Людмила Яблокова

04/06/2019 - 03:11   Classic   Концерты
Новое возрождение классической постановки «Тоски» Джонатана Кента от 2006 года по-прежнему впечатляет, хотя в интерпретации Андре Синклера (Sinclair) оно получилось более лирическим и менее пафосным.

Визуально роскошный дизайн сцены Пола Брауна (Paul Brown) и эффектное освещение Марка Хендерсона (Mark Henderson) соответствует ослепительной обстановке, и в целом – это бесспорно стильное и красивое представление. Блестящее платье со шлейфом и диадема на голове главной героини наводят на мысль о римском гламуре.

«Тоска»
«Тоска»

Римская церковь Сант-Андреа-делла-Валле была представлена как бы в двух уровнях. Наверху, почти параллельно основному действию, идет служба, священнослужители в белых одеяниях, горящие свечи, прихожане в нарядных платьях. Роскошная лестница с позолоченными перилами. А в это время внизу, в капелле, прячется бежавший из заключения Анджелотти, художник Марио Каварадосси дописывает портрет Марии Магдалины и встречается с Тоской.

Латвийское сопрано (Kristine Opolais) поет первые шесть спектаклей, но на два спектакля в июне возвращается Анджела Георгиу, которая уже выступала в этой роли в 2011 году.

Grigolo как Cavaradossi, Opolais как Tosca
Grigolo как Cavaradossi, Opolais как Tosca

Витторио Григоло в роли Каварадосси - страстный, импульсивный, и именно таким он предстал перед нами в первые минуты спектакля. А еще наивный - во всех смыслах - художник, у которого напрочь отсутствует серьезный жизненный опыт, без которого невозможно выжить в политической суматохе несостоятельного государства. Но он явно получает удовольствие от своего исполнения и игры, и вместе с Кристиной они создают на сцене правдоподобные любовные отношения, а их совместный дуэт «Amaro sol per te m'era il morire», заставляет зрителя пережить незабываемые эмоции. Мы услышали роскошный тенор, в нем чувствовалась и мощь, и сила, голос звучал при этом не громко, но абсолютно завораживающе и красиво; и зазвучавшее, наполнившееся силой и блеском сопрано, и оба голоса без труда согласовывались с вокальными и драматическими требованиями музыки. Хотя Кристине понадобилось больше времени, чтобы раскрыть себя вокально.

Впечатляют и сцены второго акта, события которого происходят в богатом кабинете шефа полиции Скарпиа с монументальными статуями в стиле Давида и Голиафа, а на заднем фоне - наполовину пустые книжные полки библиотеки, за стеной которой находится камера пыток.

Bryn Terfel как Scarpia
Bryn Terfel как Scarpia

Запоминающиеся сцены - между непокорной Дивой и Скарпиа в исполнении валлийского бас-баритона Брина Терфеля. Он, без сомнения, здесь самый влиятельный персонаж, и не только потому что он возвышается на сцене, как угрожающая громада, подобие скульптуры, стоящей в его кабинете. Но в первую очередь благодаря наличию незаурядных актёрских данных, присутствия духа и мощного, выразительного, рокочущего голоса. Все зло сконцентрировано – сейчас и здесь, в этом герое, и мы понимаем, насколько все трагично в этой опере с первых же угрожающих аккордов оркестра: он, Скарпиа, правит балом, он решает судьбы, и даже после смерти не оставляет наивному художнику и его не менее наивной актрисе ни одного шанса на спасение.

Kristine Opolais как Tosca
Kristine Opolais как Tosca

И это становится особенно ясным во время последнего акта, где события происходят на фоне крепостной (тюремной) стены, над которой зависло в наклонной плоскости ночное небо с ярким, холодным застывшим созвездием Большой Медведицы. Наивные, милые, влюбленные... И спасти никого не спасли, и сами погибли!

Майкл Мофидиан в небольшой роли Чезаре Анджелотти и пономарь церкви Джонатан Лемэлу привнесли драму в первый акт.

Британский дирижер Александр Джоэл (Alexander Joel) руководит оркестром, иногда наполняя музыку Пуччини драмой, в большей или меньшей степени ведет главных героев, а иногда следует за ними, но звучит она, музыка, так же выразительно и мощно, как и прошедшие 119 лет с момента ее написания.

Людмила Яблокова
Фото: Catherine Ashmore / ROH

27/05/2019 - 05:17   Classic   Концерты
На сцене лондонского Колизея идет мюзикл на музыку Митча Ли (Mitch Leigh), лирика Джо Дарион (Joe Darion) по книге Дейла Вассермана (Dale Wasserman) «Человек из Ламанчи», где главный герой - легендарный испанский писатель Сервантес, состарившийся неудачник, брошенный в тюрьму за какие-то мелкие земные прегрешения, пытается отстоять свое «место под солнцем» в толпе заключенных, а потому разыгрывает перед ними вместе со своим слугой сцены из жизни своего героя - неуклюжего рыцаря Дон Кихота и его слуги Санчо Панса.

Один из популярных в 60-е годы бродвейских мюзиклов последний раз шел в Лондоне в 1968 году. Так зачем это безнадежно устаревшее шоу было возрождено, на что было потрачено творческим коллективом три года жизни? Кажется, чтобы напомнить нам об идеях добра и благородства в этом сплошь и рядом прогнившем коррумпированном мире. Или, по крайней мере, о стремлении к подзабытым идеям добра и справедливости.

Келси Грэммер в роли Дон Кихота и Петр Поликарпу как верный Санчо Панса
Келси Грэммер в роли Дон Кихота и Петр Поликарпу как верный Санчо Панса

Келси Грэммер (Kelsey Grammer), один из любимейших театральных английских актеров, на наших глазах переодевается в рыцарские доспехи, приклеивает пару раскидистых бровей, и довольно легко завоевывает любовь Дульсинеи, привычно отбивающейся от толпы похотливых самцов, беззастенчиво распускающих руки. Но невозможно устоять перед рыцарем! Это так очевидно, и может быть неожиданно для нее самой, но она явно предпочитает бессвязное, бредовое внимание стареющего сумасшедшего в рыцарском одеянии, что, однако, не ведет к трогательной романтической связи, как того бы хотелось создателям мюзикла. Это скорее уважительные, дочерне-отцовские-дружеские отношения. Более того, сконцентрировав все усилия на создании истории о любви и надежде, постановка потеряла необъятный набор шуток и юмора, которые присутствуют в книге, лишив нас возможности лишний раз посмеяться. Смеха, юмора – это как раз то, чего существенно не хватало лично мне в этот вечер. Например, известный эпизод с мельницей состоялся практически «за кадром»: мы видели только видео вращающихся крыльев мельницы на заднем плане, и Дон Кихота, исчезнувшего при виде мельницы и ровно через минуту выскочившего на сцену с погнутой шпагой.

