи Хомякова), проникнутый глубоким христианским смыслом. Ещё одно его важное качество – приличная дикция, что сегодня большая редкость, и не только в России, но и по всему свету. Многие меломаны из США считают, что экраны с субтитрами надо использовать даже при постановках на английском языке, потому что понять тексты практически невозможно. Это пожелание справедливо и для российских театров.

Очень приятное впечатление, и не только своим красивым басом, произвёл Даниил Чесноков. В романсе «Смерть» на стихи Д. Мережковского он прислушивается к слову, понимает его.

Красиво в нижних регистрах и в середине звучал голос Александры Чухиной (меццо-сопрано) в романсе «Не спрашивай…» (стихи А. Струговщикова, из Гёте), но с верхами на форте, звучавшими резко, ей надо ещё поработать. Лучше в этом смысле у неё прозвучал романс «Усни» на стихи Д. Мережковского, но в нём таких форте на верхах почти и нет. То же можно сказать про романс «Лишь ты один..» (стихи А. Кристена, пер. с немецкого А. Плещеева).

Хорошо показала себя в популярном романсе «Я тебе ничего не скажу…» (стихи А. Фета) Ольга Кульчинская. Её лёгкое серебристое сопрано очень ровно и органично звучало во всех регистрах и динамических диапазонах. Удачными получились дуэты «Вечер» и «В огороде, возле броду…» (оба на стихи И. Сурикова) у О. Кульчинской и А. Чухиной. Здесь и верха у Чухиной звучали получше.

Никак не справляется со спецификой романса, тем более такого известного «Скажи, о чём в тени ветвей…» (стихи В. Соллогуба) Ангелина Никитченко. Её голос чисто оперного свойства, но даже для оперы какой-то «разлапистый» и пёстрый. А уж в камерном репертуаре он должен быть максимально собран. К сожалению, здесь этого нет и в помине. А вот дуэт «Слёзы» на стихи Ф. Тютчева, исполненный А. Никитченко вместе с Юлией Меннибаевой, неожиданно прозвучал гораздо лучше, нежели их сольные номера.

Те же проблемы, что и у Никитченко, есть у Марии Лобановой – большой, плохо управляемый голос, ещё и без нужды форсируемый в известном романсе «Ночи безумные…» на стихи А. Апухтина. А в романсе «Прости!» на стихи А. Некрасова она, к тому же, ещё и нечисто интонирует. Стоит ли мучить и певцов, и слушателей, заставляя таких вокалистов, как Никитченко и Лобанову, петь репертуар, противопоказанный природе их голоса? Разве только в педагогических целях... Да и тут, может быть, стоит ограничиться занятиями в классе, не вынося это на всеобщее обозрение?

Из двух романсов — «Соловей» (стихи А. Пушкина) и «Ночь» (стихи Я. Полонского), исполненных Арсением Яковлевым, удачнее получился второй, в котором не было напряжённых и резких верхов.

Корректно аккомпанировали певцам Семен Скигин, который был одновременно педагогом-репетитором этой программы, а также Валерия Прокофьева и Елизавета Дмитриева.

В целом — концерт показал, что новый набор Молодёжной оперной программы Большого театра России интересен и перспективен по вокальному материалу, но требует от её руководителей больших усилий и индивидуального подхода к каждому артисту Программы. Такой подход, собственно, и был основным во всех предыдущих наборах. Он давал великолепные результаты: мы наблюдали стремительный рост мастерства многих артистов Программы, и нет оснований сомневаться в его продолжении.

Владимир ОЙВИН

Официальные источники в ГАБТе не подтверждают назначение до понедельника, когда гендиректор театра Владимир Урин представит дирижера коллективу Большого и журналистам.

На экстренный поиск нового лица Большого театра у Урина ушло ровно семь недель — срок небольшой, учитывая крайнюю сложность переговоров с востребованными музыкантами посреди сезона. 36-летний Туган Сохиев еще в начале декабря прошлого года упоминался в числе наиболее вероятных кандидатов.

Туган Сохиев

Уроженец Владикавказа, Сохиев избрал дирижерскую профессию в 17 лет. В 1997-м он поступил в Санкт-Петербургскую консерваторию, успев два года поучиться у легендарного Ильи Мусина, а затем перешел в класс Юрия Темирканова.

Его международная карьера началась в 2003 году в Валлийской национальной опере, однако уже на следующий год Сохиев оставил пост музыкального руководителя — как сообщали СМИ, из-за разногласий с подчиненными.

В 2005-м он стал главным приглашенным дирижером Национального оркестра Капитолия Тулузы, а с 2008-го и по сей день возглавляет этот знаменитый французский коллектив. В 2010 году Сохиев стал совмещать работу в Тулузе с руководством Немецким симфоническим оркестром в Берлине. Намерен ли дирижер прервать контракт с каким-либо из этих коллективов, или будет делить время между тремя городами, пока неизвестно.

