Альберт Холл, рассчитанный на пятитысячную аудиторию, практически был заполнен: лондонский зритель, очарованный обаянием российской сопрано, легкостью, с какой она ведет себя на сцене, рад был встрече с ней и восторженно и тепло принял Юсифа.

Невозможно не понять, что для Анны «петь» - как дышать, что назначение ее - опера, сцена, на которой она счастлива быть и ей в радость - петь.

Джузеппе Верди явно доминировал в первой половине концерта. Известной арией ”Gia nella note densа” из оперы «Отелло» открыли концерт в Лондоне знаменитые певцы. Они отдали предпочтение драматическим ариям Верди, Пуччини, Чайковского, Римского-Корсакова, Джордано: из «Отелло», «Аиды», «Тоски», «Андрея Шенье», где их герои - влюбленные/любовники - исполняют дуэтом знакомые арии, и Анна и Юсуф делают это блестяще, демонстрируя при этом искреннюю нежность друг к другу.

И в “Сесилии” (опус 27) Штрауса, как и в «Ebben ... ne andro Iontana» Альфредо Каталани Анна, великолепно знающая достоинства своего голоса, преподносит зрителю свое плавное, сияющее сопрано, как изящное звучащее творение, с легкостью выполняя сложные вокальные проходы. Ее исполнение арии Марфы из «Царской невесты» Римского-Корсакова прозвучало волнующе и трогательно; ей удалось подчеркнуть все вокальные тонкости этого произведения.

Что там говорить! Анну в Лондоне – обожают, прощают ей – уже после продажи билетов на Нетребко – отказы, как это было дважды в Королевской опере с «Фаустом» и «Нормой». С Юсифом же лондонский зритель познакомился только два месяца назад на «Макбете», где он дебютировал в роли Макдуфа, и заслужил похвалы как английских критиков, так и американских: его голос «доходит до нас так, как никакой другой звук» (L.A. Times). Согласна! В этот вечер он покорил лондонцев своим темным глубоким тенором и выразительным, эмоциональным пением.

В конце первой части Юсиф душевно исполнил лирический романс Леонардо из «La Tabern del puetro» испанского композитора Пабло Соросабаль, продемонстрировав заодно и свое сценическое мастерство. Однако после перерыва он раскрылся окончательно, дав возможность нам оценить его собственный талант, обаяние, мастерское исполнение, вокальные нюансы его голоса, особенно после его арии «Nessun Dorma» из «Турандот» Пуччини.

Королевский филармонический концертный оркестр, мастерски управляемый Биньямини, был без сомнения достойнейшим партнёром и не менее яркой звездой вечера. Оркестровые интерлюдии, включая полонез из «Евгения Онегина» Чайковского и увертюру Верди «La forza del destino», за что оркестр был награжден мощными аплодисментами. Между певцами и дирижером существовала абсолютно зримая связь, глубочайшее понимание каждого движения как маэстро, так, впрочем, и Юсифа, который в один момент поднял руку, и оркестр замер, и только закончив музыкальную фразу и выдержав звук, певец дал знак дирижеру… и оркестр зазвучал снова.

Каждое представление имеет свою изюминку. Зритель точно не ожидал, что именно на этом концерте посол Азербайджана в Лондоне выйдет на сцену и вручит певцам самые высокие награды страны: Эйвазов получил звание народного артиста Азербайджана, а Нетребко - орден Дружбы. Сами певцы узнали об этом за три дня до концерта.

Вечер, конечно, получился исключительный! Но отсутствие тематики концерта лишило концерт драматической целостности, превратив его в несколько провинциальный концерт с отдельными номерами. Понятно, почему это было сделано: главным для организаторов было дать возможность певцам продемонстрировать свои вокальные данные. Но тем не менее…

Некоторая небрежность в текстах программки ввела в заблуждение англоязычных зрителей, которые громко выясняли, так где же родился Эйвазов – в Баку, как на второй странице программки, или в Алжире, откуда он переехал в Италию (первая строка его биографии). Мне же лично показалась, о чем говорю я с некоторой каплей ревности, что программа лондонского концерта в чем-то проигрывала более насыщенному, как мне показалось, репертуару концертов тура звездной пары по Австралии.

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото - Владимир НЕШКОВ

Написанные в разгар «холодной войны» (первой), «Шахматы» - это только повод в артистических кругах для того, чтобы вернуться к теме «холодной войны» (второй), практически официально объявленной в наши дни Западом и Америкой - России. Хотя, как сказал сосед-англичанин в перерыве, тогда было противостояние между двумя разными системами - капитализмом и коммунизмом, а теперь почему должна случиться холодная война?  Кто-то очень заинтересован в гонке вооружений? – задавал он мне вопросы. После оживленной дискуссии мы пришли к одному и тому же ответу. Увы, кому-то очень хочется побряцать оружием!