Николас Линдхерст - содержатель тюрьмы
Николас Линдхерст - содержатель тюрьмы

Даниэлле де Низ (Danielle de Niese), живая, излучающее энергию Дульсинея, при том и прекрасно поющая. Николас Линдхерст (Nicholas Lyndhurst) в ролях содержателя тюрьмы и губернатора, Петр Поликарпу как верный Санчо Панса великолепно играли, они и пели сами, при том, что их голоса небезупречны. Хор звучал слаженно, и дирижер Дэвид Уайт (David White) с небольшой группой музыкантов играли с энтузиазмом.

London Coliseum «Человек из Ламанчи»

Режиссер Лонни Прайс (Lonny Price) пытался обновить, как-то адаптировать эту постановку до реалий сегодняшнего дня, когда толпа заключенных, по его представлению, «смутно наводила на мысль о беженцах», с чем мне очень трудно согласиться. Не наводила...

London Coliseum «Человек из Ламанчи»

Дизайн сцены старой школы Джеймса Ноона (James Noone) не создает убедительной арены для современных параллелей: действие происходит на сцене, представляющей собой огромное замкнутое, без дверей и окон, пространство с частично обрушившимся потолком, через отверстие которого спускается и поднимается с жутким скрипом широкая металлическая лестница. Так оказался здесь Сервантес со своим потрепанным снаряжением, которое тут же было «приватизировано» и растащено по углам. Чтобы вернуть свои вещи, он и затеял этот спектакль, и надо сказать, что именно в этот момент, когда актеры переоделись, эта яма преобразилась в вымышленный Дон-Кихотовский мир, а жестокая реальность с надзирателями осталась где-то там, наверху.

London Coliseum «Человек из Ламанчи»

Мюзикл «Человек из Ламанчи» - попытка противопоставить искренний идеализм, благородство, понятия о чести - жестокости и бессердечности вырождающегося, как иногда кажется, современного мира. Особенно, если мы примем во внимание, что в нашей жизни рыцарство – это поистине редкий дар. Это почти несбыточная мечта...

London Coliseum «Человек из Ламанчи»

К сожалению, в тот вечер на сцене не ощущалось особого энтузиазма, особенно в начале спектакля. Звездный состав лучших театральных английских актеров, которые еще и пели на сцене, - все-таки недостаточно убедительный аргумент для возрождения этого мюзикла и успеха. Но - это мое мнение.

London Coliseum «Человек из Ламанчи»

А зрители и в партере, и на балконах встали, и стоя в конце шоу приветствовали своих любимых актеров долгими благодарными аплодисментами. И такое в Колизее было впервые на моей памяти, хотя я отсмотрела в этом театре множество великолепных опер.

Людмила ЯБЛОКОВА

Быстрый поиск:
08/05/2019 - 03:56   Classic   Концерты
В Ковент-Гардене в пятый раз возвращается на сцену чрезвычайно увлекательная и, на мой взгляд, самая популярная и более того, практически безупречная постановка Дэвида Маквикара (David McVicar) «Фауст», интерес к которой непреходящ.

Причина тому, на мой взгляд, в атмосфере критицизма ханжества, разгульности, царящей в постановке, готической фантазии и горящего религиозного рвения; опасно воспламеняющейся смеси мужского тестостерона и пылкости любовных чувств главного героя, откровенного цинизма Мефистофеля, горького реализма от чистоты и невинности главной героини. И все это удачно скомпоновано и «склеено» той невидимой, но реально существующей субстанцией, которую в данном случае мы можем обозначить, как режиссерский вклад: что-то такое, маквикоровское, и только ему присущее.

На центральной площади
На центральной площади

События в постановке происходят во времена Французской империи, декорации – комбинация трех определяющих моментов: фрагмент театра в виде пышно декорированной ложи (слева). Напротив – контуры готической, с огромными сводами церкви и старинным органом… действующим! То и другое активно работает. Внутри сцены – фасады домов небольшого старинного, типично-французского городка с центральной площадью и огромным распятием посередине (дизайнер Чарльз Эдвардс).

Кабаре - xореография Майкла Кигана-Долана (Michael Keegan-Dolan)
Кабаре - xореография Майкла Кигана-Долана (Michael Keegan-Dolan)

Существенные изменения в декорациях произошли на сцене в эпизоде Вальпургиевой ночи. Но стоит ли этому удивляться, если сам сатана для такого случая стал женщиной, опера была органично заменена на балет, а на сцене происходило - после традиционных, классических, добропорядочных четырех актов - великолепно организованное Маквикаром безобразие: свалка тел, разнообразие чувственно-сексуальных поз, словом – настоящая Вальпургиева ночь. Но оформлена она была эффектно, стремительно, контрастно.

Вальпургиева ночь
Вальпургиева ночь

Мефистофель (акт 5)
Мефистофель (акт 5)

Плюс великолепная, бесшабашная музыка Гуно и бравурное исполнение дирижера Дана Эттингера (Dan Ettinger) и его оркестра. Хотя началась она неожиданно возвышенно и красиво - невинные создания в белых удлиненных пачках танцевали чинный классический танец, но, уже через секунду, оскалившись, набрасывались, с намерением, как минимум, перегрызть друг другу глотку, и снова - невинный танец. Появление танцовщицы в образе беременной Маргариты и ее убитого Фаустом брата, втянутых по воле судьбы в эту дьявольскую круговерть, вызвало двойственное чувство: и смотреть на это жутко, и не смотреть – нельзя.

Мефистофель (акт 1)  - Эрвин Шротт (Erwin Schrott)
Мефистофель (акт 1) - Эрвин Шротт (Erwin Schrott)

Эрвин Шротт (Erwin Schrott) в роли Мефистофеля - восхитительный, откровенный мерзавец, играющий своего героя с возмутительным апломбом. Глаз не оторвать от уругвайского бас-баритона – настолько этот образ убедителен, что вопрос о том, кто здесь главный, просто не мог возникнуть. Его мощный, глубокий голос доминирует в сценах, где есть Мефистофель, что без сомнения делает его роль более эффектной и более убедительной. Он высок, хорош собой, в непредсказуемых одеяниях, но всегда – элегантен. Великолепный актер.