В качестве приглашенного дирижера Туган Сохиев уже управлял почти всеми лучшими оркестрами мира, включая Берлинский и Венский филармонические, амстердамский Консертгебау, Чикагский симфонический, оркестр Баварского радио и другие. В списке его оперных завоеваний выступления в нью-йоркской «Метрополитен-опера», мадридском «Театро Реал», миланском «Ла Скала» и хьюстонской «Гранд-опера».

Сохиев постоянно дирижирует в Мариинском театре, с главой которого, Валерием Гергиевым, его связывает давняя дружба. Неоднократно гастролировал в Москве, но в Большом театре еще никогда не выступал.

Источники «Известий» в ГАБТе сообщают, что часть оркестрового и оперного коллективов хотела видеть своим новым лидером штатного дирижера Большого театра Павла Сорокина. Однако Владимир Урин сделал выбор в пользу международной звезды.

С приходом Сохиева между крупнейшими театрами страны, Большим и Мариинским, появится любопытная параллель: оба творческих коллектива будут возглавлять выходцы из Северной Осетии и наследники петербургской дирижерской школы, ученики Ильи Мусина.

Решать неожиданную и острую кадровую проблему Владимиру Урину пришлось после того, как 2 декабря прежний главный дирижер Большого театра Василий Синайский подал заявление об увольнении, не завершив подготовку к важнейшей премьере оперы «Дон Карлос» Верди. Свой демарш Синайский объяснил невозможностью работать с новым гендиректором — «ждать уже просто было нельзя», заявил он «Известиям». Его пятилетний контракт истекал лишь 1 сентября 2015 года.

Уволившись из ГАБТа, Вомак рассказала «Известиям», как ей не давали выступать без протекции и требовали 10 тыс. долларов за выход на сцену. Все, кого она разоблачает, обвинения отрицают. 18-летняя Джой Вомак из Техаса стала первой американской балериной, которой предложили контракт на обучение в балетной академии Большого театра. Это произошло благодаря встрече Вомак с директором академии Мариной Леоновой на гастролях ГАБТа в США.

В 2012 году Вомак окончила академию и пополнила кордебалет Большого театра. Однако пробиться на сцену оказалось сложнее, чем ожидала молодая балерина. Несмотря на то что ее приняли в труппу, с сентября этого года (когда Сергей Филин вернулся в Большой театр) роли давать перестали. Балерина рассказывает, что руководство постоянно хвалило ее за успехи (в частности, Вомак выиграла Гран-при в Гонконге), но при этом намекало на то, что ей необходим спонсор или покровитель.

— Мне говорили: «Молодец, Джой, сейчас вернется Сергей Юрьевич и решит, что с тобой делать дальше, — рассказывает Вомак. — А когда Сергей Юрьевич приехал, то сказал: нет, эта девушка должна остаться в кордебалете. Мне говорили: Джой, у тебя нет спонсора, у тебя должен быть какой-то спонсор, кто-то может за тебя как-то вот... поговорить, что сейчас уже в нашем театре невозможно по-другому. Должна быть заинтересованность во мне. Одна из преподавателей чуть не плакала со мной и говорила, что никогда не видела, чтобы такой талантливой девушке не давали танцевать. Она посоветовала идти в другую труппу, чтобы не мучить себя. Я узнала, что 10 тыс. долларов я должна платить за вариации, чтобы выйти в одном спектакле, чтобы партию сделать.

В заключение балерина поделилась с «Известиями», что после увольнения не собирается выяснять отношения с бывшим руководством, подавая заявление в полицию или суд.

— Я хочу забыть всё это, как страшный сон, — говорит Джой Вомак.

По словам балерины, недавно она заключила контракт с театром «Кремлевский балет».

Сергей Филин прокомментировать заявления балерины не смог: как выяснили «Известия», на этой неделе артист вновь улетел в Германию на плановое лечение глаз и его телефон отключен. Супруга Филина Мария Прорвич не брала трубку, а его сестра Елена отказалась комментировать ситуацию.

— Адресуйте все вопросы Сергею, — заявила Елена Филина.

Также недоступны были экс-управляющий балетной труппой Руслан Пронин и нынешняя заведующая балетной труппой Галина Степаненко. Однако, по словам балетмейстера-репетитора Большого театра и преподавателя Вомак Марины Кондратьевой, у американской балерины были объективные трудности с работой в Большом театре.

— Она очень хорошо окончила Академию, прошла конкурс, и ее взяли в труппу, — рассказывает Кондратьева. — Однако у нее всё же другие школа и выучка. Так говорят репетиторы, я сама выясняла этот вопрос. И еще она очень плохо запоминает движения, долго разучивает их. А так как репертуар большой, то ей сложно.

Кондратьева отметила, что Джой Вомак мечтала о сольных партиях, но практика работы в Большом театре такова, что начинающие артисты должны пройти через кордебалет. И обижаться на это не нужно: правила одинаковы для всех.

Intermedia