Мюзиклами я не очень интересуюсь, а потому была чрезвычайно удивлена, как эффектно – не по оперному – убрана неоновыми квадратами якобы шахматного поля сцена, что удивило, но поспешное изучение программки все расставило по своим местам. Когда советская атрибутика в изобилии заполонила сцену, а затем флаг Советского Союза на пару с американским вознесся к вершине сцены, все стало понятно, и сознание мое захлестнули былые и ностальгические воспоминания. В этот вечер в Колизее я вернулась домой.  

Мюзикл повествует о поединке двух шахматистов, один из которых — русский, а другой — американец, прототипами которых стали шахматисты Борис Спасский и Роберт Фишер, и их матчи за звание чемпиона мира по шахматам 1972 года, которые прошли в столице Исландии Рейкьявике. Однако, события в этой постановке, возрожденной спустя тридцать два года (директор Лоренс Коннор), перенесены в Италию, в Мерано, где в 1981 году Анатолий Карпов сражался с Корчным. На этом чемпионате присутствовал и автор либретто Тим Райс, его личные впечатления и легли в основу мюзикла «Chess».  

Лондонская постановка состоялась 14 мая 1986 года, и это было красивое, яркое, технически сложное шоу, на которое потратили более 4 миллионов фунтов стерлингов. Шестьдесят четыре телевизионных монитора, которые в каждый момент времени могли передавать от одной до 64 картинок, — заслуга дизайнера Робина Вагнера. Вращающаяся сцена и сложное освещение, выполненное одним из лучших современных театральных дизайнеров света Дэвидом Херси, дополняли картину. Но не удивительно, что мы практически ничего не знаем об этом мюзикле. Он попал под запрет в Советском Союзе почти сразу с момента выхода.

А зря! Поскольку по сути этот мюзикл – о торжестве русских гроссмейстеров, на протяжении ряда десятилетий державших звание чемпионов мира по шахматам. В течение спектакля несколько раз повторяется один и тот же речитатив, а именно – имена всех шахматных королей, их имена поют - Михаил Ботвинник, Василий Смыслов, Михаил Таль, Тигран Петросян, Борис Спасский, Роберт Фишер, а потом снова звучали знакомые имена - Анатолий Карпов, Гарри Каспаров, Владимир Крамник... И так несколько раз! И я помню их всех, но трех последних – более осознанно!

Политика, заговор, любовь и измена - стране и семье… Видимо, последнее и послужило причиной того, что этот мюзикл никогда не был поставлен в Советском Союзе и в России. Сюжет таков: в Мерано готовятся к матчу за шахматную корону между американским чемпионом мира Фредди Трампером и советским претендентом Анатолием Сергиевским. Вызывающе нахальный Фредди (на экран, чисто по-американски - выводится название лейбла его рубашки, костюма, и цена, разумеется) прибывает со своей секретаршей Флоренс Васси, американкой венгерского происхождения. Анатолия, а кто бы сомневался, сопровождает сотрудник КГБ Александр Молоков. После того, как Анатолий начинает выигрывать, Фредди в сердцах сбрасывается со стола шахматную доску. Оказывается, он делает это по заказу своего спонсора «Global TV», жаждущих сенсаций! Все – продается!

Флоренс, разругавшись по этому поводу с Фредди, понимает, насколько благородно, достойно и выигрышно (и не только она, но и зритель в зале тоже это понимает, и я верю, так оно и было на самом деле!) выглядит рядом с истеричным американцем советский шахматист. Даже при том, что после событий 1956 года, когда ее отец исчез в советских лагерях, и затем ту ненависть, что вскармливали в ней ко всему советскиму, влюбляется в Анатолия. Став чемпионом, Анатолий не возвращается в Советский Союз, а вместе с Флоренс (они становятся любовниками) просит политического убежища в британском посольстве.

Спустя год Анатолий с Флоренс прибывают в Бангкок, чтобы защитить полученный титул в матче против нового претендента от СССР Леонида Виганда. Оказывается, комментирует турнир его побежденный американский соперник (и по шахматам, и в личной жизни!) Фредди Трампер. Далее следует ряд интриг, КГБ привозит в Таиланд жену Анатолия Светлану и сына Ивана и сообщают чемпиону, что если он не проиграет матч и не вернётся на родину, то расплачиваться за проступки отца будет сын. Кажется, советский претендент Леонид Виганд тоже остается на западе: по аналогии, видимо, с Нуриевым/Барышниковым. Среди шахматистов я перебежчиков не нашла. Но Анатолий, несмотря на все угрозы и препятствия, выигрывает матч в Бангкоке, после чего и Флоренс, и Светлана неожиданно понимают, что на самом деле он любит не их, а только шахматы. Анатолий возвращается в СССР к своей семье и сыну, а Флоренс узнаёт, что её отца выпустили из лагерей.