Фауст - aмериканский тенор Майкл Фабиано (Michаel Fabiano)
Фауст - aмериканский тенор Майкл Фабиано (Michаel Fabiano)

Американский тенор Майкл Фабиано (Michаel Fabiano) как Фауст абсолютно бесспорен в своей мощной проекции страсти - настолько истинной, подлинной, что сомневаться в его чувствах не приходится.

Валентин - Стефану Дегу (Stéphane Degout)
Валентин - Стефану Дегу (Stéphane Degout)

Особая похвала Валентину Стефану Дегу (Stéphane Degout), чей великолепно смодулированный баритон обладает удивительной тонкостью. Кстати, эту роль раньше исполнял Дмитрий Хворостовский, и я помню, как после своей первой арии он поднял вокальную планку для всех певцов на ту высоту, которая была недоступна до его появления на сцене.

Маргарита - Ирина Лунгу
Маргарита - Ирина Лунгу

Российское сопрано Ирина Лунгу (Irina Lungu) преуспела на сцене Ковент-Гардена. Она очень хороша в роли Маргариты. Трогательна, невинна, чиста, уязвима; и никому в голову не придет усомниться в ее искренности. Ее голос какой-то солнечный, мягкий, теплый по тембру, грациозный по форме. Некоторые арии в третьем акте были исполнены с душераздирающей правдивостью.

Маргарита и Фауст - Ирина Лунгу и Майкл Фабиано
Маргарита и Фауст - Ирина Лунгу и Майкл Фабиано

Испанско-британское меццо-сопрано Марта Фонтаналс-Симмонс (Marta Fontanals-Simmons) в роли Зибель пела с сильной напористостью. В результате мы могли бы безоговорочно принять целомудренную красоту завершающего театрализованного представления, а не воспринимать Зибель, как еще одного мелодраматического героя.

Хореография Майкла Кигана-Долана (Michael Keegan-Dolan) великолепна - будь то кабаре, или сцены «русского классического балета», с которых началась Вальпургиева ночь. Периодически сопровождала нашего Мефистофеля группа мужчин с прекрасными телами, олицетворяющая своего рода нечистую силу, но смотреть на их телодвижения, агрессивно-эротические, было очень-таки увлекательно.

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: Tristram Kenton / ROH

30/04/2019 - 05:41   Classic   Интервью
Пять спектаклей только что спела в Ковент-Гардене сопрано Людмила Монастырская и, по словам самой певицы, эти пять вечеров – по концентрации музыкальной и физической отдачи – вполне соответствовали двадцати спектаклям «Аида».

Украинское драматическое сопрано Людмила Монастырская – одна из самых востребованных современных оперных певиц, в репертуаре которой – почти весь Верди. Спектр ee ролей - oт самых ранних работ композитора (Абигайль в «Набукко») до «Аиды», до Леоноры в «Силе судьбе».

Мы уже писали о премьере этой постановки в Ковент-Гардене с Анной Нетребко и Йонасом Кауфманом.

Мне удалось вернуться в Ковент-Гарден и посмотреть последний спектакль с Людмилой Монастырской и Юсифом Эйвазовым в главных ролях, и более того – взять у сопрано небольшое интервью по ходу спектакля.

Людмила Монастырская встретила меня в своей гримерной во время первого антракта, и первое, что она произнесла: «Как мне хотелось бы, чтобы вы пришли на предыдущий спектакль, что-то в нем было особенное!».

А для меня сегодняшний вечер – особенный! Я – поклонница роскошного, огромного, колоритного - по силе и яркости - голоса Монастырской. У нее прекрасный тембр, превосходный динамический контроль от пианиссимо вплоть до максимальной мощности. Мне нравится, как она подает себя на сцене – я не вижу знакомого лица, примадонны, я вижу женщину, обреченную судьбой на огромные испытания – будь то любовь к мужчине, или проклятие ее отца, преследующее ее всю жизнь, или жаждущий ее крови брат. Невозможно не почувствовать: она, певица, не играет, она проживает на сцене жизнь своей героини.

Людмила Монастырская как Леонора в Ковент-Гардене
Людмила Монастырская как Леонора в Ковент-Гардене

- Что для вас значит эта опера?

- В «Силе судьбы» звучит самая драматичная музыка Верди. Либретто настолько сложное, арии такие личностные, полные эмоций. Сюжет увлекателен, со столькими перипетиями, хотя вращается вокруг трех персонажей, чьи жизни были глубоко изменены одним инцидентом. Роль Леоноры – музыкально моя роль. Это чрезвычайно технически сложная партия, но очень выразительная и драматичная. И мне нравится, что персонаж сложный, проходит несколько этапов внутреннего развития. Она - один человек в начале, и совершенно другой в конце.

- Вам комфортно в этой постановке Кристофа Лоя (Christof Loy)?

- В целом – да, хотя есть мнение, что это не самая удачная и удобная, особенно для сопрано, постановка. Там есть пара очень неудобных моментов, когда певица должна исполнять свою партию лежа на столе, запрокинув голову… В то время как акустическая проекция звука должна быть направлена на зал. Я просила режиссера изменить эти сцены, но, к сожалению, он не прислушался.

Людмила Монастырская как Леонора в Ковент-Гардене
Людмила Монастырская как Леонора в Ковент-Гардене

- Делить роль с Анной Нетребко сложно?

- У каждой певицы своя интерпретация роли. Но моя Леонора другая – трогательная, несущая на себе печать фатализма, покорения судьбе. Надо сказать, что чем трагичнее роль, тем она мне интереснее. Леонора мне чрезвычайна интересна! Так же, как и Манон, любимая и одновременно опустошающая. Или Норма – со своей безответной, трагической женской судьбой…

Jonas Kaufmann как Don Alvaro в «Силе судьбы»
Jonas Kaufmann как Don Alvaro в «Силе судьбы»

- Вы пели с Йонасом Кауфманном и с Юсифом Эйвазовым.

- Я должна сказать, что оба состава – очень сильные певцы. Безумно уважаю людей, которые не боятся трудностей, которые пробуют себя в разных ролях, и таковы - и Анна, и Йонас, и Юсиф.

Партия тенора в этой опере – очень сложная, на мой взгляд. К примеру, я видела, как Юсиф работал над ней, как подходил к маэстро и снова, и снова отрабатывал какие-то моменты. Я видела, как он выкладывался на сцене. Я была счастлива работать с такими мастерами, как Йонас Кауфманн, Людовик Тезиер, Ферруччо Фурланетто и учиться у них мастерству исполнения.

