В ней есть все, что должно быть в настоящей опере. Итак, в театр! На оперу! На Верди! На «Травиату»!

Звездное албанское сопрано Эрмонела Джахо (Ermonela Jaho) как Виолетта впечатляет. Элегантная не только сама по себе, но и в каждом своем движении, она в то же время представляет героиню, много страдавшую. Сильное впечатление производит ее голос, сочетающий в себе силу, чистоту и эмоции. Ее техника тихого пения высоких нот очень эффективна, особенно когда она исполняет, практически на смертном одре, свои заключительные арии.

Эрмонела Джахо как Виолетта и Чарльз Kастроново как Альфредо

Она явно конкурирует с другим запоминающемся голосом этого вечера, с американским тенором Чарльзом Кастроново (Charles Castronovo) как Альфредо, исполнившим свою роль восхитительно твердым, но в то же время мягким, страстным голосом и с большой уверенностью. Как никакая другая оперная героиня, Виолетта дает возможность актрисе раскрыть все возможности ее певческого таланта, показать всю прелесть, все оттенки голоса, удивить техникой исполнения. Но эта также большая партия, продолжительное пение, и просто – тяжелая работа.

Kастроново и Игорь Головатенко в роли отца Рудольфо

Противостояние Альфредо с отцом требует от обоих певцов последовательных актерских способностей самого высокого порядка, и этот состав действительно играет драму. Отец Альфредо прекрасно исполнен русским баритоном Игорем Головатенко, нашедшим баланс в правильном сочетании грубости (к сыну) и сочувствия, и симпатии (к Виолетте). 30 января эту роль сыграет Плаcидо Доминго, и именно этот вечер будут транслироваться на больших экранах в кинотеатрах мира.

Флора спела Айгул Ахметшина, а барона – Герман Е. Алкантара.

Эрмонела Джахо и Чарльз Kастроново

Получайте музыкальные новости первыми в Telegram!

Итальянский дирижер Антонелло Манакорда начинает «Травиату» томительно медленно, затем наращивает темп, по мере того, как в великолепную залу (неустаревающий дизайн Боба Кроули) вливается блестящее парижское общество.

Трогательный момент прощания с умирающей Виолеттой

Режиссер восстановленной оперы Эндрю Синклер в этот раз просто следовал оригинальной интерпретации оперы, заложенной еще самим Верди. Трогательная любовь и близость двух людей из совершенно разных слоев общества. Непосредственность в поведении, сочувствие, сострадание там, где ты его не ожидаешь, где заурядные домашние неурядицы выливаются в драму. И печальная история влюбленной куртизанки выливается в драму.

А правильнее - в трагедию, достойную мифических героев или королей.

Людмила ЯБЛОКОВА, Лондон
Фото: Catherine Ashmore / ROH