Постановка 2018 год подверглась многочисленным изменениям, и эти попытки оправданны, хотя главное – осталось. Политическая интрига? Да! Все напоминает шахматы, но это далеко не новая идея, ни тогда, тридцать лет назад, ни тем более сейчас. А поскольку не существовало хорошей книги с глубоким анализом главных героев, а только либретто, то многие вещи оказались «притянутыми за уши» - слегка неуклюжие главные герои, надуманная семейная драма, глобальная политика, как в этом случае демонстрирующая поднадоевшие расовые стереотипы. А тезис-сравнение политика-шахматы звучит так назойливо в этом шоу, так громко, что в итоге - надоедает!

В музыкальном отношении мои симпатии принадлежат музыкантам Английского Национального оркестра, которые под руководством дирижера Джона Ригби безупречно справились и с хрупкими балладами, и сентиментальными мелодиями, и взрывным роком, и серией комических моментов, но - баланс звука неудобен, и многое из текста Тима Райса просто терялось, не было понятным даже англичанам. Титров, к сожалению, как обычно бывает на операх, в этот раз нам не предложили.

Из певцов запомнилась достойная и страстная Светлана, жена Анатолия в исполнении британской певицы Александра Берк (Alexandra Burke), победительницы телевизионного конкурса талантов. У нее большой голос, не знаю, зачем ей понадобился еще и микрофон, но, видимо, так принято в мире мюзикла. Хорош Майкл Болл (Michael Ball) как Анатолий, на долю которого досталось самая мелодичная, лирическая музыка, Кэссиди Янсон (Cassidy Janson) в роли Флоренс – статична, Молоков черного солиста Филиппа Брауна (Philipp Browne) – выразительный и даже очень симпатичный представитель в штатском. Тим Хава (Tim Howar) как Фредди часто срывается на крик.

Производство Лоуренса Коннора – перенасыщено, пространство сцены заполняют акробатические трюки, танцующие озорные казаки, масса противоборствующей символики мельтешит и искрится, экраны, на которые периодически выводились, чаще в профиль, главные герои, часто меняют свои картинки… Однако атмосфера восьмидесятых годов разрушается резко современными проекциями и видеопроектами. Чем больше шоу пытается достичь каких-то эмоциональных высот, тем меньший эффект все эти усилия производят на зрителя.

Очень громко в этот вечер было в Колизее!

Людмила ЯБЛОКОВА

За прошедшее столетие была написана только одна успешная опера на западе для детей, и это «Ноев ковчег» (Noye's Fludde) Бриттена. Примечательно, что она предназначалась как для детей, так и для взрослых, и этот момент принципиально отличает ее от пассивного пересказа известных образов литературы и кино, которые предлагаются нам большинством других композиторов, и «Каролайн» («Каролина в Стране Кошмаров») в этом случае – не исключение.

Коралайн начала свою жизнь в 2002 году, как героиня книги Нила Гаймана (Neil Gaiman) и несколько лет спустя Генри Селик (Henry Selick) создал мультипликационный фильм. В нем рассказывается об обычной девочке со стандартными комплексами, которая только что переехала со своими родителями в новый дом. Оставшись одна, она исследует свои возможности, находит путь через секретную дверь в параллельный мир, который предлагает как кулинарные соблазны, так и разные ловушки. Но она перехитрила злодеев, разорвав их злые чары и, проявив при этом находчивость и ум, возвращается в свой дом, к своим родителям, к которым она относится теперь намного лучше.

Совершенно не новый ход («Алиса в стране чудес», да и Гарри Поттер тоже), но повествование и герои этой истории представляют прекрасный материал для создания разной, красочной музыки и приятной семейной атмосферы.

Однако созданная композитором и отцом маленьких детей музыка к «Коралайн» оказалась серой, вялой и лишенной обаяния. Вокальные линии невыразительны, опера лишена незабываемых мелодий, легко запоминаемых мелодий, которые могли бы зацепиться в памяти. Нет драматического напряжения, звукового контраста между двумя мирами, никакого чувства таинственности или забавности происходящего, или же захватывающей опасности. Одна из проблем – структурного плана: Марк-Энтони Турнаж, создатель оперы «Анны Николь», построил оперу на многочисленных повторениях, вместо ярких арий и может быть, небольших диалогов, оттого опера оказалась лишенной динамики и – никакой, а музыка - безрадостной.

Всегда в таких случаях я испытываю особую симпатию к музыкантам, в данном случае Britten Sinfonia под под руководством Шон Эдвардс (Sean Edwards) и певцов. Мэри Беван (Mary Bevan) делает все возможное, даже при том, что ее взрослое сопрано не было убедительным в главной роли одиннадцатилетней девочки. Китти Уайтли (Kitty Whately) выделяется среди певцов, как настоящая и зеркальная мать Коралайн. Александр Робин Бейкер (Alexander Robin Baker) любезен, как отец-изобретатель Коралины.