***

Людмила Монастырская (Леонора) и Юсиф Эйвазов (Дон Альваро)
Людмила Монастырская (Леонора) и Юсиф Эйвазов (Дон Альваро)

Слишком поспешное, несколько суетливое появление Дона Альваро (Юсифа Эйвазова) в первые секунды вызвало легкий смешок в зрительном зале, но уже секунды спустя зал замер, вслушиваясь в страстный диалог Леоноры и ее возлюбленного. По ходу же развития оперы, Юсиф смог превратить Дона Альваро в настоящего романтического героя, позволил «расцвести» лиризму, чувствительности в своих ариях. Его дуэты с британским баритоном Кристофером Мальтманом (Дон Карло) были захватывающими.

Ferruccio Furlanetto как Padre Guardiano в «Силе судьбы»
Ferruccio Furlanetto как Padre Guardiano в «Силе судьбы»

Ферруччо Фурланетто (Ferruccio Furlanetto) в роли благородного падре и Алессандро Корбелли (Alessandro Corbelli) были незаменимы. Но и вновь слушать Фурланетто огромное удовольствие. Его голос несет в себе невероятную комбинацию тепла и металла. Его падре – беспрекословный авторитет. Сварливость Корбелли в роли Фра Мелитоне - злобная и смешливая пародия на католическое священство. А молодую цыганку Прециозиллу исполнила в этот раз привлекательная и талантливая меццо-сопрано Айгуль Ахметшина, продемонстрировавшая не только зажигательный танец, но и великолепную вокальную технику.

Дирижировал все спектакли бессменный музыкальный руководитель театра Антонио Паппано.

Людмила ЯБЛОКОВА

Вместо послесловия!

Наша встреча с Людмилой Монастырской состоялась, когда стал известен новый президент Украины, и мне трудно было удержаться и не спросить ее мнения об этом событии. Вот что она ответила:

Как-то символично: завтра въеду в страну с новым президентом. Нет, лично не знакома – все-таки мы в разных жанрах работаем. В принципе – я далека от политики. Если что-то поменяется к лучшему – для учителей, врачей, работников театра, пенсионеров, было бы хорошо! Люди не должны гибнуть…
11/04/2019 - 05:16   Classic   Концерты
На сцене лондонского Колизея – премьера самой английской новой оперы композитора Иана Белла (Iain Bell), либретто Эммы Дженкинс (Emma Jenkins), созданной на основе реальной и самой черной криминальной драмы, антигерой которой был повинен в крови по меньшей мере пяти женщин в период с августа по ноябрь 1888 года. Она называется «Джек Потрошитель».

Кто не слышал этого имени? Но, к счастью, опера – не о нем, мотивы поведения Джека и сам он вычеркнуты из истории, и мы ничего не знаем об этом «непобедимом убийце-мужчине… в цилиндре и накидке, залитой кровью». Наоборот, она сфокусирована на жертвах убийцы, на тех жизненных перипетиях, которые привели этих женщин к такому кровавому, невообразимому для нормального человека концу. Создатели постановки пощадили зрителя, и в оперном пересказе этой самой кровавой оперы всех времен и народов меньше крови, чем в любой другой. И лично я благодарна им за это, несмотря на то, что мне все равно не удалось избежать тяжёлых черных снов в эту ночь.

Jack the Ripper

Иан Белл - опытный композитор, раньше мне довелось услышать только его оперу «Рождественская Песня». Другое произведение - «В скобках» (In Parenthesis) - была поставлена Уэльской национальной оперой в 2016 году. «Джек-Потрошитель» – его третья опера.

В новой своей работе композитор вновь демонстрирует безупречные технические навыки, касающиеся всех аспектах оперной композиции, хотя не так много партитуры поражает наше воображение. Однако, конец первого акта забыть невозможно! Женщины в ночлежке, посмотрев на фотографии счастливой прежней жизни одной из них - в богатом платье, рядом с состоятельным мужчиной - подойдя к самому краю сцены, пели: «У нас тоже был мужчина, у нас тоже была другая, счастливая жизнь». По подобию церковных хоралов, это исполнение достигает такой мощной эмоциональной, кульминации, что мороз продирает по коже и комок подступает к горлу…

Jack the Ripper

Сюжетно и сценографически первый акт выстроен более логически. Ночлежка с многочисленными дверями, но на сцене вместо перегородок крошечных комнатенок мы видим что-то наподобие неглубоких могильных углублений (дизайнер Сэтра Гилмур – Soutra Gilmour), в которых за четыре, скажем копейки, чтобы не запутаться в многочисленных английских деньгах викторианской эпохи, снимают посетители свой угол. Буквально на следующий вечер по первому каналу ВВС я наткнулась на только что начавшийся документальный фильм о Джеке Потрошителе, которую и просмотрела до конца. Там восстанавливали «комнатки – коробки» и инсценировали ситуации, связанные с убийствами пяти жриц любви в лондонском районе Лондона под названием Белая Часовня, существующему поныне. Они так там и назывались - box room.

Второй акт – менее удачен. Но зато здесь были более подробно представлены мужчины, ставшими тоже жертвами этого кошмара: безвинно обвиненный писатель, живший в этой же ночлежке и изучавший поведение проституток; безнадежно влюбленный в Мэри Келли Сквибби, который не спел увезти из Лондона свою возлюбленную, так как сам он был убит по подозрению разгневанной толпой.

Jack the Ripper

Но если памфлеты - обращения женщин Whitechapel к королеве Виктории с просьбой о защите - еще можно принять, то концовка и гроб, в который входит и ложится Мэри, и таким образом мы узнаем, что и она убита (как бы во сне, она встречается со своими убиенными подружками)... Последняя жертва Джека Потрошителя в белых одеяниях, величественный гроб, торжественная траурная процессия викторианской эпохи, сопровождение - как-то показалось это все надуманным, не к месту. Если только это не дань уважения всем женщинам, так или иначе пострадавшим от мужчин.

Jack the Ripper

Страстный вокал Натальи Романив (Natalya Romaniw) в сольной сцене для Мэри Келли, трогательное исполнение сопрано Янис Келли в роли Полли Николс, воинствующая Лиз - сопрано Сьюзен Баллок (Susan Bullock), а также жесткая, хладнокровная содержательница притона Жозефина Барстоу (Josephine Barstow) – образы характерные, запоминающиеся.

Мужские роли представили тенор Уильям Морган (писатель), баритон Алекс Оттерберн (Alex Otterburn) в роли Сквибби - дружка проститутки Мэри, фотограф (баритон Джеймс Клерертон) и комиссар полиции – басс-баритон Роберт Хайвод. Это единственные мужчины, принимавшие хоть какое-либо участие и сострадание в жизни потерпевших. Остальные, копии по описанию самого Джека, в цилиндрах, черных плащах с холеными усиками – воспринимали женщин исключительно как товар. Но их было много!

Jack the Ripper

Дирижеру Мартину Браббинс (Martyn Brabbins) особенно удались хоровые выступления с равным вкладом как солистов, так и музыкантов, но сама пьеса далека от оперного совершенства.

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: Alastair Muir

26/03/2019 - 05:09   Classic   Концерты
Премьера новой постановки «Сила судьбы» - единственной оперы Верди, написанной специально для России (Санкт-Петербург, 1869 год) при полном аншлаге состоялась в Королевской опере Лондона. Две оперных мега-звезды, Анна Нетребко и немецкий тенор Йонас Кауфман, встретились на сцене Ковент-Гардена, к счастью встревоженных накануне зрителей: среди оперных меломанов распространился слух о том, что Кауфман не участвовал в генеральной репетиции и более того - покинул Лондон.

Эта «Сила судьбы» - одна из самых значительных и грандиозных работ Верди как музыкального директора театра и дирижера Антонио Паппано, так, впрочем, и немецкого модернистско-радикального оперного режиссёра Кристофа Лоя (Christof Loy).

Йонас Кауфман (Дон Альваро)
Йонас Кауфман (Дон Альваро)

Эта постановка заставляет зрителя верить в рок, в судьбу - с первых звуков столь драматичной, и на мой взгляд, самой лучшей вердиевской увертюры; она же, судьба неумолимо преследует наших героев, Леонору, ее возлюбленного Дона Альваро и ее брата Дона Карло, на протяжении многих лет желающего отмщения за смерть отца, убитого, однако не Альваро, а самой судьбой: выстрелом от отброшенного им в сторону пистолета.

Йонас Кауфман (Дон Альваро)
Йонас Кауфман (Дон Альваро)

Этот вечер оправдывает все ожидания, и даже более – он эмоционально грандиозен, как и сама постановка, в которой неназойливо, но четко прослеживается, как влияет судьба на жизнь главной героини, начиная с ее детского возраста. Во время увертюры еще маленькая девочка Леонора склоняется над маленьким братом в позе Мадонны, напоминающую скульптуру Микеланджело «Пьета». Позднее, во втором действии, в последние минуты на пути к отшельничеству, ее образ снова копирует страдающую Марию. Это - ее рок, ее крест! Кажется, Лой говорит нам, что для Леоноры не было предназначено иного места в жизни, кроме монастыря.

Анна Нетребко (Леонора)
Анна Нетребко (Леонора)

Каждый образ динамичен и дается в развитии, и Анна Нетребко, Йонас Кауфман и баритон Людовик Тезиер (Ludovic Tezier) - певцы, обладающие поистине уникальными голосами, не только поют идеально, демонстрируя великолепную технику, максимально отдав себя на сцене, но и все трое являются великолепными актерами.

ТЕКСТ
Jonas Kaufmann (Don Alvaro), Ludovic Tézier (Don Carlo)

Не отстает от них и другая тройка: мрачно-злобный Фра Мелитоне Алессандро Корбелли (Alessandro Corbelli) - выразительная пародия Верди на католическое священство; человечный и благородный падре Гвардиано Ферруччо Фурланетто (Ferruccio Furlanetto) и дерзкая молодая цыганка Прециозилла Вероники Симеони (Veronica Simeoni).

Анна Нетребко (Леонора)
Анна Нетребко (Леонора)

Талант Кристофа Лоя сказался в том, как он умело смог объединить разрозненные элементы сложной житейской истории благородных кровей персонажей с их, с современной точки зрения, навязчивыми понятиями чести, с массовыми сценами из жизни простых людей, пострадавших от войны и нищеты. Однако панорамное измерение драмы оказалось потеряно: несмотря на то, что в конце каждой сцены ее участники возвращаются на сцену, чтобы подготовиться к следующей, занавес снова и снова опускается, и мы ждем несколько минут возобновления драмы. Но что удивительно – в этот вечер люди не начинали тотчас же болтать с друг другом, как это бывало обычно и что чрезвычайно раздражало мою исключительно чувствительную к музыке натуру. В театре зависала тишина.

Anna Netrebko (Leonora) и Jonas Kaufmann (Don Alvaro)
Anna Netrebko (Leonora) и Jonas Kaufmann (Don Alvaro)

Декорации - объемные, но это всего лишь комната с огромной люстрой, большим окном и высокими дверьми, и длинным столом, где проходит детство нашей героини и ее брата, а затем – роковой вечер, с чего собственно и начинается опера: внезапное появление отца Леоноры, заставшего любовников, готовых к побегу, и его нечаянная смерть. Заменив левую стену с окном на огромное распятие – и это уже площадь перед церковью: где-то происходит битва, и раненые солдаты вбегают и падают, умирая, на наших глазах. Пещерой отшельницы Леоноры чисто номинативно служит шкаф, всегда находящийся в этой же комнате (дизайнер сцены и костюмы Кристиана Шмидта). Все просто, функционально, не отвлекает внимания, но работает идеально.

Анна Нетребко (Леонора)
Анна Нетребко (Леонора)

Маэстро Антонио Паппано, непревзойдённый знаток партитур Верди и Пуччини, и под его динамичным руководством оркестр и хор достигли своего апогея в этой музыкально богатой амбициозно-бесконечной оперной эпопее.

Anna Netrebko (Leonora), Ferruccio Furlanetto (Padre Guardiano)
Anna Netrebko (Leonora), Ferruccio Furlanetto (Padre Guardiano)

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: Bill Cooper/ROH

19/03/2019 - 06:23   Classic   Концерты
Премьера потрясающе актуальной, новаторской, современной – и весьма успешной - постановки оперы «Волшебная флейта» (режиссер Саймон МакБерни (Simon McBurney) состоялась на сцене Английской Национальной оперы в лондонском Колизее.

Кто бы мог подумать, что возможна такая интерпретация знаменитой оперы Моцарта, где нагромождение сверхъестественных фантастических событий 18-го века подается с помощью современных спецэффектов и технологий, но что более удивительно – все это взаимосвязано, отлично работает, логично и убедительно.

Саймон МакБерни - известный актер, писатель, режиссер, создавший более тридцати постановок, как и вся команда - помощник режиссера Джози Дактер, дизайн сцены (Майкл Левин), свет (Джин Калман), костюмы (Никки Гиллибрэнд) трепетно отнеслись как к классическому тексту, так к музыкальному шедевру Моцарта - с одной стороны. Но с другой – они взяли на себя совершенно дерзкие вызовы.