Остальные актеры - Джиллиан Кейт (Gillian Keith), Фрэнсис МакКафферти (Frances McCafferty), Гарри Николл (Harry Nicoll). В Барбикан – нет субтитров, еще один момент, мешавший «пробираться» через сюжет.

Kitty Whately

Тем не менее, из предложенного материала режиссер Алетта Коллинз (Aletta Collins) создала достаточно «плавную» постановку, проявив изобретательность (дизайнер сцены Джайлс Кэдл (Giles Cadle), особенно принимая во внимание достаточно ограниченный бюджет.

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: ROH / Stephen Cummiskey

Кстати, никогда ранее в Королевской опере не слышалось столь много русской речи, как в этот вечер, никогда я не видела столь красиво и со вкусом одетых нарядных женщин в длинных платьях - как русских дам, так и английских, между прочим. Театр был переполнен. Ложи блистали.

Обладая большим насыщенным голосом с темным, густым оттенком нижних нот - стоит ли удивляться, что именно Анна привносит в эту постановку свой неоспоримый шарм, но справедливости ради надо заметить, что компания ей была подобрана достойная: Желько Лючич (Макбет) и Илдебрандо Д'Арчанджело (Банку).

Желько Лючич мы видим в «Ковент-Гардене» чаще, чем Анну, и, как и раньше в этой же опере, он пел сольный финал Верди, написанный для оригинальной постановки в 1847 году, а затем 18 лет спустя замененный на общий гимн победы. Но эта постановка была завершена двумя финалами, что «довольно бессмысленно», как написали некоторые английские критики. Однако зрителю – понравилось!

Постановка Филлиды Ллойд – темная в обоих смыслах, симбиоз классической и режиссерской оперы, с унифицированными костюмами и четким понимаем того, что действие происходит в шекспировский период. Причем помешательство леди Макбет в этой постановке каким-то образом связали с ее переживаниями из-за невозможности иметь детей. Таким образом получается, что причиной злодеяний леди Макбет является не порочность, а ее бездетность. Не претенциозно ли? Однако Лучичу не предложили вообще ничего, что могло бы сделать его героя запоминающимся, а его взаимодействие с женой — интересным.

Когда ведьмы приходят в спальню Макбет и его жены, чтобы дать последнее предсказание (а не наоборот), они приводят с собой в их постель дюжину разновозрастных детей (как вы понимаете, не родившихся). Сцена, на мой взгляд, совершенно бессмысленна и беспомощна, впрочем, как и эпизод с неуклюжим убийством Банку. Кстати, политическая власть представлена ​​позолоченной клеткой, в которой находятся те, кто этой властью владеют. Еще одна неуклюжая попытка соригинальничать.

Не считаю оправданным появление в начале постановке тридцати ведьм вместо трио: три шекспировских ведьмы натурально открывали повествование, а целая армия нечистой силы бессмысленно перегружает постановку.

Постановка разочаровывает, вызывает серьезное раздражение, но ситуацию сглаживает оркестр под управлением Антонио Паппано и очень сильный каст. Лиризм исполнения Желько Лучич контрастирует с яростью Нетребко, особенно в первых двух действиях. Но трогательно прозвучала в его исполнении ария 'Pietà, rispetto amore'. Он поет ее в минуты, когда только что потерявший жену, уже безразличный и спокойный ко всему земному, вспоминает о предсказаниях, которые стали предельны понятны сейчас: «Бирнамский лес уже движется к замку». Остался последний бой, за которым следует вечность и наказание.

Во время 'Una macchia' Анны Нетребко зал замер, благословенные минуты, ради которых любители оперы в театр возвращаются снова и снова. Ее голос потемнел, стал более насыщенный, а агрессивная, воинствующая колоратура демонстрирует моральную силу, с помощью которой она подстрекает своего мужа к убийству.

Противоборствующие Макбету Банко в исполнении Илдебрандо Д'Арчанджело (Inderbrando D'Arcangelo), а также Макдуф – тенор Давид Джанхун Ким (David Junghoon Kim), как и Малькольн – Кони Ким (Koni Kim) были благородны как в своих поступках, и выразительны в исполнении. Илдебрандо Д'Арчанджело был очень, вызывающе хорош, а роль его – слишком мала.

Игра оркестра под руководством Антонио Паппано, музыкального руководителя Королевской оперы и хор звучали в унисон, дополняя и украшая друг друга. Впечатляюще прозвучал хор беженцев ('Patria oppressa') в четвертом акте и, конечно же, финальный гимн победы - торжественно и величественно!

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: Tristram Kenton