Его Королева ночи из властной и цветущей дамы превратилась в убогую старуху в инвалидном кресле, страдающую артритом; обезумевшая мать, ищущая примирения со своей дочерью. Отвратительнейший Оратор - прообраз Сатаны, с жидкими сальными волосами, с похотливым взглядом и попытками. Три дамы из свиты Королевы ночи настоящие «валькирии». Три мальчика - ангелы спасители, превратились в трех духов. И эти духи-спасители, и их скрюченные, скособоченные временем, но все еще мальчиковые силуэты, и то, как они появлялись на сцене – парящими среди редких облаков, и их ангельские голоса – возможно ли было – технически и вокально - исполнить лучше?

Кстати, и музыканты оркестра были приподняты из оркестровой ямы, и мы могли видеть их лица, они тоже стали активными участниками постановки, так или иначе подыгрывая певцам. Флейтистка оркестра вышла на сцену и совершенно очаровательно сыграла знаменитый эпизод, и это было опять-таки – так неожиданно и мило. Вдохновленно подыгрывал Птицелову на малоизвестном музыкальном инструменте челеста молодой кудрявый музыкант, отлучившийся словно бы нечаянно в самый нужный момент. Их множество – милых простых деталей, ожививших действие, привнесших элементы невинной развлекательности.

Впервые в Колизее, в опере, как в кино, использовали звуковые эффекты, позволившие создать атмосферу совершенного сходства визуального и звукового миров. К счастью, имитация громов, шум дождя, возня Папагено с бутылками вина заполняли музыкальные паузы. А простой двойной листок в руках массовки и даже музыкантов оркестра более чем правдиво изобразил трепетание птиц.

Слева от сцены находилась установка, и экран проектировал все то, что на наших глазах рисовалось простым мелком на простой черной доске. Иногда мелок или губка для стирания начинали вдруг последовательно следовать в такт музыке, ускоряя темп или замедляя, и этот такой пустяшный трюк вызывал улыбку.

Декорации. На четырех стальных тросах свисает квадрат, под которым и на котором и происходят все события. Периодически он меняет ракурс и угол, представляя то потайное место Оратора, с которого он похотливо подглядывает за дочерью Королевы, то становится местом «боевых» действий трех «валькирий» из свиты Царицы Ночи, то окруженный стульями, этот квадрат превращается в стол заседаний Евросоюза, и Зарастро объявляет о чрезвычайно сложной ситуации, сложившейся в стране: в эту минуту английский парламент, ведет голосование по отсрочке Брекзита.

Добавленные видео проекции стопы книг по обеим сторонам дополняют иллюзию обиталища мудрых. Тот же черный квадрат становится и невидимой основой, на которой – словно парят по небу в лёгких прозрачных облаках – три духа.

Сцена в целом представляет мрачное зрелище. Но так и должно быть в царстве тьмы. И если этот момент становится ключом к разгадке несколько резковатому, крикливому колоратурному исполнению в мире страха и теней, тогда все оправдано. В новой постановке Саймона Макберни загадочная шоу-маркетинговая пантомима Моцарта приобретает еще более зловещий оттенок.

Все в этой постановке - взаимосвязано, продуманно, умно! Но эффект неожиданности, непредсказуемости – налицо. И это важно для театра, который нуждается в новом зрителе – молодом зрителе, который бы захотел раскошелиться не только на мюзиклы, но и на классику. Это «Волшебная флейта» Моцарта – для нового зрителя Колизея.

Музыкально и вокально опера сыграна на высоком уровне. Тенор Руперт Чарльзворт (Rupert Charlesworth) хорош как Тамино, Джулия Бауэр (Julia Bauer) – создала оригинальный образ Царицы ночи, безупречно брала высокие ноты, исполнив великолепно колоратурные пассажи; она великолепна и как актриса, хотя ее роль в этой постановке лишена былого величия. Томас Олейманс (Thomas Oliemans) - надежный проверенный временем Птицелов. Его Папагена - живая и непосредственная Роуэн Пирс (Rowan Pierce).

Памина английской сопрано Люси Кроу - привлекательна, их совместные с Тамино лирические арии были исполнены легко и уверенно. В их пении чувствовался стиль. Сарастро - достойный и сладкозвучной бас Бриндли Шеррат (Brindley Sherrat) и в современном костюме, не в мантии сохраняет харизму. Воинствующие и слегка сексуально озабоченные три дамы – Сузанна Харрел, Саманта Прайс и Кэти Стивенсон. И, конечно же, искрящееся, живое дирижирование Бена Джернон (Ben Gernon), который привнес в игру оркестра плавность и стройность бессмертной музыки Моцарта.

Людмила ЯБЛОКОВА

07/03/2019 - 01:40   Classic   Концерты
Английская Национальная опера представила блестяще-блистательную новую постановку одной из более популярных оперетт начала 20-го столетия «Веселая вдова» Франца Легара (режиссер Макс Вебстер).

Режиссер воспользовалась новым переводом книги Эйприл де Анжелис (April de Angelis) и лирикой Ричарда Томаса, изобилующими скабрезными подшучиваниями, двусмысленными намеками, легким матом и яркой критикой Брексита. Впрочем, события в этой эротичной оперетте разворачиваются в мире высшего политического общества, где деньги дают власть над классовыми и гендерными структурами, а судьбы наций в основном определяются сексуальными приоритетами дипломатического корпуса. Миллионы Ханны Главари, нашей счастливой вдовушки, дают ей возможность автономно управлять миром мужчин и более того - контролировать его.

Режиссер и его команда - дизайнеры Бен Стоунз и Эстер Бялас (Ben Stones, Esther Bialas) создали роскошную «шоколадную коробку» с изображением Belle Époque Paris, сочетающую в себе красоту с размахом - где бы события не происходили: парадная лестница и зал посольства, ресторан Максим…

Оперетта насыщена эротикой и гламуром
Оперетта насыщена эротикой и гламуром

Это ароматная, романтическая комедия насыщена эротикой, присутствует и откровенная пошловатость: от писующе-танцующих струй мужского септета, которые, как оказалось, таким незатейливым образом (кто пустит струю выше - успокаивают свою израненную мужественность) - до вполне недвусмысленного и трепетного «танца» стола, под которым (вместо теплицы), происходит совсем не платоническое свидание Валенсии и Камилле де Розиллон. Феминисткам и сторонницам движения против сексуальных домогательств дана богатая почва для критики, впрочем, на мой взгляд, шутки заходят, пожалуй, слишком далеко.

Вечер состоялся в первую очередь, благодаря прекрасному выступлению Сары Тайнан в главной роли. События в оперетте происходит перед первой мировой войной, и хотя ее герои представлены в костюмах, соответствующей эпохе, главная героиня – типичная представительница сороковых годов: светловолосая, кудрявая, стройная, элегантная, вызывающая. Ее первый выход на сцену стилизован под Мерилин Монро. В ее голосе четко прослеживается тонко выраженная меланхолия.

Натан Ганн (Nathan Gunn) и Эндрю Шор (Andrew Shore) как типичный старый граф Данило и звездный дипломат Зета искрятся юмором. Риан Лоис и Роберт Мюррей (Rhian Lois and Robert Murray) как страстно влюбленные друг в друга Валансьен и Камилла пели очень хорошо, но, к сожалению, были скучны, как прожившая лет двадцать и наскучившая друг другу супружеская пара.

Влюбленные Риан Лоис, Роберт Мюррей и несравненная Сара Тайнан
Влюбленные Риан Лоис, Роберт Мюррей и несравненная Сара Тайнан

Хор был в отличном состоянии. А зритель благодушно простил некоторую веселую неряшливость дирижёра Кристины Поски (Kristina Poska).

Аудитория явно наслаждалась каждой минутой шоу, театр был переполнен, и ни в кафе, ни в фойе в перерыв было не пробиться. Это хороший знак! Но – признаться - с началом второго акта я откровенно заскучала, блеск и мишура примелькались быстро, и я откровенно зазевалась на пару со своей соседкой слева. Ни танцы бобров, ни чувственное обаяние мелоса, ни броские оркестровые эффекты, ни нескончаемый гламур постановку не облагородили, хотя я не моге не оценить усилия Английской национальной оперы, приложенные к созданию этой постановки.

Кстати, во время ее премьеры в Вене в 1905 году зрители и критики сочли ее откровенно непристойной и непристойной. Такой она и осталась. Тем не менее, повторюсь, это несколько вульгарная веселая вдовушка доставит много безобидного удовольствия.И, надеюсь, все билеты на каждый ее спектакль будут проданы!

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: Alastair Muir

04/03/2019 - 05:42   Classic   Концерты
В Королевской опере идет финальная опера Моцарта и его либреттиста Да Понте Джованни «Cosi fan tutte», или - «Так поступают все женщины» Яна Филиппа Глогера (Jan Philipp Gloger), премьера которой состоялась в 2016 году. Сейчас зрителям представлено первое возрождение, но уже в обработке прекрасной половины человечества – немецкого режиссёра Джулии Бурбах (Juliа Burbach).

Четверо главных персонажей, перепрыгнув барьер примыкающей к сцене ложи, оказываются на сцене, где искушенный дон Альфонсо без особого труда убеждает их сыграть в театральной постановке о женской неверности. И два молодых человека, Гульельмо и Феррандо, с легкостью соглашаются обмануть своих любимых (сестер Фьордилиджи и Дорабеллу), а оставленные женщины легко забывают своих возлюбленных, и достаточно быстро переключаются на других (а на самом деле – тех же самых мужчин), только теперь – в ином порядке.

Фьордилиджи - грузинская сопрано Саломе Джикия
Фьордилиджи - грузинская сопрано Саломе Джикия

Это постановка - своего рода пьеса в пьесе. Потому и действие периодически - легко и непринужденно - перемещается из XVIII века в 50-е годы прошлого столетия, декорации меняются – бесшумно и быстро: от фойе театра - до платформы станции, от стойки бара - к эдемовскому саду с райскими яблоками, присутствует там и змея-искусительница. Надо сказать, что наши героини экзамен на верность в течение 24-х часов не выдержали, но и спектр искушений был предложен слишком обширный.

Дорабелла в исполнении итальянской меццо Серены Малфи
Дорабелла в исполнении итальянской меццо Серены Малфи

В этот раз в Ковент Гардене были продемонстрированы все архаичные способности сцены, наверняка существовавшие и во времена создателей оперы: во время спектакля декорации менялись множество раз, что-то выдвигалось, опускалось, задвигалось, но все это, старое и современное техническое оснащение сцены, как и сам дизайн, не мешало, а наоборот, как-то органично вписалось, разделив две эпохи, и - было весело и смешно! Однако, только когда опера приблизилась к своему концу, вещи в этой путанице поведения, времен и стилей стали приобретать совсем иной, более драматический смысл.

Сама опера – живая, смешная, жизнеутверждающая. Пение в основном великолепное, оркестр играл хорошо в первую ночь, хотя Стефано Монтанари (Stefano Montanari) периодически подгонял певцов.

И не только их: зрителям тоже досталось, времени на аплодисменты практически не было. Мы еще аплодировали, а оркестр уже начал увертюру. Впрочем, этот был дебют итальянского дирижера в Ковент-Гардене.

Кстати, увертюра, столь пророчески печально прозвучавшая уже в начале, повторилась позже, когда главные герои «заигрались», и ситуация явно вышла из-под контроля. Когда иллюзии оказались разрушенными, и когда главным героям еще предстоит найти примирение с тем, что произошло.

Фьордилиджи - грузинская сопрано Саломе Джикия
Фьордилиджи - грузинская сопрано Саломе Джикия

Как Дорабелла итальянское меццо Серена Малфи (Serena Malfi) точно провела свою героиню от робкой самодовольности до пылкой страсти, в то время как Фьордилиджи грузинской сопрано Саломе Джикия (Salome Jicia) демонстрировала изумительное чувство времени и стиля. Ее голос, полный одержимой тоски в ​​одно мгновение, твердости решения в следующее, обладает захватывающим диапазоном и точностью.

Заново влюбленные, в середине - Серена Гамберони как Деспина и Дон Альфонсо Томаса Аллена
Заново влюбленные, в середине - Серена Гамберони как Деспина и Дон Альфонсо Томаса Аллена

Дон Альфонсо баритона Томаса Аллена (Thomas Allen), единственного из прошлого каста приглашенного вновь, с легкостью убеждает нас, что певец не утратил вкуса к комедии. В исполнении итальянской певицы Серены Гамберони (Serena Gamberoni) хитрая горничная Деспина точно знает, что любовь - это всего лишь игра, и ее дерзкое сопрано контрастирует с обеими сестрами, чьи голоса переплетаются с чарующей чувственностью.

Венгерско-румынский баритон Дьюла Орендт (Gyula Orendt) - привлекательный Гульельмо. Итальянский тенор Паоло Фанале (Paolo Fanale) был правдоподобен.

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: ROH/Stephen Cummiskey

16/02/2019 - 01:15   Classic   Концерты
На сцене Королевской оперы – премьера новой постановки Ричарда Джонса «Катя Кабанова», события которой происходят скорее всего в небольшом городке Чехии/Словакии в конце шестидесятых – начале семидесятых годов прошлого века.

И уже это ставит первоначальную идею Островского-Яначека о роли и месте женщины и ее судьбе в беспросветной рутине домашнего самодурства, сдобренного доброй порцией набожности, и как следствие - обостренным чувством вины, абсолютно нереальной. Идею вырвали из исторического контекста и попытались внедрить в совершенно неприемлемую реальность.

Это Катя Кабанова - странная! Две женщины Островского в середине XIX века, Катя и ее золовка, бросили мощный вызов мракобесию и самодурству, каждая по-своему. Одна - головой с обрыва в реку, другая - сбежав от постылого с любимым. Но здесь религиозность и набожность практически отсутствуют. Об этом напоминает только текст и спешащие в этот момент горожане/прихожане, скрывающиеся за безликими дверьми, предположительно – церкви.

Американское сопрано Аманда Майески (Катя Кабанова)
Американское сопрано Аманда Майески (Катя Кабанова)

Вместо этого режиссер предлагает исследование сексуальности в маленьком провинциальном городке, где наша героиня находится под постоянным наблюдением своей безупречно одетой, подтянутой, аккуратно причесанной надзирательницы - свекрови-бизнесменки. Но не только она. За ней также подглядывают все, кому не лень – работники Кабанихи, прохожие, причем изначально, еще до того, как она согрешила, - с откровенным презрением и пренебрежением.

Надо сказать, поводы для этого есть. Ее поведение, мягко говоря, странновато. С зацикленностью на теме птиц, но не «Почему люди не летают как птицы?», а скорее как материал для психотерапевта. Множество птичьих фигурок, с которыми она играет, как малолетняя девочка (нам напоминают, что ее воспитывали «как куклу»). Она иллюстрирует движениями рук - с какой-то подозрительной отрешенностью - музыку Яначека, имитирующую полеты птиц, и более того – нервно, беспорядочно и без всякой необходимости теребит руками.

Аманда Майески (Катя Кабанова)
Аманда Майески (Катя Кабанова)

Кстати сказать, режиссер публично заставил Катю признаться в измене мужу на… трамвайной/автобусной остановке, после чего местные рыболовы подсовывали ей мокрые рыбины, оскорбляли, в нее разве только не бросали камни.

Музыкально, однако, постановка Ричарда Джонсона впечатляет.

Американская сопрано Аманда Майески (Majeski) как Катя и привлекательный чешский тенор Павел Чернох (Černoch) в роли Бориса Григорьевича – интересная сценическая пара. Оба высокие, красивые. Он – черноволос, она - блондинка. Но он безволен, а она недостаточно сильна, чтобы противостоять жестокости и беспечности общества. Она поет красиво, с какой-то хрустальностью в голосе, с замечательной преданностью и изысканным сиянием тона. В то время как Чернох обладает ровным теплым тоном.

Катя и Кабаниха - американское сопрано Аманда Майески и британское меццо Сьюзан Бикли
Катя и Кабаниха - американское сопрано Аманда Майески и британское меццо Сьюзан Бикли

Пылкий Дикой - британский бас Клайв Бэйли (Clive Bayley) и жестокая, бесцеремонная Кабаниха в исполнении британской меццо Сьюзан Бикли (Susan Bickley) стоят один другого, как вокально, так и драматически.

Эмили Эдмондс в паре с Эндрю Тотиз (Варвара и Кудряш)
Эмили Эдмондс в паре с Эндрю Тотиз (Варвара и Кудряш)

Энергичная зажигательная Варвава, которую очень выразительно сыграла австралийская меццо-сопрано Эмили Эдмондс (Emily Edmonds) в паре с Кудряшом – английским тенором Эндрю Тотиз (Andrew Tortise) создали образ живой и пренебрегающей условностями общества влюбленной пары, которой сам черт не помеха. Эндрю Стаплс (Andrew Staples) - безвольный спивающийся Тихон.

Опера Яначека написана так драматично и плотно, с такими ясными столкновениями музыкальных тем и такими ритмическими переходами, что дирижеру остается только одно – преподнести зрителям эту великолепную музыку в первозданном виде. И это безупречно сделал бывший музыкальный директор Английской Национальной оперы Эдварс Гарднер (Edward Gardner), как это не звучало бы странно, впервые дебютировавший на сцене Ковент-Гардена.

Солистам хора, однако, пришлось лихо! Им приходилось то имитировать воздушные потоки шторма, то они «закручивались» в водную воронку», унося с собой Катю Кабанову. При этом они еще и замечательно пели.

Декорации Энтони Макдональда (Anhony MacDonald) – просты и схематичны. Деревянные панели, может быть церкви, комната Тихона, главным атрибутом которой – огромное окно, автобусная остановка скамья…

Просто: концерт русской музыки

Кроме того, музыкальный директор Королевской оперы Антони Паппано снова собрал своих поклонников на концерт, который традиционно проходит один раз в год в Ковент-Гардене. На этот раз – вместе с грузинской меццо-сопрано Анитой Рачвелишвили.

Анита Рачвелишвили
Анита Рачвелишвили

Это не первый концерт Паппано, когда предпочтение отдается русской музыке. В этот вечер он открыл концерт сюитой Стравинского «Жар-птица», иллюстрацией которой в программке послужили несколько наиболее известных в живописи фейерверков.

Анита Рачвелишвили глубоким богатым голосом исполнила очаровательные песни Рахманова под аккомпанемент оркестра Королевской оперы (оркестровка Владимира Юровского и венгерского пианиста и дирижера Золтана Кочиш).

Она открыла свой цикл с «Христос Воскресе», затем исполнила «Проходит все», «Не пой, красавица...», «Эти летние ночи», «Вчера мы встретились». «Как мне больно». Удивительный голос, он настигает тебя, как мощная ликующая волна, и вдруг нашептывает на ушко нежнейшие сладостные звуки. Публика не отпускала Аниту, и ей трижды пришлось возвращаться на сцену. На бис спела бессловесный шедевр «Вокализ».

После антракта была исполнена сюита No 3 Чайковского, и ее исполнение потребовало полной собранности дирижера, что и Паппано, и музыкантам удалось как нельзя лучше.

Людмила ЯБЛОКОВА
Фото: Clive Barda и instagram.com

Страницы